Последний вздох

      У него никогда не было семьи. Отец не желал его знать, а мать умерла при родах. В пять лет он ещё верил в чудеса: надеялся, что однажды двери приюта распахнутся и за ним придут родители. В восемь он уже не надеялся, хотя сердце всё так же предательски замирало, когда взгляд людей, которые могли стать его семьёй, задерживался на его лице. Но гости приюта лишь переводили взгляд на другого ребёнка. Впрочем, однажды и ему повезло: кто-то пожелал видеть его в качестве своего сына. Обычная семья: мать, отец, трое детей. Как говорили воспитательницы в приюте — безупречная семья. И он не вписывался в эту «идеальную картинку».       Мальчик искренне старался, боясь, что его могут отправить обратно в приют. Слово приёмного отца воспринималось со всей серьёзностью детского сознания. Том хотел быть частью этой семьи. На принадлежащей им ферме приходилось много работать, будто зарабатывать себе на кусок хлеба и крынку молока. В школе ребята постарше его дразнили и задирали. Старшие братья не защищали, предпочитая игнорировать. «Идеальная жизнь» продлилась около полугода. Но всё изменилось, когда случился неконтролируемый выброс магии, после которого набожная семья назвала его дьявольским отродьем и отправила обратно в приют.       С тех пор маленький Том перестал верить в чудеса, а странные происшествия с ним стали случаться всё чаще. Сначала он пугался, не понимая, что с ним происходит, а после попробовал повторить то, что поначалу происходило само собой. Предметы двигались по его желанию, огонь вспыхивал или, наоборот, всё покрывалось льдом. Вскоре он научился контролировать это, начал направлять новые умения на своих обидчиков. Других детей, в частности малышей, Том предпочитал игнорировать. Мальчик не трогал тех, кто не трогал его. А если кто-то из них становился такой же жертвой, как и сам Том, он не становился рыцарем в сияющих доспехах, защищая униженных и обездоленных. Никто не защищал его, не помогал и не жалел. Со временем жизнь в приюте становилась всё хуже. Драки случались почти каждый день. Старшие ребята боялись его и срывали на нём свой страх. А он, зализав раны, мстил. Изо дня в день ничего не менялось.       Когда ему исполнилось девять лет, в жизни появился первый человек, которого можно было назвать если не другом, то хорошим знакомым. Такой же мальчик-сирота, лишившийся родителей по воле случая. Сначала Реддл не обращал на него внимания. Но однажды…       Уже привычная драка — четверо на одного. Том защищался как мог, но у мучителей было преимущество — грубая сила. Всё бы закончилось через пару минут. Том уже даже начал отсчитывать мгновения, как привычный ритм «жизни» неожиданно изменился. Тот самый мальчик заступился за него. Дурак с обострённым чувством справедливости. Но помочь он не смог, да ещё и сам получил за геройство. Впрочем, неожиданный поступок мальчика заставил обратить на него внимание.       Потом был Хогвартс. И впервые Том ощутил себя дома. Конечно, он был разочарован тем, что магов было не так уж и мало, но ощущение сопричастности не покидало его ни минуту. Слизерин стал неким подобием семьи с жёсткими правилами и дисциплиной, но даже ссоры проходили только за стенами факультетской гостиной. Стоило двум кусающимся змеям оказаться за пределами логова, как они превращались в смертельно опасных союзников.       И вот, спустя десятилетия оказавшись на месте такого же обделённого ребенка, он возвращался домой. Том знал, что Поттер вряд ли готов был назвать Дурслей семьёй и лето желал бы провести вместе с крестным. Но Реддлу не приходилось выбирать.       В воспоминаниях ребёнка был жуткий чулан под лестницей. Жгучий ремень дяди и вечные игры в кошки-мышки с кузеном и его друзьями. И Том не боялся встретиться с этой частью жизни Мальчика-Который-Выжил. Всё-таки с ним судьба была более жестока, а уж с маленьким семейством маггловских отродий он как-нибудь справится.

* * *

      В сопровождении Рона и Гермионы Том преодолел барьер платформы девять и три четверти. Юноша сразу приметил Вернона Дурсля, который встал как можно дальше от мистера и миссис Уизли и странно на них поглядывал. Реддл, впрочем, тоже поспешил удалиться, не желая общаться с этим шумным семейством.       Быстро попрощавшись с друзьями и кивнув чете Уизли, Поттер покатил нагруженную тележку в сторону дяди. Позади слышался голос Рона, который обещал писать про Чемпионат. Мысли же слизеринского гриффиндорца были заняты совершенно другим.       — Мальчишка, — фыркнул Дурсль. В глазах читалось удивление и облегчение, когда он увидел пустую клетку. Ещё в Хогвартсе Том решил, что полярная сова и сама прекрасно найдет дорогу.       Реддл осмотрел «дядюшку». Толстый мужчина со вторым подбородком. Живот едва ли не выбивался из-под куртки. Неухоженные усы делали его похожим на старого моржа. Реддл поморщился.       «И перед этим ты, Поттер, лебезил, — думал Том, — перед жалким магглом?»       Уже в машине, устроившись на заднем сидении, Том решил рассказать «родственнику» о возможной опасности.       — Дядя, вы помните, как под конец лета по… Телевизору говорили о маньяке-убийце? — Том встретился с голубыми глазами «дяди» через зеркало заднего вида. Они как раз остановились на светофоре, и Дурсль не мог так просто отмахнуться от ребёнка. Глазки маггла бегали от зеркала заднего вида к светофору. Пальцы барабанили по рулю. Молчание парень расценил как согласие.       — Так вот. Я узнал, что он из… Наших. И ещё… Он мой крестный отец и не так давно мне писал. Спрашивал, всё ли у меня хорошо.       Том заметил, как лицо дяди исказилось в страхе. Хмыкнув, юный волшебник отвернулся к окну. Если Блэк и не будет присматривать за ним, то он будет пользоваться репутацией «крёстного». Оставшуюся часть пути они провели в тишине.

* * *

      Машина свернула на Тисовую улицу. Том отметил, что домики на улочке были очень похожи между собой. Перед каждым домом зеленел ровно подстриженный газон с совершенно одинаковыми круглыми клумбами. Участки отделялись друг от друга низенькими каменными заборами, которые могли мало что скрыть. Отличались дома разве что цветом дверей. Или огромной злой собакой, лающей на проезжающую машину. Их машину. Реддл поморщился, решив, что будет обходить этот дом стороной. Если вообще ближайшие недели будет выходить из дома. Вернон Дурсль остановил машину у дома под номером четыре.       Миссис Дурсль занималась садом, поливая цветы. Том даже несколько удивился той нежности, с которой женщина смотрит на растения. Даже на супруга она смотрела не так, как на цветы.       — Ну, чего расселся? — буркнул Дурсль, повернувшись к Поттеру. Юноша хмыкнул, неторопливо вышел из машины. Свой чемодан Том решил забрать лично. Родственникам-магглам он не доверял. Да и память мальчишки Поттера, доставшаяся ему в наследство, пестрела воспоминаниями о том, как Вернон запирал чемодан на всё лето. Да и не только чемодан. Ещё с приюта Том привык держать свои вещи при себе. И эта привычка за годы никуда не исчезла.       Простые заклятья он мог накладывать и без палочки. Конечно, с палочкой всё проходило в разы проще, легче и быстрее, но Том не желал слышать сейчас какой-нибудь министерский громовещатель. Быть может, «золотого мальчика» и не выгонят из школы за колдовство, но нервы могут потрепать довольно сильно. Так тяжёлый чемодан подвергся заклятью облегчения веса. Хмуро глянув на Дурсля, Том, не удостоив женщину и взгляда, молча прошёл в дом.       Обстановка ничем не отличалась от прошлых воспоминаний Поттера. Взгляд упёрся в чулан под лестницей. Именно там юный Гарри Поттер провел своё детство. Снова ассоциативный ряд унёс его в поттеровские воспоминания. Тёмный пахнущий пылью и старыми тряпками чулан. Пауки, что вьют паутину прямо над головой. И слоновий топот кузена, отчего с «потолка» начинает сыпаться штукатурка. Юноша буквально слышал, как хлопнула дверь чулана. Слышал строгий голос толстяка. И это чувство безысходности и в то же время некоторого спокойствия. Нахмурившись, Томас поднялся наверх, переступая через ступеньки.       Юноша запер «свою» комнату на втором этаже. Чемодан отправился к столу. Это был достаточно долгий день. Общество Уизли его сильно утомило. Слишком шумный, слишком навязчивый. И везде старающийся быть в обществе Мальчика-Который-Выжил. И, если бы не возможные подозрения всех и вся, Том давно послал бы «лучшего друга» куда подальше.       Разбираться с жизнью мальчишки Поттера не было ни сил, ни желания. По крайней мере, пока что. Родственники ближайшее время вряд ли тронут его. Даже если и тронут, это создаст проблемы не ему, Тому Реддлу, а магглам. Они быстро пожалеют о своих деяниях. И никакие законы, ни маггловские, ни магические, не уберегут их.

* * *

      Спустя день он всё же «встретился» с кузеном. Реддл решил пройтись и изучить территорию маленького поселения, а толстяк Дадли решил отыграться на Поттере за… Кстати, за что на этот раз? Том так и не понял причин ненависти кузена к Гарри. Но игра в «поймай Поттера» всё продолжалась.       Они поймали его в парке. Том сидел на качелях, всматриваясь в небо. Смеркалось. Компания подошла со спины, о чём-то хихикая. Юный маг даже не сразу заподозрил неладное, а потом было уже поздно. Вскочив на ноги, огляделся. На него смотрело пять пар глаз. Том не сразу понял кто они, пока «Поттер» не подкинул воспоминания из детства.       Гордон, Малькольм, Пирс, Деннис и, конечно же, глава банды «Большой Дэ» — Дадли Дурсль. С самого детства они гоняли Поттера, считая это самым весёлым развлечением в своей жалкой жизни. И они вряд ли изменились.       Том хмуро оглядел магглов. Он на собственном опыте знал, что такое драки и маггловские разборки. В приюте часто приходилось драться. Но если соперников было больше, чем трое — это уже было избиение. Но в этот раз у него гораздо больше возможностей. Он маг, а не жалкий маггл!       «Мантия… я… Мерлин, я не могу использовать её сейчас».       Том не был уверен в том, что сможет воспользоваться палочкой. Сомневался, что она не откажется помогать ему в этот момент. Да и привлекать излишнее внимание к персоне Гарри Поттера не особо хотелось. Но проводник ему был не столь нужен.       Взвесив все за и против, Том решил, что лучшим вариантом будет тактическое отступление. Под хохот хулиганов юный колдун побежал в противоположную сторону. Он ещё слабо ориентировался в этом поселении и надеялся, что движется в сторону «дома Дурслей».       Дома были одинаковыми. Когда за тобой гонится шайка шакалов, нет времени разглядеть цвет двери или какой у неё орнамент. Хотя ярко-синяя дверь дома номер четыре была для него сейчас заветной мечтой.       Его опрокинули на землю. Погоня длилась не так уж и долго. Если бы он не споткнулся, то смог бы скрыться. Там, за тенью деревьев лесополосы. Но…       Том почувствовал, как его грубо подняли, скрутив руки за спиной. Было больно. Из носа текла кровь. Мир вокруг был расплывчатым. Очки остались где-то внизу. Удар под колено и он уже стоит перед ними в жалкой позе. «Грязные магглы. Изничтожу!». Били кулаками, ногами, стараясь оставлять следы там, где из-под одежды вряд ли будут видны синяки.       — Эй, Поттер. Ну и где твой драгоценный крёстный, а? — Дадли гоготал в голос. Лица его Реддл разглядеть не мог, но мысленно представлял, как его поросячье лицо исказилось в гримасе смеха. — Он воображаемый, да? Ты его придумал, Поттер?       Каждое слово сопровождалось ударом кулака. Том стискивал зубы, стараясь не застонать. В прошлом он никогда не опускался до мольбы о пощаде. Ничего не изменилось и теперь. Эти грязные животные не услышат его стонов. Он не будет унижаться перед ними, стирая в кровь колени. Из уголка губ стекала струйка крови. Кажется, он прикусил язык, но боль в рёбрах была сильнее.       — Молчишь, Поттер? А я тебе скажу, — Дадли с размаху врезал ему в солнечное сплетение, заставляя согнуться пополам. Подняв затуманенный взгляд на Дадли, юноша сощурился. Силуэт «Большого Дэ» немного прояснился, но всё ещё не было видно лица. — Ты лох. Неудачник. Никто не будет дружить с таким слабаком как ты!       Том сглотнул кровь. Руки ещё крепко держали дружки Дадли. В воспоминаниях были такие же игры этой шайки с Поттером. Но ещё никогда Дадли не позволял себе избивать кузена до крови. Или он так осмелел, что забыл?       — Эй, Большой Дэ… — голос Гарри-Тома звучал хрипло. Рёбра болели, руки давно затекли. Тело дохляка Поттера было явно не приспособлено к подобным ситуациям. Держался Том из последних сил, не давая сознанию уплыть в спасительный обморок. Он ещё отомстит им. Перед глазами встал образ старого маяка. Когда-то давным-давно, когда Поттер так же не знал, что он особенный. В ту ночь зад толстого блондина украсился поросячьим хвостом. Внезапно мир стал слишком чётким. Слишком ярким. Том увидел, как исказилось от страха лицо Дадли, когда он наконец заговорил. — А ты давно… кхэ… давно хрюкал?

* * *

      Послышался стук. За окном ещё было темно. Том рывком поднялся на кровати. Ещё были свежи последствия сна. Он буквально ощущал на языке вкус крови. Мага немного трясло. Не сразу, но до него дошло: вся эта игра в догонялки — лишь странный сон. Реддл пообещал себе, что не позволит себя загнать в «ловушку».       Стук не прекращался. Несколько раз моргнув, Том нащупал очки на тумбочке.       «Надо как можно скорее исправить зрение». Оглядевшись, юноша понял, что это сова стучится в окно. Букля вернулась с охоты. Ворвавшись в комнату, едва хозяин открыл окно, снежная бестия выплюнула на стол дохлую крысу.