Часть 1
25 декабря 2019 г. в 16:43
В Энма-тё тоже в ходу корпоративы, и, хотя там намного больше порядка и дисциплины, нежели у смертных, но некоторые легкомысленные типы умудряются все-таки настолько сильно залить глаза, что домой попадают или на четвереньках, или верхом на напарниках.
Тсузуки Асато, признанный разгильдяй, хоть и отличался некоторой худобой (несмотря на то, что извечный любитель пожрать!), на напарнике приехать точно не мог – бедному Хисоке так и надорваться было бы недолго, - а посему Татсуми и Ватари просто притыкивали его в уголочке на диванчике до следующего рабочего дня. Как правило, сей день наступал сразу после корпоратива, и несчастный Тсузуки мучался головной болью, стенал, в очередной раз клялся, что больше и в рот не возьмет… затем наступал корпоратив, и все повторялось. Шефу Коноэ надоело подобное поведение до самой крайней степени, и он разрешил Ватари и Татсуми проучить паразита как следует, причем способ был «на их усмотрение».
И вот в очередное непрекрасное утро Тсузуки в очередной раз очухался на ставшем уже родным и любимом диванчике, больной на всю голову и оттого самый несчастный на свете. Стеная, он заварил кофе, осмотрел тайник, убедился, что сладости оттуда кто-то скоммуниздил (теперь этот самоубийца долго не проживет), печально проследовал за свой стол, запил кофе анальгин и решил было немного повздыхать о несправедливости жизни, как вдруг его неожиданно прервал приятный сюрприз.
На столе лежала шоколадка в яркой обертке. Неужто любимый напарник о нем позаботился? Просияв, синигами хватанул неожиданный подарок судьбы… пальцы сомкнулись на пустоте. Что?!
Тсузуки сосредоточился, цапнул снова – шоколадка лежала на столе, он ее отчетливо видел, а взять не мог. Руки трясутся? Наверное… или глазомер с похмелья никакой. Тсузуки закрыл правый глаз и схватил шоколадку – не попал; открыл правый и закрыл левый глаз – не попал; закрыл оба и принялся искать шоколадку ощупью – не попал. Под пальцами все еще была гладкая поверхность.
Синигами открыл глаза и чуть было не заскулил: это же ужасно, когда не можешь получить утешение. Бедный он бедный, несчастный юный… хм, не совсем юный, но все же несчастный сотрудник Энма-тё, никто его не любит… шоколадка и та убегает.
В комнату с разгона влетел Ватари и затараторил:
- Привет, Тсузуки, как спалось? Ты не возражаешь, если я одолжу у тебя ручку? Чернила кончились, а куда дел пачку стержней убей меня шеф не помню…
Тсузуки поднял на него страдающий взгляд:
- Ватари! – трагически воскликнул он. – Помоги мне!
- Что я могу для тебя сделать? – честные золотые глаза смотрели ласково, прямо в разнесчастную душу.
- Дай шоколадку, а?
Ватари завертел головой:
- В шкафу? В тумбочке? Бедный, ты совсем встать не можешь?
Тсузуки удивленно воззрился на него:
- Да вот же она! – ткнул он пальцем в сторону столешницы. – Руки трясутся, подхватить не могу…
Ватари посмотрел на него с нежной жалостью и мягко, сочувственно погладил по голове:
- Тсузуки, на твоем столе ничего нет…
- Как это нет?! – возопил перепуганный синигами. – Мне что, мерещится?!!
- После корпоратива всякое бывает, - сочувственно отозвался Ватари и испарился.
Тсузуки уронил голову на руки и тоненько, жалобно завыл. Да что же это такое? У него пошли галлюцинации… или у Ватари пошли? Вот черт! Ему плохо – это плохо, а другу плохо – вообще кошмар. При всех своих недостатках Ватари отличный парень, и ладят они просто прекрасно, а тут такое.
Дверь со скрипом открылась, пройдясь по нервам будто наждаком, чеканя шаг вошел серьезный и сосредоточенный Татсуми, бывший партнер по заданиям и самый близкий друг. Он был мрачен, бурчал что-то, глядя в книгу расходов, и, остановившись рядом с кофеваркой, почти не гладя налил себе кофе вровень с краями кружки. Подобного у Тсузуки не получалось ни разу, хотя синигами, в теории, одинаково ловки и грациозны.
- Татсуми! – оживившись, позвал его Тсузуки.
- Да? – секретарь пригубил кофе. – Опять расходы…
- Татсуми, скажи пожалуйста, у меня на столе есть что-нибудь?
- Папки, - начал перечислять педантичный друг, - ноутбук, стаканчик с авторучками…
- Нет-нет! – нетерпеливо прервал его Тсузуки. – Шоколадка у меня на столе есть?
Татсуми спокойно уставился на столешницу, затем – в глаза другу, - и, не меняя интонации, произнес короткое и емкое: «Нет». Тсузуки моментально накрыло волной паники: допился, черт побери! Он вскочил и заметался:
- Мама моя! Папа! Дедушка! Бабушка! Шеф!
- Тсузуки.., - попытался урезонить его коллега.
- Белая горячка! – орал Тсузуки. – Скорую помощь скорее! Помогите!!!
Метеором перепуганный синигами вылетел в коридор, продолжая орать: «Скорая помощь! Помощь скорая! Белая горячка! Горячка белая!». Татсуми понял, что они с Ватари явно перегнули палку, потому быстро выхватил растворитель и стер со столешницы объемный рисунок. В кабинет как раз вползал, держась за голову, Хисока.
- Как вам не стыдно, - простонал он, - что же вы двое Тсузуки так довели? Оглушил прямо…
Татсуми покаянно поправил очки:
- Заметь – не я это предложил.
-Я бы сделал деликатнее, - проворчал Куросака.
Татсуми нехарактерно для него трагически вздохнул и ссутулился: воспитательные меры зашли слишком далеко, раз даже бедного эмпата скрючило. Зато Тсузуки точно с пьянкой завяжет.
Дверь снова открылась, шеф Коноэ втащил за руку упирающегося и зареванного Тсузуки.
- Где шоколадка? – поинтересовался он. – Или что тут вообще было?
Все дружно уставились на стол, в дверь даже сунулись Ватари и оба Гусесина, чудом поместившись в проеме. Тсузуки, увидев чистую поверхность стола без малейших признаков шоколадки, сомлел от облегчения. Через секунду на пол рухнул в обмороке Хисока.
Шеф прожег взглядом остальных:
- Ваше счастье, что у нас инфарктов не бывает, - пробурчал он.
Ватари пристыженно засопел, Татсуми опустил голову, Гусёсины боролись с приступом истерического смеха, зато оба напарничка лежали так мирно и тихо, что казались очень миленькими и совершенно безобидными, а отсутствие шума в конторе и, хоть на какое-то время, тихий Тсузуки стоили затраченных усилий.
Больше Асато действительно ни капли не брал в рот, и не только на корпоративе.
Хисока был этим ну очень доволен.