Байки Пустошей

Ты начинаешь с храма испытаний, а заканчиваешь вышкой «Посейдон Ойл». Не важно, что происходило между этими двумя точками. Не важно, через что тебе пришлось пройти. Значение имеют только начало и конец, а не то, что происходит в пути. Пыль летит из-под покрышек старого «Хайвеймена». Когда-то блестящий хромом корпус проржавел, крылья отвалились, но под капотом все еще тот самый мощный движок, работающий на термоядерных элементах. Свет фар выхватывает из темноты кактусы, обломки деревьев и мелкий мусор, который так и не смогла поглотить пустыня. Даже больше чем за двести лет ей не удалось полностью скрыть следы человеческого существования. Но тебе наплевать. Ты думаешь о другом. Не важно, что ты делал между началом и концом. Не важно кого, ты встретил за это время. Ты будешь повторять, пытаясь убедить себя в этом, но каждый раз в голове будет просыпаться предательская мысль о том, что было бы, поступи ты иначе. Ты помнишь всех, кого встретил. Торчков и работорговцев из Дыры, расистов из города Убежища, членов мафии из Рино, прикрывающихся идеалами демократии бюрократов из НКР и… Простых людей, которые пытались выжить, как умели. Вначале ты пытался поступать по совести. Потом постепенно бросил эту затею, поставив на вершину свою главную цель – выживание племени. Ты убивал, воровал, тебе приходилось выбивать информацию, угрожать людям. Каждый раз ты убеждал себя, что не стал обычным головорезом с Пустоши, что у тебя есть то, что отличает тебя от них – высшая цель. А потом ты уничтожил целый народ, утопил его в большом соленом океане. И пусть их элиты собирались уничтожить всю жизнь на пустошах, простые люди… А, черт с ним, лес рубят - щепки летят, верно? Ты переключаешься на пятую передачу. Стрелка давно не работающего спидометра не шевелится, но ты чувствуешь, как дребезжит машина, как летят из-под покрышек мелкие камешки. Теперь ты понимаешь своего великого предка. Вернувшись в Убежище, он стал не нужен. Ты тоже перестал быть нужен. Арройо достиг при тебе золотого века, и теперь ничем не уступает по красоте столице НКР – Шейди Сэндс. И спасать стало некого. Шатаясь по улицам города, ты вспоминал, как в свое время бродил между палатками. Как с братьями на спор охотился на гекконов. Как подглядывал за девушками из племени, и как однажды ночью спустился с одной из них в каньон, и впервые познал женское тело. Скука по тем временам вызывала тошноту. Арройо не был твоим городом. Тогда ты заправил свой старый Хайвеймен, сел за руль и погнал, куда глаза глядят. И машина отвечала тебе, разгоняясь все быстрее и быстрее, будто старый пес, о котором наконец-то вспомнил хозяин. А в звуке мотора, работающего на предельных оборотах, слышна радость. Ты гонишь в сторону Мохаве, той самой пустыни, из которой так часто приходят песчаные бури, земли, в которой творится неизвестно что. Свет фар выхватывает из темноты большой валун. Ты понимаешь, что затормозить уже не успеешь, но все равно изо всех сил давишь ногой на педаль, выворачивая руль вправо. С диким треском рвется металл кузова, двигатель глохнет. Из огромной ссадины на лице течет кровь. Плюшевые игральные кости, прикрепленные к зеркалу заднего вида, бешено раскачиваются из стороны в сторону. Левая рука дико болит и отказывается слушаться, кажется, наплечник, который прикрепил к своему комбинезону твой предок, сломал тебе ключицу. Но ты счастлив. Кое-как открыв дверь, ты выползаешь из салона, падаешь на песок и, выплюнув пыль изо рта, произносишь: -Ну, вот. А говорили, ничто не остановит Хайвеймен.