Ты - моё счастье

Максим всё-таки поехал домой. Не стал ни Марию тревожить перед сном, ни сам заводиться. Он достал из бара виски, плеснул в стакан, и залпом осушил содержимое. Мысли в голове путались. Нет, конечно, он не поверил в то, что наговорил мистер В, но всё же какой-то осадок у него остался. Его просто ужасно раздражало, что Мария была с этим человеком в отношениях, жила с ним… Максим был ужасно ревнив. Он вообще ревновал Машу ко всем партнёрам в проектах и даже не постеснялся сказать об этом в одной из программ: «Я её ревную, когда она там с другими жамкается». Мария тогда удивлённо захлопала глазами. Ему вообще доставляло удовольствие упоминать её периодически в каких-то своих интервью. А сейчас он был в подавленном состоянии. Единственное, что ему сейчас по-настоящему хотелось, это лечь спать. Что он немедленно и сделал. Только и тогда сон к нему не шёл. Перед глазами стояла Мария, и тот проклятый мистер В. Максим с досады швырнул подушку. Сел на кровати. Вспомнил, как именно здесь у них с Марией произошло впервые после разлуки. То, с какой страстью она ему отдавалась, говорило само за себя. И чтобы после этого её лапал этот В.? Да быть того не может! Просто не может быть! Этот дуболом деревянный, по мнению, Максима вообще не был способен на чувства. И что толкнуло к нему Маню? Максим никак не мог этого понять. Что ж, иногда мужчинам трудно понять какие-то вещи. Максим открыл окно, подышал свежим воздухом. Это всегда его успокаивало. Потом снова лёг и на этот раз уснул, а точнее нырнул в объятия Морфея. Якунину тревожило состояние друга. Перед сном она тоже поговорила с мужем о произошедшем. — Нет, ну ты прикинь! Взять и выставить Машку изменщицей! У этого товарища явно снесло крышу. — Хорошо бы Маша не узнала об этом, — покачал головой муж. — Да не дай Бог. В её-то положении… Надеюсь Макс остынет. А если... Если он… всё-таки к ней поехал? — вскинулась Якунина. — Надо ему позвонить! — она набрала его телефон. Однако абонент был недоступен. — Успокойся, Ань! — обнял ее за плечи муж. — Всё равно ты сейчас ничего не сможешь сделать, даже если он к ней и поехал. Давай спать. Завтра всё узнаем. Позвонишь Марии с утра. — Да, обязательно! — Нюся нырнула под одеяло и прижалась к мужу. — Я больше всего на свете хочу, чтобы наша неуёмная парочка были вместе и навсегда. — Кто ж этого не хочет? — усмехнулся муж. — Ничего, всё хорошо будет. Разберутся. — Отправить бы этого мистера подальше куда-нибудь. — В северный Магадан? — К чёрту на рога. Чтобы не мешал им жить спокойно. А то так и будет преследовать Машку. — Да, есть такие настырные люди… Ладно, давай решать проблемы по мере их поступления. Не отстанет если от Марии, вот тогда и будем думать. А теперь давай спать, — он протянул руку и погасил ночник. Марии тоже не спалось. Она резко проснулась среди ночи. Какая-то необъяснимая тревога. Что-то ей приснилось, она не могла вспомнить. Что-то такое, отчего она испугалась. Она включила ночник, взглянула на время. Три часа ночи. Она сползла с кровати, сходила в комнату к Ваньку. Тот крепко спал. Она поправила ему одеяло, слегка поцеловала в макушку. Снова вернулась в свою спальню. Но сон уже был потерян. Малыш в её животе тоже проснулся и решил видимо, что уже утро и пора делать гимнастику. Живот у Марии ходил ходуном. Какой уж тот сон? «Ну всё, всё, успокойся, — уговаривала Мария наследника. — Давай лучше стихи тебе почитаю. Где там наш блокнотик?» Она нашла в тумбочке блокнот Максима (он всё-таки оставил его ей). Открыла где-то на середине. Асадов. «Стихи о любви». Мария читала вполголоса, поглаживая животик. Любить — это прежде всего отдавать. Любить — значит чувства свои, как реку, С весенней щедростью расплескать На радость близкому человеку. Любить — это только глаза открыть И сразу подумать еще с зарею: Ну чем бы порадовать, одарить Того, кого любишь ты всей душою?! Любить — значит страстно вести бои За верность и словом, и каждым взглядом, Чтоб были сердца до конца свои И в горе и в радости вечно рядом. А ждет ли любовь? Ну конечно, ждет! И нежности ждет и тепла, но только Подсчетов бухгалтерских не ведет: Отдано столько-то, взято столько. Любовь не копилка в зашкафной мгле. Песне не свойственно замыкаться. Любить — это с радостью откликаться На все хорошее на земле! Любить — это видеть любой предмет, Чувствуя рядом родную душу: Вот книга — читал он ее или нет? Груша… А как ему эта груша? Пустяк? Отчего? Почему пустяк?! Порой ведь и каплею жизнь спасают. Любовь — это счастья вишневый стяг, А в счастье пустячного не бывает! Любовь — не сплошной фейерверк страстей. Любовь — это верные в жизни руки, Она не страшится ни черных дней, Ни обольщений и ни разлуки. Любить — значит истину защищать, Даже восстав против всей вселенной. Любить — это в горе уметь прощать Все, кроме подлости и измены. Любить — значит сколько угодно раз С гордостью выдержать все лишенья, Но никогда, даже в смертный час, Не соглашаться на униженья! Любовь — не веселый бездумный бант И не упреки, что бьют под ребра. Любить — это значит иметь талант, Может быть, самый большой и добрый. И к черту жалкие рассужденья, Все чувства уйдут, как в песок вода. Временны только лишь увлеченья. Любовь же, как солнце, живет всегда! И мне наплевать на циничный смех Того, кому звездных высот не мерить. Ведь эти стихи мои лишь для тех, Кто сердцем способен любить и верить!