Будни королевского гвардейца

282 год от Завоевания Эйегона Сгущались сумерки, и при свете звёзд Белая Башня, камень которой за годы приобрёл уже сероватый оттенок, вопреки этому светилась и казалась воистину белой. В общей комнате, где после смен изредка собирались королевские гвардейцы, во главе стола величественно восседал сир Герольд Хайтауэр и с сосредоточенным и серьёзным видом читал книгу Белых Рыцарей, как бывало каждый вечер, который он не проводил в карауле. Юного сира Джейме, только-только принявшего обеты, подобное единственное развлечение лорда-командующего уже порядком напрягало. «Ну не может же человек, — размышлял он, нервно косясь на сира Герольда, — каждый день пялиться в одну и ту же книгу часами напролёт?». Однако сир Эртур говорил ему, что может — Белый Бык читал её ещё с первого дня, как сам Эртур вступил в Белую Гвардию. Что ж, должно быть, он уже знал её наизусть, но всё равно возвращался вновь к знакомым страницам. Как Ливен Мартелл — к вину. Но привычка дорнийца была хотя бы понятной, пусть Джейме и предпочитал сладкое арборское тому крепкому пойлу, что пил Мартелл. Сиру Эртуру оно тоже нравилось. Но ему и красные апельсины нравились — пробовал их Джейме как-то. Тьфу! Впрочем, сир Эртур был дорнийцем — чего с них возьмёшь? Джейме он нравился, Джейме восхищался им. Но сейчас сира Эртура не было со всеми. Уже несколько недель назад он уехал с принцем Рейегаром в Летний Замок и, когда Джейме спросил у сира Ливена, скоро ли он вернётся, тот лишь беспечно пожал плечами: «А Семеро его знают». Кроме Семерых и принца Рейегара, ответ на этот вопрос не знал больше никто — и Джейме оставалось только ждать и нервно коситься на всё ещё читающего лорда-командующего. Новые братья его тоже порядком напрягали. Поэтому он скоро взял в привычку коротать время в компании Мартелла и его вина. Ладили они плохо, Мартелл обладал ужасным характером, и мало кто из братьев его терпел, зато он не читал ему моралей о чести и благородстве, как сир Барристан. И не пытался сыграть с ним злую шутку, как Освелл Уэнт, которого, к счастью, принц Рейегар тоже забрал с собой — хоть что-то хорошее сделал, честное слово. Вот и сейчас Джейме пил вино с Мартеллом под осуждающие взгляды сира Барристана и думал, как же его угораздило здесь оказаться. На столе в белоснежной вазе стояли цветы, они уже порядком завяли, но когда Джейме прошлым вечером порывался их выбросить, он узнал, что они ещё могут порадовать взгляд белогвардейцев несколько дней своим благоуханием и нежной красотой. В общем говоря, сир Барристан ему помешал. Мартелл тихо хмыкнул и нехорошо усмехнулся, даже сир Геральд поднял взгляд на завядшие лилии и ничего не сказал. Джейме подумал, что это явно как-то связано с хорошенькой сестрой сира Эртура, в присутствии которой Барристан Селми краснел, как девчонка. Это она принесла цветочки к ним в башню. Обычно она меняла букет каждые три дня, а тут, видимо, позабыла — да и зачем, брат-то уехал, а они ей семьёй не стали и не собирались становиться? Посмотрел бы Джейме на лицо Серсеи, когда б сказал ей, что у него появилась новая симпатичная сестра. Ох, и надавала бы родная сестрица ему пощёчин. Но увидеться в ближайшее время им вряд ли было суждено, а письма её были холодны и сухи — отец подозревал, что их переписку могут читать, поэтому заранее велел Джейме не отправлять с воронами ничего важного. С Серсеей он тоже, видимо, поговорил на эту тему, вот она почти и не присылала писем. Как же глупо-то получилось! Они ведь планировали быть вместе. Но лишь поменялись местами. Джейме поморщился, запивая досаду дорнийским вином: одинаково горьки. Вместо Серсеи он дни напролёт проводил с принцессой Элией и гонялся по всему саду за её маленькой дочерью, которая в свою очередь гонялась за своим котёнком. Вот и как её охранять, если она постоянно убегала? Он же рыцарь, а не бегун, в самом деле! А принцесса Элия лишь смеялась. И фрейлины её. И о каком благородстве, которым должны отличаться белые рыцари, по мнению сира Барристана, тут вообще могла идти речь? Джейме стал скорее нянькой, чем рыцарем. Или котоловом. Слышал бы об этом отец… Неужели в этом и заключалась служба королевского гвардейца: ловить детей да молчать, пока в замке пылают костры, а королева кричит от боли по ночам? Хотел бы Джейме спросить это у кого, да не было такого человека, с которым он мог бы этим поделиться. Сира Эртура забрал у него принц Рейегар. Не зря Мартелл говорил, что принц-то начал ревновать, стоило сиру Эртуру начать тренироваться с Джейме. Пошутить про сира Эртура так и не схлопотать от него за свои слова мог только сир Ливен. Это потому что они были земляками и друзьями, и сир Эртур вообще был когда-то оруженосцем Мартелла. И в бордель они ходили в один, если верить Освеллу Уэнту. Но Джейме не верил. Хотя как он понял, обеты безбрачия были не самыми главными среди тех, что королевские гвардейцы давали королю. И можно было нарушать их по-тихоньку — все закрывали на это глаза, пока рыцарь был верен королю. Джейме не был уверен, что король бы закрыл глаза, если бы узнал о них с Серсеей, в конце концов, он казнил и за меньшее. Но об этом в Белой Башне не говорили. К концу вечера Джейме непременно одолевала грусть. И его вид, по словам Мартелла, становился ещё более понурым, словно бы это ему приходилось слушать унылые баллады принца Рейегара среди развалин и, быть может, дождя. Или это он боялся заглянуть в библиотеку и взять новую книгу для чтения вместо старой, что давно выучена на зубок. Джейме слабо ухмылялся в ответ. — О чём это вы, сир Ливен? — спрашивал Белый Бык, поднимая взгляд. Мартелл белозубо ухмылялся. — О сире Эртуре, конечно. Наш милый Джейме очень по нему скучает. Джейме шипел что-то в ответ. И сир Барристан улыбался. — Мы все по нему скучаем, — скучал он явно не по нему. — Надеюсь, он, принц Рейегар и наш брат сир Освелл скоро вернутся. Джейме был согласен и только на сира Эртура и не был бы в обиде, если бы сир Освелл потерялся где-нибудь по пути. Мартелл салютовал сиру Барристану кубком. — Выпьем за это, — словно ему было дело, за что пить. Джейме пил за возвращение сира Эртура. Ну и просто потому что без него в гвардии было совсем уж тяжко. Сир Барристан неодобрительно качал головой. Сир Геральд кивал им, не отрывая взгляд от книги. Джейме надеялся никогда не стать лордом-командующим, хотя это была единственная для него возможность возвыситься. И почему обеты королевского гвардейца нельзя было забрать назад? 297 год от Завоевания Эйегона Сгущались сумерки. Звёзд на затянутом небосклоне не было видно, и Белая Башня казалась светло-серой, чуть светлее, чем была при свете дня. В общей комнате королевских гвардейцев за главным местом у стола величественно восседал сир Барристан Селми с сосредоточенным и серьёзным видом читал книгу Белых Рыцарей, как бывало каждый вечер, который он не проводил в карауле. Джейме уже привык к этому, в шутку приняв, что то испокон веков было главным развлечением лордов-командующих и, видать, их проклятием. Ему уже было глубоко плевать, чем там занят зануда Барристан, и интересовало его лишь вино. А вот Арис Окхарт едва ли два года назад вступивший в гвардию, напряжённо косился на задумчивого Барристана и всегда садился от него подальше. Джейме прятал усмешку. С тех пор, как сир Барристан занял место лорда-командующего, моралей прибавилось в несколько раз — оценить это мог лишь Джейме, единственный заставший Белого Быка и единственный, кому Барристаном даровались лишь осуждающие взгляды. Видимо, по мнению старика, Джейме был уж совсем пропащий, а вот Арису Окхарту доставалась немалая доля его советов. Должно быть, именно поэтому мальчишка ещё блюл обеты — в гвардии он такой был явно один, не считая сира Барристана. Но Джейме частенько припоминал смешливую Эшару Дейн, таскавшую цветы к ним в башню, и сомневался, что Барристана надолго бы хватило, заинтересуй он её. Насчет того, когда же сира Ариса заприметят в борделе раздетым, все гвардейцы уже сделали ставки. Даже Пёс присоединился, и Роберт вроде как на пару недель поставил и уже проиграл. Не знал об этом только лорд-командующий — да и куда ему? Он был так увлечён чтением. Джейме потягивал вино и подливал новому брату. Но тот, похоже, не жаловал арборское, а ведь родом из Простора. Ещё сказал бы, что ест апельсины, и они с Джейме точно бы стали друзьями. Но это вряд ли. Помимо идиота-Аддама друзей у Джейме не было. И не нужно ему: этого дуралея по горло хватало. В прошлый его приезд он напился до того, что уснул в комнате Джейме — мало того, что Аддам, иные бы его побрали, пинался ночью и поставил Джейме локтём синяк на животе, так ещё сир Барристан явно подумал чего-то не того на утро, когда зашёл напомнить про караул. На караул Джейме не вышел, обменяв свою смену у Ариса Окхарта на ночь у покоев королевы. Защищал он Серсею даже слишком хорошо, та осталась довольна. Сиру Арису и не снилось, что смены можно проводить так, хотя в бордели он ходил регулярно. Ночью каждого четверга. Сопровождал Роберта. Пока Джейме сторожил двери Серсеи. В её кровати. Со своими обязанностями он справлялся, королева была в безопасности — и ладно. Ночных смен подле Роберта ему не давали ни разу — видать, сир Барристан беспокоился, как бы он не прикончил и Роберта за то, что тот позорил его сестру. Джейме и прикончил бы, да вот только не прикончил. И вместо этого на голове Роберта и впрямь вились ветвистые рога: это его судьба, раз на гербе у него олень. Джейме усмехался и пил вино, чтобы заглушить горечь. Но сладко от приторного арборского не становилось. Может быть, стоило вернуться к дорнийскому, которым он давился с Ливеном Мартеллом на пару, поджидая так и не вернувшегося сира Эртура. Но так и до апельсинов недалеко — вот уж ни в жизнь. Сир Барристан окидывал его неодобряющими взглядами, когда поднимал глаза от книги — годы шли, но хоть что-то оставалось неизменным. Джейме салютовал ему кубком. — За короля! — скалился он. И Барристан кивал, пару мгновений смотрел на сира Ариса и вновь возвращался к чтению. Джейме подливал в кубок Ариса ещё вина. И пил своё. В общем и целом, жизнь королевского гвардейца не казалась ему столь же ужасной. Для полного счастья не хватало только смерти Роберта и побольше времени подле Серсеи. Но, как он понял, полным счастье никогда не бывает, оставалось только ловить его крохи. 300 год от Завоевания Эйегона Сгущались сумерки. И в свете звёзд серая Белая башня королевских гвардейцев вновь сияла молочной белизной. Вкруг стола в общей комнате уже стали собираться рыцари. Сир Джейме обвёл их лица тревожным взглядом, подходя ближе, и с обречённо-усталым вздохом опустился перед раскрытой книгой белых братьев. Настало его время, и он потянулся за штофом дорнийского — ладно уж, лучше апельсины, он ведь ужасно не любил читать!