Уроненное сердце

Дождь. Моё сердце разбито вдребезги: я проглатываю комья боли, пуская по своим венам будоражащий до миллионных табунов мурашек холод. Пар клоками вырывается из моих опустошенных уст. Мне больше нечего сказать... Мои руки дрожат, а ноги подкашиваются перед минованием отчаянно благородного вымышленного поезда времени, в котором действительно могла быть счастливая я и счастливый он. В бездумных отражениях вод, избитых солнечными бликами, что холоднее обычного, я вижу себя: поколебимую, уязвимую и беспомощную. В моей груди колышется то неугасаемое пламя любви, исполненное надеждами и грёзами. Вера согревает меня своими пушистыми, приятными и мягкими ручками, оборачивая мир на изнаночные фрагменты, вырезанные из розовых очков. Опьяненное солнце покрывает багрянцем чистое небо. В наступающей неге заката я чувствую ту самую симпатию, избитую, хрупкую, словно хрустальную, что с ног до головы украшена пробелами и порезами. "Слышишь", - говорю я себе - "ты сделал это со мной". В глазах темнеет; колыбель угасающего дня аккуратно подступается ко мне и нежит в своих объятьях. С губ срываются еле слышимые стоны, убегающие глубоко в темь леса. Пред моими глазами мерцает его образ, образ яркого и запоминающегося, чья улыбка может осветить весь мой путь, чей стан будет верно мне служить маяком в моих безумных странствиях и скитаниях по дрогам мира моего внутреннего "я". Чьё тепло способно будет согреть меня в любой точке нашей галактики, где бы мы не оказались, где бы мы не были связаны бессмертными узлами нашего недолгого... Звёзды, окаймляющие полотном обширное ночное небо, словно опускаются с небес, когда я вижу его. Они разбиваются о мое тело, и я проваливаюсь сквозь гниль нашей земли. Я вижу его с другой.