Мой Учиха

После достаточно сытного обеда я практически сразу ушла к себе, чтобы поспать. Организму нужен был отдых, поэтому пришлось отказать Саске в помощи во время тренировки. Однако, я пообещала завтра обязательно показать ему парочку новых приёмов и заодно научить обращаться с катаной. Мальчику очень понравилось данное оружие, что неудивительно, учитывая тот факт, что в шестнадцатилетнем возрасте он будет вертеть ей направо и налево. Итачи отправился со мной, явно намереваясь обсудить что-то, но я попросила его дать мне немного прийти в себя после дороги. В конце концов, время есть и не надо закидывать всё и сразу, пытаясь решить кучу проблем одновременно. Проснулась я уже ближе к вечеру, когда закатное солнце нещадно пробивалось в мою комнатку. Майка уползла вниз из-за того, что я излишне ворочаюсь, а подушка лежала около противоположной стены. Подобная картина почему-то вызывает улыбку, давненько я так не буйствовала. — Добрый вечер, соня, — любимый и родной голос разрезает умиротворённую тишину, заставляя начать прислушиваться к ощущениям, чтобы точно удостовериться в том, что это не ошибка. — Надеюсь, что не разбудил. Парень присаживается рядом, поправляя мою сползшую одежду и укрывая одеялом. — Я думала, ты вернёшься, когда стемнеет, — шепчу, переворачиваясь на спину и протягивая руки, буквально требуя, чтобы меня обняли. Шисуи улыбается, выполняя мой каприз, усаживая к себе на колени, начиная легонько пальцами расчёсывать волосы. — Юки в академии заканчивает раньше, поэтому попросил сменить меня, — утыкаясь носом в макушку, вдыхая запах. — Могла бы хоть сказать, что соскучилась. — Ты этого тоже не говорил, между прочим, — чувствую, как к щекам приливает кровь. — Хорошо-хорошо, — явно усмехаясь. — Я очень рад тебя видеть, Кота. На ухо, практически шепотом, нарочно понижая тембр голоса, заставляя мурашки забегать по телу. — Зараза ты, — обхватываю руками чужую шею, чмокнув в щёку. — Рано или поздно отомщу. — Не одной же тебе постоянно провоцировать, — прижимая к крепкой груди сильнее. — Что будешь делать, если сейчас зайдёт братец или мама? — намекая на наше достаточно интересное положение. — Ещё более забавно будет, если придёт папа. Однако, к моему удивлению, не следует абсолютно никакой реакции. Мои волосы всё также размеренно продолжаю поглаживать, будто проигнорировав сказанное. — Я перестраховался, — поднимаю голову, встречаясь взглядом с горящими красным глазами. — Твой отец дал зелёный свет, даже был слишком рад моим намерениям забрать его дочурку под крылышко. Впадаю в ступор, начиная в памяти перебирать все письма. Мы обсуждали возможность разговора с главой клана, чтобы избежать каких-то проблем из-за слишком близких отношений, но этот парень ни разу не написал о том, что уже разрешил всё без моего участия. — Не пугайся ты так, — поглаживая по спине. — Я просто обсудил возможность наших отношений, не афишируя тот факт, что мы с тобой уже в них состоим. — Не торопи события, — утыкаюсь холодным носом в шею, чтобы согреться. — Прошло несколько недель, и мы почти не имеем возможности находиться вместе, ограничиваясь письмами. — Маленький паникёр, — зарываясь руками в мои волосы. — Всё в порядке, просто пробуем, как это. Если тебе надоест, я перестану. Щёки снова опаляет огнём от осознания того, что мне совсем не хочется ничего прекращать. Где-то в душе даже наоборот есть желание требовать большего. — Меня всё устраивает, — шепчу, стараясь пододвинуться ещё ближе. — Ты даёшь всё, чего так не хватало, пока я была вдали от дома. — Вот и хорошо, — целуя в макушку. — Считай, что я чувствую то же. — Не ври, плохо получается, — тяну парня вниз, заставляя лечь на кровать. — Я не глупая и понимаю, что тебе хочется куда больше, чем могу дать сейчас. — Не делай из меня извращенца, — переплетая наши ноги, притягивая за талию ближе. — Времени полно, тебе всего восемнадцать, а мне вот-вот исполнится двадцать. Ведь есть своя изюминка в том, чтобы доводить до предела, а потом не давать ничего, согласись? Мне нравится чувствовать, что я не просто игрушка, которую можно использовать и бросить. На сердце тепло от ощущения нужности и важности, оно какое-то новое, совершенно отличающееся от того, что я испытывала в реальном мире. Никогда не встречала кого-то, настолько беспокоющегося, не связанного со мной семейными узами. — Ты слишком добрый, — выдыхаю, переходя на шепот. — Я же такими темпами привяжусь ещё сильнее. — Куда ещё больше то? — ухмыляясь, пробежавшись пальцами по спине. — Давай просто наслаждаться тем, что имеем, ведь никто не может предугадать момент, когда смерть заберёт возможность коснуться любимых людей. — Постоянно жить на грани слишком тяжело, — сворачиваюсь в комочек, пытаясь согреть ноги. — Вот бы быстрее покончить со всеми этими прикрытиями и шпионажами. — Похоже, ты только со мной позволяешь себе подобные высказывания, — так нежно, что сердце учащает ритм. — Ты меня понимаешь, как никто другой, и никогда не осудишь, — пытаясь взять под контроль эмоции. — Слишком много обязательств и правил, иногда хочется выговориться. Тёплые ладони поднимают моё лицо, заставляя встретиться взглядом с парнем. — Честно говоря, такое доверие невероятно льстит, — лёгкий румянец проступает на чужих щеках. — Знай, что я верю тебе точно также. — Не смущай, — отвожу глаза, сосредотачивая зрение на кармане одежды Шисуи. — Иначе буду кусаться. До ушей доносится смешок, заставляющий снова посмотреть на родное лицо, украшенное тёплой любимой улыбкой. Доверять кому-то в этом жестоком мире также, как себе самому — большой шаг, который не могут иногда сделать даже люди из одной семьи. Слишком велик риск быть оставленным, легче менять маски и притворяться. Хотя, молодое поколение пренебрегает этим правилом, иногда слишком сильно открываясь, позволяя буквально по выражению лица читать мысли. Тот же Наруто всегда искренен, даже не пытаясь ничего утаивать. Наверное, за это его потом и будет любить вся деревня. — Кстати, скоро сюда прибежит Юки, — скидывая с себя одеяло, принимая сидячее положение. — Готовься к тому, что тебя задушат объятиями. Не знаю каким образом ты это сделала, но мальчонка привязан к сестре невероятно сильно, даже не вспоминая про родителей. — Я стёрла всё, он как чистый лист бумаги, — с грустью. — Наверное, лучше было вообще ничего не закладывать, просто оставив пустым. — Кота, — обнимая со спины, обдавая горячим дыханием мочку уха. — Тогда бы ребёнок сошёл с ума, так что ошибок никаких нет. Я просто говорю о том, что достаточно преуспела в замене воспоминаний, даже не владея мангекё шаринганом, предназначенным специально для подобного. — Не могу убивать детей, — смахиваю подступившие от воспоминаний слёзы. Все способности развиваются только с опытом, который положительным бывает редко. Во время заданий Кисаме позволяет оставлять в живых тех, кого посчитаю «недостойными смерти», и делать с ними абсолютно всё, что захочу. — Развитие данных умений было необходимым гарантом жизни маленьких неокрепших ребят. Руки на плечах сжимаются сильнее, меня стараются поддержать подобным образом. — Ты слишком мягкая, — констатируя факт, который я прекрасно знаю, но стараюсь не афишировать. — Не понимаю, как можешь убивать с таким характером. — Сейчас уже спокойно, — каким-то холодным безэмоциональным голосом. — На самом деле, странно не ощущать абсолютно ничего, когда твой клинок сносит чью-то голову или разрубает напополам тело. — В прошлый раз Кисаме обмолвился о том, что у меня мало опыта в сражениях насмерть, — припоминая разговор почти двухнедельной давности. — У вас двоих его предостаточно, правильно? — Да, даже чересчур много, — скосив взгляд на танто, лежащий неподалёку. — Однако, с Хиданом мы вдвоём не сравнимся, постарайся избегать этого мужчину. — Наслышан об этом парне с косой, — явно сейчас морщась от неприятных воспоминаний. — Убивает без разбора, затрагивая даже обычных гражданских. — Вдобавок бессмертен, — продолжаю, добавляя информацию. — Та ещё заноза в одном месте. Замолкаю, уловив звук шагов и чужую чакру. Кто-то стремительно приближается к моей двери, явно намереваясь забежать внутрь. Шисуи моментально реагирует, отстраняясь и поднимаясь на ноги. Кое-кто тоже пока предпочитает оставлять всё в тайне, не афишируя. — Сестра, ты проснулась, — маленький мальчуган распахивает дверь, абсолютно не заботясь о правилах приличия. — Я почувствовал, что твоя чакра стала вести себя по-другому. А мне говори, что этот ребёнок безнадёжен, вот врунишки! Вполне нормально развивается, раз может чувствовать колебания чакры, остальное придёт с опытом и улучшением контроля, главное не слишком торопить. — Юки, иди ко мне, я соскучилась, — улыбаюсь, протягивая руки. — Я тоже, — маленький комочек запрыгивает на мои колени, обнимая. Детям нужна забота, без неё они перестают быть такими яркими и энергичными, быстрее превращаясь в бесчувственных взрослых с огромным количеством психологических барьеров. Даже в самое тяжёлое время не стоит забывать об этой простой истине. Начинаю гладить по голове, перебирая отросшие русые волосы, которые по своей структуре достаточно сильно отличаются от волос людей клана Учиха. Всё-таки у нас они более пушистые, мягкие и лёгкие, а тут прямые и тяжёлые, причём достаточно густые. — Я захотел такие же длинные волосы, как у Итачи-сана, — мальчик переводит на меня свои ярко-голубые глаза. — Они красиво выглядят! — Да, тебе очень хорошо, — зарываюсь пальцами, удивляясь тому, насколько легко они проскальзывают сквозь пряди. — А ещё Саске-кун недавно пробудил шаринган, — практически подпрыгивая, действительно радуясь успехам второго сына главы. — Я бы тоже хотел себе такое додзюцу. Наверное, очень удобно видеть всё замедленно и более чётко. Шисуи садится рядом, забирая Юки к себе. — Сестре тяжело, между-прочим, тебе уже не пять лет, — поглаживая мальчика по спине. — Он лёгкий, — недовольно толкаю парня в плечо, намекая на то, что его действия были лишними. — Юки, а по поводу способностей глаз — это не всегда помогает… Начинаю рассказывать о всех плюсах и минусах, в итоге сводя лекцию к тому, что всё зависит от твоих способностей. Он не должен чувствовать себя слабее детишек Учиха, потому что результат достигается исключительно упорным трудом. Даже если твоя наследственность слабее, можно подобраться к уровню сильных сверстников, если хорошо потрудиться. Я же как-то смогла практически сравняться с уровнем Итачи, несмотря на свои проблемы со здоровьем. Там, конечно, родители были не особо слабыми, но тем не менее большинство было достигнуто постоянными тренировками и упорством. Не было бы желания — не было бы силы. — Котаро, тогда ты меня потренируешь? — большие детские глаза загораются искорками надежды, не оставляя выбора, поэтому я просто киваю. Неподдельная радость отражается на милом лице, одаряя всё внутри неимоверное теплотой. Наверное, если бы тогда я всё-таки родила, то мой ребёнок был бы именно таким, даже по внешности мало бы отличался. Поднимаюсь, подхватив маленького непоседу на руки, закружившись, сама ощущая себя маленькой и свободной, без груза проблем за спиной. Вот бы такие моменты длились вечно, не заканчиваясь. — Упадёшь сейчас, осторожнее, — крепкие руки подхватывают сзади, смыкаясь в замок на талии, поддерживая заодно и мальчонку, которого совершенно не хочется выпускать. — Люблю, когда ты улыбаешься искренне, это всегда очень красиво и завораживающе. — Спасибо за всё, — откидываю голову на чужое плечо, вызывая у Шисуи удивление. Слова действительно сказаны совершенно не в тему, но тем не менее, я не вру. Этого парня стоит поблагодарить за многое — он постоянно выручает и выслушивает все капризы и истерики, приходит на помощь по первому же зову, иногда даже не выясняя всей ситуации. Подобное дорого стоит. — Отец просил заскочить к нему, да? — локатор улавливает приближение главы клана, которое уже является ответом на вопрос. — Ага, — нехотя убирая ладони и поправляя сползшую лямку моей майки. — Может поживёшь у меня? Там куда спокойнее, можем даже твоего недо-сынишку захватить. — В этот раз не получится, — немного подкидываю дитя на моих руках, чтобы удобнее держать. — Я пришла поддержать Саске перед экзаменом, и нет какой-то необходимости скрываться под твоим барьером. Чувствую, как маленькие пальчики зарываются в мои распущенные длинные пряди, явно пытаясь заплести их в какую-то тонкую косичку. — Да и, мама с братцем не поймут твоих намерений правильно, — горько улыбаюсь. — Мне хочется находиться с тобой не меньше, поверь. — Вы с Шисуи-саном похожи на принца и принцессу, которым нельзя быть вместе, — звонкий голосок прерывает наш разговор, озвучивая нечто забавное. — Микото-сама недавно читала мне такую сказку перед сном. Парень еле сдерживает смех, заговорчески посматривая в сторону двери, которая вот-вот должна распахнуться. — Это случайно не та, в которой потом эти молодые люди сбежали вместе? — заходя ко мне за спину, чтобы посмотреть в глаза, цвета ясного неба. — Да, та самая, — весело заболтав ногами. — Кота, у меня появилась интересная идея, — не могу сейчас увидеть родного и любимого лица, но уверена на почти сто процентов, что хищная улыбочка там присутствует. — Думаю, сегодня ночью мы повеселимся. Стук прерывает небольшую идиллию, заставляя обернуться, снова вернуть лицу серьёзность и отключить все эмоции. В глазах родителей нельзя быть слабой, они не должны переживать и волноваться. Я просто обязана закончить начатое, не отступая. Отдохнуть у меня будет время, война закончится, когда этому телу только-только исполнится двадцать три. — Заходи, пап, — Шисуи мгновенно принимает отстранённый вид, облокачиваясь на ближайшую стену. Противный скрип оповещает о том, что внутрь кто-то заходит. Глава приносит вместе с собой беспокойство, всем видом показывая, что разговор далеко не для детских ушей. — Юки, сходи поиграй с Саске, — опуская ребёнка на пол под недовольное бурчание. Ему не хочется снова расставаться с единственной родственницей, которую помнит. Все эмоции читаются на лице, потому что мальчик пока не научился контролировать их, принимая безэмоциональное выражение в нужные моменты. — Я потом присоединюсь. Добавляю, чтобы хоть немного умерить негатив. Всё-таки в конфликты его не посвящают, поэтому какой-то особой серьёзности и понимания происходящего требовать глупо. — Шисуи уже знает эту информацию, но я попросил тебе не сообщать, — присаживаясь на пол в позу лотоса, жестом прося сделать тоже самое. — Наши шпионы доложили о странном поведении Казекаге, поэтому есть вероятность того, что во время экзамена будет слишком опасно. Прекрасно понимаю, к чему ведёт папа. Мне придётся приглядывать за нашими малышами и вмешаться в нужный момент, чтобы уберечь от опасности. — Только один вопрос, — заправляя за ухо прядь, которая короче остальных и выбивается из общей массы. — Кто из соклановцев будет рядом? С людьми, которым не доверяю, я никуда не пойду. — Итачи и Шисуи, — кивнув в сторону парня. — Плюс ещё парочка джонинов, с которыми ты вряд ли пересечёшься. Я полностью разделяю этот план, потому что терять молодняк сейчас — плохая идея. Мы и так на грани вымирания, сейчас дети наша последняя надежда. — Действовать придётся поодиночке или группами? — непроизвольно скрещиваю пальцы, надеясь на командную работу. — Как пойдёт, — не особо уверенно, явно не до конца продумав все риски. — Вам самим решать. Чувство некого облегчения накрывает волной, заставляя расслабиться, сняв напряжение с мышц, которые и так ещё не отошли от дороги. — Кстати, — мужчина снова привлекает внимание, серьёзно смотря прямо в глаза. — За Саске наблюдать не нужно, я хочу посмотреть на что он способен без дополнительной поддержки. — Пап, это плохая идея, — в душе на самом деле ликуя, что события пойдут по канону. — Он же твой сын. — Именно по этой причине я так делаю, — прикрыв глаза. — Уверен, что твой младший братишка достаточно силён, чтобы пережить подобное. Киваю, поднимаясь. Разговор подошёл к своему логическому завершению, поэтому надо пойти скинуть пар, покидав сюрикены. Через пару дней снова начнутся проблемы, которые будут требовать немедленного решения. *** Ужин прошёл в довольно приятной атмосфере, порадовав спокойствием и присутствием Шисуи, который выбил себе право переночевать сегодня в моей комнате, под предлогом обсуждения каких-то важных дел. Никто особо не противился этому, решив, что мы уже достаточно взрослые, чтобы думать своей головой, не совершая глупостей. — Сестра, ты обещала, — сразу после окончания трапезы Саске напомнил о нашем разговоре, поднявшись из-за стола и проследовав в мою комнату. Остальных любопытных я попросила не мешать и подождать снаружи. Братишке явно надо вправить мозги, чтобы не сотворил ничего в ближайшее время. Его потухший взгляд очень хорошо помогает понять, что мысли в голове не самые радужные. — Сразу предупреждаю, что многое должно будет остаться за этими стенами, — сажусь, облокотившись на дверь. — Не распространяйся особо. — Я не такой глупый, как может показаться, — он присаживается напротив, чётко попадая под границы установленного барьера, явно ощущая, где именно он оканчивается. — Можно же начать? — Конечно, — улыбаюсь, предвкушая мини-допрос, намереваясь ответить на всё, что интересует, даже если родителям будет не по нраву то, что расскажу. — Что случилось с Итачи? Вполне логичный вопрос, учитывая, что в академии теперь не рассказывают об усилителях, поставив эту информацию под грифом «секретно». Молодняк пользуется менее опасными препаратами, больше напоминающими витаминки. Пользы от них мало, поэтому теперь всё завязано на умении контролировать чакру и распределять свои запасы. — Это вина специальных препаратов, которые теперь запрещены к использованию, — полностью расслабляюсь, начиная свой небольшой монолог. — Их можно достать, но при наличии связей с достаточно опасными людьми. Наш брат имеет таковые, как, впрочем, и Шисуи. — Значит побочные действия? — голова у ребёнка оказывается вполне неплохо работает. — Зачем нужно пользоваться чем-то настолько опасным? — Интересный вопрос, — хищно ухмыляюсь, немного напугав собеседника. — Думаешь, что во время миссий высоких рангов есть возможность нормально питаться и спать, восстанавливая резерв? — Но ведь джонины как-то справляются, — немного растерявшись. — Тем более у старшего братишки большой запас, который сложно потратить. — Ошибаешься, — начинаю накручивать волосы на палец. — Если ты командир, то несёшь ответственность за жизни подчинённых, тем самым растрачивая силы не только на свою защиту. Да и, задания бывают разные, приходится выкладываться на полную, чтобы в итоге не стать инвалидом, не способным абсолютно ни на что. — Хочешь сказать, что конфликты между деревнями присутствуют до сих пор, несмотря на мирный договор? — поразив своими знаниями в области политики. — На официальном уровне ведь ни разу не говорилось о сражениях между шиноби разных стран. Выразительно поднимаю бровь, намекая на то, что официальное не значит достоверное. Можно конечно привести статистику, которая тщательно скрывается, но моих слов пока будет вполне достаточно. — Саске, мы все жертвы обстоятельств, — непроизвольно активирую шаринган. — Итачи не всесилен, как бы сильно тебе не хотелось в это верить. У него точно так же заканчиваются силы во время сражений, и он вполне может получать серьёзные раны, потому что обычный человек и ни от чего не застрахован. — Однако, каким образом у него получилось загнать себя настолько, что половина внутренних органов начала отказываться работать в нормальном режиме? — любви к родственнику у этого мальчугана никто не сможет отобрать, слишком уж сильно он привязан. — Когда брат появлялся дома, то не выглядел больным или уставшим, даже помогал с тренировками, а потом… — Просто свалился в обморок и стал кашлять кровью? — заканчиваю сама, видя, что подобное произносить ребёнку тяжело. — Он жил на усилителях, не переставая их принимать, искусственно восстанавливая свои силы и мучаясь каждый раз, когда действие пилюль заканчивалось. Ты должен знать, сколько тогда свалилось заданий на голову нашего дорогого из-за неспособности Шисуи выполнять миссии. Подросток замолкает, переваривая всё сказанное, а потом выдаёт то, что было довольно ожидаемо: — Значит, ты тоже принимаешь их… — угольно-чёрный взгляд становится чересчур серьёзным. — Естественно, это удобно, — говорю так, будто это само собой разумеющееся. — Мои задания временами слишком опасные, чтобы рассчитывать только на собственные силы. Приходится несколько ночей подряд не спать, выслеживая цель, или сражаться несколько часов подряд, используя додзюцу на полную катушку. — Почему тогда эти пилюли запрещены, если от них пользы в разы больше, чем вреда, при рациональном использовании? — кажется, сегодня я буду работать недо-учителем, объясняя азы, которые раньше вливали в наши головы с самого первого курса обучения в академии. — Они вызывают бесплодие у женщин при частом употреблении, — всматриваюсь в лицо, пытаясь понять, насколько сейчас сказанное мной укладывается в неокрепшем разуме. — Плюс, очень пагубно влияют на чакроканалы, заставляя после сорока лет корчиться в болях. — Почему отец тогда здоров? — подобный вопрос заставляет улыбаться, логическое мышление развито неплохо. — Твоя мама медик, она знала, что нужно пить, чтобы убрать побочки, — Микото была не самым высококвалифицированным врачом, но кое-что умела вполне неплохо. — Надо немного разбираться в редких травах или иметь большие запасы денег, тогда тебе не страшно абсолютно ничего. — Получается, что вам троим ничего не грозит, потому что ты разбираешься в медицине? — намекая на когда-то законченные мной курсы. — Да, — киваю. — Шисуи, кстати, тоже, как рыба в воде, в данной области. На самом деле, это не совсем правда. Никаких гарантий нет и быть не может, однако, пугать не хочется, не надо ему за нас переживать больше, чем сейчас. — Есть ещё вопросы? — склоняю голову на бок, намекая на то, что время не бесконечное. — Наверняка же заготовил списочек заранее. — Сестра, откуда у тебя столько шрамов? — опуская глаза. — Это, возможно, не совсем моё дело, но просто интересно. — Сражения не бывают без ран, — беззаботно пожимаю плечами. — А когда ты молод и неопытен часто попадает достаточно сильно. Слегка приподнимаю низ шорт, обнажая огромный страшный рубец на бедре. Это станет для Саске своеобразным уроком, говорящим о том, что лучше не лезть, если не уверен в собственной победе. Ребёнок морщится, практически сразу отводя взгляд. Опыт получен, персонаж достиг нового уровня, и теперь начнёт больше думать головой. — Мне казалось, что ты не влипаешь сильно, — голос немного дрожит. — У тебя же большой резерв и много дзюцу в арсенале, плюс огромное количество навыков. — Ага, — улыбаюсь. — Ещё скорость забыл и про два оружия не сказал. Однако, ничего не гарантирует твоей полной безопасности, даже обычный бандит-гражданский вполне может убить из-за малейшей ошибки. — Братец с Шисуи тоже получают серьёзные раны, да? — удивлённо смотря прямо в глаза. Вот до чего доводит сокрытие всех этих травм. Дитё думает, что мы всесильные, надеясь, что в будущем, достигнув такого результата, станет неуязвимым. Надо постепенно снимать эти розовые очки, вкидывая в реальность. — Естественно, — подлажу ближе, обнимая. — Правда, им везёт больше, больница под боком и всё зашивают куда аккуратнее. Меня то обычно латает напарник, который иголку с нитками в руках никогда не держал. — Не думай, что я наивный, — на мгновение прижавшись к моей груди, но тут же отстранившись. — Просто верится с трудом. На вас лежит столько ответственности, что даже представить трудно, чтобы кто-то лежал на больничной койке, сразу столько всего идёт не так. — Ну, из-за обычных ран мы действительно не берём больничный, — выпускаю подростка из своих рук, предоставляя личное пространство. — Только если что-то действительно серьёзное, наподобие болезни Итачи. — Зачем так сильно загонять собственный организм? Вопрос на мгновение вводит в ступор. На него сложно ответить, потому что выкладывание на полную катушку стало само собой разумеющимся. Ты редко задумываешься над тем, для чего всё это делается. — Ради вас, — выпаливаю, не совсем обдумав ответ. — Молодое поколение должно жить в мирное время и никогда не испытывать ужаса войны, которую пришлось пережить нам в детстве. Она сильно ломает, подкашивая психику. — Сестрён, по тебе не скажешь, — смеюсь от подобного заявления, оценив шутку. — Учихи много не показывают, — щёлкаю по носу, снимая барьер, тем самым заканчивая нашу небольшую беседу, переходящую на личное. — Обычная маска, помогающая скрывать всё, что не хочется показывать. Саске поднимается, выпрямляясь и разминая плечи. Он не глупый и прекрасно понял, что об этом я совсем не хочу разговаривать, поэтому не лезет. — Завтра с утра поможешь с тренировкой? — уже подходя к двери. — Конечно, — тепло улыбаюсь, направляясь к окну, чтобы проветрить помещение перед сном. — Только разбуди, мне сложно просыпаться рано. Противный скрип оповещает о том, что теперь в комнате только я одна. Мне нравится подобным образом посвящать молодого Учиху в то, что от него предпочитают скрывать. Уверена, что неутолённое любопытство плохо сказывается на развитии. В наше время взрослые говорили практически всё, боясь слишком долго оставлять маленькими неопытными малышами. Опасность была на каждом шагу, надо было учиться защищать себя. Откидываюсь на пол, прикрыв глаза, позволяя лёгкому ветру обдувать с ног до головы. Завтра надо будет помочь Микото с домашними делами, нехорошо сидеть на её шее, свесив ножки. Она тоже устаёт. Да и, укладывание спать Юки надо на время взять в свои обязанности. Мальчонке сложно засыпать абсолютно одному в пустой комнате. Возможно, это связано с тем, что где-то в подсознании до сих пор живёт страшная кровавая картина. Никто до конца не уверен в том, насколько хорошо подчищается мозг при воздействии шарингана. — Простудишься, — родной голос разрезает тишину, выводя из полудрёмы. — Разбирай футон, спать на полу — плохая идея. Приоткрываю один глаз, посмотрев в сторону Шисуи. — Постели ты, — позволяю себе капризничать, легонько стукнув пятками по полу. — Я устала и у меня всё тело ломит. — Как прикажете, госпожа, — усмехнувшись. — Всё равно тебе терпеть меня всю ночь. — Буду только рада, — искренне улыбаюсь. — Знаешь, одной очень холодно. — Это отговорка, если нас засекут случайные свидетели? — слышу, как дверца шкафа открывается, позволяя взять оттуда матрас. — Она самая, — потягиваюсь и снова расслабляюсь, позволив себе отключить внутренний локатор, доверив все проблемы парню.