Ходячий замок Хаула

Софи пришлось весь день просидеть за штурвалом. Уже совсем стемнело, а она летела и летела в темноте, наблюдая только за указанием огненного луча Кальцифера. Внизу пролетали деревеньки, поля, реки. Иногда из-за туч ничего не возможно было рассмотреть, а где-то шел дождь. Долго ли коротко ли, но Софи, наконец, рассмотрела средь туч долгожданные огни. - Осталось немного, уже виден город, - обратилась она к пассажирам, притихшим сзади. Бабушку сморила усталость и она дремала, плотно закутавшись в норковую накидку, так что радостное восклицание просипел только Хин. - И не подлизывайся, хитрюга, - бросила она ему, - я тебе все равно не верю! Город остался позади. Софи пролетала уже над каменистыми холмами, заросшими вереском и заброшенными лугами Пустоши. Над верхушкой горы показался замок, он быстро передвигался и, заметив Софи, зашумел, затрещал, и клубы дыма повалили из его железных труб. - Софи! - кричал на балконе Маркл и замахал ей рукой. - Маркл, помоги! Я не знаю, как это остановить! - старалась сквозь шум мотора прокричать она. Софи подлетела уже так близко, что подумала, будто они сейчас разобьются. Но замок начал перемещать камни впереди себя и образовалось нечто, похожее на рот, который с треском и скрежетом начал раскрываться. Софи направилась прямо к нему, и ее поглотил железный мрак. Пароплан залетел в замок и пробил стенку как раз возле очага, разнеся ее в клочья. Кальцифер как мог уворачивался от падающих на него камней и скореженного железа. Маркл спустился со второго этажа и подбежал к пробоине. - Софи, - перепугался он, увидев неподвижное очертание человека среди дыма пыли и осколков. Но тут это нечто подняло голову и прохрипело: - Это мы! Маркл оторопел и попятился назад. Это была Ведьма Пустоши, или то, что от нее осталось. Из под шали этого некто проглядывались ушки пса. - Маркл, а вот и я! Софи с большим трудом перебиралась через завалы и, наконец, вошла в комнату. В руках она по привычке держала уже отодранный и сломанный штурвал. - Софи, ты не ранена? - подбежал к ней перепуганный мальчик и изо всех сил сжал ее в своих объятиях. - Ты вернулась! - Спасибо, что вышли нам навстречу. Нежности и ласки в ее голосе не было границ. Она отбросила в сторону штурвал, уже не заботясь о порядке, и в ответ крепко обняла мальчика. Со временем она очень привязалась к нему, как и ко всем обитателям ходячего замка. Этот мальчик был очень хорошо воспитан, не считая, конечно, его манеры есть, он помогал ей во всем. Даже, когда ей было плохо, она всегда могла на него рассчитывать. Он был для нее не только хорошим другом, он был для нее родным человеком, которого она любила, и который, она чувствовала, любил ее. Такого открытого, доброго и отзывчивого ребенка она еще не видела. Наверное, поэтому Хаул и оставил его в замке. Он не задавал много вопросов, работал всегда внимательно и сосредоточенно, и сердце у него было золотое. Ну как не полюбить такого милого маленького человечка. Да и Кальцифер не казался ей таким грозным демоном, каким он всегда хотел выглядеть. Да, он вечно ныл о том, что его здесь эксплуатируют, что он работает как никто в доме, а его либо игнорируют, либо обижают. Да, он моментами был жутко невыносим, но стоило Софи ему улыбнуться, похвалить его за работу, как его демоническая агрессия сменялась сначала удивлением, затем недоверием, а потом он уже смеялся и хохотал вместе со всеми. Не зря говорят, что ласка и любовь могут заставить улыбнуться даже самое угрюмое лицо. Вот так Софи подобрала ключик ко всем обитателям передвигающего замка, кроме Хаула. Он по-прежнему оставался для нее загадкой. Понемногу пелена спадала с ее глаз, и он открывал для нее свою новую невиданную сторону души, странно смотря на нее, как будто ожидая какой-то реакции, то снова уходя в себя и прячась в своей скорлупе. А Софи сама не знала, как подойти к нему. Стоило ей задать вопрос, требующий прямого ответа, как тот увиливал от него, переводя разговор на другую тему. Вот так размышляла Софи этой ночью, ожидая возвращения Хаула. На уборку поврежденной комнаты у нее не хватило бы сил. А делать что-то ей вовсе не хотелось, поэтому, она уложила всех спать и сама решила заснуть. Утро - вечера мудренее. Было далеко уже за полночь. Сонно потрескивал огонек в очаге, спрятавшись в золе и дровах. Ведьма Пустоши громко посапывала, а порой и старчески храпела на софе под толстым одеялом, где ей постелила Софи. На одеяле крепко спал Хин. Софи же уснула на матрасе, так как ее кровать, к сожалению, была разбита паропланом. Дверь со скрипом отворилась. Кальцифер сонно протер свои рыжие глаза и с осуждением взглянул на вошедшего. - Ну и дела! Это уж слишком! От Хаула осталась только призрачная тень, и в этой бестелесной дымке кое-где проглядывалось взъерошенное темное оперение. На полу он оставлял грязный кровавый птичий след. Софи проснулась оттого, что кто-то тихо поднимался по лестнице и со скрипом притворил за собой дверь. Она приподнялась на одеяле: - Это Хаул вернулся. Оглядевшись в комнате, она увидела, что все тихо спят. И тут ее взгляд приковался к кроваво-грязному следу на полу. На одном из них присохло перо. Софи хотела было поднять его, но только ее крохотные молоденькие тонкие пальчики коснулись его, как оно тут рассыпалось в прах. Она даже не успела сообразить, что ей по-прежнему восемнадцать. Ее молодые годы по какой-то странной причине вернулись к ней. Но сейчас она не думала о себе. Ее мысли были заняты другим. Это Хаул, это перья Хаула, - думала она, и ее сердце заливалось кровью от кошмарных предчувствий. - Он, наверное, ранен, ему плохо. Она поспешно надела свои сапоги на босую ногу и зажгла свечу. Кровавый след и осыпанные перья приводили ее ко второму этажу и лужами стекались по лестнице. Софи вздрогнула, но продолжила движение вперед. Она поднялась на второй этаж и остановилась перед комнатой чародея, которая находилась в самом дальнем углу площадки. - Хаул! - позвала его. Но никто не ответил за дверью. Софи немного помедлила, стоит ли ей вообще вмешиваться. Но чувства всегда сильнее рассудка. Она потянула ручку и открыла дверь. В комнате все было по прежнему - так же разбросаны его амулеты и причудливые разности. Но Хаула здесь не было. К тому же в конце комнаты зияла черная дыра непонятного прохода. Раньше она его не видела. Софи, не задумываясь, направилась к туннелю. По стенам круглой дыры были понавешены волшебные обереги. Перья смешались с этими вещами. Было жутко холодно и сыро. Но Софи не чувствовала страха. Где-то здесь страдал и мучился Хаул. Она хотела помочь ему, облегчить его страдания. Так она вышла на пересечение уже двух туннелей. Неужели замок такой большой? Она даже и не подозревала. Софи осветила себе путь. Куда, куда же ей идти? В каком туннеле Хаул? Она посмотрела на одно отверстие. Потом на другое. Тут с одного из них повело холодом, и до нее донесся тяжелый и душераздирающий стон. Этого для нее было достаточно, и она бесстрашно пошла вперед. Перьев здесь еще больше и когда она подошла ближе, то увидела, что огромная черная птица свернулась в конце туннеля, сопела и стонала то ли от боли, то ли от бессилия, то ли от отчаяния. - Хаул, это ты? - позвала она его. Софи заметила, что перья тихонько зашевелились. Да, это он. - Тебе больно? Ты сильно ранен? - спросила она девичьим нежным голосом. Птица еще глубже забилась в туннель и задрожала. - Хаул, я хочу спасти тебя, - в сердцах зашептала она. - Я хочу снять с тебя заклятье. - Ты не можешь избавиться даже от собственного заклятья, - ответил ей незнакомый рычащий голос Хаула. Он приподнялся на своих слабых лапах. Софи увидела его искореженное чудовищное лицо, которое кривилось от отчаяния. - Но я же так сильно люблю тебя, - хотела уверить его Софи. Она знала, что любовь - вот та единственная несокрушимая сила, которая может преодолеть все. А она знала, что любит его, любит всем сердцем и всей душой. И, пускай, у него нет души, ее души хватит на них обоих. Она сможет, она вернет ему счастье сторицей. Ведь он заслужил это. Он - это все что у нее есть. Хаул - это все, ради чего она живет. - Поздно, - захрипело чудовище и с рычанием улетело во тьму, обдав Софи градом оторвавшихся от него острых и колючих перьев. Софи укрылась рукой, защищая от них свои глаза. Но это была рука уже не девушки. - Хаул! - отчаянно окликнула его старуха. Но во тьме она уже никого и ничего не могла увидеть. Он исчез. Софи проснулась в холодном поту.