Будем счастливы теперь и навсегда

— Вы потрясающе постарались, Уильда, — Джессика с неподдельным интересом рассматривала замок Штайнхерц, который теперь совмещал в себе и музей и отель, что расположился в западной части замка. — Я не могу передать словами, как тут потрясающе! — И все же здесь большая заслуга Его Высочества, леди Джессика, — женщина сдержанно улыбнулась, шестая рядом с девушкой по коридорам замка. — И леди Эммы. Но Его Высочество проводил здесь почти каждый день, следя за работами. Джессика улыбнулась и краем глаза посмотрела на Лео, который шел немного позади женщин. Его лицо украшала самодовольная ухмылка, от которой Уокер лишь закатила глаза. Все в этом мире было изменчиво, кроме влюблённости принца в себя и комплименты. — А как с туристами и постояльцами? — Лучше всего с июля по октябрь, но и в остальное время гости тоже прибывают, — Уильда подарила молодой графине эту сдержанную улыбку, а Джесс перевела взгляд на Лео. — Осматривайтесь, а я пока подготовлю бухгалтерию. Пожилая леди оставила их вдвоём, скрываясь за поворотом. И только тогда Джессика позволила себе облегченно выдохнуть. Ей нравились Уильда и Питер, но они вели себя с девушкой слишком почтительно. То ли Уокер отвыкла от этих аристократических замашек, упиваясь свободой и простотой родного Нью-Йорка, то ли и не успела к ним привыкнуть. — Пойдём, кое-что покажу, — Леонард кивнул в сторону коридора и, как истинный джентльмен, пропустил леди вперёд. — В это время суток там особенно красиво. Ей нравилось его общество. Он стал для неё верным союзником, опорой и поддержкой в последние годы, и ничего не требовал взамен. Джесс могла ему доверять безоговорочно, рассказывая все свои тайны и показывая скелетов. Их союз был скреплён давно, в Ахаре, и никто не собирался его нарушать. Леонард приоткрыл дверь, пропуская Джесс на просторную террасу. Здесь и правда было красиво. С террасы открывался невероятный вид на лес и ближайшие горы. И от этого вида дух захватывало. Джессика заметила ту самую тропинку, по которой они спешили спасать Ричарда. Девушка зажмурилась и вонзила ногти в ладони. Воспоминания хлесткие и безжалостные снова принялись душить её. Она резко распахнула глаза, наткнувшись взглядом на ту самую поляну и гладкое озеро. — Ты в порядке? — Лео аккуратно коснулся женского плеча и обеспокоено посмотрел на побледневшее лицо. Она ведь обещала себе быть сильной и забыть обо всем, но разве возможно это было сделать здесь, где все вокруг только и делало, что напоминало о прошлом! — Джесс? — Конечно, просто залюбовалась, — она выдавила из себя улыбку, почти искреннюю, чтобы принц клюнул на её открытую ложь. А даже если и не поверил, то виду не подал. — Здесь невероятно. Принц, довольный собой, приподняли голову и прищурил хитрые глаза. Пока Уокер с наслаждением вдыхала свежий горный воздух, Лео устроился на плетёном диванчике, вытянув ноги. Девушка наслаждалась тишиной и спокойствием. Кажется, этого ей не хватало в последнее время. А здесь действительно было хорошо. И Уокер была несказанно благодарна Лео, что-то тот сам вызвался поехать в замок с ней. — Думаю, леди Уильда нас потеряла, — спокойный бархатный голос принца раздался почти над самым ухом. Джесс кивнула. — Ты можешь приходить сюда, когда захочешь. Тем более, это твой замок, графиня Ферокс. Уокер улыбнулась и ударила принца в плечо за то, как он выделил её титул. Телефонный звонок поймал её до того, как они с Леонардом успели сесть в машину. Голова кружилась от цифр и графиков, которыми загрузила бедную голову девушки Уильда. — Да, Эмс, привет, — Джессика улыбнулась и забралась на заднее сиденье машины. — Мы уже едем обратно… — Джесс, он знает, — сердце пропустило удар, и Джесс показалось, что весь воздух в эту секунду выкачали из легких. — Прости, я… я виновата… — Нет, что ты! — Уокер постаралась придать своему голосу спокойствия, но разве это было возможно. Он знал. Знал её большую тайну. То, что она хранила от него столько лет. — Твоей вины нет здесь! Я скоро буду, хорошо? Только прошу, не переживай! Лео передал ей бутылку с водой, и девушка кивнула, припадая с жадностью к горлышку. Сердце отбивало бешеный ритм, готовое раскрошить рёбра. — Что случилось? Уокер посмотрела на принца, и глаза её наполнились слезами: — Он узнал. Адам так и не сомкнул глаз этой ночью. Да и прошлой тоже. Он метался раненым зверем по постели, мучился от кошмаров, где Джесс снова и снова ускользала от него, а он ничего исправить не мог. Кажется, он не курил уже лет шесть-семь, однажды отученный своим дедом — старым воякой и ярым приверженцем здорового образа жизни. Его дед — полковник Уильям Далглиш Хьюз — терпеть не мог таких слабостей, как вредные привычки. Поэтому, поймав своего внука оболтуса за раскуриванием самокрутки, всыпал тому по первое число, выбив любое желание прикасаться к табаку и никотину. И Адам неизменно следовал словам своего деда, следил за здоровьем и запрещал себе отравлять легкие. Правда, от хорошего алкоголя отказаться не смог. Он был для него спасательной шлюпкой, все ещё не пережившим смерть отца. Но сегодня потребность в дозе никотина Адам чувствовал особо остро. Полупустая бутылка виски покоилась на столе, и мужчина выглянул в окно. Там, за горизонтом, занимался рассвет. Наверно, он бы остался наблюдать, как огненно-красный шар медленно поднимается над Хезуром, но курить хотелось сильнее. Хьюз натянул джинсы и старую футболку, отправляясь на поиски хотя бы одной мучительно сладкой отравы. Но полчаса бесцельного блуждания по дворцу результатов не давали. У стражников сигарет не было, или же они просто боялись жуткого начальника королевской охраны. Может, это проверка? А они тут ему полупустые пачки тянули бы! Мысль о том, как бы он затянулся, пропуская никотин через легкие, становилась навязчивой. Часы показывали половину шестого утра, а он, гонимый кошмарами, все шатался по дворцу тенью. Адам знал, что за спиной его шептались об его состоянии, недосыпах, частых срывах и возобновившимся алкоголизме. Но он не обязан был отчитываться перед каждой встречной аристократической задницей о том, что творилось там за толстой броней из сарказма и отчужденности. Хьюз свою работу выполнял отлично, со всей профессиональной отдачей, а что творилось за всем этим — никого не должно было волновать. Хезур встретил его ленивым утром и медленно просыпающимися улицами. В круглосуточном магазинчике его уже знали в лицо, но виду старый продавец не подавал, когда мужчина резко распахнул дверь. И когда Адам попросил пачку Парламента, тоже ни капли не удивился. Адам блаженно затянулся, выпустил сизый дым и прикрыл глаза, устроившись на скамейке. Шестеренки в голове начинали работать, ум, на удивление, становился яснее. Гнетущие мысли развеивались, как туман перед рассветом. Запрыгивая на байк, Хьюз невесело усмехнулся, заметив то самое судьбоносное кафе, откуда все началось. — Я отъехал к Николасу за документами, Ричард, — рявкнул раздражительно Адам, выруливая на подъездную дорожку Ришаров. Какая-то непонятная тревога окутала его сердце. — Неужели ты и часу без меня не протянешь? — Адам, я беспокоюсь за начальника королевской стражи, — спокойствие разливалось через динамик по салону машины. Снова заставлял чувствовать его, Адама, последним мудаком. — И за своего лучшего друга. Хьюз тяжело выдохнул, уверяя Ричарда в том, что беспокоиться не о чем. Он заберёт документы и вернётся во дворец раньше, чем Его Величество успеет зачитать присягу Сагару. И Адам не знал, кого больше обманывал в этот момент. Но, оставив машину прямо на дорожке, он двинулся в сторону дома. Он мог послать кого угодно, но поехал лично. Эти бумажки не имели первостепенной важности, да и сам Адам к ним особого отношения не имел. Но он помнил, как на празднике Рич и Ник вскользь упомянули их, и тогда Адам уже знал, что приедет за ними. Но разве за этим он ехал сюда? Главная причина того, что он сорвался сюда пряталась где-то во всем этом огромном доме, избегала предложений Ричарда посетить дворец и выпить чаю в королевском саду, оправдываясь какими-то делами. Все ещё ужасно врала, подумал про себя мужчина, поднимаясь по ступенькам. — Адам, ты рано, — Николас крепко пожал протянутую руку. Хозяин был удивлён, хоть и пытался изо всех сил это скрыть. То Адама не затащишь пропустить по бокальчику виски, то не свет ни заря он уже стоял на пороге. — Документы, точно. Пройдёшь в кабинет или… — Если ты не против, я подожду в гостиной, — Хьюз выдавил из себя ухмылку и кинул взгляд в сторону. Дворецкий несколько раз предложил ему выпить, но мужчина тактично отказался. Не до чая ему сейчас. Ладони потели, как у прыщавого школьника, который караулил первую красотку. Где-то здесь была Джесс, и он так отчаянно хотел просто её увидеть. Это было похоже на странную одержимость. Хьюз не видел её несколько лет, а теперь она снова здесь, словно ничего не произошло. Будто все так и должно быть. Но Адам понял её взгляд, когда Леонард увлёк Джессику в новый танец. Этот взгляд был острее всех тех ножей, что торчали в его сердце после её трусливого побега. — Адам, — за спиной раздался женский голос, — доброе утро! — Привет, Эм, — Хьюз натянуто улыбнулся и устало потёр переносицу. — Как себя чувствуешь? Молодая женщина села в соседнее кресло и попросила для себя чай, а для гостя — кофе без сахара и с молоком. И Адам не мог с ней спорить. Никогда не получилось. Эмма умела стоять на своём, и он всю жизнь и их долгую дружбу пытался понять, откуда у неё столько внутренней силы. — Ты ведь не за любезностями здесь, — Эмма будто читала его как открытую книгу, небрежно оставленную кем-то на столике в кафе. — Адам… — Я за документами для его королевской задницы, — опередил её мужчина, принимая чашку с ароматным напитком. Кофе его уже не бодрил, как стакан виски, но помогал проснуться. — Но если разговор зашёл… — Она уехала где-то минут двадцать назад. Рука, в которой Адам держал чашку, дрогнула, проливая огненную жидкость на чёрную футболку. Он ничего не почувствовал, кроме всепоглощающей пустоты. Неужели Джессика вновь ускользнула, сбежала, оставила его ни с чем? Вот так просто! — Как? Когда? Куда? Эмма подала ему салфетку и покачала головой. — Успокойся, Адам, она уехала в замок по делам. Хотела проверить, как там все идёт. Сказала, что соскучилась по этому месту. Она же не присутствовала во время реконструкций. Адам рухнул обратно на диван и устало прикрыл глаза. Сердце колотилось в груди. Испугался? Взрослый мужик испугался, что эта несносная бестия оставила его? — Ты в порядке? — Да, в полном, — Адам натянуто улыбнулся, ругая себя за такой холод по отношению к Эмме. Она искренне беспокоилась, а он в который раз вёл себя как последний кретин. — Спасибо, Эмма. — Пойду на кухню, проверю, что сегодня на завтрак, — Эмма поднялась и быстро засеменила в открытую дверь. — И да, Адам, ты останешься. Возражения не принимаются! Адам усмехнулся, оставаясь наедине с самим собой, и принялся ходить по комнате. Он наткнулся взглядом на снимки в рамках: свадьба Эммы и Ника, фотография с родителями, детская фотография Эммы, фото Джесс и Эммы из Нью-Йорка, запечатлённые праздники, — каминная полка хранила память о самых важных людях и событиях хозяев дома. Несколько снимков прятались позади, будто их специально убрали подальше от любопытных глаз за вереницей других фотографий. Рядом с пышной елкой сидели улыбающаяся Эмма с пушистым белым комком на руках, Меган и её парень, и Джесс. Уокер выглядела уставшей и изнеможённой, словно процесс съемки отнимал у неё последние силы. Но губы украшала широкая искренняя улыбка, зеленые глаза радостно горели, как огоньки на елке, а руки обнимали округлившийся живот. Хьюз крепко зажмурился и резко распахнул потемневшие глаза, не веря своему отличному зрению. Но глаза его не обманывали — Джессика была беременна. Живот девушки был достаточно заметен, чтобы дать ребёнку пять-шесть месяцев. Полгода. Мозг Адама стал в спешке отсчитывать даты: декабрь, рождество. Июль. Внизу фотографии стояла дата — декабрь две тысячи пятнадцатого. Июль две тысячи пятнадцатого — Джесс приехала на каникулы в Сагар. Именно в июле они были близки, в июле он любил её при любой возможности. И если его сомнения были верны… — Что это значит? — Хьюз резко развернулся к вошедшей женщине, заставляя её остановиться, заметив в мужских руках светлую рамку. Она была в замешательстве, не находя нужных слов и не зная, что сказать теперь. Возможно, подумал Хьюз, Эмма собственноручно убрала эти фотографии подальше. — Это мой ребёнок? — понимая, что ответа ему долго ещё не дождаться, Хьюз продолжал атаковать Эмму вопросами. — Адам, я не могу, прости, — вот она женская дружба во всей своей красе! — Тебе лучше поговорить об этом с Джессикой, но не думаю, что она захочет… Адам с силой сжал в руках рамку — послышался хруст дерева. От лица отхлынула кровь. Он побледнел, а сердце, бедное сердце, кажется, остановилось. Эмоции одолевали его истерзанную душу. Он не мог смириться с тем, что все эти годы Джесс скрывала от него тот важный факт, что он — отец её ребёнка, черт побери эту ведьму! Был ли он зол, удивлён или рад? Хьюз никак не мог разобраться, что именно чувствовал в этот момент. Но на языке отчетливо ощущался привкус того, что он снова остался в дураках! — Я ведь не так много прошу! — взмолился Адам, приближаясь к Эмме. — Адам, — Эмма отвела взгляд и отошла к окну, стараясь не смотреть мужчине в глаза, — Джесс сама не знает, кто отец ребёнка. Это была какая-то вечеринка, она выпила лишнего и, как следствие… — Эту плохо сшитую историю Джессика придумала? — Адам покачал головой, вглядываясь в счастливую улыбку Джессики на фото. — Я ведь знаю, когда люди мне врут. Так он мой? Молчание послужило для него лучше всех слов, которые он мог услышать. — Как зовут ребёнка? Он видел, как тяжело опустились хрупкие женские плечи, как тяжело ей давались это решение. — Оливер, его зовут Оливер, — немного погодя ответила Эмма. — Это будет непросто, Адам! Он ничего не ответил ей: все слова в мгновение покинули его уставший разум, оставив мужчину наедине с опасным коктейлем из смешанных чувств. Покидая дом Эммы и Николаса, он никак не надеялся наткнуться на самую страшную тайну Джессики Уокер, которая хранила её четыре долгих года. Хьюз не знал, что теперь ему делать. Но четко знал, что просто обязан вывести Джесс на разговор — хотелось ей этого или нет.