Теория симуляции

Боже, он так давно не был в этом месте. Технически Виктор был первым тестировщиком своего детища, своего рода первопроходцем. И тем более первым человеком, зашедшим в Слаймуляцию в режиме администратора. Внедрение такого режима когда-то было очень мудрым решением со стороны ученого; сейчас это стало его последней рабочей стратегией. Наверное, будь он недостаточно расчетлив в прошлом, Моти сейчас его бы совсем на смех подняла. Нет, с таким человеком, как Моти Майлз, он бы работать точно никогда не смог. Соревноваться — может быть, но не сотрудничать. Существовал определенный вид поведения, который мог вывести Виктора из себя — а это было крайне трудно, — и Моти прекрасно его воспроизводила. Проходя по Карьеру Индиго в поисках нужного ему устройства, Виктор заметил, что место, в котором они с Беатрикс впервые встретились лицом к лицу, здесь выглядело точно так же. Если он не сможет вытащить ее отсюда, сможет ли он хоть иногда возвращаться в Слаймуляцию и навещать ее? Не из чувства вины, а… Он помотал головой. Нет, у него все получится. Не надо думать о худшем, это не в его привычках. Это работа кого-нибудь другого. Проходя мимо зеленой заплатки на земле, он подобрал порцию отладочного спрея — на всякий пожарный. По данным сессии Беатрикс, прошло около трех часов с последнего рестарта, поэтому скоро должны были открыться пространственные дыры с варрами. Виктор шел довольно быстро, но тяжелый вакуумный ранец ограничивал его скорость, и даже с желтыми указательными стрелками он потратил на путь больше времени, чем планировал. Он не спал уже больше двух суток; но, когда он вспоминал, каково сейчас должно быть Беатрикс, он стряхивал с себя оковы недосыпа и шел дальше, не сбавляя скорости. Он разберется со всем сейчас, чтобы позже спать спокойно. Все-таки откладывать это было глупостью. Конечно, должно было произойти что-то нелепое и смертельно опасное, чтобы он вернулся к обдумыванию этой проблемы. Как же иначе. Он издалека заметил двух человек, стоявших под большой желтой стрелкой вниз и что-то изучавших в скале прямо под этой стрелкой. Он прекрасно знал, какова будет их реакция. Люди заметили его еще издалека, но не препятствовали его приближению; лишь когда он остановился метрах в десяти от них, парень положил руку на предмет, торчащий из скалы: металлический рычаг.  — Не подходи, — шикнул он. — Я его дерну, и всем пользователям конец.  — Да, конечно… Я постою здесь. Беатрикс не могла поверить своим глазам. Для нее, наверное, прошла уже как минимум неделя, и все это время рядом с ней был единственный человек, который постоянно напоминал ей о том, как гадко Виктор поступил с ними. Он так часто это говорил, что Беа уверилась в правдивости его слов; правда, иногда ей казалось, что Мари слишком зациклен на этой теме, словно пытается удержать ее здесь и отговорить от возвращения к такому ужасному человеку, как Хамфрис.  — Беатрикс, ты хорошо себя чувствуешь? — начал Виктор, но Мари оскалился и перебил:  — Без тебя — просто прекрасно. Мы стали замечательной командой, когда ты бросил нас здесь.  — Я никого здесь не бросал.  — Да конечно. Что по-твоему произошло со мной, с Беатрикс? Ты избавился от нас, а теперь что-то сломалось, и ты пришел все исправить за наш счет?  — Мари… Беа поежилась от того, как чужеродно и устало прозвучало это имя из уст Виктора; как будто он выкопал его из могилы, которую зарыл очень давно, и рассматривает с отвращением.  — Что произошло с Беатрикс, я уже понял сам. С тобой — не совсем. Но я пришел исправлять ошибки, а не совершать новые.  — Твоей первой ошибкой было отправить сюда человека и оставить его здесь навсегда, — все так же озлобленно шипел Мари.  — Дело в том, что… Уверен ли ты, что это действительно был человек?  — Ч… что?  — Мари, назови хотя бы одну вещь, которая произошла с тобой до того, как ты оказался здесь.  — Какого черта…  — Пожалуйста.  — Я… Мы с тобой говорили о том, почему какая-то девушка слишком быстро собирает глючных слаймов.  — А до этого?  — Я… К чему эти вопросы вообще?! Я здесь так долго, что фиг что вспомнишь на моем месте!  — Верно. Потому что у тебя не было прошлого. Повисла тишина. Беа опасливо посмотрела на своего спутника и вздрогнула, увидев застывшую на его лице смесь ярости и недоумения. Виктор тем временем продолжил таким же спокойным тоном:  — Тебя не существовало до того самого момента, когда я впервые активировал тебя.  — Т-ты… ты разрушил мою жизнь — наши жизни и теперь ты смеешь говорить, что я вообще не существовал как человек?!  — Я могу это доказать. Мари сорвался с места. Но прежде чем его длинные загорелые руки схватились за халат ученого, тот выстрелил в него зеленой субстанцией, оставившей в воздухе пиксельный след. Фигура парня дрогнула, по ней прошли полосы помех, как по экрану телевизора, и он отшатнулся, оглядывая себя; но он не успел сделать еще один выпад — вторая порция спрея растворила его тело окончательно. Беа и Виктор наблюдали эту картину с синхронным сожалением. Когда пиксельные искры утихли, на месте Мари показалась толстая голубая папка для бумаг; Виктор поднял ее, бережно отряхнул и прижал к груди.  — Что… ты с ним сделал? — проговорила Беатрикс, не веря своим глазам.  — Отладил ошибку. Не волнуйся, это его не убило, — он кивнул на папку. — Давай выбираться отсюда. Он сделал шаг в ее сторону, но Беа тут же взялась за рычаг сама.  — Ты сейчас плеснешь этой штукой в меня, и я тоже исчезну. Меня тоже больше не существует, да? — Рука, державшая рычаг, подрагивала, и девушка чувствовала, как предательски подкатывает ком к горлу. — Ты избавился от меня, потому что я больше ничего для тебя не значу?  — Беатрикс, пожалуйста… у тебя не получится это в одиночку. Снисходительно улыбнувшись, Виктор сделал шаг ей навстречу, и еще шаг, и еще десять шагов, а она все смотрела на него затравленным зверем. Он положил одну руку на рычаг, а другую ей на плечо; сначала она хотела сбросить его руку, но что-то ей подсказало, что в этом нет никакого смысла. Он опустил рычаг вниз — абсолютно легко, а у них с Мари не получалось это сделать даже вдвоем. Синие искры замерцали вокруг них, мир погрузился в ярко-голубой цвет, который Беа так давно не видела, и очертания Карьера Индиго медленно растворились в воздухе, сменившись на привычный полумрак лаборатории. Возвращение в реальный мир прошло не так гладко для Беатрикс, как хотелось бы: все-таки ее тело находилось без движения долгое время, и как только виртуальная реальность окончательно отступила, девушка даже голову могла повернуть с трудом. Но ей не пришлось особо шевелиться, потому что все заинтересованные сами обратили на нее внимание.  — Смотрите, кто у нас тут! — воскликнула Моти, театрально всплеснув руками. До этого она сидела на ступеньках недалеко от площадки для входа в Слаймуляцию и наблюдала за тем, как на соседней наскоро собранной площадке бегал Виктор. Когда он отсоединился от виртуальной реальности и отключил зеленый экран вокруг своей головы, Моти решила, что спасательная операция подошла к концу и переключила внимание на Беатрикс. Она встала со ступенек, подошла к лежавшей девушке и опустилась рядом на колено.  — Моти? Ты и правда сюда пришла?..  — Ну, а кто еще. Ты думаешь, я тебе врала, что нашла вход в эту вашу… Слаймуляцию, да?  — Но ты солгала, что нашла его сама.  — Ну… пришлось приврать чуть-чуть. Это все ради твоего блага! Беа негромко вздохнула. В любом случае, то, что Моти оказалась здесь, означало по меньшей мере то, что она волновалась за ее жизнь. Но это шло вразрез с тем, что говорил ей—  — Моти, ты не могла бы посмотреть тут где-нибудь место, куда можно уложить Беатрикс? Не думаю, что комфортно разговаривать, лежа на оборудовании… Девушка укоризненно посмотрела на Виктора, но все-таки встала с колен и ушла куда-то в лабораторию. Бее было очень тяжело соображать в реальном мире, в отличии от виртуального, поэтому она могла только лежать и надеяться, что от нее не потребуется серьезных решительных действий. В общем-то, когда Виктор взял ее на руки, от нее действительно больше ничего не требовалось.  — Ни черта тут нет, Вик! Не то что прилечь, присесть-то негде, — донесся голос Майлз откуда-то из-за спины ученого. Он вздохнул и задумался.  — Оставлять тебя тут нельзя, — пробормотал он. — Придется доставить тебя домой. Краешком разума Беатрикс вспомнила, что еще совсем недавно она мечтала об одной-единственной вещи: оказаться дома под одеялом. И ее такой расклад устроил.

***

 — Так виртуальная реальность действительно создает внутри себя копию того, кто в нее заходит?  — Если очень поверхностно, то да. Это происходит гораздо сложнее. Через два дня после инцидента они сидели на ветвях раскидистого розового дерева в Мшистом Покрове, высоко над землей и одичавшими ларго. Для Беатрикс забраться сюда не представляло проблем, но для Виктора это восхождение стало своего рода испытанием. По ощущениям это было похоже на скалолазание, только с помощью джетпака. Виктор сам предложил такое место для прогулки, мотивировав это тем, что редко вообще куда-то выбирается, а верхушки деревьев Мшистого Покрова — наверное, самое высокое место во всем Запределье, откуда открывался необыкновенный вид. Можно даже было назвать это место романтичным.  — Поэтому я двигалась только внутри симуляции, но не на самом деле? В смысле, вы говорили, что я так долго пролежала без движения, хотя внутри Слаймуляции я очень много передвигалась.  — Это случилось из-за сбоя. Когда система в первый раз зарегистрировала выход из симуляции, она попыталась тебя отсоединить, но у нее получилось только наполовину. Поэтому твое сознание осталось внутри, а тело жило снаружи.  — Но фактически я оставалась внутри?  — Да, к сожалению. Если бы ты не была постоянно связана с системой из-за этого сбоя, я бы отключил тебя от нее, как только прибыл в лабораторию. Причем я очень даже догадываюсь, из-за чего произошел этот сбой. Беатрикс ждала продолжения рассказа, но Виктор замолчал, как будто так и надо. Огромный спутник Запределья медленно плыл по небу, постепенно скрываясь за верхушками соседних деревьев. Что ни говори, а ночь здесь проходила намного быстрее, чем день. Возможно, размер спутника на это тоже как-то повлиял.  — Ты, наверное… ждешь, что я расскажу тебе… о нем.  — Наверное, жду. — Беатрикс произнесла это шуточно-обиженным тоном, но Виктор воспринял это серьезно. Но так вышло даже лучше: он сразу понял, что лучше резину не тянуть.  — Я упоминал, что раньше основную часть своего жизненного опыта я предварительно симулировал, чтобы вычислить максимально эффективную для себя стратегию. Это относилось ко всем сферам, в том числе и социальной. Самым простым вариантом для себя я увидел симулирование простых ситуаций с собеседником. Поэтому я на первое время довольствовался личными средствами.  — Ты… — Беатрикс ахнула, — ты создал Мари сам! Поэтому ты сказал ему, что его никогда раньше не существовало! Ученый грустно пожал плечами и отвернулся.  — На тот момент, когда я встретил вас в Слаймуляции, я уже знал, в чем дело. Я думал, что смогу обговорить с ним ситуацию, перевести все в мирное русло… но когда увидел, как он реагировал — понял, что тут словами делу не поможешь. Поэтому я сохранил его изучение на потом.  — Эта папка, которая от него осталась…  — Это все его файлы. Я перенес их в изолированный каталог, чтобы он не смог оттуда выбраться или случайно попасть в какой-либо проект, как это случилось сейчас.  — Ты думаешь, он сам пробрался в Слаймуляцию?  — Нет, это вряд ли… Скорее всего, я по недосмотру кинул его файлы в систему, а дальше случилось… что случилось. Судя по логам, он спровоцировал сбой, из-за которого ты застряла в симуляции, а вот зачем… Не представляю, если честно. Привлечь мое внимание?  — Может, ему стало скучно, — печально улыбнулась Беа, и Виктор посмотрел на нее с непониманием. — Ранее ты говорил с ним, и судя по всему, довольно часто. Ты был для него целым миром, а потом перестал появляться. Неудивительно, что он так хотел компании и так сильно тебя ненавидел. Она перевела взгляд куда-нибудь подальше, на ночное небо.  — Он действительно думал, что ты запустил его в Слаймуляцию и навсегда там оставил. У него даже способа опровергнуть это не было… — она помолчала. — И если честно, то он почти убедил меня в том же самом.  — Правда? — ученый встрепенулся. — Что он тебе говорил?  — Много всякой ерунды. Но очень уж концентрировался на том, что ты отправил и его и меня в заключение в Слаймуляцию, потому что нашел себе кого-то еще. В какой-то момент это начало сильно действовать на нервы, знаешь.  — То, что он постоянно об этом говорил?  — Ага. Правда, его ревность легко понять… Мари же не знал, что не существует в реальности, и думал, что ты общаешься исключительно с ним.  — Хах, ну на самом деле… так и было до определенного момента. Виктор поежился и начал раскатывать рукава халата. На верхушке дерева становилось довольно прохладно, но Беатрикс этого не чувствовала.  — Что ж… по крайней мере, теперь я знаю о твоем ревнивом бывшем, — она легко ткнула Виктора локтем.  — Ну… да, наверное… Погоди-погоди, что ты имеешь в виду?