Последний вздох

Шесть часов утра. Почти шестнадцать часов назад. Ещё не все пришли в Большой зал, ученики Хогвартса медленно подтягивались к завтраку. Том решил, что менять линию времени настолько сильно, чтобы не дать злоумышленникам кинуть имя Гарри Поттера в кубок, слишком опасно. Это бы вызвало сильный парадокс во времени и могло привести к чрезвычайным последствиям. Вплоть до того, что его собственное существование было бы под большим вопросом. По крайней мере об этом писали многие ученые и исследователи, которые так или иначе занимались изучением перемещений во времени. И именно поэтому каждый маховик времени стоит на учёте у Отдела Тайн, и их использование ограничивается Министерством Магии. Как только Альбус Дамблдор достал подобный артефакт? Неужели положение Великого светлого мага позволило ему получить его в личное пользование? Тогда зачем и для чего он дал столь могущественную вещь в руки маленькой девочки? Либо старик действительно выжил из ума, что маловероятно, как бы ярко он не играл на публике в эксцентричных мантиях с дурацкими шуточками. Либо он отличный манипулятор, и каждый шаг его пешек идёт строго по сценарию. Если задуматься, то действительно так кажется. По крайней мере, сейчас, когда Том анализирует жизнь мальчика, поочередно выдёргивая из закромов сознания воспоминания. Хорошая практика для легилимента. Самое раннее воспоминание Поттера с участием Дамблдора, пусть и косвенным, — полёт на мотоцикле вместе с Хагридом. Перед глазами только тёмное звездное небо. Полная луна светит высоко-высоко. Грозное рычание мотора заглушает все остальные звуки. Хагрид что-то несвязно бормочет в свою густую бороду. До ушей мальчика доносятся только обрывки фраз. Понятно были только несколько слов: “Лили”, “маленький Гарри”, “как же так”. В старом воспоминании Альбус держал его на руках. Его голубые глаза казались грустными и усталыми. Темные круги не придавали старческому лицу здоровый вид. Конечно, сложно было четко считать эмоции другого мага по воспоминаниям годовалого ребёнка, но, Том был почти уверен, в нём не было и намёка на злой умысел. Просто уставший от жизни старик. Поцелуй Хагрида был жесткий и колючий. Маленький Гарри поморщился и с силой сжал мантию Дамблдора. Ещё мгновенье и мальчик бы заплакал, но профессор легонько покачал малыша на руках, успокаивая. Шерстяное одеяло не смогло спасти от холодного камня. Том буквально это чувствовал сейчас. Почему Дамблдор не наколдовал согревающие чары? Почему не постучал в дверь? Не хотел встречаться с магглами? Так мог бы просто накинуть на себя и спутников маскирующие чары, но решить вопрос размещения "мальчика-который-выжил” здесь и сейчас. Но почему-то он решил просто оставить ребёнка на холодном ноябрьском крыльце на всю ночь. Минерва, безупречная и правильная, хмурясь и вытягивая недовольные губы в ниточку, наложила согревающие чары на мальчика, когда тоже решила попрощаться с маленьким Гарри. Том внимательно вглядывался в её лицо, остановив воспоминание в сознании на этом моменте, когда женщина склонилась над малышом. Её глаза смотрели с добротой и лаской, а брови хмурились. Прошло много лет с их последней встречи. В воспоминании она была практически такой же, как и сейчас, но всё-таки несколько моложе. Том никогда не задумывался, что же в действительности значила для него Минерва. В школе их отношения были на уровне соперничества. Каждый хотел быть лучшим из лучших. Он соревновался с ней даже на рождественском балу, не давая никому усомниться в собственной безупречности. Он стремился завладеть квоффлом, подрезая её на метле. Стремился забить больше голов, чем она. Он старался выполнять все задания мисс Вилкост самым первым, но часто Минерва оказывалась у финишной прямой вместе с ним. А совместные задания превращались в сущую пытку. Им пришлось найти общий язык, чтобы успешно сдать обязательные зачёты по факультативу. Перед самым концом шестого курса до Тома дошли слухи о том, что они с МакГонагалл встречаются. И, что самое любопытное, девушка не особо шибко отмахивалась от этих сплетен. Просто игнорировала их, но всё же не пыталась с пеной у рта доказать, что это не так. Впрочем, Том тоже не спешил разубеждать общественность в том, что Минерва его не интересует. Да, она была не самой лучшей партией, но что-то такое в ней было. И, сейчас Том готов был в этом признаться самому себе, она была ему интересна. К сожалению, он совершенно не помнит дальнейшие события их взаимодействий. Просто потому, что был создан после шестого курса, а “настоящий Том Риддл” не спешил писать в дневник особенности взаимоотношений с полукровкой. Том покачал головой. Отвлёкся. Мысленно промотал воспоминание дальше. Магглы не были рады такому подарку. Ещё больше гнева Том увидел в тот момент, когда толстый прочитал письмо директора. Что в действительности написал Альбус Дамблдор неизвестно, но это явно не понравилось магглу. Поттера пытались сдать в детский дом. Мальчик провел в нём две недели, прежде чем явился Альбус Дамблдор. У Гарри случился стихийный магический выброс. Как именно профессор Хогвартса узнал о том, что именно малыш Поттер находится в приюте, неизвестно. Старик просто забрал его, заколдовав магглов, и вернул к Дурслям. Гарри сидел на руках у директора, когда он увещевал молодую семью оставить мальчика у себя. Даже договорился о том, что будет выделять на мальчика деньги, чтобы его жизнь в семье Дурслей не была им в тягость. Первый конверт с фунтами профессор трансфигурации кинул на стол перед Верноном. На этом воспоминании Риддл едва сдержал вспышку ярости. Магглы получали деньги на содержание мальчика. Но вместо того, чтобы тратить их на него, они всё спускали на своего любимого Дадлика. А Гарри носил обноски не по размеру, ел подгоревшую еду и остатки с “барского” стола. И жил в чулане под лестницей сколько себя помнит. Почему? Почему Том не проверил все воспоминания Поттера ещё летом? Сейчас жизнь мальчишки воспринималась как собственная. И ярость от осознания того, что Гарри мог бы жить лучше, была слишком сильной для “случайного подселенца”. Сейчас бы Вернон не отделался простыми угрозами. Сейчас Том хотел умертвить его и Петунью точно так же, как умертвил собственного отца и всю его семью. Впрочем, Дурсли, возможно, отделались бы лёгким испугом, так как убийство родственников Поттера явно привлекло бы больше внимания к его скромной персоне. — Так, успокойся, Том. Всё хорошо. Потом разберемся с родственниками. Позже… — парень тяжело вздохнул, облокотившись спиной о кресло. Юноша прикрыл глаза, вновь погружаясь в воспоминания мальчика. Жизнь у магглов Риддл решил оставить на потом. Сейчас он хотел проанализировать ситуацию с Альбусом Дамблдором и его участием в жизни Поттера. Это было важно. Первое значимое событие — Гарри Поттеру пришло письмо из Хогвартса. Которое тут же отобрали родственники, не дав даже заглянуть внутрь. Дальше, не получив ответа от мальчика-который-выжил, школа просто забросала письмами бедных магглов. Количество писем из Хогвартса поражало воображение. Почтовые совы на каждом углу. Письма были даже в только что привезенных из магазина куриных яйцах! Ни одно из писем ребёнку так и не досталось, они использовались как растопка для камина. В воспоминаниях ярко отпечаталось ехидное лицо маггла, радующегося тому, что наступило воскресенье, и почта не работает. Маггловская почта. Но вот совам было абсолютно всё равно на дни недели. Они даже не знали, что по мнению маггла должны в этот день взять выходной, а не гоняться по всему Лондону с письмами для некого Гарри Поттера. Анализируя, Том не мог понять, почему школа продолжала и продолжала писать письма? Как говорилось в письме, тогда пост заместителя директора занимала Минерва. И в школьные годы девушка не отличалась изрядной тупостью. Но это… К магглорожденым волшебникам и ведьмам приходит представитель из школы за несколько месяцев до потенциального поступления в Хогвартс. Так было с самим Томом, когда он жил в приюте. Альбус Дамблдор пришел его навестить и рассказал про мир магии, Хогвартс и про то, что Том особенный. И, насколько Том помнил рассказы Гермионы Грейнджер, к ней приходила Минерва МакГонагалл почти за два месяца до отправления в Хогвартс. И женщина сама лично вручила письмо юной ведьме, а также объяснялась с родителями девочки. Что же поменялось в истории с “мальчиком-который-выжил”? Или Дамблдор решил поиздеваться над магглами? Впрочем, мальчишка Поттер был рад недельной бомбардировке письмами, ведь ему никто никогда прежде не писал, да ещё и так настойчиво. Правда, прочитать письмо он смог только в тот момент, когда его лично вручил Хагрид. Вообще все воспоминания связанные с Хагридом вызывали у Риддла сомнения. Почему-то казалось, что всё сказанное Хагридом отрепетировано. Каждое слово, каждый смысл. По крайней мере на эту мысль Том натолкнулся, когда в воспоминаниях мальчика Хагрид объяснил и рассказал всё про мир магии, кроме одного маленького, казалось бы, незначительного факта — как в него попасть? В одиннадцать лет Тома, Альбус Дамблдор лично провел его на платформу и посадил в поезд. А Хагрид, которого послали познакомить мальчика с миром магии, просто бросает его у магглов, позволяя самому разбираться с проблемой. А вот в воспоминании о самой платформе Тома удивило то, что ведьма, которая уже несколько лет подряд отправляет детей в Хогвартс, спрашивает у старших сыновей номер платформы. Вначале, когда Том в первый раз просматривал это воспоминание, он подумал, что женщина обращается к младшей дочери. Но впоследствии понял, что это не так. Женщина довольно громко говорит, привлекая к семье внимание всех окружающих. Конечно же, такая колоритная семья привлекла внимание Поттера. Риддлу всё больше казалось, что все события шли по какому-то замысловатому сценарию. В особенности Том обратил внимание на фразу Рона Уизли о том, что тот слышал, что Гарри Поттер жил у магглов. В то время как никто, по словам Альбуса Дамблдора, не должен был знать, где именно находился “мальчик-который-выжил”. — Любопытно… — Риддл потёр усталые глаза. Прошло всего лишь полчаса. Он не перебрал и половины воспоминаний, но уже сейчас юноше казалось, что отовсюду торчит седой кончик бороды. Он всё сидел в кресле директора в Большом Зале, ожидая появления первых студентов и преподавателей. Мантия невидимка отлично скрывала его от любопытных глаз. Внезапная мысль, что всё идёт по сценарию, заставила юношу провести время с пользой и проанализировать жизнь “мальчика-который-выжил”. — Дамблдор всё знал… Всё… — перед внутренним взором мелькали картинки с первого курса Гарри Поттера. Топорные подсказки Хагрида, рождественские подарки, спасение Северусом Снейпом от проклятья на метле. Различные мелочи, которые не вызывали вопросов у маленького Гарри, но заставляли задуматься вполне взрослого Тома. Итак, Альбус Дамблдор специально вёл Поттера к философскому камню. Шаг за шагом, незримой рукой направляя героя. Не сомневаюсь, что подобные моменты я найду и в другие годы. Значит… Значит всё спланировано? А текущие события? Это тоже дело рук Альбуса Дамблдора? Ответов не было. В тишине он тихо бормотал себе под нос, пытаясь справиться с потоком мыслей. Сейчас Том сомневался в том, что сможет изменить воспоминания директора. Ведь кто знает, не было ли всё известно директору задолго до того разговора в коридоре? Ведь если так подумать, то Альбус далеко не наивный старик. Поведение Поттера после нападения дементоров изменилось, пусть и многое можно списать на случившееся. За окнами было ещё темно, но уже виднелись первые лучики рассвета нового дня. В Хогвартсе студенты всё ещё спали. Вряд ли, конечно, в воскресенье кто-то поднимется раньше восьми утра. Но кто может знать этих преподавателей? — Так, первая цель — Альбус Дамблдор. Сегодня должен быть разговор с ним. И он уже не должен будет ничего помнить, — тихо шептал себе Том под нос, хотя прекрасно осознавал, что благодаря мантии никто не сможет его услышать или увидеть. Риддл прекрасно помнил, что Дамблдор покинул Большой Зал спустя несколько минут после того, как Том пришёл. Предположив, что попасть в кабинет директора будет проще всего вместе с владельцем, Том решил дождаться директора в Большом Зале. Постепенно в зал начали заходить ранние студенты. Заметив движение, Поттер обратил внимание на стол воронов. Какая-то блондинка встрепенулась и окинула полупустое помещение взглядом, но так и никого не найдя, вновь вернулась к чтению книги и поеданию яблока. На столах ещё не было существенной еды, только легкие закуски в виде фруктов и сока. Видимо домовики заботились и о ранних пташках. Схватив со стола яблоко, Том откинулся на спинку кресла. По беглым подсчётам, директор должен был явится в Большой зал не позднее половины восьмого. Оставалось ещё ждать около часа. Может быть меньше. Главное не проворонить тот момент, когда дверь со стороны преподавателей откроется. Профессора прибывали в Большой Зал как правило через отдельный коридор, доступ к которому был лишь у преподавательского состава. Очень редко они входили через главные двери, разве что на торжественных мероприятиях. Нужно быть внимательным, а то тяжелый седовласый старик всё-таки не Дюймовочка, раздавит и не заметит. Том даже слегка отодвинул кресло директора, чтобы иметь возможность быстро отскочить в сторону. А пока было не так много времени, чтобы продолжить анализировать прошлое и настоящее. Гарри Поттер не был глуп, как могло показаться. Ещё на первом курсе он предположил, что директор если знает не всё, что твориться в стенах школы, то точно о многом осведомлён. Но то, что Том увидел в воспоминаниях мальчика, заставляло задуматься, сколько же в действительности агентов у Альбуса Дамблдора? И насколько старик контролирует ситуацию? В Хогвартс Том, ещё будучи в дневнике, пробрался с помощью Люциуса Малфоя. В тот момент единственное, чего в действительности жаждал крестраж — получить материальное тело, возродиться. А Люциус, испуганный предстоящими обысками, легко поддался искушению опробовать неизвестный артефакт. Всё остальное было просто. Малфою нужно было упрочить своё политическое положение, а это сложно сделать, пока Альбус Дамблдор на посту Верховного Чародея. Однако, простой план включал в себя и возможность очернить репутацию старика, дискредитировать его в глазах общественности и убрать его со всех значимых постов. Именно за эту возможность и ухватился «бывший Пожиратель Смерти», когда решил помочь Тому проникнуть в Хогвартс. Увы, добиться вывода Альбуса Дамблдора из игры оказалось не так просто, как показалось на первый взгляд. Старик длительное время не рассказывал общественности о чрезвычайной ситуации в школе. И, если бы маленькие испуганные дети не стали писать своим не менее испуганным родителям, которые начали бить во все колокола, то положение директора бы не изменилось, а план пошел бы книззлу под хвост. Беглый анализ событий из жизни мальчика показал, что в каждый момент времени его вели. Будто позволяли проявить те качества героя, которые ему будут так необходимы в будущем. И пускай Том не верил в пророчества в полной мере, но нельзя было так легко отбрасывать его. Том мог и не верить, а вот Альбус Дамблдор вполне. И положить всю жизнь на его исполнение. Но что-то мне подсказывает, старик лишь хотел убить Поттера, да поскорее. А что, если Альбус Дамблдор это ещё один крестраж? А что? Вполне интересная идея, заразить врага «вирусом» и сломить его идеалы изнутри. Ситуация с Сириусом Блэком тоже под вопросом. Да, вряд ли Альбус Дамблдор доподлинно знал, что юный наследник рода невиновен. Мог предполагать различные варианты, просчитывать ходы. Это сейчас легко рассуждать, когда точно знаешь, что сподвигло заключенного сбежать из камеры заключения — газетный выпуск с семейством Уизли. А точнее фотоснимок с крысой на плече маленького Рона. Но тогда никто не обладал полной информацией. Хотя, вполне возможно, что Фадж лично рассказал Дамблдору все нюансы встречи. И, можно предположить, что Альбус знал о том, что Сириус, как и его друзья, анимаги. По крайней мере, создавалось впечатление, что Ремус Люпин — его первый эксперимент. Первый ребёнок-оборотень обучающийся в школе магии. Вряд ли директор, который поставил на кон собственное кресло, не стал бы следить за маленьким волчонком и его окружением. Это не безопасно. Значит, директор как минимум догадывался о способностях бывших студентов. Да и прозвища у них были довольно говорящими. Возможно, конечно, Альбус никогда их не слышал, но в Хогвартсе у всех портретов есть уши. Так почему же он позволил явиться армии дементоров на территорию Хогвартса? Стая неуправляемых существ рыскала по школе полной детей. И он готов был ими рисковать? Что-то Том явно упускал. И дело тут не в том, что он не мог проанализировать ситуацию. Данных явно не хватало. Хотелось хорошенько пройтись по воспоминаниям Альбуса Дамблдора… Что ж… такая возможность скоро будет — Том встал с кресла, как только преподавательская дверь открылась. Альбус Дамблдор шёл вместе со своим заместителем, они что-то обсуждали. До ушей мальчика дошли лишь обрывки фраз, вырванные из контекста. Юноша встал за спинкой кресла, внимательно следя за директором. Альбус Дамблдор очень занятой человек, обычно он наскоро закидывал в себя пищу и бежал по важным делам. Поймать его в Большом Зале большая редкость, если это не торжественный ужин. — Вы уверены в этом, профессор? — Минерва села по правую руку от директорского кресла. Их разговор начался с чего-то интересного, Тому даже на секунду захотелось вернуться во времени и подслушать, но в этом не было необходимости. Просто излишнее любопытство. — Конечно, Минерва. Я прошу тебя быть более внимательной впредь. Ты должна была заметить это раньше, уж ты-то могла… Ладно, не будем об этом. Смотри какие восхитительные тосты! О, вишнёвый джем! — директор закинул на тарелку пару поджаренных кусочков и с удовольствием начал их поглощать. Дальнейший их диалог свёлся к школьной рутине и Том быстро потерял интерес к престарелой паре преподавателей, просто ждал, когда двери Большого Зала откроются и в помещение войдёт его более ранняя версия. Казалось, что Том узнал о жизни школы всё. Даже то, чего никогда не хотел бы знать. Чего стоит только квартальный отчёт и запросы попечительского совета. За столом появился профессор Снейп. Мужчина скупо поздоровался с коллегами и принялся за завтрак. Аластор Муди приковылял в Большой Зал десятью минутами позже. Плюхнулся в кресло, отодвинув свою ногу с деревянным протезом так, что едва не задел профессора МакГонагалл. Бедный тост был безжалостно насажен на вилку и обнюхан со всех сторон, прежде чем старый вояка решился его надкусить. — Аластор, в Хогвартсе вас никто не хочет убить. Зачем вы так с несчастным кусочком хлеба? — Дамблдор улыбался, смотря на своего старого ученика. Муди посмотрел на директора, после чего его здоровый глаз злобно зыркнул на мирно потягивающего кофе профессора зельеварения. — Постоянная бдительность. Это не раз спасало мне жизнь — процедил мужчина сквозь зубы и остервенело принялся разделывать тост. Риддл прекрасно чувствовал ту связь, что тянулась от его солнечного сплетения до двух мужчин. Северус Снейп и Аластор Муди. Они оба были Пожирателями Смерти, по крайней мере только у представителей старой свиты Воландеморта была такая связь с ним. Сейчас Том отчётливо это понимал, анализируя подтверждённых Пожирателей — Северус Снейп и Люциус Малфой. Оба носили клеймо Пожирателей Смерти. Ему даже не обязательно было смотреть на левое предплечье старого аврора. Мысленно Том потянулся к этой связи, будто притягивая. Аластор резко вскинул голову и внимательно осмотрелся. Почувствовал. Несколько раз шумно втянул воздух через нос. Его искусственный глаз волчком вертелся в глазнице, а здоровый медленно оглядывал аудиторию и преподавательский стол. Но никого так и не заметив, мужчина вернулся к еде. Тоже самое Том проделал и со Снейпом. Тот выдал не такую резкую реакцию, а наоборот словно оцепенел. Взгляд его остановился, руки крепче схватили кружку. Мужчина медленно поставил её на стол, слегка коснулся пальцами левого предплечья. Он чуть дернулся в сторону директора, но будто испугавшись, вновь оцепенел. Старик ничего так и не заметил, увлечённый тостом с вишнёвым джемом. “Любопытно”... - Том так и не выяснил наверняка, что именно за связь использовал в своем прошлом, но она была достаточно сильная и крепкая. Он хотел поэкспериментировать, но на это требовалось время. Впрочем, с маховиком времени оно у него теперь было. Осталось только решить на ком он будет ставить опыты. Муди и Снейп не особо соответствуют требованиям. Первый тёмная лошадка, второй человек Дамблдора. Зато в школе есть ещё один пожиратель — Каркаров. Вот он отлично подходит на роль подопытного кролика. — Всё, дела-дела. — Альбус засобирался. Том глянул в сторону гриффиндорского стола. Более “молодой” Риддл как раз садился на своё место и подтягивал к себе ещё пустую тарелку. Юноша поспешил за директором, успешно проскользнув в закрывающуюся дверь. Альбус, несмотря на свой преклонный возраст, шёл очень быстро. Риддл старался держаться на расстоянии вытянутой руки. Сопровождать директора было не менее скучно, чем стоять и смотреть как он ест, периодически перекидываясь фразами с другими профессорами. Сначала была совятня, Дамблдор отправлял с десяток сов. Том стоял у самого входа, боясь, что совинный помёт на полу его выдаст. И каждой птице директор чётко объяснял задачу, а потом напевал себе какую-то странную песенку под нос, пока привязывал очередной конверт к лапке. Дамблдор не попадал ни в одну ноту, полчаса такого концерта могли свести с ума любого. И ведь не скажешь ему заткнуться. Потом, когда они уже направились, казалось, в сторону директорской башни, Альбуса перехватила профессор Синистра. Обсуждение закупки новых телескопов растянулось ещё на десяток минут. Том уже готов был лично оплатить эту покупку, лишь бы всё закончилось. Филч встретился по пути и пятнадцать минут рассказывал Альбусу, который выглядел не менее несчастным, но старательно держал маску доброго дедушки, про возможные варианты наказания нерадивых учеников. Что интересно, в этот раз он даже не сказал про пытки, которые были отменены задолго до учёбы самого Риддла. А, нет… Всё-таки упомянул. Директор пообещал сквибу, что обязательно рассмотрит его предложение. Ретировался он от смотрителя не менее быстро, чем от самого свирепого дракона. Кабинет директора. Том уже и не надеялся, что они дойдут до него. По пути директор ещё заходил в различные аудитории и кабинеты. Поговорил с представителями других школ, уточняя всё ли хорошо и не требуется ли им какая-то помощь. Так, например, представители Шармбатона пожаловались на шотландский холод и промозглый ветер. Альбус предложил им перебраться в замок, но предложение не вдохновило французских представителей. Стены Хогвартса были слишком холодны для них. Дурмстранговцы же отличились желанием организовать дуэльный клуб, как это устроено в их родной стране. Им важна была практика, а частные дуэли приравнивались к нарушению правил. И пусть болгар не наказывали, но они очень хотели поспаринговаться с представителями факультетов Хогвартса. Дамблдор на это важно кивнул и пообещал заняться этим вопросом в самое ближайшее время. И вот, долгожданное директорское крыло. За время, проведённое за спиной Дамблдора, Том понял, что совершенно не хотел бы занимать место директора. Впрочем, вряд ли пост министра сильно отличается загруженностью дня. Мармеладные мишки — бодро произнёс Дамблдор. Гаргулья споро отъехала в сторону, пропуская директора к винтовой лестнице. Риддл спешил следом. И вот они уже в святая святых. Том успел проскочить за дверь, прежде чем Альбус её закрыл. “Так, а теперь нужно решить как действовать. Я уже знаю, что справлюсь, но вопрос в том — как?”, — юноша стоял возле стены, осматриваясь. Сейчас его действия могли либо изменить прошлое, которое он уже прожил, либо повторить его. В первом случае его существование, возможно, будет под угрозой. “Что мы имеем? Дамблдор не должен помнить о разговоре в коридоре. Ещё? Хм… Точно, кусочки пергамента из кубка. На них были следы моей магии. Я должен был с ними что-то сделать. Вопрос только — что?” Риддл осторожно прошелся по кабинету, подходя ближе к столу. Дамблдор уже сидел за ним и внимательно вчитывался в какое-то письмо. Промелькнула мысль, что директор мог кому-то написать. Например, своему карманному Фаджу, оповестив министра о возможной опасности. Решение проблемы заняло бы у них не так много времени, пятерка мракоборцев во главе с Фаджем, суд Визенгамот и Азкабан. А там и до поцелуя дементора не далеко. Впрочем, вполне возможно, что и до суда бы не дошло. С Сириусом Блэком не церемонились. Том постарался избавиться от навязчивой мысли, рассудив, что памятный “разговор” с Альбусом Дамблдором состоялся несколько дней назад. Если бы Фаджа оповестили о присутствии юного Лорда в Хогвартсе, то вряд ли Риддл был бы ещё жив. Вероятно Альбус припас эту новость на будущее. Резкий взмах левой рукой и палочка из кобуры вылетела прямо в ладонь. Вздохнув, Риддл сосредоточился на мирно читающем корреспонденцию директоре. Росчерк заклятья и невербальная формула - Сонсопайро. И… ничего не произошло. Альбус просто почесал нос. “Что за… Это какой-то защитный артефакт?” — Риддл был обескуражен. Заклятье просто не подействовало. Парень попробовал ещё раз. И ещё. Результат был точно таким же. Но, если бы это был артефакт, то директор уже знал бы о попытке нападения. По крайней мере Том сомневался, что Дамблдор бы использовал второсортные амулеты. Да и вряд ли такая дешёвка смогла бы защитить от мощи его заклятья. “Хм… Петрификус Тоталус!” — и снова ноль реакции. “Инкарцеро!” “Ступефай!” “Инсендио!” “Бомбарда Максима!” Ни одно из заклинаний не сработало, будто Том и не маг вовсе, а вшивый магл. Может у Дамблдора под мантией сотни амулетов от всего? Риддл был взбешен. Ощущение собственного бессилия было невыносимо. Не задумываясь, юноша выпустил очередное заклинание. “Авада Кедавра!” Неожиданно Альбус Дамблдор стал “Стариком-который-выжил”. Том выпустил цепочку заклятий, изрядно психанув, а старику хоть бы хны. Даже не шелохнулся. Разве что лизнул палец, перелистывая страницу журнала “Трансфигурация Сегодня”, и поправил очки полумесяцы. “Мерлинова борода! Это что за защитные артефакты такие? А можно мне таких, да побольше?!” Но, если защита от Бомбарды существовала, то от Авады… Том сам только недавно придумал способ противодействовать этому заклятию, но не успел погрузиться в исследование своего открытия. Пока это была лишь словесная формула, способная противостоять действию убивающего заклятия. Так что о защитных артефактах речи и не шло. А тут…. “Том, успокойся. Всему есть логическое объяснение. Этому тоже должно быть.” Юноша сделал несколько вдохов-выдохов, пытаясь успокоиться. Поправил выбившуюся прядь волос. Сейчас Риддлу хотелось, чтобы Авада сработала, настолько сильно его выбесил всесильный Дамблдор. Успокоится было сложно. “Конфинго!” — заклятие студент пустил в ни в чём не повинную вазу. Ничего не произошло. “Так… Так… Я разучился колдовать? Всё? Да нет, в кабинете Минервы же всё прекрасно колдовалось. Защитой обвешан кабинет? Или что-то не так со мной?” Нужно было выбраться из кабинета. Вопрос жизни и смерти. Лишиться магии для Тома было хуже смерти. Не долго думав, Том достал маховик и прокрутил на час назад. В самый последний виток часов, Том поднял взгляд и увидел серый обезличенный силуэт.