Everybody Loves Somebody

У Намджуна к ней любовь. У нее к Намджуну хрен пойми что. Самое время поплакаться в чью-нибудь дружескую жилетку. Дорогую, стильную жилетку от Balenciaga. Опереться со своими проблемами на крепкое, сильное плечо Ким Сокджина — надежды и поддержки Бантан. — Привет! Ну, что там у тебя? — с места в пропасть спрашивает Джин. Все как заказывали. Драные джинсы, белая футболка, а поверх кожанка Balenciaga. — Кажется, я не люблю Намджуна. Ее откровенность того стоит. Стоит широко распахнутых глаз (хотя казалось бы, куда уж больше), стоит озадаченности в каждой черточки его лица. Вообщем окупается сторицей. Он тяжело вздыхает, снимает кепку, ерошит волосы и оглядывает стол в поисках соломинки. — Нет, чтоб просто позвать кофе попить. Уверена, что хочешь обсудить это со мной? В голосе Джина тотальная обреченность перемешивается с непотопляемой надеждой. — Ок. Ты прав. Лучше пойду, обсужу это с Dispatch. У меня, по-твоему, так много вариантов с кем обсудить Намджуна? — Вот с Намджуном и обсуди, — в ответ огрызается Сокджин. Их столик в самом углу. Уединенное место за перегородкой. Откуда не видно их, но и зал тоже не видно. В эту кафешку ее притащил Джин, когда они с Джуном первый раз серьезно поругались. Вез ее через весь город, к черту на кулички, ради десяти минут разговора и кружки невероятно вкусного кофе. Похоже, самого вкусного во всем Сеуле. Владелец тогда лишь приветливо кивнул Киму и сразу усадил за этот столик в углу. То ли понял, то ли нет. То ли узнал, то ли нет. В тот момент она решила — это проблемы Джина, сейчас думает также. Парень сосредоточенно гоняет ледяные кубики по стакану, непонятно разбавляя или охлаждая кофе, и изредка поднимает на нее взгляд. А у нее внутри все дерет, как в первый их визит сюда. Он, вроде бы, тоже был в Balenciaga. Дерет. Сильно. Больно. До кровищи. Открытые ножевые на сердце. Доктора рядом нет, только Джин. Его психологом-то с натяжкой назвать можно. Экзорцистом уж тогда. Ким Сокджин экзорцист для ваших демонов. Она истерично смеется, громко, как не в себя. На грани отчаянья и срыва. Теперь во взгляде Кима больше беспокойства, чем утомленности. Того и гляди даст деру, даже скорую не вызовет. Останется она тут в луже собственной крови от больнючих ножевых и с двумя недопитыми Iced Americano. — Ты из-за JK так что ли? Как так? Хочется переспросить ей. Бесконечно тихо, бесконечно шумно. В него. Тяжело. Насовсем со всеми вытекающими? Как так? Как же так? Не так ли…. — Потому что если из-за него …- взгляд у него такой добрый, теплый точно ампутировать сердце ей собрался без анестезии — не стоит оно этого. Все-таки полоснул скальпелем. Она подтягивает коленки к груди, утыкается в них лбом и заходится рыданием. Становится по-настоящему обидно, по-детски, очень искренне обидно за себя, горячо и щипательно до слез. Недостаточно хороша для JK. Казалось бы, куда уж больнее, но после этой мысли ее шарашит страданием с новой силой. Становится еще обиднее, но уже за Намджуна, потому что, просто какого?! — Чего плачешь-то? Мало ему быть хеном шестерых индивидуальностей, теперь еще и оппой быть приходится. Сокджин учился на актерском, но сейчас не догоняет, в каком образе надо предстать: доброй феи крестной или плохого полицейского? — Ты не понимаешь… — Нет. Это ты не понимаешь. Себя полюбить надо. А уж потом кого-то кроме себя. А затем, обязательно, следует полюбить что-то кроме этого кого-то. Вот это понимаешь? Парень смотрит долго, выжидающе. Ну как объяснить, если не знает? Весь этот шоу-бизнес не знает, всю эту фальшь, игру на камеру, ужимки. Где искренность, ту, что еще не закопали, не похоронили под диетами, шоу, чартами, соответствием фанатским представлениям, отнюдь не балетными танцами, захочешь не найдешь. А вот она хорошая, замороченная до хрена, но хорошая. — Эй, — он ждет, когда она поднимет голову, чтобы встретиться взглядом, — запомнила? Ты достаточно хороша. Для всего чего ты хочешь, ты достаточно хороша. Если собираешься любить — люби. Как умеешь, как можешь так и люби. Но чтоб без сожалений. Девушка перестает всхлипывать и слегка даже пробует улыбнуться. С потекшей тушью и покрасневшими глазами получается немного крипово. Смотрит в ответ и думает, что вот так с грохотом, до мятых внутренностей, до разрыва сердца стоило бы влюбиться только в Сокджина. Ким залпом допивает кофе и громко ставит стакан на стол, завершая сеанс задушевных бесед. Психологическая помощь с привкусом Jamaica Blue Mountain и длиной в один айс- американо.