***
А в рождественскую ночь старый маяк вдруг засиял – ярче, чем когда-либо прежде. И многие сердца встрепенулись от радостных предчувствий, хотя и напуганных было немало. Анна Стронг, глядя на яркие звезды, загадала желание, о котором тоже никому не поведала. Вопреки всем сомнениям и страхам, ей очень хотелось надеяться на новую, пусть даже и невозможную, сказочную встречу.Часть 1
21 декабря 2019 г. в 19:43
Холодным и неспокойным было море в конце декабря, а выцветшее блеклое небо слепило своей сероватой белизной глаза всякому, кто поднимал на него взгляд.
Накануне Рождества рыбацкий поселок оживился, но у Анны Стронг – владелицы местной таверны – совсем не было настроения готовиться к празднику. Украшая питейный зал еловыми лапами и омелой, она воспринимала все это лишь как одну из повседневных обязанностей - не слишком приятную, но все же необходимую.
Да и чему ей, Анне Стронг, было радоваться в эту пору? Зима была здесь влажной и слякотной, ее друзья – все, как один – разъехались кто куда, а местные выпивохи стали слишком уж нахальными, видя в грядущем празднике лишь очередной повод для раздолбайства и пьянки. (Да, жители рыбацкой деревеньки не отличались особой набожностью!)
Единственным, пожалуй, утешением для молодой женщины служили тихие посиделки местных кумушек за вышиванием и чаем - каждую субботу, в четыре часа дня, в гостеприимном и светлом доме Мэри Вудхалл, всеми уважаемой и неизменно ко всем любезной. Когда время близилось к Рождеству, разговоры в этом кружке волей-неволей становились благочиннее, наскучившие сплетни отметались в сторону, и кумушки рассказывали друг другу нехитрые сказки и небылицы.
Анна никогда ничего не сочиняла сама - только слушала, но и это доставляло ей немалое удовольствие. Особенно талантливой рассказчицей была сама Мэри. В тот день, по обыкновению, напоив своих гостей хорошим крепким чаем, она долго выдерживала паузу и наконец поведала жадным ушам очередную историю.
Недалеко от нашей деревушки, начала она, стоит высоченная башня, где когда-то – лет эдак двадцать назад – ярко горел маяк. Он был путеводным знаком для всех кораблей, проплывавших мимо, но потом смотритель маяка умер, а нового на его место так и не прислали. Да и корабли стали ходить по другим маршрутам – словом, маяк стал памятью о прошедших днях, и не более.
Однако в народе говорят… (тут Мэри сделала паузу и окинула своих слушательниц задумчивым взглядом) В народе говорят, что по-прежнему живет в той башне некое существо – не то отшельник, а не то и призрак. В светлые ночи он выходит на смотровую площадку, чтобы взглянуть на звезды, да только видеть его одинокий силуэт приходилось едва ли двум-трем живым людям – и тем веры на слово нет.
А охотников взбираться по старой каменной лестнице да искать беды на свою голову не было и нет – еще чего, и дома хлопоты отыщутся! Да оно и понятно: не к добру для живой души встреча с призраком…
Мэри внезапно оборвала рассказ и отвела взгляд к окну, глядя, как сгущаются ранние зимние сумерки, а кумушки все как одна оробели и притихли. Даже Анна отставила в сторону свою чашку и не сразу решилась прервать общее молчание.
- Ты мне вот что скажи, дорогая, - наконец осмелилась вымолвить она. – Ты сама сочинила эту историю или и правда слышала ее от кого-то из местных?
Мэри лишь пожала плечами и коротко рассмеялась.
- Да я и сама не знаю. Так, взбрело что-то в голову… - смутившись, ответила она.
Остаток вечера прошел в задумчивой тишине, изредка прерываемой лишь звоном посуды – больше никто историй не рассказывал.
Когда посиделки подошли к концу, и женщины потихоньку разошлись по домам, Анна не пошла в таверну. После услышанной истории ей вовсе не хотелось вновь видеть испитые лица своих завсегдатаев и слышать грубые шутки. Повинуясь какому-то нелепому и внезапному порыву, она взяла в сарае большой фонарь и одна отправилась к старому маяку – любопытство было слишком сильным. Анна даже укорила себя за то, что не сделала этого раньше.
Когда женщина пришла к подножью высокой башни, было уже совсем темно, и сырой холодный ветер пробирал до мурашек, но страха она не чувствовала. Подкрутив фитилек и сделав свет фонаря поярче, Анна распахнула тяжелую дверь и решительно стала подниматься наверх. Чтобы не оробеть в пути, она считала ступени, но сбилась со счета на втором же десятке. Тогда Анна вполголоса запела рождественский гимн, и на сердце у нее стало немного спокойнее.
Когда женщина очутилась на самом верху, ее фонарь внезапно погас, и с губ сами собой сорвались бранные слова. В следующее мгновение Анна похолодела от страха, ибо она услышала голос.
- Добрый вечер! – сказал этот голос мягко и глухо. – Признаюсь, что я искренне рад принимать вас в качестве гостьи, хотя обычно гостей не очень люблю.
- Кто вы? – дрожащим шепотом спросила Анна. – Откуда вы знаете меня?
- Я не знаю вашего имени, - отвечали из темноты, - Но вы вызываете у меня исключительно приятные чувства. Надеюсь, это не звучит слишком дерзко…
Анна нервно усмехнулась: призрак был учтив, несмотря на то, что напугал ее до полусмерти.
- Может быть, мне стоит зажечь здесь свет? – после неловкой паузы спросил голос.
Анна пробормотала нечто утвердительное, хотя в глубине души сильно усомнилась, хочется ли ей видеть обитателя этой суровой твердыни.
Тем временем, хозяин, слегка помедлив, зажег небольшой светильник, и Анна увидела невысокого мужчину в старомодном и немного смешном костюме звездочета. Взгляд его был пронзителен, но он быстро опустил глаза.
- Теперь я еще больше рад вашему присутствию здесь, - произнес он негромко. – Ваше лицо кажется мне приятным и добрым. Но… вы так напуганы… Прошу вас, не бойтесь!
Анна покраснела от непривычного смущения и нетвердым голосом заверила:
- Полноте, я вас почти не боюсь. Я вообще не из трусливых, если хотите знать!
Звездочет кротко улыбнулся.
- Хорошо, если так… Мое имя – Эдмунд, - продолжил он после паузы, - И я вовсе не мертвец, я живой человек из плоти и крови, просто немного чудаковатый. Людей с детства опасаюсь, а звезды люблю больше жизни. Смешно, не правда ли?
- Ничего смешного! – осмелев, возразила Анна. – А можно… - она смутилась и запнулась, - Можно я возьму вас за руку? Мне хотелось бы самой убедиться, что вы настоящий и живой.
Эдмунд покорно протянул ей свою ладонь, и на ощупь она оказалась сухой и теплой. Анна облегченно рассмеялась.
- Ваш смех, как серебряный колокольчик, - все с той же полудетской улыбкой заметил звездочет. – Я давно не видел так близко таких красивых женщин… Вы меня, пожалуйста, простите! Я не имею никаких дурных намерений, - спохватившись, добавил он (на лице Анны мелькнула тень сомнения).
- И вам совсем не одиноко здесь, наверху, без приятелей и собеседников? – спросила она участливо, незаметно делая шажок в сторону двери.
Эдмунд заметил это и сокрушенно вздохнул.
- У меня есть звезды. Я люблю их, а они – они просто светят мне, и этого достаточно, - ответил он простодушно.
У Анны внезапно сжалось сердце, и она осознала, что разрывается между порывом сбежать и желанием остаться.
Тем временем, звездочет, заметив ее колебания, смиренно опустил голову и тихо сказал:
- Перед тем, как вы уйдете, - а вы скоро уйдете, - я хотел бы обратиться к вам с маленькой просьбой.
- Да, Эдмунд? – откликнулась Анна.
Пульс ее непроизвольно ускорился, щеки раскраснелись, а руки похолодели.
- Не могли бы вы сказать мне свое имя? – медленно проговорил Эдмунд, не глядя на нее. – Я назову так новую звезду, которую недавно открыл, и буду смотреть на нее каждую светлую ночь.
- Анна… - проронила растерянная и смущенная женщина. – Меня зовут Анна. И, если хотите, я приду к вам в сочельник. Принесу немного домашней еды и еловых лап для украшения вашего жилища.
В глазах Эдмунда засветилась робкая радость, но эта вспышка быстро потухла.
- Я буду вам благодарен. А теперь идите домой. Я думаю, вы не заблудитесь, храбрая путница.
Анна не помнила потом, как преодолела длинную лестницу и как очутилась у порога своей таверны. Сердце ее сильно билось, а лицо все еще пылало, но она больше не боялась. Совсем не боялась.
Проснувшись наутро, она никому не рассказала о своем приключении, а, вновь придя в башню белым днем, обнаружила ее пустой и совершенно заброшенной. Женщине пришлось отнести еще теплую индейку обратно домой и только гадать, было ли все случившееся ранее всего лишь странным сном или же произошло на самом деле.