Bad guy

Сторониться увиденного это хорошо. Полное избегание. Правильный выбор. Раньше всегда срабатывало...не так ли? Мэйси встряхнула головой, испытывая отвращение к самой себе, когда пересекала вестибюль СэйфСпейс. Что за шутка? — произнес сердитый голосок в ее голове. Ей и не нужно было гадать, о чем это он. С тех пор, как она приехала сюда со своими сестрами, с того самого момента, когда впервые ступила на порог (буквально, истекая кровью из-за раны от стрелы на ноге), она кроме боли, почти ничего и не испытывала. Моя идеально подтянутая задница — надежное место. . — твердил голос. Слишком расстроенная, чтобы отключить его, Мэйси, как обычно, издала горький смешок и кивнула в ответ. Ты прав, — пробормотала она себе под нос. А может быть, это была просто часть ее самой. Подсознательный дерзкий монстр или, возможно, психическое воплощение демонической стороны, которую она так старательно подавляла. Так усердно. И так долго. Но зачем? — теперь голос шептал ей мягко и соблазнительно, с едва заметным акцентом. Зачем так упорно сопротивляться? Зачем отказывать себе в гневе, который заслуживала по праву? Когда никто в твоей жизни, кажется, никогда себе ни в чем и не отказывал? В конце концов, Мэл целует любого, кто ей понравится, а Мэгги даже и глазом не моргнула, прежде чем решила сбежать с Паркером. О Гарри и начинать не буду. Мистер «опасность-может быть-волнующей-только-для-меня.» Девушка предполагала, черт побери, что внутренние демоны будут британцами. Мэйси усмехнулась своему отражению в стеклянной перегородке, отделявшей кофейню (днем) и бар (ночью) от остальной части вестибюля. Место приближалось к закрытию, так что в районе осталось лишь несколько посетителей. Не позволив себе остановиться и хорошенько все обдумать, девушка изменила курс и направилась к бару. Нелепо привлекательный бармен —татуированный хипстер-дровосек, похожий на лесоруба, которого она встречала раньше раза два и хотела бы сказать, что его имя Лэнс или типа того— повернулся и улыбнулся. Его борода была аккуратно подстрижена — она оценила, учитывая, что он отвечал за еду и напитки посетителей — и его улыбка была теплой и дружелюбной. — Добрый вечер, Миледи, — пропел с вполне сносным британским акцентом. Мэйси нахмурилась, и он быстро отступил. — Извините, неудачная шутка. Мой мозг немного коробит под конце двойной смены. Давайте начнем все сначала. Я-Логан. Что вам предложить? Забавляясь (и, возможно, немного смущаясь) неловкостью Логана, Мэйси улыбнулась. Честно говоря, было больше похоже на вздрагивание. Но сейчас это лучшее, на что она способна. — Буду с тобой откровенна, Логан,— сказала та. — У меня только что была, действительно, самая ужасная ночь в жизни. Моя жизнь... сложная, часто в плохом понимании этого слова. Поэтому мне нужно столько шотов, сколько вам законом не запрещено подать. И так быстро, насколько вообще возможно. Бармен удивленно приподнял брови, но улыбка не исчезла с его лица:— Что ж, звучит серьезно. Не прерывая зрительного контакта, молодой человек перекинул полотенце, которое держал на плече, протянул руку под стойку бара и небрежно перебросил четыре стопки из одной руки в другую, аккуратно поставив перед ней. Затем, пока ведьма смотрела (вероятно, с открытым ртом, потому что это было довольно впечатляюще), он перевернул бутылку Текилы с середины полки— будто прочел ее мысли — и наполнил все четыре рюмки поровну, не пролив ни капли. — Ладно, я ... — пробормотала Мэйси, на мгновение забыв о своих проблемах, — Я просто скажу, что надеюсь, они платят вам столько, сколько вы этого заслуживаете, потому что.. это почти противоречит законам физики.— Темноволосая потянулась за рюмкой и осушила ее, слегка кашлянув, избавляясь от ожога, прежде чем продолжила, уже потянувшись за другой. — Серьезно, я бы хотела, чтобы у половины техников в моей лаборатории были такие же крепкие руки. Может быть, тогда у нас не было бы столько случайных взрывов. Логан, как ни странно, усмехнулся ее комплименту: — О, круто, так вы ученый? Мэйси чуть не поперхнулась вторым шотом, когда внутренний голос упрекнул ее:—Хороший парень, Вон. Почему бы всей вашей истории просто не ускользнуть, пока она все еще есть? В конце концов, не так уж часто ты натыкаешься на странного парня, готового накачать алкоголем, проникнуть в дом... в сердце. Старомодный способ. В отличие от того, чтобы тратить месяцы, медленно завоевывая доверие, внедряясь в семью и вторгаясь во все аспекты жизни — даже в мечты — он, наконец, покажет свое истинное лицо, унижая за недостатки и упрекая за слабости. А после уйдет и выебет языком первую подозрительную шлюху, которую сможет найти? Ладно, стоп. Мало того, что голос в ее голове становился все громче и более дерзким с каждым глотком, так еще и смысл начинал обретать. Мэйси встряхнула головой и сделала следующий глоток. Она не могла позволить себе спорить с собой сейчас. Слишком много драмы. А пока лучше избегать подробностей и сосредоточиться на общей картине. — Вообще-то нет. Ученый был бы достаточно умен, чтобы обратить внимание на факты. Она бы держала глаза открытыми, взвесила все улики и увидела предательство Гарри за милю. За десять миль отсюда. Неловко рассмеявшись—и немного горько— Мэйси сменила тему, потянувшись за третьей стопкой шота. — А как насчет вас, Логан? Давно здесь работаете? — Ох, вообще-то это довольно забавная история ... Мэйси лишь вполуха слушала его ответ. Допила очередную рюмку, сосредоточившись больше на словах Логана, чем на том, что они значили. Деревообрабатывающий. Заказные гитары. Джон Майер. Джексон Хоул. Чистое наблюдение с абсолютным отсутствием аналитики. Это было «Уклонение от..», и Вон была профессионалом. На самом деле, даже лучше. Она практически могла бы преподавать курс по данному предмету. "Развитое Эмоциональное Избегание для тех, кого Часто Бросают." Или нет... не то чтобы бросают. Скорее игнорируют. Обесценивают. Обходят стороной в пользу субъекта, гораздо более предсказуемого и благосклонного к реагированию на любые романтические усилия. Не то чтобы другие девушки были просты сами по себе — за исключением, может, случая с Эбигейл — просто они не были такими сложными, разочаровывающими или трудными уравнениями, как Мэйси Вон. Казалось, никто никогда не хотел делать что-то в ее темпе. Она уже начала сомневаться, что найдется тот, кто захочет остаться и заняться математикой. Подождите. Была ли эта задача по математике или химии? Или по физике? Ее аналогия была совершенно запутанной. В ней не было никакого смысла. Боже, послушай меня, — насмешливо произнес внутренний голос уже громче. — Всегда винишь себя, жалеешь, даже мучаешь, не перекладывая вину на тех, кто этого заслуживает. Где твоя гордость, Вон? Или Боги случайно пропустили тебя в тот день, когда ее раздавали? Вместе с терпимостью к алкоголю? — Хэй, так нечестно, — выпалила Мэйси, не осознавая, что произносит вслух, пока Логан не замолчал и не посмотрел с недоумением. Она чувствовала, что краснеет, но не знала, как объяснить свою внезапную вспышку гнева. — Да, я думаю, что мог бы получить больше за этот кусок, но ... — Логан говорил медленно, как будто пытался понять, насколько ее ответ соответствует тому, что он говорил. Девушка понятия не имела, о чем он. Он бросил взгляд на последнюю рюмку на стойке бара, которая одиноко стояла рядом с тремя пустыми и опрокинутыми братьями. Или сестрами, мысленно поправила себя Мэйси. В конце концов, почему мужчина должен быть дефолтом? Она потянулась к последнему шоту, но Логан успел первым. — Знаете что, пожалуй, я выпью вот этот, — сказал он. Бармен. Чье имя она точно знала. Или, по крайней мере, знала минуту назад. — Вы выглядите немного... пьяненькой. — Пьяной? — Вспышка гнева была настолько внезапной и сильной, что застала врасплох. —И что это значит? Я совершенно трезва, Мистер Осуждающий-Бармен! — Она попыталась соскользнуть со стула и встать, чтобы доказать свою точку зрения, но, к сожалению, ее нога зацепилась за что-то и она споткнулась. — И...и даже если нет, я взрослая, блин, женщина, которая может сама принимать решения! — О'кей, взрослая женщина, — бармен отступил, но последнюю рюмку все же выпил. — Я просто хочу сказать, что, возможно, вам захочется пройтись. Худой штучке, как вы, рюмки текилы сильно ударят в голову. А вам еще нужно благополучно добраться домой. Кстати говоря, где вы живете? Скажи мне, где ты находишься. Скажи мне, где ты находишься. Скажи мне, где ты находишься. Голос в ее голове каким-то образом изменился. Вместо слегка британской версии ее самой, звучал глубокий тенор. Голос Гарри — или, на самом деле, Джеймса — но в любом случае, это воспоминание. Потому что он исчез. Джеймс. Не Гарри. Возможно, и Гарри тоже. И ни один из них никогда не вернется. Только не ради нее. Неважно кто она и где находится. Мэйси покачнулась на ногах, вцепившись руками в край стойки бара. Ее мозг пытался осмыслить остальные слова, которые сказал бармен. Этот незнакомец, который, похоже, хотел знать, где она живет. Незнакомец. Все верно, он был чужаком. Опасность, — твердил мозг, и это прозвучало так же, как и сейчас. Слишком пьяно, чтобы оказаться британцем или даже общаться полными предложениями. Он сказал - худая штучка. По какой-то причине именно эти слова вызвали приступ ярости. Может быть, потому, что были похоже на то, как ее называли хулиганы в детстве. Или, может, это самая простая вещь, на которую можно было ответить. — Прошу прощения? — ее голос прозвучал слишком громко и несколько других людей, оставшихся в баре, уставились на нее, но Мэйси было плевать. — Я не тощяя! — Я этого и не говорил, — начал парень, но Мэйси перебила его. На каком-то уровне она понимала, что теряет контроль. Но остановиться не могла. Теперь текила была ее демонической стороной. — Я хочу, чтобы вы знали, что у меня широкие бедра и упругая задница днями напролет! Задница, к которой вы, — она указала на него одной рукой, многозначительно обхватив себя за ягодицу, — или Гарри, или любое другое количество одиноких гетеросексуальных мужчин были бы СЧАСТЛИВЫ прикоснуться. Но, к несчастью для вас — да и для меня тоже, — вы не знаете, что теряете. Вы слишком заняты, мучая себя из-за своего дурацкого прошлого, или играя роль «Адвоката дьявола» для Настоящего дьявола, или... Я не знаю.. Как сделать вручную резные гитары из красного дерева... Для гребаного Джона Майеар или еще кого. Но кого это волнует? Буквально, НИКОМУ до этого нет дела. Потому что, знаете, никто вас никогда не полюбит, если вы не научитесь говорить, что хотите от жизни. Бармен, который медленно отходил от нее во время тирады, теперь многозначительно посмотрел через ее плечо с выражением, подозрительно похожим на типичное «кто-нибудь, пожалуйста, помогите мне» лицо. — Мэйси? Все в порядке? Поправка. На лице бармена было написано не «кто-нибудь, пожалуйста, помогите мне», а «Пожалуйста, помоги мне, Гарри.» Она узнала бы этот голос где угодно. Прикрыла глаза, чтобы остановить внезапный поток неожиданных слез. Сделала глубокий вдох, дабы успокоить колотящееся сердце, что только усилило головокружение. Мэйси снова потянулась к стойке, чтобы удержаться на ногах, но ее рука уперлась во что-то более теплое и чуть менее твердое. Рука, выставленная перед ней, чтобы предотвратить падение. Это был Гарри. Он определенно защищал ее. Как и всегда. По крайней мере, физически. Темноволосая не могла заставить себя открыть глаза и посмотреть на него. Его лицо могло заставить ее разрыдаться. Но не только поэтому, она была уверена: если он посмотрит ей в глаза, то поймет. Всё. Даже ту часть боли, которую испытывала. Этого было бы достаточно. Чересчур. Она подняла руку, чтобы прикрыть глаза, а схватилась за лоб, который внезапно начал болеть. — Нет. Гарри. Пожалуйста, уходи.— Отмахнувшись от его прикосновения, Мэйси неуклюже пробиралась вперед, пока не коснулась стойки бара. Только тогда она открыла глаза. Боль от того, что она слышала его голос и была так близко к нему, удивительно эффективно отрезвляла. Девушка прерывисто вздохнула и постаралась успокоиться, выдавив натянутую улыбку. — Логан. Сколько я вам должна? Несмотря на то, что Логан был барменом в заведении, которое часто посещали невротичные предприниматели и чересчур драматичные хипстеры, он, казалось, достиг ежедневного предела драматизма. Парень держался на расстоянии, пожимая плечами. — Не беспокойтесь об этом. — Прекрасно, — Мэйси улыбалась более сладко, пока не стало больно. Она достала из бумажника двадцатку и бросила на стойку. — Возьмите, в качестве чаевых и спасибо за обслуживание. Доказательства того, что ты не слишком много работаешь, Вон. Теперь никто не подумает, что ты сложная. Или сумасшедшая. С этими словами девушка развернулась, чтобы уйти, игнорируя голоса в своей голове. Более вежливый и настойчивый последовал за ней, когда она быстро — но не так ровно, как ей хотелось бы — направилась к выходу. — Мэйси, поговори со мной. Что случилось? Что-то с Мэгги? Кто-нибудь из вас пострадал? Стиснув зубы, не сводя глаз с дороги перед собой, Мэйси демонстративно игнорировала Гарри, который шел за ней вслед, засыпая встревоженными вопросами, пока они не прошли половину улицы. — Мэйси, почему ты не хочешь поговорить со мной? В чем дело? Совсем на тебя не похоже. О, если бы ты знал, как много всего я могу и хочу сказать, но никогда не осмелюсь. Она больше не могла терпеть. Вон была недостаточно трезвой, чтобы бежать. Но чувствуя себя немного бодрее благодаря холодному ночному воздуху, Мэйси свернула за угол, чтобы срезать путь через переулок между Рамэном и Ремонтом обуви. Там было темно и очень жутко, но это лучше, чем выслушивать вопросы Гарри. Через несколько шагов в переулке кто-то схватил ее, дернул и прижал к бетонной стене прямо под одиноким фонарным столбом. Мэйси была настолько не готова к перемене направления движения, что вскинула руки, вцепившись пальцами в рядом стоящего. Она не была готова к тому, что этим человеком будет Гарри. Может быть, ей и следовало бы. Но увы. — Мэйси, — его голос был низким и немного грубоватым. Хватка была настойчивее, чем обычно. — Поговори со мной. Прямой зрительный контакт, неприятно прямой. Интимный. Наглый. Уверенный. Глаза темные и вызывающие. На какую-то долю секунды Мэйси показалось, что ее схватил не Гарри, а Джеймс. Что не имело никакого смысла. Джеймс исчез. Кроме того, Гарри все еще был одет в смокинг, оставшийся после ужасной и не состоявшейся свадьбы Мэгги. Как она могла забыть? Мэйси поймала себя на мысли, что смотрит на расстегнутый воротник его накрахмаленной белой рубашки, на галстук-бабочку, все еще небрежно повязанную вокруг шеи, на блестящие лацканы черного пиджака. Неосознанно сжала пальцами его бицепсы. Не в силах удержаться, представила себе руки Эбигейл, вцепившиеся в ткань того самого жакета, целующую его — скорее, нападающую на него своим ртом и языком, но все же — она не могла сдержать прилив чистой, горькой, эгоистичной, разочарованной ярости. Вон ненавидела то, что он заставлял ее чувствовать. Ненавидела, как его голос все еще добирался до нее, легко проскальзывая сквозь трещины защитных стен, которые она создала, чтобы согревать себя изнутри. Но еще больше она ненавидела тот факт, что теперь знала правду. Ненавидела, что они были вместе с Эбигейл, ненавидела образы, выжженные в ее мозгу. Ненавидела то, как это заставляло ее сердце наполняться льдом, несмотря на весь растаявший гнев в теле. Переместив ладони с его рук на плечи, Мэйси прижалась к свежей белой рубашке и оттолкнула хранителя так сильно, как только смогла. Звук, слетевший с ее губ, не был похож на всхлипывание или на крик. Скорее что-то между. Почти рычание, дикое, полное боли и гнева. Пальцы пылали. Вон отступила от стены в сторону, куда Гарри отшатнулся от неожиданности, в центр переулка. Широко раскрыв глаза, подняв руки в знак покорности, он смотрела на нее, будто впервые видел. Но не отступал. Мэйси совершенно уверена, что ее глаза приобрели черный цвет. И выглядела она смертоносно. По крайней мере, так себя чувствовала. — Почему ты просто не оставишь меня в покое? — прозвучавший голос принадлежал не только ей. Внутренние демоны хотели быть услышанными. — Черт возьми, Гарри. Если ты не собираешься видеть меня, может перестанешь смотреть? Почему ты не можешь оставить меня, по-настоящему? Навсегда? Просто убирайся из моей жизни. Убирайся из моего сердца! Как только слова слетели с губ, гнев покинул ее вместе с голосом. Гарри моргнул, эмоции на лице менялись от беспокойства до удивления и неверия. А потом, еще. Их слишком много. Не могла сосчитать насколько. Подавленная, она отступала. Сжала кулаки, пытаясь погасить огонь. Повернулась и побежала. Далеко убежать не вышло. Мэйси почувствовала его руки, крепко обнимающие и прижимающие к себе. Вот оно. Вселенная рухнула сама по себе. Вращаясь во времени и пространстве, девушка задержала дыхание и все закончилось. Когда моргнула и сфокусировалась, она обнаружила себя в библиотеке командного центра. Там, где начиналась ужасная, болезненная, нисходящая спираль. С Гарри. И Эбигейл. А на лестнице Мэйси, увидевшая, как все, чего она когда-либо хотела — но не признавалась себе, пока не стало слишком поздно — прошло мимо нее. Снова. Еще один просчет, упущенная возможность. Только теперь — Мэйси и Гарри, стоявшие там, где были он и Эбигейл. Вон, вдруг осознала, что руки Гарри все еще обвивали ее талию, пока они перемещались из переулка. Избегая пристального взгляда, попыталась его оттолкнуть. Но он не отпускал. Нерешительно пыталась вырваться, но Гарри удерживал ее. Достаточно крепко, чтобы ограничить движение, но не причинить боль. Не в силах больше вынести его объятия, по непонятным причинам, Мэйси прикрыла глаза. — Никогда не видел тебя такой злой, — сказал он все тем же низким и грубоватым тоном. — Или, я бы сказал, не видел, чтобы ты позволяла себе показывать злость до такой степени. Ты никогда не угрожаешь кому-то, пока не чувствуешь реальную опасность. И количество выпитых шотов не имеет значения. Знание этого, в комплексе с весьма непонятной тирадой в баре, во время которой ты упомянула, что я тронул твое... Поправь меня, если я ошибаюсь, но прозвучало, будто ты думала, что мы... больше, чем друзья. Для человека, которому на нее плевать, было слишком много умственных вычислений. Мэйси боролась с собой, используя каждую частичку энергии внутри, чтобы сконцентрироваться на его словах и том, что они значили. Избавившись от кома в горле, она осторожна распахнула глаза и посмотрела на рядом стоящего. Они стояли лицом к лицу. Слишком близко. Однако снова отвести взгляд она не могла. — Ты заставил меня задуматься. Он продолжил уже мягче, не отрывая от ее лица темно-зеленых глаз. — Как бы я ни был обеспокоен твоей внезапной переменой в поведении, мне не показалось, что ты находишься под заклятием. Другое дело влияние духов. — крошечная ухмылка заиграла в уголке рта. Захотелось стереть ее прямо с его глупого, идеального лица. — До сих пор я и надеяться не смел, и последнее, что хотел, переступать границы — или, как сказала бы Мэгги, «усложнять» — но мне пришло в голову, что, возможно, частью твоих ощущений.. является чувство.. ревности? Что-то сжалось в груди. Она не уверена, был ли это гнев или смущение, или нечто другое. Темноволосая ненавидела, то, как он видит ее насквозь. Так нелепо, учитывая, что час назад, она была в отчаянии от ощущения противоположного. Вон нахмурилась, борясь с противоречивостью и бросила ему вызов взглядом. — Ревность? Что ты - .. Я имею в виду, с чего бы мне ревновать? — Полагаю, ты каким-то образом стала свидетелем того, что произошло ранее вечером. Удивительно. Возмутительно. Гарри сказал об этом без малейшего стыда. — Так ты признаешься? Гордишься собой, да!? — Нисколько. Но притворяться, что в тайне радуюсь о твоей ревности, не стану. Ведь это значит, ты чувствуешь что-то ко мне. — сделав паузу, у него перехватило дыхание. —Фантастическая была бы новость, учитывая, что я полностью и безнадежно влюблен в тебя, Мэйси. — Ты.. что? — этого просто не могло случиться. Не может этого быть. Пожалуйста, пусть окажется правдой. Мэйси, чувствуя себя опьяненной не из-за выпитого алкоголя, слегка подалась вперед. Их лица стали ближе, губы почти касались друг друга. Сквозь одежду скользил жар, исходивший от его рук. Когда она вздохнула, запах Гарри наполнил легкие. Острая, опьяняющая комбинация бергамота и мяты. Взгляд пал на его губы, слегка приоткрытые, в ожидании. Тогда она вспомнила. Кто-то другой целовал эти самые губы всего несколько часов назад, в том самом месте. Кто-то злой. Кто не был ею. В последнюю секунду Мэйси отпрянула. Встряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок. — Нет. Подожди. Гарри, как джентльмен, отступил, давая немного пространства. — Я не могу, прости. — она шагнула назад, уперлась в край стола и благодарно села, продолжив. — Я не могу просто взять и упасть к тебе в объятия! Я все еще очень, очень зла на тебя. Как ты мог, Гарри!? Даже если мы и не были.. не вместе, Эбигейл лгунья и убийца, не говоря уже о ее жутковатости. Ты поцеловал ее. Я видела. Намеренно! Не то, чтобы слегка. Много целовал. — Ты права, — сказал он все с тем же нелепым спокойствием. — Насчет Эбигейл, я имею ввиду. Хотя, признаюсь, если бы я знал, что ты все увидишь, я бы сыграл свою роль менее..убедительно. Пойми, Мэйси, она должна была убедиться, что ее план работал. Иначе попытки манипулировать тобой и твоими сестрами не прекратились бы. — Ты.. — голова закружилась не из-за текилы. На самом деле, воздействие напитка проходило, спасибо богам. — Подожди. Я запуталась. Что ты подразумеваешь под «своей ролью»? Гарри вошел в ее личное пространство и со своей чертовски сексуальной (и раздражающей) уверенностью Джеймса, взял обе ее руки в свои. Даже голос приобрел раздражающий тон, которым он читал им лекции об истории магии или о систематическом женоненавистничестве. Мэйси решила, что это неестественно, злиться и возбуждаться одновременно. — С тех пор, как ты пропала.. С тех пор, как Темный забрал тебя.. — Его лицо потемнело на мгновенье, так было всегда при упоминании Джеймса. — Мэйси, ты наверняка помнишь, как Эбигейл изначально пыталась воздействовать на Силу трех через тебя. Однако, она недооценила тебя - ты оказалась умнее всех из нас. Осознав, что ты не примешь ее сторону, ей пришлось выбирать новую цель. Очевидно, что с Мел будет сложнее всего, поэтому Эбигейл сосредоточилась на том, чтобы ее расстроить. Постоянно подстрекая, и, — как у вас в Америке говорят? О, точно — поддразнивая, пока Мел не подвергла себя риску, выпив мускус Кёна. Это было как раз перед тем, как похитили Мэйси. На мгновение задумалась, как бы все обернулось, не пойди она с Джеймсом. Если бы она нашла способ вернуться к Гарри раньше, до того, как он настолько отчаялся, что обратиться за помощью к Эбигейл. Её вина, что они так сблизились. Если бы не исчезновение, Эбигейл все еще сидела бы в тюрьме, где той самое место. Тем временем Гарри продолжал свою всеобъемлющую лекцию, как и подобает занудному профессору. — Мегги была следующей в списке. — объяснял он. — Мы все видели, как легко Эбигейл манипулировала ее чувствами к Паркеру, чтобы отвести от себя подозрения и переложить на него, когда, с самого начала, мы подозревали ее в убийстве дриад на Священной роще. Именно тогда я стал подозревать, что за всем стоит она. — Гарри взял достаточно длинную паузу, чтоб сделать глубокий вдох и разочарованно выдохнуть. — Но я был не уверен до самой свадьбы, пока не произошло нападение на Паркера с церемониальным ножом Повелителя. — еще один вздох. — Я знал, что не мог позволить этой .. демонической гарпии взяться за тебя или за твоих сестер. Но она точно могущественнее и опаснее, чем мы предполагали. Казалось, это умных ход, заставить ее думать, что она выиграла. По крайней мере на данный момент, пока мы не выясним, что она задумала. Мэйси кивнула. Отвлеченная на мгновение тем, как его большой палец медленно вырисовывал круги на ее ладони вовремя разговора. Вероятно, он пытался успокоить девушку, но возымело обратный эффект. Во всяком случае, суть она уловила. — Поэтому ты решил пожертвовать собой? Позволил Эбигейл.. себя соблазнить? Не рассказывая нам о своем плане? Гарри нахмурился и наклонился так, что они вновь оказались лицом к лицу. — Я и не говорил, что план был хорошо продуман. Но это все, что я смог придумать за столь короткое время. — Целуясь взасос? — возразила Мэйси. Их лица были слишком близки. Снова. Он, действительно, рассмеялся, мерзавец. — Уверяю тебя, гланды не были вовлечены. Даже язык. С моей стороны точно. — Какая гадость! — Мэйси вскинула руки, чтобы надавить на его грудь, оттолкнуть. Но не достаточно сильно или мужчина был сильнее, чем казался, потому что с места не сдвинулся. — Мне не нужны детали, Гарри! Достаточно уже случившегося. — Я мог бы показать, если ты не против. Проговорил с улыбкой, но в голосе было что-то мрачное и опасное. Гарри вовсе не шутил. Или шутил? Следующий вздох Мэйси застрял у нее в горле. Медленно — мучительно медленно, — но верно (почему он, черт возьми, такой уверенный!?) Гарри опустил голову и коснулся ее губ. Так легко поначалу, что она усомнилась в происходящем. Ресницы коснулись его лица, и она украдкой на него взглянула. На его рот, который был идеальным, сексуальным и ухмыляющимся. Хотелось придушить его. Но не всерьез. Второе касание менее мягкое и она вцепилась пальцами в рубашку и притянула к себе, когда он попытался отстраниться. На этот раз, поцеловала его Вон, поудобнее расположив голову. Приоткрыла рот, молча призывая сделать тоже самое. Подчинившись, он задержал дыхание, будто хотел притянуть к себе. Мэйси углубила поцелуй, ища его язык своим. Прижималась к нему, будто ее губы были огнем, способным заклеймить. Возможно, она заклеймила его, немного. Ему, похоже, понравилось, даже очень. Потому что, он застонал в ее рот. Двигая руками, он обхватил одной лицо, а другой скользнул ниже и коснулся затылка. Слегка надавил, сильнее откинув ее голову, встал между ног и притянул ее тело ближе к себе. Своим языком, он исследовал и покорял, что не было чем-то правильным и любезным. Мэйси выгнулась на встречу, требуя большего. По хорошему, она бы смутилась тому, как бесстыдно — или как сказала бы Мегги, «жадно» — она себя вела. Но сейчас ей так плевать. Сейчас, когда Гарри прикасался к ней так, как она тайно (а в последнее время, явно) об этом мечтала. Когда он преследовала ее в темной переулке и, буквально, затащил сюда, чтобы рассказать правду. После того, как он, фактически, решил сложное уравнение, чтобы выяснить, чем она была так расстроена. И это так. Теперь девушка вспомнила — его поцелуи были почти как сыворотка правды для ее мозга — он признался ей в любви. — Гарри, — она отстранилась ровно настолько, чтобы перевести дыхание между поцелуями. — Забудь обо всем. Ты понял, о чем сказал ранее? Ты действительно .. любишь меня? Проведя большим пальцем по щеке, он коснулся ее лба и прошептал: — Со всей страстностью. С этими словами, оставшиеся стены между ними пали. Мэйси сорвала пуговицы на его рубашке, не потрудившись дождаться, пока он снимет смокинг. После непродолжительной путаницы с запонками, рубашка и пиджак упали на пол. Дальше последовали пальто и шарф Мэйси, а затем свитер. Оба, почти обнаженные, снова целовались, более страстно, чем раньше, если такое вообще возможно. — Поверить не могу, что ты только что процитировал “Гордость и предубеждение”, — простонала она, когда Гарри прикусил ее шею и поцеловал в обнаженное плечо. — Но я предполагаю, ты на это и надеялся. — Разумеется,— сказал он, опуская бретельку ее лифчика и оставляя дорожку поцелуев на ключице. — Я был бы шокирован, если бы ты его не читала. Это один из немногих примеров классической литературы, который заслуживает присвоенного звания. — Видишь, невероятно занудно! И почему я нахожу это таким сексуальным? - Мэйси недовольно заворчала. — Потому что, — сказал он ей в ложбинку между грудей. — Дорогая, ты - женщина со вкусом. Она рассмеялась, но быстро перешла на судорожный вздох, когда его губы коснулись соска сквозь тонкую ткань лифчика. Его руки скользнули по ногам, поднимаясь выше. Обхватили за бедра, когда она непроизвольно прижалась тазом к столу. Через несколько секунд она уже стонала, сбросив лифчик, а Гарри расстегивал ее брюки, помогая снять. Он еще даже не касался ее ниже пояса, а она уже была готова на все. Мэйси потянулась к нему, притянув ближе за пояс брюк, которые (к ее разочарованию) все еще были на нем. Гринвуд воспользовался этой возможностью, склонил ее обратно на стол, покрывая поцелуями и теплом. Ее руки скользнули по его спине, по шрамам, которые скопились за всю карьеру Хранителя. Остановилась на одном определенном. Тот самый шрам, что оборвал его первую, смертную жизнь. Когда темноволосая дотронулась до шрама, молодые люди оторвались ровно настолько, чтобы взглянуть друг на другу. Мэйси не могла упустить возможность. Только не сейчас. — А ты знал, что я признавалась тебе в любви, как минимум три раза? — Что?— лицо Гарри было на грани недоверия. — Когда? Как? Мэйси скользнула одной рукой, обхватив его лицо, а другой удерживая. — Каждый раз, когда ты спрашивал меня, как я относилась к Дарклайтеру, я отвечала, что не могла помочь ему, но заботилась о нем, потому что он был частью тебя. Остальное явно подразумевалось. Признаю, мне следовало сказать четко и ясно, чтобы ты понял. Но мне пришлось немного влюбиться в него, потому что он был частью тебя. А я люблю тебя, Гарри. Я люблю тебя всем сердцем. Каждой частичкой души. Наконец-то на его глупом, совершенном лице появилось понимание. Гарри просиял. Затем он, казалось, обдумывал что-то и улыбка превратилась в сексуальную и похотливую ухмылку. — Даже демоническую часть? — О,— сказала Мэйси, поднимая свои бедра навстречу его и обхватывая ногами, чтобы удержать на месте. — Особенно демоническую часть..