Миллениум

12 часов пополудни. Год 3019. Двухцветный зал.       Легко входить туда, где тебя ждут. Но ещё легче входить туда, где тебя не ждут и уже ничего не требуют. Миновала первая тысяча лет с тех пор, как новый Король Света принял свою коронацию, через кровь и потери, во имя спасения всех миров. Акира миновал приоткрытые двери, переступил порог просторной, но слишком темной комнаты. Он привык к своему свету, и потому все темные комнаты и уголки Дворца воспринимались им не то чтобы враждебно, но, по крайней мере, неуютно. Ленивый взмах кисти и яркий, белый свет, льющийся из прозрачных окон, устремился к своему Королю, приветствуя его появление и освещая высокие стены. Он удовлетворенно сощурил глаза, стряхивая со лба выбившуюся прядь чёрных волос, по привычке дёрнул пальцами за тугой воротник и, неспешным шагом дойдя до круглого стола, отодвинул ничем не примечательное кресло, чтобы сесть. — Рад, что ты явился, — поприветствовал его Широгане, не поднимая глаз от разложенного прямо перед ним свитка с графиком. — Весьма эффектно. — Спасибо, — отозвался Акира и пододвинул к себе чернильницу с пером. — Начнём?       Совещания, по обычаю Монохромного мира, проходящие два раза в месяц, были отчасти данью традиции, нежели жизненной необходимостью для королей или миров. Правители собирались в условленное время, в условленном месте — некогда вмещавшего несколько сотен служащих, и обсуждали то, чем этом мир мог гордиться последнюю тысячу лет.       Стабильность — вот то, к чему стремились, и то, что смогли реализовать Короли Света и Тени, после многих лет дестабилизации и угрозы падения всех миров. Некогда Баланс был нарушен самым ужасным способом и по прямому допущению Истинных. Ныне, с восстановлением Границ Света и Тени, такое в принципе не могло произойти. Однако, для общего блага, чем-то пришлось жертвовать.       Изгнание, а проще говоря — уничтожение синов и реев, было той необходимостью, без которой не мог быть достигнут Баланс. Чем меньше неизвестных членов в уравнении, тем понятнее и стабильней общая система. Лучше — не значит лучше для всех.       Акира перевёл взгляд на Хомураби. Король Син, в неизменных своих привычках, сидел, отклонившись на кресле и закинув ноги на стол. Вокруг него, словно призрачный дым, крутились и плясали тени. Образец силы и разрушения, животным инстинктом ощутив, что на него смотрят, медленно повернул голову, устало смотря. — Есть что дополнить? — спросил Акира, выразительно кивнув на свиток в руках Широгане. Король Теней рукой передвинул бумагу по столу на сторону Акиры. График был стабилен. Как обычно. Акира уже и забыл, когда эти совещания отличались одно от другого или заканчивались иначе, чем пожеланием вновь встретиться через две недели. Запечатанный свиток с оттиском даты перекочёвывал на одну из многочисленных полок хранилища и забывался. Однообразие, синоним Стабильности. — Нет, — пожал плечами Син, и, моргнув, отвернулся, найдя что-то занимательное в разглядывании носков своих сапог. — Если только… — Если только что? — Акира готов был зацепиться за что угодно, лишь бы нарушить устоявшийся порядок действий. Ещё одно такое совещание, ещё одна ровная линяя графика на идеально белой бумаге, ещё одна неспешная прогулка вдоль Границ, и он клянется, что проделает дыру в этой самой Границе, чтобы хоть что-то изменилось в проклятом черно-белом мире!       Мягкое, но давящее чувство постороннего сознания наполнили мысли страхом и, тем самым, едва уловимым чувством тревоги, словно ледяные пальцы невесомо касаются обнаженной кожи над самым сердцем.       Настороженное касание руки поверх ладони, и Акира, с выдохом, опустил голову. Непозволительные мысли и желания для Истинного. Рядом, понимающе и всепрощающе, улыбнулся Шисуи, и от этой его улыбки Акире стало очень горько. Крови захотел, сорвался — монохромный бог. Он поднёс руку к лицу и сжал переносицу большим и указательным пальцами. — Так, о чем ты хотел сказать, Хомураби? — переспросил он и, положив обе руки на гладкую столешницу, раскатал лист пергамента, обмакнул перо в чернила и внимательно уставился на Короля Син. — Не знаю, насколько эта проблема касается нас, но в Цветном мире апокалипсис. — После твоего там появления меньшее я и не предполагал. — Я здесь ни при чём, — огрызнулся Хомураби. — За последние две сотни лет не появилось ни одной новой формы жизни, а те, что имелись, стремительно исчезают. — Седьмое массовое вымирание? — подал голос Шисуи и впервые с начала совещания распахнул полу-прозрачные жёлтые глаза. Ему всегда было жалко живые существа любой формы. — И, надеюсь, последнее, — отозвался со своего места Широгане, аккуратно поправляя задравшийся на запястье манжет. — Наследие Рюуко и так достаточно пережило своего создателя. Да и стоит ли драматизировать, если это никак не влияет на Баланс. — Ты прав, — согласился с ним Акира, ощутив дрожащее чувство где-то глубоко в себе. Что было хорошего в нынешней форме правления Монохромного мира, так это то, что все четыре короля были равны в своих предложениях. Но всё же окончательное решение было за Истинными. Акира поднялся со своего места и обвёл присутствующих взглядом, требующим внимания. — Возможно, это и не имеет прямого отношения к нам, но кто знает, как исчезновение Цветного мира может отразиться на мире Монохромном. — Никак не отразится, уверяю тебя. Наш мир уже существовал до того, как дикий эксперимент по слиянию двух констант был воплощен твоим предшественником, Акира. Наоборот, его появление неким образом повлияло на наш ход мыслей, да так, что Призванные короли время от времени отвлекаются от своих прямых, и, скажем так, постоянных обязанностей, вопреки тому, что от них требует Система. Скажу больше, лично я буду только рад, если Цветной мир исчезнет. Он и так исчерпал себя и более никому не нужен. — Он нужен нам, — грозно подал голос, сидящий рядом с Широгане Хомураби и, перестав раскачиваться в кресле, опустил ноги со стола. Пляшущие тени встретились с подавляющим превосходством истинной тьмы и отступили, забившись под своего хозяина. — Ностальгия — не лучший помощник в стабильности психики, — не поворачиваясь к нему, ответил Широгане. — Кто б говорил, — осклабился Король Син, но противостояние было проиграно, и он перевёл глаза на Акиру, ища поддержки. — Трое из нас выходцы из Цветного мира, и мы хотим знать, что происходит, — Акира был неумолим в принятом решении. — Ты не сможешь повлиять на его конец, — Широгане скептически повёл бровью и склонил голову набок. — Я знаю… Но... это наш дом. — Мне всё равно, — развёл руками Широгане. — Но, чтобы минимизировать влияние, то прощаться будете всего одни световые сутки один раз в тысячелетие.