Что-то новое

- Подвинься, мне ничего не видно. - Не толкайся, я сейчас упаду! - Да, тише ты, он нас услышит… Странный диалог, не правда ли? Но куда более странной выглядела сцена, разворачивающаяся возле старого девятиэтажного дома на окраине города. Высокая русоволосая девушка лет двадцати в самых обычных футболке, джинсах и кроссовках бесцеремонно пыталась оттеснить к стене парня аналогичного возраста с темно русыми волосами, одетого в то же самое только в мужском варианте. Делала она это, чтобы освободить место для более удобного наблюдения за мужчиной среднего возраста, весьма представительного вида, с проседью в волосах, стоящим за углом этого самого дома и разговаривающим по телефону, сопровождая беседу нервным перешагиванием с ноги на ногу и яростной жестикуляцией рук. Не желающий уступать парень шумно возмущался, получая в ответ раздраженное шиканье. И так продолжалось уже полчаса, пока вышеупомянутый "объект" кого-то ожидал, то и дело отвечая на звонки мобильного. Курсанты университета МВД Юлия Панова и Егор Аркадьев, а именно ими и являлась незадачливая парочка, в данный момент выполняли порученное им куратором задание - вели слежку за неким Николаем Сергеевичем Купановым, но пока безрезультатно. - Аккуратнее, слон! Ты мне на ногу наступил! – громче, чем следовало бы, воскликнула Юля, когда Егор случайно прошелся по её кроссовку. - Извини и не надо так кричать, спугнешь «объект». - А ты под ноги смотри, тогда буду вообще молчать! За очередной перепалкой ребята не заметили, как Николай Сергеевич оглянулся в сторону шума и минуту спустя двинулся на звук. Наконец Юля бросила взгляд за угол здания и увидела направляющегося к ним мужчину. - Кажется, мы спалились… - в полголоса констатировала она, соорудив на лице милую улыбку. - Не дрейфь, есть идея. Будем изображать влюбленных, - с этими словами Егор положил руку ей на бедро, производя медленные поглаживающие движения. - Аркадьев, тебе жить надоело! – шепотом процедила девушка, продолжая изображать на публику милое недалекое создание. - Все должно быть достоверно, - так же тихо ответил парень. – Милая, ты сегодня что-то не в духе, но я знаю отличный способ поднять настроение нам обоим, - уже громче, так чтобы услышал нужный человек, продолжил Егор до тошноты приторным голосом, и в следующее мгновение он уже целовал остолбеневшую от неожиданности спутницу. Первой мыслью курсантки Пановой было врезать как следует наглецу, возомнившему, что можно без предупреждения вытворять такие вещи. Но через секунду Юля почувствовала, что здравый смысл покидает её, уступая место неприкрытым эмоциям, и единственное, что существовало сейчас для девушки – это удивительная нежность, с которой мягкие теплые губы Егора порхали по её собственным, даря сводящую с ума сладость поцелуя. Она подалась чуть вперед, отвечая на ласки, забывая о собственных правилах и принципах, и руки сами поползли вверх, желая зарыться поглубже в непослушные волосы парня… Треклятый внутренний голос проснулся в самый неподходящий момент, и, краем глаза оценив ситуацию – объект, удовлетворенный представленным зрелищем, откинув свои опасения, вернулся на «выжидательный пост» - Юля отпрянула от Аркадьева. Благодаря огромному усилию не позволяя внутреннему смятению отразиться в своем голосе, Панова сердито отчеканила, обращаясь к Егору: - Слушай, ты, казанова недоделанный, будь уверен, я тебя придушу, но не сейчас – наше задание еще не закончилось, - и до конца дня она не разговаривала с бедолагой ни на какие темы кроме дела. Впрочем, Егор особенно не расстроился, потому что он точно знал – пусть и на короткий миг, но девушка ответила на его поцелуй, и этот факт грел душу парня, вселяя надежду на то, что сердце ледяной красавицы можно растопить, если сильно постараться. А уж он постарается! Потому что впервые в жизни по-настоящему любит… любит курсантку Юлию Панову. Сама же Юля, несмотря на внешнее уверенное недовольство, на самом деле находилась в полном замешательстве. Аркадьев по-прежнему, как и в день знакомства, жутко раздражал её всем своим существом и вместе с тем необъяснимо притягивал чем-то ярким и настоящим в глубине своих глаз, но теперь к бушующему калейдоскопу эмоций добавилась острая необходимость постоянно быть рядом с ним, видеть его улыбающееся лицо и даже дотрагиваться невзначай до его руки… Наваждение, не иначе. Но самое удивительное, что Пановой это нравилось. Впервые в жизни ей хотелось кого-то любить. И пусть разум пока отказывался понимать новое для себя чувство, сердце уже полностью отдалось в его власть.