Unchained Melody/ I Will Never Love Again

Ничего не предвещало беды в тот самый обычный вечер. Девушка сидела дома и ждала своего парня, который должен был скоро приехать после записи нового альбома в музыкальной студии «Sony». Пьеро, конечно, обещал, что задержится, но девушке показалось, что прошло слишком много времени и Пьеро уже давно должен был вернуться. Только она хотела взять телефон и позвонить ему, как услышала звонок сама. Она тут же подбежала к мобильнику, надеясь, что звонит любимый, но на экране высветился номер Иньяцио. — Алло? — ответила Альба. — Альба?.. Привет... — Голос Иньяцио был мрачным. — Ты... ты дома? — Да, дома, конечно, — ответила девушка. — У вас всё нормально? Где Пьеро? Вы что-то сильно задержались у себя в студии. — Понимаешь, Альба, мы уже не в студии... — шмыгнув носом, стал говорить Иньяцио. — Мы... мы... мы в больнице. — В больнице? Что? Почему? — нервно спросила Альба. — Что с Пьеро?.. — Он... — замялся Боскетто. — Прости, что мне приходится говорить это по телефону, но он... он попал в аварию и... Врачи пытаются его спасти, но... шансов мало... — В какой вы больнице??! — тут же спросила Альба, у которой начали дрожать руки. — Я приеду, я должна видеть его! Иньяцио назвал адрес больницы, и девушка, не раздумывая, поехала туда, в чём была, но... было уже поздно. Пьеро уже было не спасти. Кардиограмма пищала и показывала ровную, прямую линию, означающей только одно: конец жизни. Больше эта дорожка не будет прыгать резкими скачками вверх-вниз, символизировавшими череду взлётов и падений; это сердце больше не будет трепетать от волнения перед выходом на сцену или же испытывать эйфорию по окончании концерта; не будет часто биться после долгой утренней пробежки или при встрече с любимой после длинного мирового тура; не будет ничего, что могло бы напоминать о жизни, такой захватывающей, такой непостоянной и такой недолговечной. Вот уже больше недели девушка ходила в трауре, пытаясь всеми возможными способами прийти в себя. Но это казалось трудным и невозможным. Любой предмет в доме напомнил о нём. Да и потом, как можно забыть человека, с которым ты встречалась вот уже 3 года, полтора из которых вы уже жили вместе? Иногда, чтобы немного отвлечься, девушка выходила на улицу и гуляла по парку, тем более, что погода была приятная, но эти прогулки только больше угнетали её. В этом парке Пьеро всегда любил бегать по утрам, и они частенько по нему прогуливались, когда у него было свободное время между многочисленными поездками. На какое-то время девушка решила отгородиться от общения с близкими ему людьми, чтобы не делать себе ещё больнее. Окружающие прекрасно её понимали, поэтому всё это время не беспокоили её своим присутствием, лишь изредка звонили, чтобы узнать, всё ли в порядке, хотя ни для кого не секрет, что в данной ситуации такой вопрос являлся всего лишь ненужной формальностью и ответ на него далеко не соответствовал реальности. В одно утро девушка проснулась... Ну как проснулась? Перестала лежать, скорее всего. Иногда она проваливалась в сон по ночам, но спать ей вовсе не хотелось. Она видела какие-то непонятные обрывки снов, но они не имели никакого значения и не успокаивали душу девушки. Она встала и пошла в ванную умываться и чистить зубы, как вдруг перегорела лампочка. Поморгав немного с трескающим звуком, она тут же погасла. Пожав плечами, девушка пошла в кладовку за новой лампой, но никак не могла вспомнить, где лежала коробка с новыми запасными. Ей казалось, что она облазила всю кладовку, но нигде не находила того, чего искала. — Посмотри на самой нижней полке справа, дорогая. Девушка вздрогнула от испуга. Возможно, ей показалось, но этот голос она не спутает ни с каким другим. Этот голос, родной, любимый, мог принадлежать только одному человеку — Пьеро. Но ведь это невозможно. Пьеро уже нет... Его не вернёшь... «Кажется, я начинаю сходить с ума», — подумала про себя Альба, но, сама не зная, зачем, всё-таки повернула голову, чтобы понять, кто говорит, хотя отлично знала, что кроме неё в доме никого нет. — Аааа! — закричала в ужасе девушка, закрыв рот рукой. — Этого... этого не может быть... У меня галлюцинации... — с ужасом лепетала про себя она, не сводя глаз с Пьеро, который стоял сейчас перед ней как ни в чём не бывало. — Дорогая, успокойся, успокойся, — говорил приятным и мелодичным тоном Пьеро, — я понимаю, для тебя это шок, но, пожалуйста, успокойся и поверь в увиденное. — Нет, я определённо схожу с ума! — вытаращила глаза девушка, прижавшись спиной к стене и чаще дыша. — Я не могу тебя видеть, ты же... ты же... — Да, я знаю, я умер, но прошу тебя, дорогая, прекрати истерить... — Да как это, прекратить истерить! — возмутилась Альба. — Передо мной стоит мертвец, и я ещё с ним разговариваю, это нормально вообще!!? — Али, не кричи, пожалуйста, — немного поморщился Пьеро, — и послушай меня. Я мёртв, это правда, но перед тобой всё равно стою я и никто другой. — Да как такое возможно?! — не могла прийти в себя девушка. — Нууу... — почесал за головой Пьеро, — может, и не совсем я, но... Короче, я призрак. Я Пьеро, но я призрак. — Девушка немного постояла в тишине, а потом разразилась истерически нервным хохотом. — Что за чушь? — сквозь смех говорила она. — Призраков не существует. — Пьеро немного закатил глаза и тяжело вздохнул. — Существуют, дорогая, поверь мне. И я один из них. Нависла пауза. Пьеро стоял молча и смотрел на свою девушку в ожидании, что она скажет; она же в свою очередь не сводила глаз с Пьеро, думая, доверяться этому откуда ни возьмись появившемуся духу или же всё-таки признать, что она полностью потеряла рассудок. Но ведь он же стоит перед ней прямо сейчас как живой, даже земли касается, непрозрачный; тени только не отбрасывает. Неужели и правда к ней пришёл призрак Пьеро? — Докажи мне, что ты — это ты, — наконец промолвила девушка, — и тогда я поверю тебе, хоть это и сплошное безумие. — Хорошо, — нисколько не смутившись, сказал Пьеро. — Мы с тобой занимались сексом в туалете самолёта, когда летели через Атлантический океан в Америку. — Услышав это, девушка прыснула от смеха. — Пье, неужели ты помнишь? — с улыбкой спросила она. — Тебя это удивляет? — улыбнувшись, спросил Пьеро. — Зная твою память, — лукаво улыбнулась девушка. — Да, тогда тебе очень приспичило, я помню, — посмотрев в сторону и слегка улыбнувшись, сказала она. — Нам потом стучались в туалет, потому что очередь собралась. — Зато потом было прекрасное продолжение в отеле, — облизнулся Пьеро. Оба усмехнулись и смущённо опустили головы. — Теперь ты веришь мне? — с надеждой в голосе спросил Пьеро. — У меня нет выбора, — пожала плечами Альба. — Вот только... Почему ты здесь? Разве ты не должен был... улететь... куда-нибудь... туда? — Должен, но... мне дали ещё время. Я ведь даже не попрощался с тобой, ушёл слишком рано... А мне хотелось... Вот я и попросил ещё одни сутки, чтобы провести их с тобой. — И что это значит? — поинтересовалась девушка. — Ровно в полночь я исчезну. Навсегда. — Пьеро... Ну зачем ты так резко это сказал? — готовая расплакаться, спросила Альба. Она закрыла пол лица ладонью, и слёзы брызнули из её глаз. — Али, дорогая, не плачь, прошу... — сказал Пьеро, подойдя ближе к девушке и коснувшись её локтя своей рукой. — Ах! — вскрикнула Альба и дёрнулась от неожиданности. — Ты такой холодный. — Естественно я холодный, кровь во мне уже не циркулирует, — ласково объяснил Пьеро, сделав ещё одну попытку обнять любимую, но она остановила его на расстоянии вытянутой руки. Девушка аккуратно, но всё же осторожно и неуверенно, подошла к Пьеро и дотронулась до его щеки пальцами левой руки, будто желая убедиться, что это не мираж, что это правда, а не чей-то злой розыгрыш. Она положила правую ладонь ему на щёку и нежно погладила её, затем запустила руки в его волосы, слегка потрепав его причёску. Пьеро стоял неподвижно и следил глазами за движениями рук девушки, периодически бросая взгляд на её слегка взволнованное лицо, которое выражало сомнение и некую недоверчивость. Но с каждой секундой выражение её лица менялось и постепенно смягчалось. Проведя руками по его, всегда такой роскошной шевелюре, девушка стала спускаться к его шее и остановилась на его плечах. — Пьеро... — сквозь слёзы прошептала она, прижимаясь к нему, хоть от его леденящего холода у неё по коже пошли мурашки. В это верилось с трудом, но вот он снова здесь, рядом, обнимает её как раньше, будто ничего не случилось. Пусть без крови, но хотя бы из плоти. Как жаль, что это ненадолго. — Дорогая, перестать плакать, умоляю, — сказал Пьеро, обнимая девушку и целуя её в висок. — А то и я сейчас разревусь. — Ну хоть когда-то я увижу твои слёзы, бездушная ты тварь, — не поднимая головы, сказала девушка. — Почему сразу бездушная? — усмехнулся Пьеро. — Ты ни разу не заплакал, когда мы смотрели «Хатико», а это очень грустный фильм! — возразила Альба. — Вот готова поспорить, если бы я умерла, ты бы и слезинки не пролил! — Ну почему же? Конечно пролил бы, — улыбнулся Пьеро. — А вот и нет! — А вот и да. — А вот и нет! — Дорогая, ты споришь с призраком, не забывай. — Ну да, ты прав, — согласилась девушка и снова положила голову на грудь Пьеро. — Так, погоди, — резко подняла она на него голову, будто взбодрившись. — Ты пришёл провести со мной целый день, так? А чего раньше не приходил? — с укором спросила она, встав руки в боки. — Больше недели прошло, а он только сейчас объявился, смотрите на него! Я тут, значит, страдаю без него, а он не мог наведаться пораньше! — Узнаю прежнюю тебя, — ласково сказал Пьеро. — Прости, на Суде была длинная очередь, пришлось подождать. Ты не представляешь, как там всё долго. — Думаю, от Италии ничем не отличается. — Согласен. — Оба сдавленно усмехнулись и взглянули в глаза друг друга. Чтобы они сейчас не отдали, лишь бы смотреть так друг на друга каждый день и целую вечность! — Ладно, пойду с лампой в ванной разберусь, — сказала девушка. — Тебе что-нибудь приготовить на завтрак? — Дорогая, я призрак, у меня теперь нет чувства голода, — слабо улыбнулся Пьеро. — Ах да, точно, — немного опустила голову Альба. — А вот тебе не помешало бы поесть, — заботливо сказал Пьеро. — Ты совсем исхудала за эти дни, скоро прозрачная станешь. Давай, пойдём вместе в ванную, ты снова умоешься, а потом я тебе что-нибудь приготовлю на завтрак. — Ты? Приготовишь? — усмехнулась девушка. — Вау. Сегодня просто день сюрпризов. — Сегодня всё для тебя, дорогая, — сказал Пьеро и поцеловал свою любимую в лоб. Боже, какой же он ледяной. Но лучше так, чем совсем ничего. Пьеро вставил новую лампу в ванной и, пока Альба снова смывала следы слёз, сварил ей кофе и сделал бутерброд с сыром. Девушка до последнего упиралась, говоря, что абсолютно не хочет есть, но Пьеро смог уговорить её только при условии, что он будет всё время держать её за руку. Хоть она и была ужасно холодной, девушка почувствовала, что прикосновение его осталось прежним: таким же нежным и успокаивающим. Девушка пила кофе и разговаривала с Пьеро, всё время поглаживая его руку, красивую венозную руку с длинными пальцами, гладкую и приятную на ощупь. Она так любила смотреть на эти руки, когда их пальцы быстро перебирали по клавишам пианино, наигрывая какую-нибудь мелодию, которая была посвящена ей. Альба была готова сейчас отдать всё на свете, лишь бы их руки всегда могли соприкасаться. — Слушай, а почему ты в очках? — спросила вдруг девушка. — Насколько я помню, мы тебя хоронили без них. — Так ты сама мне положила мою коробочку с очками, вот я и решил подготовиться к встрече с тобой, — ответил Пьеро, машинально поправив очки рукой. — И надел мои самые любимые, без оправы, — мечтательно сказала девушка. — Я старался, — не без самодовольства сказал Пьеро и улыбнулся девушке своей самой обворожительной улыбкой. А вот и показались милые и острые клыки вампирёныша. Эх, и почему его не укусил вампир? Хотя бы бессмертным стал. — А расскажи вообще, каково это..? — с живым интересом спросила девушка. — Что именно? — спросил Пьеро, наклонив голову и переплетая свои ледяные пальцы с пальцами девушки. — Быть... духом, — закончила она. — Ну... трудно сказать, — пожал плечами он. — Не сказать, что сильно отличается от обычного состояния, но... в этом всё-таки что-то есть. — А ты можешь сквозь стены проходить? — полюбопытствовала девушка. — Ты знаешь, честно говоря, даже не пробовал, — засмеялся Пьеро. — Ну-ка. — Он поднялся со стула и встал лицом к стене и попытался пройти сквозь неё, но не ожидал, что это произойдёт так легко, поэтому тут же упал, застряв между стенами: ноги остались болтаться на кухне, а вот туловище уже было в соседней комнате. Немного опешив от увиденного, Альба встала и пошла в комнату, чтобы убедиться, что вторая половина Пьеро осталась на месте. — А ты и правда умеешь проходить сквозь стены, — сказала она и громко, искренне засмеялась. Это был её первый настоящий смех за последнее время, и Пьеро заметил это. «Наконец-то она снова смеётся, а не плачет», — промелькнуло у него в голове. Эта мысль улыбнула и его тоже. — А летать? Летать ты можешь? — продолжала забавляться девушка. — Сейчас проверим, — уверенно сказал Пьеро, вставая. Он попытался прыгнуть, но безрезультатно; он лишь застрял между этажами, отчего у соседей снизу слегка пошевелилась люстра. Тогда он решил встать на кровать и спрыгнуть с неё. — Получилось! — радостно воскликнула девушка. — Пьеро, ты летишь! Ты самый настоящий призрак! — Конечно, я лечу, — гордясь самим собой, сказал Пьеро с улыбкой на лице. — Я должен летать, ведь я же солист группы «Il Volo». А прикольно, слушай. Можно перевернуться к верху ногами и людей пугать, — довольно сказал он, перевернувшись и подлетев близко к девушке, вызывая тем самым её стеснительный смех. Чтобы рассмешить её ещё больше, Пьеро стал ходить по потолку весёлой походкой, а потом и начал пританцовывать, пластично двигая бёдрами. — Но-но, не пачкай мне потолок и смотри, очки, не потеряй, — усмехнулась девушка. — А мне интересно, призраки боятся... щекотки? — И она тут же начала щекотать Пьеро, но он, к сожалению, ничего не почувствовал. Альба грустно вздохнула. — А раньше ты визжал как девчонка. — Зато я могу пощекотать тебя, — с хитрой улыбкой сказал Пьеро и бросился на свою девушку с щекотками, практически повалив на диван. Альба заливисто смеялась, уворачиваясь от шаловливых пальцев Пьеро, будто совсем позабыв, что смеётся от щекоток призрака. На самом деле так оно и было. Она решила абстрагироваться и на время забыть, что всё это, как бы это ни было горько, не навсегда, поэтому она просто пользовалась моментом по максимуму, насколько это было возможно. В какой-то миг они перестали забавляться и лежали на кровати в обнимку. Альба обвила руки вокруг шеи Пьеро и смотрела на его так излюбленные ею черты лица. Его тело и руки были ужасно холодными, но любовь и нежность, которые исходили от него, согревали душу и сердце девушки, поэтому она даже не обращала внимание на холод. — Слушай, если ты призрак, значит, у тебя нет аллергии на пыль? — спросила девушка, поправив волосы Пьеро рукой. — Поможешь мне прибраться на верхних полках? А то я там давно не убиралась. — Что, решила поэксплуатировать меня, пока есть время? — низким голосом спросил Пьеро, сверкнув глазами на девушку. — Пока ты здесь, на Земле, работай, — командным голосом сказала девушка. — Отдыхать будешь на небесах. — А ты жестокая, — влюблённым голосом сказал Пьеро и поцеловал девушку в щёку. Пьеро помог девушке с уборкой, не переставая шутить с ней на загробные и приведенческие темы. Погода выдалась неплохая сегодня, поэтому они даже пошли вдвоём гулять по парку. К счастью, они там никого не встретили, поэтому Альба могла спокойно разговаривать с Пьеро, не боясь, что на неё будут косо смотреть, поскольку кроме неё никто не мог видеть Пьеро. Они гуляли, разговаривали и всё время держались за руки. Девушка даже постепенно привыкла к холоду Пьеро. Вернувшись домой, они занимались самыми обычными делами, смотрели телевизор, обсуждали последние новости; по настоянию Пьеро девушка перекусывала фруктами, йогуртами, салатами, потом даже пообедала и поужинала сваренной Пьеро пастой. Она словно на мгновение вернулась к жизни, была весела и улыбалась; даже как будто румянец на щеках появился. Но ближе к вечеру эту веселье стало постепенно спадать. Девушка понимала, что ещё немного и Пьеро уйдёт. Уйдёт опять. Уйдёт насовсем. Уйдёт навсегда. — Что-то без музыки скучно, может, включим, что-нибудь? — спросил Пьеро. — Как хочешь, — сказала Альба. Пьеро подошёл к включённому компьютеру и стал набирать в поисковике песню, которую он хотел включить, при этом не давая девушке возможности подглядывать. Найдя то, что ему было нужно, он нажал на Play. Заиграла «Unchained Melody» в исполнении The Righteous Brothers. — Пьеро... — застонала девушка сквозь грустную усмешку. — Ты хочешь, чтобы я совсем разрыдалась? — Нет, я просто хочу с тобой потанцевать, дорогая, — улыбнулся Пьеро, давая девушке руку. Альба приняла приглашение, и они закружились в медленном танце. — Ты жестокий, Пьеро, — усмехнулась девушка, — поставить песню, благодаря которой мы и познакомились. — Прости, лучшего мне в голову не пришло, — сказал Пьеро, прижимаясь носом к виску любимой. — Думал, это будет романтично. — Не извиняйся, это я так. Ты же знаешь, я люблю поворчать. — Пьеро усмехнулся, коснувшись холодными губами лба девушки. — А помнишь тот концерт? — спросил он, мысленно улетев в воспоминания. — Конечно, как же я могу забыть, — подняла Альба голову на Пьеро. — Иньяцио пел «Unchained Melody», а я решил пригласить тебя из зала на танец. Ты так смущалась, аж покраснела, но всё же согласилась. У тебя так блестели глаза, когда ты на меня смотрела. С этого взгляда всё и началось, дорогая. — А потом начался август, и мы увиделись на Сицилии, где я отдыхала, иии пошло поехало, — кивнула головой девушка. Пьеро поцеловал её в переносицу, и они прижались друг к другу ещё крепче. Девушка прислонила ухо к груди Пьеро, но не слышала его сердцебиения; она могла лишь только представить его по памяти, потому что знала наизусть, как оно стучит рядом с ней, зачастую совпадая с биением её собственного сердца. Она снова подняла на него голову. Сейчас она пыталась запомнить всё до мельчайших подробностей, каждую черту его лица, хоть она их уже успела досконально изучить и зацеловать в своё время: эти аккуратно сложенные губы, представлявшие собой милый розовый бантик; эту забавную морщинку у левого уголка губ, когда он ласково ей улыбался прямо как сейчас; этот крупненький, далеко не вздёрнутый орлиный нос; эти огромные почти чёрные глаза, напоминавшие крупные вишенки, эти глаза, в чей омут хотелось окунуться с головой; эти пушистые чёрные реснички, которые после воды становились ещё темнее и делали его ещё более привлекательным; брови, которые порою не было видно из-за очков, но за которыми он всегда ухаживал: а эта борода, которую он всё время отказывался брить, потому что хотел казаться более мужественным и брутальным, эта борода, к которой всегда было приятно прикоснуться и погладить; роскошные тёмные блестящие волосы, такие же приятные на ощупь, даже если они кажутся жестковатыми; а эти милые ушки, которые стали такими из-за давно сделанной операции и из-за которых он когда-то комплексовал. Пьеро тоже любовался своей девушкой как в последний раз, вглядываясь в её бездонные глаза, в которых жил целый мир и которые смогли перевернуть его собственный. Он теребил сейчас в руках её кудри, что любил делать всегда, но теперь, к сожалению, не мог почувствовать их гладкость и шелковистость, потому что не мог чувствовать ничего: только трогать, прикасаться и смотреть. Он даже не мог вдохнуть её сладкий запах, которым он всегда упивался, когда они были рядом. Он коснулся щеки девушки своей и закрыл глаза, представляя и вспоминая, какая у неё бархатистая кожа на ощупь. Наверное, если бы он был сейчас живым человеком, он бы слегка всплакнул. Да, для окружающих он всегда был достаточно серьёзным, сдержанным и неспособным на сентиментальности, но это не значило, что он никогда их не испытывал. Он всегда был человеком жёстких принципов и всегда считал, что стоит сдерживать себя и не проявлять мягкость. В этом он видел твёрдость характера. Но сейчас, сейчас он просто жалел, что не может плакать, потому что ему так хотелось выплеснуть всю горечь и боль от предстоящей разлуки, а он не мог. Ему так хотелось кричать, а он не мог. Ему так хотелось рыдать как маленький беспомощный мальчик, а он не мог. Отчаяние и безнадёжность, чувства, которые он никогда не испытывал в своей жизни, будто съедали его изнутри, кусок за кусочком, принося больше боли, чем если бы они пытались поглотить его целиком. Песня закончилась, и оба перестали танцевать, но отпускать друг друга им не хотелось. Также в обнимку они легли на кровать. — А это что же получается, — начала Альба, — когда я умру, я буду старой дряблой старушкой, а ты там будешь как денди лондонский щеголять? — Пьеро засмеялся, задрав голову. Ох уж этот Бароньевский смех! — Дорогая, не переживай, я договорюсь там наверху и тебя оставят такой же молодой и красивой, какая ты сейчас, — улыбнувшись, сказал он и поцеловал девушке руку, не отпуская её и прижав к своей груди. — Уж замолви, пожалуйста, — с иронией попросила Альба. — Слушай... а хоть ты и призрак... ты можешь..? Ну... — Что? — не понял Пьеро. — Бароне, почему ты иногда такой тугодум? — вздохнув, спросила девушка. — Хулиганить ты можешь? — спросила она прямо, сделав акцент на слово «хулиганить». Пьеро снова засмеялся. — А ты ещё упрекала меня, что я озабоченный, — сквозь улыбку сказал Пьеро, нежно обняв девушку за талию и прижав к себе. — Ну из нас двоих я всё-таки ещё человек, поэтому я и спросила, — с небольшим кокетством сказала девушка. — Так ты можешь? — Дорогая, при всём моём желании, но нет. Во мне же нет крови, у меня чисто физически не встанет, — сочувственно улыбнулся Пьеро. Альба слегка усмехнулась, опустив глаза, и положила ладонь на шею Пьеро, прильнув к его лицу и потеревшись о его нос. Неожиданно даже для них самих их губы слились в поцелуе, полном любви, нежности, трепета и горечи предстоящего расставания. Теперь уже навсегда. Пьеро не мог чувствовать сладких губ любимой, которые с жадностью ответили на его поцелуй; всё, что было в его силах — это целовать как можно горячее и страстно дрожащие губы его девушки, чтобы показать, что несмотря ни на что, он ещё может чувствовать, любить, хотеть, обожать её всем сердцем, которые стучало бы сейчас бешено со скоростью света и даже больше, будь это сердце сейчас живым. Да, оно было сейчас неподвижным, но душа, душа, она же бессмертна, его душа была ещё жива, и чувства, зародившиеся в этой душе остались, остались и останутся навсегда! Он сжал девушку крепче в своих объятиях и, продолжая целовать ледяными губами, повалил её на подушку, спускаясь ниже и покрывая прохладными поцелуями её шею. Поцеловав родинку на шее у девушки, Пьеро остановился, положив свою голову ей на плечо. — Пьеро, может, ты не будешь уходить? — вдруг спросила девушка, обхватив его голову и взглянув на него. Осталось совсем мало времени до полуночи, и каждая уходящая секунда была сейчас драгоценна как никогда в жизни. — Может, ты договоришься там наверху и ты останешься со мной хотя бы так? — Дорогая, — прошептал Пьеро, устроившись на подушке чуть повыше, чтобы их глаза были на одном уровне, — это невозможно, я спрашивал. Прости, я ничего не могу с этим сделать. — Пожалуйста, не уходи от меня! — взвыла девушка, прильнув к Пьеро и задрожав от всхлипываний. — Не уходи... Пожалуйста... — Она схватила ладонь Пьеро и прижала к своей щеке. — Я так не хочу, чтобы ты уходил… Ведь тогда я потеряю тебя второй раз!.. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной как сейчас... Хочу чувствовать тебя, слышать тебя, целовать тебя, обнимать тебя, прижиматься к тебе, видеть тебя, слышать как ты поёшь и смеёшься, засыпать и просыпаться вместе с тобой!.. — Думаешь, я не хочу того же самого? — только и спросил Пьеро спокойным голосом, но девушка поняла, что за этим спокойствием скрывается такая же боль и отчаяние как и в её слезах. — Пьеро, не покидай меня, прошу! — ещё раз попросила девушка. — Я никогда тебя не покину, дорогая, — с грустной улыбкой сказал Пьеро, вытирая пальцем слёзы девушки. — Я всегда буду с тобой, здесь. — При этих словах Пьеро прикоснулся рукой к груди девушки, в том месте, где стучало её разрывающееся на кусочки сердце. — А ты будешь всегда со мной здесь, — сказал Пьеро и, взяв руку девушки, приложил к своей груди. Девушка вздохнула и понимающе кивнула. — Перестань плакать и давай просто посидим вместе, пока это возможно. — Пьеро провёл костяшкой пальцев по щеке девушки и вытер ей слёзы, со всей любовью и сочувствием смотря ей в глаза. — Дорогая, хватит, правда, — с ласковой улыбкой сказал он. — Хочешь, чтобы я запомнил тебя заплаканной? — Да, ты прав, — согласилась Альба, смахнув слёзы руками. — Давай просто посидим. — Оба снова легли в обнимку на кровать и тесно прижались друг к другу. — Не шали там на небесах, понял меня? — тоном строгой мамы сказала она. — Понял, понял, дорогая, — усмехнулся Пьеро, слегка потрепав девушку по плечу. — Я люблю тебя, Пьеро. — Я тоже тебя люблю, дорогая, — шепнул он и чмокнул любимую в губы. — И знай, что мы расстаёмся не навсегда. Мы с тобой обязательно увидимся снова. — Пьеро поцеловал девушку. В последний раз. Вскоре она, сама того не заметив, уснула, поэтому она не слышала и не видела, когда исчез Пьеро.

***

На следующее утро девушка не проснулась. Пришлось даже вызвать экстренную службу, чтобы открыть дверь квартиры. Тело девушки уже лежало неподвижным в её спальне, свёрнутым в клубочек, а на губах сияла блаженная и счастливая улыбка. В руках она сжимала очки Пьеро без оправы.