Сделка со смертью

Токио. Япония. Июнь, 2007г.       Миса пришла в себя спустя полчаса, но пока так и не произнесла ни слова, только раз попросилась в туалет. — Мой похититель! — вдруг закричала девушка, так, что Эл чуть не выронил изо рта конфету. — Ты где, похититель?! Куда ты делся?! Не пора ли тебе развязать меня? — заискивающе спросила Миса. — Похититель? — не понял Аидзава. — Она часом умом не тронулась?       Ева задумчиво закусила губу. Все это было крайне странно. — Слушай, похититель, ты понимаешь, что совершаешь преступление? — продолжала Миса. — Она потеряла сознание, а потом у нее начался этот бред. — Наивная, — усмехнулся Мацуда. — Неужели она думает, что сможет нас провести?       Но Миса вовсе не собиралась успокаиваться. — Не хочешь развязывать? Сними хотя бы повязку с глаз, я хочу видеть твое лицо!       Эл задумался, прикусив большой палец, а затем резко протянул руку. — Мацуда, набери мне Моги и дай телефон, — он взял аппарат кончиками пальцем и прислонил к уху. — Амане Мисе при аресте сказали, что ее подозревают в том, что она Второй Кира? — Если хочешь, я дам тебе автограф! — продолжала орать Миса. — А еще лучше, поцелую в щечку! — усмехнулась она. — Ну развяжи меня, я не убегу!       Эл молча вернул Мацуде телефон и нахмурившись посмотрел на экран. — Ей сказали, что ее подозревают в том, что она Второй Кира, — прошептал он Еве. — Но почему тогда она говорит о похищении? — не понимала девушка.       Эл включил микрофон. — Амане Миса, до того, как ты уснула, ты почти ничего не говорила и даже просила убить себя. — Я что-то не помню, — растерялась девушка. — Почему ты меня усыпил и привез сюда? Ты думаешь, что модель Амане Миса настолько популярна, что за нее можно получить выкуп? — Ты знаешь, почему тебе закрыли глаза и связали? — спросил Эл. — Нет, не знаю! Да, я работаю моделью, но это не значит, что я получаю много денег! Я только начинаю.       Мацуда резко вырвал из рук Эла микрофон. — Немедленно прекрати пудрить нам мозги!       Миса забилась в своих ремнях. — Мне страшно! Отпустите! Отпустите меня! Мне надо в туалет! — Прошло только четыре минуты, как ты туда ходила, — терпеливо заметил Эл. — Потерпишь. — Я не могу! — вопила девушка. — Мне надо в туалет! Я сейчас описаюсь! Ты наверно хочешь увидеть как Миса писает и это снять?! Ты негодяй!       Эл, продолжая грызть ногти на руках, усмехнулся. — О да, ты права, я негодяй, — он вздохнул. — Амане Миса, хватит глупостей. Ты знаешь Ягами Лайта? Зачем ты сблизилась с ним? — Ну конечно же я знаю своего парня!       Эл прикрыл микрофон рукой. — Раньше она упиралась и молчала, а теперь открыто говорит об этом, — заметил он.       Раздался телефонный звонок и Эл торопливо вытащил мобильный из кармана своих джинсов. — Лайт мне звонит, — объявил он. — Выключите видео и звук, — он взял трубку. — Да. Я тебя жду, — он отключился. — Он уже поднимается.       Лея спрыгнула с дивана и направилась к лифту. Лайт был мрачен. Когда парень вошел в номер, все взгляды тут же уперлись в него, все кроме одного. Эл даже не повернул головы. Он смотрел прямо перед собой, всем своим видом игнорируя Ягами, Ева сквозь спину чувствовала его неприязнь и злость. — Рьюзаки, — начал Лайт. — Знаешь, может, я и есть Кира, — неожиданно сказал он.       На лице господина Ягами застыло выражение неподдельного ужаса. Он схватил сына и отчаянно потряс за плечи. — Лайт! Ты спятил?! Что ты несешь?!       Лея медленно подошла к Элу. Он жестом попросил ее наклониться. — У нас нет никаких доказательств против него, — едва слышно прошептал он ей на ухо. — А он приходит и говорит, что «может, я и есть Кира». А на самом деле он и есть Кира. — Но чего он добивается? — прошептала она в ответ. — Папа, — вздохнул Лайт. — Все знают, что L — лучший детектив мира. А раз L считает, что я Кира, значит, так оно и есть. — Нет! — не мог поверить в услышанное господин Ягами. — Это за мной следил прибывший в Японию агент ФБР, Рэй Пенбер. Это я двадцать второго мая был в Аояме. И это я знаю Мису, которую подозревают в том, что она Второй Кира. Все нити ведут ко мне. На месте L, я бы уже не сомневался. Может быть, я и есть Кира, хотя и не подозреваю об этом? — он выглядел крайне растерянным и обескураженным.       Ева подавила в себе желание поаплодировать, актерской игре Лайта могли позавидовать многие современные артисты. — Все понятно, — снова прошептал ей на ухо Эл. — Косит под шизофреника. — Я…я не могу разобраться в себе…может быть в бессознательном состоянии… допустим, когда я сплю, еще один «я» совершает все эти преступления. — Нет, — отрезал Эл, ему уже начал порядком надоедать весь этот цирк. — В твоей комнате несколько суток беспрерывно работали камеры. Ночью ты спал, днем вел себя как обычно. Даже тогда, когда у тебя не было доступа к информации, преступники продолжали умирать. Но я пришел к выводу, что будучи Кирой ты себя не выдашь, пока в комнате установлены камеры. — Значит, вы за мной наблюдали, — понял Лайт. — Скажу честно, я не жалею о смерти всех этих людей. Они все заслуживали казни. Мне кажется, так думают многие люди и в душе Киру одобряют. — Верно, Лайт, — поддержал парня Мацуда. — Я тоже считаю, что некоторых преступников надо сразу казнить! — Я согласна с тобой, Мацуда, — кивнула Ева. — Но это дело полиции. Разве может человек судить точно таких же, как он, людей? Чем Кира лучше них? Он такое же зло, такой же маньяк и убийца, наверное, даже хуже, чем они, — она прямо смотрела на Лайта, стараясь поймать его эмоции. — Но преступники продолжали умирать, когда у Лайта не было никакой информации, — продолжал Мацуда. — Наши камеры это четко зафиксировали. — Да, но мы наблюдали за ним, только когда он был дома, — заметил Аидзава. — Нельзя сказать, что мы наблюдали за ним круглые сутки. А если Лайт убивал их находясь вне дома?       Эл тяжело вздохнул и поставил на стол кружку остывшего кофе. — Господин Ягами, мне очень неприятно это говорить, но вашего сына придется арестовать. Ягами Лайт, сейчас тебя арестуют и сразу отправят в тюрьму. — Но так нельзя! — не сдавался шеф. — Отправить Лайта? — шокировано воскликнул Мацуда. — В тюрьму?       Ева сочувственно похлопала парня по плечу. — Вы сами все слышали, Лайт во всем сознался. И это надо делать сейчас, пока Рьюзаки следит за ним. — Но мой сын не может быть Кирой! — Ничего папа, — попытался успокоить шефа Лайт. — Я не смогу искать Киру, подозревая, что может быть Кира — мое второе «я». Кира должен сидеть в тюрьме, но, я надеюсь, Рьюзаки убедится, что я — не Кира. А до тех пор, чтобы не случилось, чтобы я не говорил и как бы мой отец не настаивал, не выпускайте меня. — Так мы поступим, — заключил Эл.       Наручники застегнулись на запястьях Лайта оглушающе громко. Тишина стояла гробовая. Ева чувствовала, как на душе у нее скребут кошки. Ей не было жаль Лайта, он действительно был Кирой, она уже не сомневалась в этом. Он вдруг резко стал ей неприятен, она почувствовала себя грязной от одного его взгляда, а от мысли, что он когда-то ей нравился, и она, даже, защищала его перед Элом, Еве стало не по себе. Эл был прав. Всегда был прав. С самого начала он указал им на Лайта и ни на секунду не повелся на его обаяние. Он не включал эмоций и оставался бесстрастным, таким, каким и должен быть настоящий детектив. Эл действительно был лучшим в своем деле. И самой большой глупостью было не верить ему. Она всегда думала, что заслуги Эла всегда немного завышают, но нет, он действительно заслуживал восхищения, он не ошибался, никогда. И сегодня они лишний раз в этом убедились. Лайта увели и незамедлительно заключили в камеру под круглосуточное видеонаблюдение. — Рьюзаки, — тяжело сказал шеф Ягами. — Отстрани меня от этого расследования. Сегодня моего сына взяли под стражу и у меня нет права здесь находится. Сегодня, когда ты принял решение арестовать Лайта, я один был против этого из личных побуждений. — Я с вами согласен, — кивнул Эл. — Личные чувства мешают трезво мыслить. — А если мой сын окажется Кирой, то я не знаю, что я буду делать.       Ева буквально чувствовала его боль. Во всей этой ситуации сердце ее больше всего болело именно за Соитиро Ягами. Он был хорошим и достойным человеком и верил, что воспитал прекрасного сына, он любил Лайта и гордился его успехами. Тайная жизнь сына для Соитиро стала невероятно сильным ударом. Он все еще не верил, что Кирой является Лайт. И не поверит в это, пока они с Элом не найдут для этого достаточно веские доказательства. — В таком случае, вы, скорее всего, убьете Лайта, а затем вам захочется покончить с собой, — описал весьма не радужное будущее Эл. — Рьюзаки меня тоже надо арестовать, — решил шеф. — Сейчас я могу рассуждать здраво, но кто знает, что я могу совершить из любви к сыну. — Я предполагал, что вы так скажете и попросил Ватари подготовиться. Вам оставят телефон, чтобы вы могли общаться с родными и поддерживать связь с внешним миром. Лайт не будет об этом знать и если он спросит меня о вас, я сделаю вид, что вы по-прежнему занимаетесь расследованием. Мы будем информировать вас о продвижении дела. Вас это устраивает? — Разумеется, — кивнул шеф.       Аидзава и Мацуда, тяжело повесив головы, повели своего шефа в тюрьму. Ева устало упала на диван. — Ну, что ты доволен? — Отчасти, но это еще далеко не конец, — вздохнул Эл. — Хотя и небольшая победа. — Не обольщайся, Кира хитер, ты сам это говорил, у Лайта наверняка есть какой-то план. — Конечно, — согласился Эл, тыкая вилкой по тарелке. Ева нахмурилась, присмотревшись. — Ты что ешь бекон с дыней? — Да, — Эл закинул в рот очередную порцию. — Что-то не так? — Странное сочетание, хотя в твоем случае, я давно уже ничему не удивляюсь, — она задумалась. — Мне кажется, Лайт сам хотел, чтобы ты его арестовал, он что-то задумал. — Может, он решил, что если будет, настаивать на том, что не понимал, то, что делает, то все обойдется? Или он действительно не осознавал? — По мне, так Лайт вполне здравомыслящий человек, шизофренией там и не пахнет. Может Кира какая-то сущность, способная управлять человеком, но сам человек этого не осознает? — она сдула с лица челку. — Да нет, это все какой-то бред. По мне, так Лайт делал это сам, прекрасно все понимая и осознавая. Но как? — Это –то и есть самый интересный вопрос, — Эл встал с места. — Я отойду ненадолго, надо позвонить Ватари, завтра нам переезжать в новый отель. — Нееееет, — простонала Ева. — Ненавижу эти переезды. Мы уже полгода мотаемся по Токио, отели скоро закончатся. — Потерпи, — усмехнулся Эл. — Я работаю над решением этой проблемы.       Ева села на диване, посмотрев на экраны. Миса по прежнему была связана, Лайт сидел в своей камере, не двигался и не говорил. Налив себе кофе, девушка села обратно. На камерах ничего не изменилось. Горячий напиток обжог горло и Ева поморщилась. Эл стоял в дверях, внимательно изучая ее взглядом. Потом подошел и молча сел рядом на диван. Не поворачивая головы к камерам, он продолжал смотреть на нее, не моргая, буквально прожигая взглядом дыру. Ева поморщилась, стараясь не обращать внимание. Однако это не прекратилось и девушка начала подозревать неладное. — Что?! — наконец не выдержала Ева. — Знаешь, Лея, а ты красивая, — вдруг ляпнул Эл. — Очень красивая. Никогда особо не обращал внимание.       Ева едва не выронила из рук кружку. — Рьюзаки, ты случайно не перегрелся? — осторожно спросила она. — Нет, — спокойно ответил он. — Ээээ… — Ева покосилась на парня. — Ты странный. — Все так говорят, но кажется, только тебе это нравится, — заметил Эл.       Ева загадочно улыбнулась. Ей действительно это нравилось. — Знаешь, Рьюзаки, — Ева положила голову ему на плечо, она не понимала, почему он позволял ей так нагло нарушать свое личное пространство, но Еве нравилось к нему прикасаться, поэтому она продолжала нагло пользоваться его лояльностью, может быть, даже Элу нравилось такое отношение. — Ты и правда очень странный. Ты совсем не следишь за собой, ходишь в одной и той же одежде и не расчесываешься, наверно, никогда. У тебя вечно мешки под глазами, ты постоянно горбишься, так, что хочется дать тебе по спине. Ты килограммами ешь сладкое, странно сидишь, кусаешь пальцы, когда думаешь, берешь предметы только кончиками пальцев, выкладываешь какие-то странные башенки из печенья… я так долго еще могу, кстати, — усмехнулась Ева. — Ладно, хорошо, не продолжай, я понял, — он выпрямился и Еве, не без сожаления, пришлось убрать голову с его плеча. — Но знаешь, сейчас я понимаю, мне это нравится. Все это мне действительно нравится. Мне нравиться наблюдать за тем как ты работаешь, сидишь в своем кресле на корточках, в такой момент твой взгляд становится каким-то необычайно глубоким, наверное, только ты умеешь, так красиво думать, — улыбнулась она. — Ты смешно рассуждаешь с набитым ртом или жестикулируешь ложкой и мне кажется, что это очень мило, честно.       Эл смотрел на девушки каким-то удивленным и немного растерянным взглядом. — Лея, — наконец сказал он. — Зачем ты говоришь все это? — Не знаю, — она непринужденно пожала плечами. — Просто хочу, чтоб ты знал. А еще у тебя очень красивый голос, я никогда еще не встречала мужчин с таким глубоким голосом. Он словно бы успокаивает, — Ева смутилась. — Ну это, совсем уж откровенно. Прости, это уже лишнее. — Нет, — Эл улыбнулся. — Вовсе нет. А ты действительно красивая, я говорил тебе это совершенно серьезно. У тебя очень выразительные глаза, необычные, но очень красивые, прямо как море. В тебя легко влюбиться. — Парни не любят девушек, которые умнее, чем они, — усмехнулась Ева. — В женщине важна лишь красота. — Они, вероятно, ничего не понимают в женщинах.       Ева рассмеялась. — Рьюзаки, прости, но вряд ли ты сам много в этом понимаешь. — Вообще-то, если ты не заметила, то я тоже мужчина. Но, если ты так считаешь, то найди себе парня, умнее, чем ты и живи счастливо. — Уже нашла, — слегка улыбнулась Ева. — Но счастливо жить с ним мы не будем. — Почему? — нахмурился Эл. — Потому что он — идиот, — Ева встала с дивана, неужели Эл так ничего и не понял? — И больше не будем об этом. Вечер откровений закончен, у нас есть, чем заняться, — она кивнула в сторону экрана.