Только ты

Вечер был невыносимо долгим. Каждое мгновение в ее присутствии казалось жестокой, восхитительной пыткой. В начале он пытался радоваться ее переменившейся наружности, ее угасшим глазам и утратившим былую привлекательность чертам. Он достиг всего, чего желал, и даже больше. Выбор теперь был за ним, она же осталась далеко позади. Он победил, а она потерпела поражение. Все было просто, и ему лишь оставалось праздновать собственную победу. Однако радоваться ее боли ему не удавалось. И каждый равнодушный, холодный взгляд, словно видящий сквозь всю его браваду, сводил его с ума. Утешение мог принести лишь старый, добрый друг – ром. Адмирал, конечно, знал толк в выпивке. Он проглатывал бокал за бокалом, мимолетно замечая – и игнорируя – встревоженные взгляды сестры. Да какое ей дело. Боль становилась меньше, чувства притуплялись – вот всё, что имело сейчас значение. Гости задвигались, разделились, а он все так же продолжал сидеть, с пьянящим наслаждением ощущая, как реальность выскальзывает из-под пальцев. Хорошо, быть может, на самом деле, ее здесь и не было. Голова шла кругом. Все смешалось в единое, громкое, шумное пятно: его сестра, адмирал, сестры Масгроув… И посреди всего этого хаоса была она. Конечно, только она. Даже не смотря на нее, он чувствовал, что она рядом. А ей, казалось, было все равно. Она смотрела на него так, словно он был чужим. На миг, ему даже показалось, что в ее взгляде промелькнуло сочувствие. Да как она смеет! Нет, он не позволит ей ничего забыть.

* * *

Он снова целовал ее губы – целовал так, как целовал все эти прошедшие восемь лет – грубо, настойчиво, зная, что стоит ему отпустить ее, как она растворится в небытие. Пару мгновений – и на него обрушилась отрезвляющая, звенящая тишина в комнате. Искаженное лицо Софии и раскрасневшееся, готовое расхохотаться лицо адмирала. И его Энн – в ее глазах испуганный, восторженный шок.