Холодное сердце 3: глубины Ахтохаллэн (1 часть)

      Эльза досадливо прикусила щеку изнутри. Ей было до жути стыдно, но… показать она этого никак не могла да и не хотела. Где-то внутри просто засела детская упрямость на пару с обидой, которые не давали признать свою неправоту. Ведь Хранитель прекрасно понимала, что не во всех аспектах, поднятых в прошедшей ссоре, она была права.       Особенно в том, что не смогла сдержать свой гнев в сторону матери. Идуна не заслужила такого обращения, потому что даже несмотря на происшествие с Анной, она не отворачивалась от своей старшей дочери, в отличие от Агнарра, который все же сдался под напором страха.       Ухо снова чуть запульсировало, и девушка постаралась как можно незаметней прикоснуться к нему. Губы сами по себе расплылись в глупой улыбке, которую скрыл глубокий капюшон от накидки. До одури хотелось, чтобы Идуна хоть чуть-чуть, но прикоснулась к ней и без разницы как, пусть даже хотя бы снова за ухо схватит.       И как же сильно данное чувство напоминало о прошлом, когда Эльза отказалась от своего затворничества в четырех стенах комнаты. Анна тогда очень долго с ней мучилась, стараясь вывести сестру из такого состояния. А вся причина была в том, что, отказавшись от прикосновений родных в далеком детстве, Эльза почти никого в первое время к себе не подпускала, когда на неё иногда накатывала паника или полнейшая неуверенность в своих действиях.       Лишь у Анны получалось, хоть и не сразу, но постепенно приблизиться к сестре и успокаивающе обнять ее. И тогда, начинающие было падать с потолка снежинки, неслышно растаивали под сводами дворца. Правда из этого в последствии образовалась другая проблема: Эльза стала зависима от тактильных ощущений. И как же она стеснялась этой своей своеобразной слабости! Но ничего не могла с собой поделать и из раза в раз, заикаясь, дико краснея или отводя взгляд, просила Анну, чтобы та оставалась рядом, потому что так было спокойней.       Младшая на это лишь понятливо кивала головой и часами просиживала рядом с королевой Эренделла, рассказывая различные истории из детства. Присутствие сестры дарило Эльзе время без душевных метаний. Конечно, так не могло быть вечно, особенно, когда королева, сама того не желая, услышала разговор нескольких советников, которые считали, что она не может быть правительницей из-за своей «ущербности».       На следующий день мужчины были разжалованы и сосланы в одну из дальних деревень королевства, а Эльза начала было снова отдаляться от общества, но попытка залезть в свою «раковину» была с треском провалена. Анна ей тогда прочитала довольно длинную (пятичасовую) лекцию на тему, что нельзя закрываться от родственников, пытаться справиться со всеми проблемами в одиночку. Благо, они тогда смогли справиться с психологическими "язвами" старшей из сестер. И после, Эльза очень долго не могла решить, как же ей отблагодарить Анну. Пришедшая же на ум идея была реализована, но вот кто бы мог подумать, что человек, повелевающий холодом, мог заболеть обычной простудой и все испортить, хотя со слов именинницы все было прекрасно.       И сейчас, свернувшись в телеге клубочком, бывшая королева Эренделла упорно пыталась погасить внутри себя дикое желание переместиться под бок Идуны и попросить, как когда-то в детстве, спеть ей колыбельную «с мамиными хитростями», лишь для того, чтобы к ней хоть еще раз прикоснулись. — Почему вы отказываетесь верить, что она Ваша дочь? — голос Хольфсена, сидящего на месте возницы, заставил обратиться в слух, потому что слишком резко он разрушил тишину последних часов. Хвала Духам, что Рапунцель и Юджин оставили их компанию на границе Короны и нейтральной территории между государствами. — Потому, что такое невозможно, — голос Агнарра был пустым на эмоции, но все равно было ясно — мужчина раздражен. — Но ты прекрасно понимаешь, что сейчас перед нами спит наша старшая дочь… И в Эренделле остались Анна и Эльза, — голос Идуны, который сначала был переполнен гневом и чуть ли не звенел, под конец сел до тихого шёпота.       Эльза старалась дышать размеренно и глубоко, чтобы никак не выдать свое бодрствование. Что-то внутри ясно подсказывало, что окончание этого разговора будет слишком важно для нее. — Агнарр, ты же прекрасно понимаешь, что мы поступили неправильно, заперев Эльзу в четырёх стенах комнаты. Ей действительно нужно было учиться контролировать свой дар, а не пытаться постоянно подавлять его. — Как ты себе это представляешь? Никто больше в королевстве не владел даже чем-то подобным. — Нортулдры смогли найти общий язык с Духами стихий и спокойно сосуществовать с ними бок о бок… — женщина замолчала. Эльза чуть приоткрыла один глаз, чтобы понять в чем состоит заминка. Идуна сидела все там же, на противоположной стороне телеги и старалась укутаться сильнее в тонкий крестьянский плащ. — Мы не вернемся в замок, Агнарр. — Что?! — сдвоенный хор голосов, чуть не заставил подпрыгнуть от неожиданности, благо, скрюченное положение тела не дало такое провернуть. — Я вижу кем она стала, и я не хочу рушить ее будущее, то есть прошлое, своим возвращением. Не позволю это сделать и вам, — это был первый раз, когда Хранитель видела такой стальной взгляд у матери. — Идуна, ты не понимаешь… — Это ты не понимаешь, Агнарр. Своим решением ты добился лишь того, что замок закрыт и будет закрыт еще до коронации Эльзы, а там, с ее слов, что-то должно произойти. Мне больно от осознания того, какие трудности ей предстоит пережить, но они закалят ее. И я хочу видеть свою дочь такой, которую смогла лицезреть последние недели.       Челюсти сжались сильнее, от чего должны были отчетливей проступить желваки, но этого никто не заметил из-за капюшона, так же как и выступившую каплю крови на нижней губе.

***

      В обеденном зале стояла тишина, изредка прерываемая постукиванием приборов о поверхности тарелок да шагами слуг, которые находились подле правящей семьи, чтобы вовремя что-либо подать или унести.       Кристоф напряженно всматривался в лежащие перед ним ложки, пытаясь вспомнить или хотя бы угадать, какая из них должна быть определена для поедания яиц. От усердия на его лбу даже выступила жилка, а лицо приобрело красноватый оттенок, словно парню не хватало воздуха. Дворцовый этикет как был слабым местом, так им и оставался.       Сзади раздалось тихое покашливание. «Вторая слева, Ваше Величество», — ледоруб благодарно кивнул головой на тихую реплику слуги и… Остановился на несколько мгновений. Мозг упрямо не хотел выдавать информацию, где находится левая рука.       Пальцы одной из ладоней раздраженно сжались в кулак, подставка с яйцом была решительно отставлена прочь, а раздосадованный молодой человек вцепился в кружку с чаем с такой силой, что казалось, еще немного, и она разлетится мелкими осколками. Ореховые глаза недовольно зыркнули в сторону столовых приборов и причины заминки.       Раньше определенно было проще, жилось лучше, и дышалось свободней. Как же Кристоф хотел бросить это все и сбежать в глушь лесов к троллям, но он не мог этого сделать, потому что слишком сильно любил Анну и ради нее старался измениться. Он не хотел, чтобы правители соседних стран смотрели на его жену с усмешкой из-за него, и уж тем более сейчас, когда с Эльзой происходило невесть что.       Глаза наткнулись на почти нетронутую тарелку супруги. Парень недоуменно перевёл взгляд на лицо Анны, хотя понимал, что скорее всего девушка сильно задумалась. Так и оказалось: лазурные глаза были направлены в одну точку, а если точнее, то на крышку кофейника, ладони крепко обхватили чашку с уже остывшим напитком, губы сжаты в тонкую линию.       Парень осторожно коснулся кончиками пальцев напряжённых девичьих кистей скрытых чёрной тканью королевского платья, а ведь всего несколько дней назад все обитатели замка кутались далеко не в один слой одежды из-за державшегося в строении собачьего холода. Кристоф зябко повел плечами от эфемерных ощущений и мягко потормошил королеву Эренделла. — Анна… — А? — девушка несколько раз моргнула, приходя в себя, — прости, задумалась, — ее плечи чуть расслабленно опустились вниз, но общая осанка из-за этого не была потеряна. — Ты не поела, — Кристоф говорил мягко, не желая каким-либо образом сейчас давить на девушку, прекрасно понимая, что внутри нее сейчас идет буря из-за переживания за единственного оставшегося в живых родственника. Сам парень слабо мог представить себе, что испытывала Анна, потому что не знал своих родных. Да, его приютили тролли, и он был благодарен им за это, но они не являлись его родственниками. — Кусок в горло не лезет, — девушка глубоко вздохнула и, глянув на уже остывший в чашке кофе, аккуратно опустила фарфор на стол. Кристоф на это лишь сильнее сжал пальцы, пытаясь хоть как-то приободрить жену. — Анна, все будет хорошо. Если холод уже отступил… — Нет никаких гарантий, что возвращение нормальной температуры означает, что Эльза очнется! — голос под конец речи сорвался на высокие ноты, а ладонь девушки непроизвольно хлопнула по столу, заставляя часть стоящей на поверхности посуды задрожать и зайтись в перезвоне. Соусник, стоящий на краю, соскользнул и чуть было не разбился о пол, но был подхвачен одним из слуг, который тут же поспешил скрыться с поля зрения королевской четы. — Но ты же понимаешь, что мы не в силах что-либо сделать, — припечатал парень. Его слова будто заставили погаснуть весь тот огонь, который умудрился разгореться несколькими секундами ранее, — прости, — Кристоф неловко отвел глаза, — я не должен был так резко говорить… — ореховые глаза обеспокоенно расширились, — Анна? — ледоруб подорвался с места, заключая королеву в свои, несколько медвежьи, объятия, стоило ему лишь увидеть поникший взор лазурных глаз и небольшие прозрачные капли, которые уже начали бежать по щекам. Большая ладонь молодого человека осторожно коснулась распущенных волос с рыжим отливом, чуть цепляясь за косу, идущую от одного виска головы до другого. — Анна. Мы найдем решение, — она плакала беззвучно, лишь плечи чуть подрагивали от нахлынувших эмоций, а пальцы сильнее сжали ткань жилета на спине парня. — Ваше Величество, — неожиданно ворвавшийся в зал служка заставил вздрогнуть всех. Анна тут же отстранилась от Кристофа, на груди которого она дала волю чувствам, быстро вытерла мокрые от слез глаза тыльной стороной ладони, пытаясь прийти в себя как можно быстрее, — Ваше Величество, пришло срочное письмо! — мальчик, подбежав к столу, глубоко поклонился и протянул запечатанный белый конверт. — Спасибо, — мальчишку как ветром сдуло. Кристоф, подав салфетки, сел на соседний стул, чтобы подождать, когда Анна прочитает письмо.       Конверт действительно был с пометкой срочно, поэтому девушка не стала мешкать и вскрыла печать, чтобы достать необходимый лист бумаги. Лазурные глаза сначала медленно передвигались по тексту, но с каждым прочитанным словом, скорость все увеличивалась. Кристоф недоуменно наблюдал за этим, про себя поражаясь таким переменам в настроении. И он уж точно не совсем был готов к тому что королева неожиданно подорвется со своего места. — Анна… — но вопрос так и застрял в горле, стоило заметить расширенные лазурные глаза. Для вопросов, видимо, сейчас было не время.

***

      Когда они находились в нескольких километрах от границы королевства, никто не ожидал увидеть в лесу снег во время лета. Точнее поражены были спутники Эльзы, сама же девушка буквально за секунды смогла понять, откуда возникли данные нетипичные осадки. Почти набросившийся на неё с расспросами Хольфсен был остановлен лишь одним предложением: «Весть о затонувшем корабле достигла дворца», — и все, ни слова больше, лишь несколько печальный взгляд и быстро покинутая телега.       А то, что снег был не укатан и то, что он явно не собирался таять в ближайшее время, стало понятно спустя несколько минут, когда лошадь не смогла больше сдвинуться с места. Кобыла была тут же взята под уздцы Хранителем, и обе они замерли словно изваяния, в ожидании, когда все остальные покинут средство передвижения. Отныне предстояло идти пешком.       А вот осознание того, что купленная в Короне одежда, которая сейчас была одета вместо предыдущей, явно не предназначена для низких температур, пришло только спустя несколько часов, когда у королевы Идуны отчетливо посинели губы. И именно тогда было решено остановиться, чтобы хоть как-то обогреться.       Найденных поблизости веток для костра явно было мало, поэтому сразу же после разжигания огня мужская часть небольшого отряда отправилась на поиски топлива. Эльза же терпеливо ждала, когда они скроются подальше, чтобы лишний раз не нервировать отца и Хольфсена своими магическими способностями.       Голубоглазая хотела проверить, сможет ли она впитать ту магию, которая была заложена в снег, выпавший так далеко от замка. Эксперимент закончился провалом, потому что только стоило начать данную процедуру, как под кожу словно иголки загнали. Сама же Эльза словно оказалась в прошлом, когда именно такие ощущения появлялись по всему телу, когда отчаяние и страх накатывали единой волной на нее. И тут же все магические манипуляции были прекращены.       Неприятное ощущение в пальцах еще потом долго напоминало о себе, но это было всяко лучше, чем находиться в кромешной темноте, не имея возможности сделать хоть что-то.       Перчатки снова вернулись на свое законное место, а из груди вырвался горестный выдох. Видимо, хоть какие-то источники магии остались в ее времени. Краем глаза девушка заметила какое-то движение со стороны Идуны. Женщина сидела близко к костру и куталась в свой дорожный плащ, который явно не мог дать необходимое тепло.       Когда мягкая ткань коснулась плеч, королева недоуменно подняла глаза от костра. Перед ней стояла Эльза без своей накидки с чуть колышущимися от ветра волосами. Голубые глаза выражали целую гамму чувств, которую не представлялось возможным расшифровать. — Эльза, но как же ты? — женщина поднялась с земли на ноги, снимая с плеч второй плащ, но ее остановила чужая рука. — Не волнуйся, холод всегда мне был по душе, — девушка поправила накидку на плечах матери, запахивая края посильнее, — я не замерзну, — небольшая улыбка чуть коснулась губ Эльзы, отчего уголки едва заметно приподнялись. — Я не уверена… — Поверь, все будет хорошо, — в ответ последовала несмелая улыбка и искаженное от похоже болезненных ощущений, лицо, — что случилось?! — чем-то это было похоже на ситуацию с ранением Анны, потому что Эльза понятия не имела, что произошло и, что может произойти дальше. — Все нормально, — женщина снова села возле костра, пододвигая ноги как можно ближе к огню, — просто ноги замерзли, — Хранитель на это нахмурилась, внимательно оглядела обувь матери, и почти тут же тихо выругалась. — Почему Вы сразу не сказали, что у Вас замерзли ноги? — девушка даже не заметила, как перешла на официальное обращение, зато обратила внимание, как изменилось выражение лица матери от этих слов.       Легкие туфли были сняты, под ними обнаружилась сильно побелевшая, а местами и посиневшая кожа. Эльза осторожно прикоснулась кончиками пальцев, брови сошлись над переносицей еще сильнее. Она прекрасно знала, что температура ее тела была ниже обычной на несколько градусов, поэтому то, что она не почувствовала никакой разницы от прикосновения. Нужно было что-то делать с этим.       Грелку в лесу уж точно нигде невозможно было достать, в огонь ступню не сунешь, только хуже получится, поэтому оставалось только попробовать растереть. Идуна действительно не почувствовала разницы в температуре, когда ступни коснулись тонкие пальцы дочери, но отчетливо ощутила прокатившуюся по всему телу волну боли.       Глухой стон, вырвавшийся изнутри, видимо напугал голубоглазую, потому что ладони тут же дернулись и резко отстранились от замерзшей кожи. Чужие руки медленно сжались в кулаки, темно-синяя ткань тихо скрипнула. «Нужно будет… Потерпеть», — и очередное касание, затем, последующие осторожные движения. Женщина до крови прикусила нижнюю губу. Дыхание ее было рваным, болезненным. Королева настолько акцентировалась на этом, что даже не сразу смогла заметить, как постепенно ступня начала согреваться. — Лучше? — Хранитель, не дожидаясь ответа, двинулась к телеге, и вытянув какой-то кусок ткани, тут же порвала ее пополам.       Эльза делала портянки, как их называло племя Нортулрда, впервые. Ее задумка и не получилась бы, если бы надетые на ней сапоги не были чуть больше и если бы размер ног не был бы одинаковым. Снег привычно обволок голые ступни, даря приятную телу прохладу. Ветер в очередной раз растрепал волосы, которые начали лезть в глаза. Несколько отвыкшими движениями мешающие пряди были собраны в низкий хвост. — Эльза, не стоит. Мне уже лучше. — Но это не значит, что ты не замерзнешь потом, поэтому, — девушка оперативно закончила растирать и вторую ступню, тут же заматывая ее в кусок ткани, — лучше стоит надеть сапоги. — Спасибо, — Хранитель поднялась на ноги, всматриваясь в языки пламени. Пришедшая на ум мысль заставила саркастично улыбнуться. «Деградация какая-то получается, ведь сейчас я ровно в таком виде, в котором пересекала Темное море, за исключением перчаток». — Эльза, — тихий голос королевы заставил обернуться, — ты все упоминала о каком-то… Инциденте, связанном с Анной, — женщина поднялась на ноги, чтобы быть на одном уровне с дочерью. Ее пальцы нервно сжимали ткань одного из плащей. — Инцидент. В день моей коронации, точнее на следующий день, королевство чуть было не лишилось обеих наследниц Дома Эренделл. — Что?! — дрова с тихим стуком упали на покрытую снегом землю. Зеленые глаза короля были распахнуты в немом ужасе от прозвучавших слов. Явно не ожидавшая криков со стороны, девушка резко обернулась по направлению звука, выставляя ладони в защитном жесте. — Но как?! — плечи Хранителя напряглись, а глаза чуть сузились из-за появления нового лица в разговоре. — Это всего лишь последствия когда-то давно закрытых ворот с их последующим открытием. Это мелочи: четыре покушения на уже коронованную наследницу престола и почти что смерть единственной принцессы, — говорившая повернулась к костру спиной, желая скрыть готовые уже побежать по щекам слезы, — а все из-за одного человека, моего неумения совладать со своими эмоциями, и безграничной на тот момент наивности, — девушка мельком посмотрела на небо, где уже проступили первые звезды, — стоит ложиться спать, — одна из перчаток была стянута с ладони, — в иглу будет теплее, — легкое мановение руки и полное игнорирование затраченных сил и вот ровно над огнем появилась полукруглая ледяная конструкция с небольшим отверстием в крыше, чтобы дым не задерживался внутри, — завтра рано вставать. Я посплю в телеге, — и не дожидаясь никакой реакции со стороны родителей, Эльза буквально перемахнула через край повозки, желая как можно скорее отделаться от прожигающих спину взглядов.