Детство Оскара фон Ужасающего или Граф стал мамой.

      Оскар чихнул в шарф и поёжился, переставая загребать ногами свежевыпавший снег. Весна вступала в свои полноправные права и ночи становились всё теплее. Однако, снег всё не желал таить и также лежал плотным покрывалом, правда уже не таким пушистым и белоснежным как зимой. Юный вампир не особо любит раннюю весну, терпимой она становится только к концу мая. Но влиять на погодные условия он не мог, а просиживать ночи в стенах замка уже осточертело. Вот и выбрался из школы, как только прозвенел звонок на уроки, потому что сидеть на кухне с дворецким было крайне тоскливо.       В обувь попал снег и Оскар поморщился. Хорошо, что он это предусмотрел и оставил ещё пару в одном из секретных ходов, который Оззи считает заброшенным. Бродя между запорошенными соснами, младший Ужас забавлялся тем, что старался управлять своими силами, пытаясь срывать шишки или стряхивать осевший снег с нижних веток. Но ему не хватало концентрации и всё, что удавалось, так это поднять шишки на несколько метров. Но вскоре они падали в снег. Мальчик находился в серьёзных раздумьях о подарке своему опекуну. Разумеется Граф отмахнётся, скажет, что это лишение хлопоты и ему ничего не нужно, или максимум попросит какую-нибудь ерунду, вроде нового пера, чернил или записной книги, чем часто приводил племянника в ступор. «Странные эти взрослые» — как-то решил для себя Оскар, когда на рождество спрашивал о пожеланиях у профессора Гематогена и Леди Склепины. Ну ведь у дяди ночь рождения, а значит нужно что-то особенное, правда Оскар понятия не имел что дарить. От досады он ударил заснеженную ветку кустарника и тут слух уловил непонятные не то вскрики, не то вой. Оскар притаился в кустах. От рассказов старших учеников он был наслышан, что некоторые люди временами выбираются в здешние леса для охоты на волков и прочую дичь, но вот видеть воочию этих самых охотников ему ещё не приходилось. Низко, на сколько мог, Оскар пригнулся и, вспомнив наставления Гематогена о подкрадывании, вампиреныш стал приближаться к источникам звука, что тревожили ночную тишину, улавливая крайне тревожный запах. Подойдя достаточно близко что бы отчетливо видеть происходящее на поляне, Оскар едва смог подавить в себе испуганный вскрик.       Двое мужчин с ружьями на перевес, словно обезумевшие загоняли раненое животное в западню при помощи волчат. Чёрная волчица скалила клыки с которых на снег капала кровь, порывалась вперёд к потомству, но опасалась агресивно настроенных двуногих. Металась, расплёскивая кровь активнее, рычала, а затем раздался оглушительный выстрел, который прокатился по всей поляне. Животное взвыло и рухнуло ничком. Оскар, наблюдающий за этим ужасом, всё время прижимал ладони ко рту, чтобы никак себя не выдать и забыл, что нужно дышать. Действия этих смертных поразили его. Точнее не сами действия, а то, с каким азартом, словно это развлечение, убивали это животное. От запаха крови, резко наполнившем воздух поляны, страшно мутило, а растущее под убитой волчицей кровавое пятно — малоприятное зрелище. Ужас младший почувствовал, что земля уходит у него из-под ног, но этого нельзя было допустить. Он вцепился ногтями в наполовину отмёрзшую кору сосны, за которой скрывался, надеясь, что немного боли не даст ему упасть в обморок.       Тем временем мужчины разбирались с волчатами, которым на вид было не больше трёх недель. Одного за другим засовывали в холщовый мешок. Тот, что был приманкой на привязи, случайно удушили и теперь тихо поскуливал. Один из охотников подступил к умирающему волчонку, морщась и то и дело оглядываясь на своего подельника. — Может добить, чтоб не мучился? — неуверенно спросил мужчина, присаживаясь на одно колено. — Да оставь. Сам подохнет, — ответил второй, завязывая мешок со скулящим выводком.       Тут Оскар неосознанно провёл когтями по коре, тем самым отколов нерастаявший на коре лёд. Наледь упала с довольно громким звуком и мужчины встрепенулись, хватаясь за оружие. Оскар тут же снова спрятался за ствол, стараясь не дышать. Страх сковал всё тело и он не мог пошевелиться, мысленно проклиная свою оплошность, отчётливо слыша как хрустит снег под весом двух людей. Попытался обернуться мышю, но так перенервничал и испугался, что трансформировал лишь кожаные перепонки на руках. Тихий звук с которым происходит трансформация, окончательно привлёк внимание охотников. Оскар отчаянно пытался взять эмоции под контроль для трансформации, но приближающиеся шаги успокоению не способствовали, он боялся выглядывать из-за ствола дерева, что бы оценить обстановку для примитивного побега. Оцепенение немного ослабло, а звуков шагов уже не было слышно с полминуты, Оскар совсем немного выглянул и сердце ушло в пятки.       Один из них, стоял примерно в десяти метрах от дерева, где прятался Фон Ужасающий и, как показалось вампирчику, смотрел прямо на него. Оскар уловил во взгляде человека настоящую панику. А причина была в том, что когда Оскар принялся наблюдать, его глаза начали светиться от нарастающего страха, он не мог это контролировать. Мужчина оцепенел. — Что там? — спросил второй, закидывая волчат в мешке на спину.       Тот ему не ответил, лишь дрожащими руками поднял ружьё, прицеливаясь в вампира. Раздался отчётливый щелчок затвора, Оскар понял что нужно что-то делать, иначе дело плохо кончится. Ужасающий действовал скорее на автомате, нежели отдавал себе отчёт. Мысленно он понимал, что ему навряд ли удастся напугать взрослого, однако полурык, полушипение вырвалось из горла мальчика, а глаза пуще прежнего засветились алым, ногти удлинились, а мышцы напряглись, готовясь предпринять попытку отскакивать. Раздался выстрел, ствол дерева, совсем рядом с лицом Оскара, принял в себя дробь из патрона двадцатого калибра. Оскара всё же немного, но зацепило. Вампир зашипел не своим голосом, неосознанно заставляя клыки удлинится. — Эй! Что ты там творишь?! — послышалось с места логова волчицы.       Этих нескольких секунд хватило, что бы Оскар сделал усилие и перевоплотился в летучую мышь, взлетев под самую макушку сосны, и повис вниз головой. Мужчина, увидевший трансформацию, завопил и словно обезумевший кинулся прочь.       Дождавшись когда и второй спешно покинет поляну в попытке нагнать напарника, Оскар спустился с дерева и трансформировался обратно, привалившись спиной к шершавой коре. Сердце заполошно билось и казалось ещё немного и пробьёт грудную клетку, колени дрожали. Он сполз по дереву вниз, садясь прямо на снег, не слишком беспокоясь о возможной простуде. Оскара колотила крупная дрож, правую скулу саднило. Он потёр её и обнаружил на пальцах уже сворачивающуюся кровь. Снова замутило, а в глазах с двойной силой поплыло.       «Нет, нельзя, надо вернутся в замок» — сказал он про себя, но тело не желало слушаться, становилось холодно. Оскар желал лишь одного — спать. Прикрыл глаза, стараясь хотя бы подавить тошноту, но это было трудно, так как с поляны подул ветер, принося с собой запах звериной крови.       Не зная сколько просидел на снегу, оперевшись о дерево, Оскар всё же смог встать. На ослабевших ногах добрался до волчьего логова, понимая что скорей всего детёныш умер. Однако волчонок всё ещё был жив, что несказанно удивило Ужасающего. Да, он едва подавал признаки жизни, но всё ещё дышал. Слабо, но дышал. Оскар спешно, но осторожно развязал верёвку на шее и акуратно взял в руки дрожащее животное. Волчонок, поскулив, свернулся комочком на его руках.