Рождество, в которое ничего, совершенно ничего не случилось

Она который год уже говорит семье что проведет Рождество на работе, а Саймону — что с семьей. Пусть в ее доме уже нет столько консервов на черный день, чтоб пережидать в безопасности четырех стен вечность — иногда Джесс по-прежнему чувствует себя уязвимой, одинокой и… не хочет портить ничье Рождество своим унылым видом. Какао, печенье и «Реальная любовь» — звучит как отличный план. Звонок в дверь заставляет тревожно вскочить, и почему-то на цыпочках подкравшись к двери, какое-то время она просто ждет и поглаживает блестящую выставку замков, засовов, запоров, вместо того чтоб просто просканировать гостя кольцом. — Если ты там, Джесс, открой, пожалуйста, — голос заставляет ее широко распахнуть глаза. — Это Барри… ну тот Барри, который… Флэш. Сердце невольно начинает дробить какую-то безумную чечетку. Господи, что за чушь лезет ей в голову — откуда бы у сердца взяться ногам… — Хэл сказал — у тебя с дверным звонком непорядок, — подает Флэш голос громче. — Так что если ты дома, открой, пожалуйста, дверь. Черт. Он же уйдет. Если ты сейчас не откроешь, он уйдет, уйдет, Джесс, и у двери она стоит неподвижно, но внутри вся мечется как какой-нибудь безумный скриггл с планеты Корзан пятнадцатого сектора. В конце концов, она уже давно не та отравленная страхом девчонка. Зеленый фонарь. Зеленый фонарь не прячется за дверью в Рождество от парня, который ей нравится, и внезапно самой для себя Джессика торопливо щелкает чередой замков и распахивает дверь так широко, что попросту сшибает Барри Аллена с крыльца в недавновыпавший, белый снег. — Боже, — торопливо она выскакивает следом прямо в домашних тапочках-собачках, подаренных сестрой на прошлое Рождество, протягивает руку, помогая ему подняться и отряхнуть черное пальто нараспашку. — Какая же я катастрофа… Привет, Барри. — наконец, поднимает она на него глаза. На его светлых волосах снежинки, голубые глаза блестят тепло и весело, а когда он вдруг улыбается ей, это делает его еще более милым. — Подарок от мистера Джордана прибыл! — широко разводит он руки. Только успокоившееся сердце Джесс вновь пытается провалиться куда-то под ребра. Щеки заливает таким жаром, что падающие снежинки должны моментально испаряться на коже. И черт, она убьет Хэла, за эту дурацкую и неуклюжую — максимально в его стиле — шутку. Даже если ее симпатия к светловолосому спидстеру — такая себе тайна, это не повод вот так поступать. Но с другой стороны… Барри ведь пришел, а он не из тех кто шутит зло и жестоко. — Клянусь, я не знаю что Хэл тебе наговорил, — торопливо бормочет она, зачем-то схватившись за рукав пальто Барри, — Это просто дурацкий розыгрыш! Шутка! Подарок, ты, я… С немного непонимающим видом Барри потирает затылок свободной рукой. — Ну да, подарок, — сунув руку в глубокий карман пальто, он извлекает оттуда небольшой сверток в шуршащей праздничной обертке. — Я уж испугался что выронил в снегу. С Рождеством, Джесс! — смотрит он на нее тепло и спокойно. — Ох…— оторванная пуговица остается в вспотевших пальцах Джессики. — Так значит это — подарок. А я подумала… Боже, я действительно катастрофа. — Что ты подумала? Сердцебиение вдруг успокаивается, становится тихим и вялым. — Подарок, — она заставляет себя вымученно улыбнуться. — Что ты — подарок.  Не важно, забудь. Спасибо, Барри. И прости что у меня для тебя ничего нет. — Этот раздолбай обязательно хотел поздравить тебя с Рождеством, но не успел. Ты же знаешь — ну как обычно. — Этот раздолбай теперь глава моего корпуса, — вдруг издает Джессика незлой смешок. С тяжелым вздохом Барри кладет ей на плечо руку. — Сочувствую твоему корпусу от всей души. Теплый смех окутывает их золотистым светом фонаря, в котором клубятся снежинки, хрустят шаги запоздавших прохожих, и где-то рядом кажется гимны поют. Ветер доносит запах домашнего имбирного печенья от дома соседей. Пуговица от пальто Барри Аллена все еще зажата в ее руке. — С Рождеством, — повторяет Джесс, глядя ему в глаза. — И, Барри, если тебя никто не ждет прямо сейчас… у меня есть какао и имбирное печенье из супермаркета — пожевать, пока я хотя бы пришью пуговицу на место. В благодарность за хлопоты Какое-то время Барри молчит — только светлые брови едва заметно сходятся к переносице. Словно взвешивает — да или нет. У него усталый вид, как будто он и впрямь слишком долго бежал и не видел причины остановиться. — Какао, — кивает он вдруг. — И печенье, имбирное — Из супермаркета, — зачем-то еще раз смущенно уточняет Джессика. — Мне нравится печенье из супермаркета, Джесс, — Барри забирает из ее нервных пальцев свою несчастную пуговицу и на мгновение ей кажется что соприкосновение их рук затягивается чуточку дольше обычного. —Я лучше ее пришью сам. Потом. Когда-нибудь. А сегодня пусть лучше будет Рождество. Скрывая улыбку, Джесс делает приглашающий жест и следом за Барри проходит в дом. Кто знает, вдруг ему и «Реальная любовь» зайдет? И даже когда следующим утром в подарке от Хэла они с Барри обнаруживают набор корявых рыболовных крючков с распродажи, теплое чувство в ее груди ничуть не становится меньше. *** — Рыболовные снасти? — хмыкает Джон, не скрывая скепсиса. — Пожалуй, в этот раз ты себя превзошел, Хэл. В Варриорс сегодня шумно и весело, корундский эль расходится по рукам, щупальцам, ластам только влет. За своим столиком Фонари с земли здесь, на Оа пытаются создать себе иллюзию Рождества с помощью праздничной ветчины и ящика обычного земного пива. — Ну что, — развалившись на стуле, Хэл невинно пожимает плечами. — Мне срочно был нужен подарок для Джесс, пока Флэш опять не умчал к горизонту событий. Кто виноват, что рядом нашелся только магазин со снастями. С хитрой физиономией Кайл приделывает к его спине характерные крылья и нимб из зеленых конструкций. — Давно ли ты у нас заделался в Купидоны? — Случайно… или не очень, — без особого раскаяния признается Хэл, открывая новую бутылку. — за все время нашей дружбы я увел у Барри четырнадцать потенциальных подружек. Пятнадцать, если считать тут оборотницу, но она оказалась мужского пола, так что не в счет… Раз уж они с Айрис за год не сделали ни единой попытки сойтись, а он нравится Джесс и она — ему… — глубокомысленно заканчивает он уже с куда более серьезным, почти задумчивым даже лицом. — Есть время разбрасывать камни, многоуважаемые господа, и есть время их собирать. Главное только не перепутать. Какое-то время за столом воцаряется такое же глубокомысленное молчание — каждый думает о своем: о камнях, о снастях и о времени, упущенном или нет. — За снасти! — наконец, с широкой улыбкой выдает Гай очередной тост. — Чтоб не ржавели подольше. Это звучит достаточно хорошо, даже Джон не удерживается от громкого смеха, и под веселый звон пивных бутылок Хэл искренне и тепло про себя желает: «Удачной тебе рыбалки, Джесс!»