Часть 6. Пыль под ногами. Глава 5. Пролитые микстуры
13 марта 2022 г. в 18:46
Часть 6. Пыль под ногами. Глава 5. Пролитые микстуры
Убежище змеелюда близ нор Учиха
Очередное утро. Я встала рано и устало открыла глаза — вчера была очередная тренировка, и меня даже Таюйя умудрилась гонять по тренировочному залу под общий ржачь. Вот бывает же! Сегодня руки тряслись и я с трудом встала. На моем столе уже стояли приготовленные микстурки от Орочимару. Эта забота обо мне змеелюда вызвала на моем лице улыбку. Стало так тепло от воспоминаний! Помню, как я боялась здесь всего в первое время! Да у меня, наверное, после Дома Хьюга тогда с нервами не в порядке было? Как иначе объяснить мое истеричное поведение в начале пребывания в этом убежище? Я посмотрела на свою трясущуюся руку, отмечая, что на каннонную Хинату я не очень похожа: пухлостью совсем не отличаюсь, да и уже сейчас было очевидным, что я буду выше её ростом. Я мысленно возрадовалась этому, и еще раз с благодарностью посмотрела на отварчики, которые мне готовил змеелюд. Что бы я без них делала? Но тут же на губах появился какой-то горький привкус: Орочимару так носился со мной, особенно по началу, столько внимания уделял, столько вложил денег, и он на самом деле нас всех любит, а я всё так же слаба… Голова закружилась, я с раздражением подумала о том, что если так продлится дальше, то я в этом мире буду не больше, чем блеклой тенью, не больше, чем пылью под чьими-то ногами… Такой незначительной, такой жалкой, такой ничтожной… «С этим надо что-то делать!» — подумала я, стараясь не разреветься, и потянулась к подносу с пиалами, вспоминая, что после них всегда становится спокойнее и как-то увереннее что ли… Я взяла его себе на колени, потянула руку к первой пиале, и вдруг чихнула. Несчастный поднос был подкинул моими коленями в воздух и пиалы попадали на пол. Я же продолжала неистово чихать, пока минут через пять не успокоилась. Как только мои зареванные глаза смогли видеть мир я заметила в дверном проеме довольную жизнью Карин. — Что надо? — сиплым голосом спросила я у неё. — Да вот, услышала, что ты чихаешь, и решила зайти… — Не могла ты это услышать будучи в своей комнате! — произнесла я, понимая, что ей от меня что-то нужно. — Давай поскорее, а то мне этот срач еще убрать надо… Хорошо, что хоть не раскололись! — Дай мне свои карандаши порисовать, пожалуйста! — попросила она. — Ага, — махнула я рукой в сторону стола, где лежала очередная пачка карандашей, в очередной раз купленная Кабуто. Карин счастливая пошла к столу, а я начала складывать пиалы на поднос, который упал плашмя, даже не перевернувшись — пиалы просто слетели с него. И тут я опять чихнула. — Да что за ебань? — прошипела я и с раздражением посмотрела на пиалы, а потом на поднос. Я провела по нему пальцем, и увидела на нем черную пыль. — Перец молотый? Но откуда он здесь? — Ой! — Карин посмотрела на мой палец, а затем на поднос. — Не думала, что он сюда тоже долетит… — Долетит? — прошипела я, чувствуя как по моему лицу потекли сопли, и я была готова проклясть весь мир. — Ну, — начала она. — Когда Отец наливал тебе составы я сидела рядом, ела мясо и посыпала обильно перцем…а потом случайно опрокинула перечницу… — Ну охренеть! — взвилась я, чувствуя, как сопли реально льются по лицу и уже почти до губ дотекли, что меня привело в бешенство. — Ты это специально что ли? И еще после этого у меня что-то просишь? Карин! Какого хрена я тебе сделала? — Да не специально я! — Иди уже вон отсюда! — произнесла я указывая рукой на дверь. — И до вечера мне на глаза не попадайся! — Да я не специально… — Иди! И она вышла за дверь. Я же с не радужными мыслями наконец-то избавилась от соплей, перцовый поднос залила водой из стакана, который стоял на столе. Перец кружился по тонкой водной глади подобно снегу, который тоже скоро укроет наш шинобий мир. — Да меня уже Карин разыгрывать начала! Неужели я настолько жалкая? — прошептала я, протирая полы от пролитых составов. За этими нерадостными мыслями я пришла к выводу, что говорить об пролитом Орочимару точно не стоит. Я ведь по идее должна была заметить, что на подносе что-то насыпано! Хороший шиноби! Невнимательный! Слепошарый… — Только бы Карин никому не сказанула! А то потом Кабуто ржать надо мной и запотевшими Бьякуганами будет! И Кимимаро, возможно, тоже что-нибудь начнет спрашивать, да и расстраивать Орочимару не стоит… — я с раздражением закончила уборку и поспешила к Карин — сказать, что я её прощаю, и что это просто я не оценила тренировку, которую она для меня организовала. Хотя, возможно она и в самом деле ни в чем не виновата? И что это я так психанула? Наверное потому, что вчера не пила настои — а при их приеме нельзя пропускать ни дня, чтоб эффект был лучше и я становилась сильнее. Не стоило мне так переживать из-за этого. Я и так слаба от рождения в результате вытравливания меня из утробы Ханаби — на что я надеюсь? Ну, подумаешь, пропущу я пару дней. Дальше то что? Слабее, чем есть, я не стану, да и сильнее тоже… А с сестрой надо помириться. Чего я на неё так наехала? У меня крышу на силе снесло что ли? Совсем здесь прижилась? От этих мыслей стало смешно над собой, и я поспешила к Узумаки.--- ---
Карин сидела в своей комнате на кровати. Когда я зашла она удрученно вздохнула и произнесла: — Я не сыпала тебе на поднос перца специально, я правда не думала, что ты так на него среагируешь. Прости меня, пожалуйста! — Да забудь об этом, — примирительно произношу я. — В любом случае — я должна была быть внимательной — я ведь шиноби! Так что это ты меня извини — не заметила сама, а обвинила тебя. И даже если это было специально… в нашем мире мы должны предвосхищать возможность, например отравления. — Этому мы позже научимся у змеелюдов, — произносит она и тянет руки ко мне, приглашая меня для объятий, чем я незамедлительно пользуюсь. — Я когда к ним в тот раз ходила столько всего насмотрелась! Забавные! Хочу себе хвост, глаза змеиные и чешую с перламутром на задницу! — Думаю, будет интересно выглядеть, — представляю я Карин с такими модификациями тела. — Я уже даже наброски накидала, — делится она со мной и спешил вскочить с кровати и принести мне свои рисунки. На них действительно схематически изображена хвостатая Карин с длиннющими волосами. Но вот в стопке проскальзывает другой рисунок — на нем точно стоит Учиха — статный, высокий, с Шаринганами… — Эй! Не смотри! — вдруг засмущалась она и поспешила выхватить у меня из рук рисунок. — Это личное! — Личный Учиха что ли? — спрашиваю я, стараясь не рассмеяться. — Кто это? Я не припомню среди них такого! Она демонстративно вздохнула, и начала рассказывать. — Я вообще-то сначала думала: кого из них мне себе забрать? В начале думала: Итачи. Но нет — там уже Гаара и Таюйя по ночам тихо на счет него спорят. Матюгаются, как дочери сапожников — сучки окаянные! Не хочу туда лезть — детский бред двух соплячек да и только. Потом я думала на счет Шисуи, но он меня не устраивает — Шаринганы просрал, статус в клане — тоже, рьё вообще нет. — Для тебя так важен его статус? — удивилась я расчётливости Узумаки. — А как же иначе? Мои дети какой статус должны иметь? Какая же ты глупенькая, Хината, и наивная! Это первое, о чем должна думать нормальная куноичи! — она воззрилась на меня, сидящую на кровати, сверху в низ, как на сумасшедшую. — Так всегда говорили медовые куноичи в госпитале в стране Травы… — Удивительно, что женщины их породы о таком (детях) говорили… — Зря ты так о них. Многие были вынуждены встать на этот путь. Я бы, скорее всего, тоже оказалась однажды среди них, так что не надо мне тут «ля-ля». И многие из них просто предполагали, каким должен был бы быть их муж, чтоб они не боялись за будущее своих детей. Вот так я и узнала, что лучшее, что может сделать мать для своих детей — это выбрать для них лучшего отца. И моя мать тому пример — наш Отец лучший выбор! — Ага, — согласилась с ней я. — Так вот, если учесть чья я дочь, то по статусу мне нужен кто-то повыше, чем Шисуи, на которого до сих пор рычит его ушастый клан. И я даже всерьёз подумала над тем, чтоб Фугаку отбить у Микото. Ну а что? Я бы могла быть хотя бы на роли второй жены, что неплохо, но потом я передумала… От рассуждений Карин у меня челюсть отвалилась. Я и не ожидала, что она уже думает на полном серьёзе о таких вопросах, тем более после того, как она пожила в стране Травы. Но нет: Узумаки не шутила, и вообще с воодушевлением продолжила: — …Всё-таки Микото не будет рада лишней «младшей сестре» в своем доме, а нам не стоит портить отношения с кланом Учиха. Так что Фугаку отпадает! И я подумала, что мне нужен кто-то существеннее, кто-то круче! Я даже не знаю, кто это! Но я надеюсь, что смогу такого Учиха вовремя распознать, потому что, наверное, он еще мелкий и только подающий надежды, и мне его воспитывать под себя придется… — Ты только за Саске не таскайся! — вспомнила я позорище всего аниме. А Карин конкретно так припозорилась, когда пускала слюни по младшему из двух братьев-Учиха. — Не, — она отрицательно покачала головой. — Он в своем клане далеко не первый в иерархии. Он в лучшем случае после Итачи будет, а это именно он станет следующим Главой клана. Так что не нужен он мне, хоть и чакра у него так приятно пахнет! — Ага, — отозвалась я чуть улыбаясь. Тут Учиха много — она точно себе кого-нибудь найдет, и потому я за неё спокойна — кто-нибудь из мелких Учиха ей точно подойдёт! Мы еще поговорили о книгах, техниках, тренировках, шиноби, и я ушла по своим делам.--- ---
Дверь в комнату Карин затворилась, и я сделала шаг в сторону комнаты Таюйи — нужно взять у неё книги — надо проверить кое-что. Но тут заметила странное: на полу местами лежали одинокие песчинки. Другой на моем месте возможно и не заметил бы, но я точно помню, что его тут не было, когда я зашла сюда. — Гаара, — прошептала я, понимая, что это она спешно унеслась прочь, подобрав не весь песок, который случайно создала, подслушивая.--- ---
Тем временем Хозяйка Однохвостого захлопнула дверь своей комнаты. Сердце бешено колотилось, пытаясь вырваться из груди, но это мало волновало бывшую жительницу Суны. Она подошла к своей кровати и залезла под одеяло с головой. Мыслями она вернулась к словам Карин. Узумаки среди них была безусловно одной из самых … — Больше всех видевших внешний мир, — прошептала Гаара, думая о том, что она в Суне видела только тренировки и людей издалека. Дядя не в счет — он всегда был рядом, и за это она ему благодарна. Ни она, ни Таюя, ни Хината не знали и не понимали о мире столько, сколько могла поведать Узумаки. И она сегодня говорила дело. Все они здесь не просто какие-то дочери крестьян и рабов. Она — дочь правителя целой страны, и думать она должна соответственно. И Карин сказала правильно — она ведет себя по-тупому, деля с Таюйей какого-то Итачи. Дочь дайме вполне может опускаться до глупой дележки противного мужика с чакрой, а дочь Казекаге — нет. Она (Гаара) ведет себя недостойно. Ей надо думать о будущем своих детей, а она ни о чем не думает — просто живет, плывя по течению. Но какой бы должен был быть её муж? «Наверное, как дядя — сильный, смелый и добрый, способный принести себя в жертву…» — Гаара осеклась. На глазах выступили слезы, стало снова больно, как и тогда в пустыне, когда она увидела его смерть. Песок тихо кружился по полу вокруг неё, но она этого не замечала лежа под одеялом. Где найти такого же? Поблизости такого, как дядя Яшамару, просто нет, иначе бы она это поняла раньше. — Надо чаще выходить отсюда, чтоб найти кого-то стоящего, — с уверенностью произнесла красноволосая девчонка и решила чуть позже наведаться к Хинате. Она чаще всех выходит из убежища, а, значит, надо приклеиться к ней и так, возможно, она будет ходить в иных землях и найдет там то, что ей нужно.--- ---
Таюйя сидит у себя и опять читает. Весь её вид какой-то изящно-возвышенный, не то что у меня. Как я не старалась, тушка Хинаты возвышенной не казалась. Я приуныла, но тут же вспомнила о цели своего визита и попросила у неё интересующие меня книги. Она внимательно смотрела на меня, словно пытаясь разглядеть какую-то тайну, какой-то подвох… Я постаралась не выдать своего беспокойства. Всё-таки разговаривать с Таюйей на счет интересующего меня вопроса надо как можно более внимательнее — она хоть и не жадничает книг, что порекомендовал ей Кабуто, но порой бывает весьма истерично-параноидальной. А я бы не хотела, чтоб кто-то знал, что я хочу в тайне ото всех провернуть в будущем. Мне нужно взять у неё те свитки и книги, что могут пригодиться мне в моей авантюре. Я долго думала над тем, чем я могу быть сильна? И если уж с силой и чакрой у меня напряжно, как и с мозгами впрочем, то вот не факт, что я не смогу преуспевать в например… каком-нибудь прибыльном деле. «Звучит неубедительно и абсурдно! Вот если бы мозги у меня были, вот если бы не была так глупа!» — я даже подзависла немного, что заметила Таюйя, и я задумываюсь над тем, а стоит ли вообще пытаться? Смысл? Но в этот момент вспомнились «бодрящие смс-ки из будущего», которые мне показала Мать Драконов (то есть змеелюдов, хотя Кабуто как-то умудрился в итоге стать драконом…) Я потрясла головой, отгоняя от себя видения Кабуто с крыльями из спины и такого же крылатого Кагую. Не до глюков нынче! Мне надо в самом деле решаться уже и что-то делать, чтоб как-то помочь своим в предстоящей бойне всех со всеми. А что может сделать такая, как я? Да я не больше, чем пыль под ногами у тех же Акацуки! Да ладно у них — меня Кабуто и Кимимаро забьет, если им приспичит… И вот тут я приуныла окончательно. Я слабая! Хотя, нет: Я СЛАБАЯ! Я закрыла глаза и остановилась на месте, как вкопанная — это ведь что получается, что я ни одному из них не смогу дать отпор, если они меня решат за ужин, что придется им не по нраву, погонять по подземелью в будущем? А ведь в этом мире не такие правила, как в моем! Это ведь патриархальный мирок, хотя местами тут и бывает иначе… (клан Кибы Инузуки). Но я-то не из клана собачников! Я как бы из непонятного клана Шимура, которые хоть и имеют в своей основе равноправие, но как бы Орочимару был «ровнее» своих баб (только Учиха и Хьюга смогли оставить себе его детей — но у Хьюга он просто забирать меня изначально не стал). Вот и Кабуто с Кимимаро тоже как бы «ровнее» меня будут, да что будут — они уже «ровнее»! Я с трудом удержалась от желания топнуть ногой о пол, пока Таюя ищет мне на полках нужное и не видит моего лица. Стало в один миг так противно и тоскливо: в моем мире все было так понятно, очевидно, так хорошо! Там я ни от кого не зависела, там я жила так, как хотела! Я много работала, но это ничего — за то я всего добилась сама. И я там ни от кого не зависела, там я была свободна и счастлива не смотря ни на что! А здесь? Здесь я боюсь выйти куда-то за пределы нашей долины без сопровождающих, потому что я слабая! Дочь даймё в этот момент водрузила перед собой нужные мне свитки и пошла за книгами. Но от меня не укрылось, что глаза её слегка блестят от влаги. — Что случилось, Таюя? — спросила её я, видя странности в её поведении. — Ничего, — ответила она прикусывая нижнюю губу и поспешно отворачиваясь от меня, безуспешно пытаясь скрыть хлынувшие из глаз слезы. — Не верю! — произнесла я и обняла её со спины, на что она беззвучно зарыдала.--- ---
Дальше мы сидели в укромном уголке библиотеки змеелюда. Тут было на самом деле много таких мест, но этот особенное — «лично», принадлежащее только дочери даймё. Она помолчала немного, удручено смотря в пол. — Орочимару нашел моего младшего брата, — выдала она с таким видом, будто бы Ооцуцуки завтра прилететь на разборки собираются. Я с облегчением выдохнула, понимая, что причин для беспокойства нет — подумаешь, брат. Вон, у меня их здесь не так уж и мало, при том старших! Да еще и такие вредные! — Это же радостная новость! — пытаюсь развеселить её я и не совсем понимаю её траурного вида. — Если бы, — она снова начинает реветь, прикусывая губы до крови. — Теперь ведь он станет следующим даймё, а не я! Так всегда по традиции: если есть мальчик, то он все наследует! А я так старалась, так хотела всему научиться и стать для своей страны лучшим правителем, чем мой отец! Её горе было вполне осязаемым. Она снова пыталась успокоиться, но безуспешно. Я рассеянно погладила её по волосам, отмечая, что мне вообще ничего не светит — может быть, место в лаборатории возле емкостей из стекла, в которых мы пытаемся вырастить тело для Хоши. Ну и на этом всё — если не попытаюсь что-то сделать нынче. — Может быть, всё обойдется, — предположила я. — Ты сможешь доказать свою большую полезность и тогда у тебя будут все шансы стать даймё… — Нет, не будет такого, — она удрученно посмотрела на меня. — Я слышала, как об этом говорили Орочимару и Кабуто в твое отсутствие, и они уже обсуждали, как его сюда доставить и еще о каком-то мелком шиноби говорили — его тоже хотят доставить до убежищ. Поэтому во всем, что я делала, нет смысла… Так больно! — Смысл всегда есть, — прервала её душеизлияния я. — К тому же твоя цель благородна и ты шла к ней столько времени! Разве ты можешь так легко от нее отказаться? — Я могу, потому что это ведь мое право идти к ней или нет, — произносит она неожиданно спокойно и её лицо вообще ничего не выражает. — Знаешь, цели порой тяготят своей ответственностью. Я завидую тебе: у тебя ведь нет особой цели. Ты просто живешь, не выпрыгиваешь из штанов, занимаешься тем, чем хочешь, и тебе плевать на мнение других. Ты в отличии от нас всех свободна! У тебя ведь нет ни перед кем обязательств… — Ну, Отогакуре и клан… — Да это и не обязательства вовсе, — отмахивается она. — Есть те, кто за тебя будут нести за Деревню ответственность — Кимимаро, например и Кабуто. Я же понимаю, что мой младший брат не будет хорошим даймё. — Почему? — Уверена, — отвечает она, и я понимаю, что она что-то скрывает, но решаю не лезть к ней в душу. — Да, а вдруг ему передастся по наследству отцовское заболевание? Что тогда? — Не думаю, что всё так фатально… — Пффф! — заявляет она с раздражением. — Ты не на моем месте! Но в само деле: что это я раскисаю? Будет даже проще сместить его с места даймё, если он будет сумасшедшим! На этих словах она встала с места и ушла, оставив меня в одиночестве. Я же задумалась: что можно ждать от Таюйи, которая уже давно решила, что место дайме принадлежит ей?--- ---
Несколько дней спустя
Кимимаро снова умудрился простыть. Скорее всего, в этот раз, когда валялся на полу в пещере Учиха. Кабуто, который находился сейчас в пещере, в очередной раз отмерял свои целебные порошочки. В этот раз доза была уже больше, и это не укрылось от моего взгляда. Ирьенин, разумеется, заметил моё внимание в свой адрес. Усмехнулся, провел языком по губам, сверкнул стеклами очков, уставился мне в глаза и произнес: — Не переживай, однажды я вылечу его окончательно и бесповоротно, и ты будешь принадлежать только мне! Кимимаро на эти слова подавился водой из стакана, кусок от которого умудрился откусить, поспешно выплевывая на пол. Я же старалась никак не реагировать: плевать, что придется сделать, если Кимимаро останется жив. Почему-то я не могла даже в мыслях представить, что он может умереть. — Да вылечусь я сам, — заявляет Кимимаро, хотя в его словах нет уверенности и стопроцентной убежденности — он понимает, что вот в этом он бессилен без знаний Кабуто. — Лежи уже, — отвечает ирьёнин ему. — Из-за своей болячки ты не пойдешь с нами в следующий раз и всё ещё останешься здесь вместе с Таюйей и Гаарой. И если бы не твои болячки, то в этот раз мы бы ушли все… — А Шисуи с кем бы оставили? — уточняю я. — Отец смог наконец-то договориться с Учиха, и они сменили гнев на милость в адрес своего проштрафившегося родственника. Одним словом: его скоро должны забрать. Правда, у него теперь немного проблема с Шаринганами, так что он особо никуда ходить не будет. Так, простенькие миссии. — У него все равно неплохие глаза, — отмечаю я хороший выбор Орочимару. — Угу, — отмечает Кабуто. — Я задолбался в свое время искать человека со светлыми глазами! Кое-как нашел какого-то старика, которой за деньги согласился отдать мне свои, ведь и так на тот свет собрался и решил подохнуть с пользой для своей семейки… Глазища у Шисуи были и в самом деле красивые: сталисто-серые, что было нехарактерно для этих земель. Но вот с приготовлениями было покончено, и Кабуто ушел. Я осталась с Кимимаро наедине. — Всё будет хорошо, Хината, — произносит он. — Я уверен, что даже если не смогу перестать болеть самостоятельно, то в любом случае сделаю что-то более выдающееся, чем старший брат. — Угу, — отозвалась я, понимая, что в таком случае еще неизвестно, что он такого должен сотворить, чтоб даже Кабуто признал, что его заслуги не так велики, как заслуги Кагуи. Я поглаживаю Кагую по спине, и он засыпает. Дышит он неспокойно, и я волнуюсь. Вот Гаара заглядывает к нам в комнату, и дает знак, что мне пора идти на тренировку. Я укрываю Кимимаро еще одним одеялом, гашу свет, и ухожу вместе с ней. А дальше тренировка, а следом за ней я читаю книги, что взяла у Таюи. Ночь наступает как-то слишком быстро, и я ложусь спать. Запоздало я вспоминаю, что микстуры Орочимару так и стоят на столе. Надо бы выпить, но я решаю, что, наверное, завтра с утра — так хочется спать и так лень вставать. И я тут же проваливаюсь в сон.--- ---
Я проспала положенное время подъема. Вскакиваю с кровати слишком быстро, задеваю рукой стоящий на столе кувшин с водой, и вода заливает микстуры. Я мысленно чертыхаюсь, и убираю со стола лекарственное месиво. Меня всё это раздражает! Как я умудряюсь пропустить уже три дня? Кровь стучит в висках. Я выравниваю дыхание и спешу вылить грязную воду, чтоб скрыть свою неуклюжесть от других. За завтраком я улыбаюсь и стараюсь не нервничать по пустякам. Почему-то Карин слишком громко стукает ложкой о краешки своей пиалы, когда размешивает в ней сахар, Кабуто задолбал сверкать очками, Таюйя даже за столом что-то читает и ухмыляется своим мыслям — бесит этот её взгляд! Гаара какая-то слишком отстраненная — как можно быть такой безразличной ко всему происходящему? Кимимаро спит у себя в комнате… Я уже хотела было встать и выйти отсюда, но вовремя заметила, что за мной следит Орочимару. — Что случилось, Хината? — прямо спросил он, всматриваясь мне в лицо. — Хорошо всё, — произнесла я, но по его выражению лица мне стало понятно — не верит он мне. — Что-то голова болит немного… — Иди тогда спать, — велит он мне и пробует языком воздух. — И не забудь выпить свои микстуры! — Хорошо, — отвечаю я и выхожу из помещения.--- ---
У себя в комнате я поспешно забираюсь под одеяло и смотрю на пустые пиалы, стоящие на столе. Орочимару безусловно обладал выдающимися способностями! И вот этот вот его язычара был весьма примечательной деталью. Мне бы тоже хотелось, чтоб у меня было хоть что-то от него. Но нет: я вся пошла в родню моей матери — целиком и полностью. Я со злостью прорычала, и решила, что надо и в самом деле отоспаться — а то вечером уходить из убежища на очередную миссию, а у меня от постоянных нагрузок нервы расшатались.--- ---
Почти ночь того же дня
Сегодня всё как обычно, и мы готовимся уйти в то убежище, где сидит Саске и «набирается силы». Учиха мне запомнился весьма своеобразным даже по меркам клана Учиха. И что роится у него в голове мне осталось абсолютно неизвестным. Но не то чтобы меня это особо волновало — сразу, как Итачи сможет избавиться от своего напарника, так сразу придет и вправит ему мозги на место… Вот только в напарниках у него Кисаме. А он как бы не так прост, как может показаться на первый взгляд. Ну, и еще у него Самехада, которая почти что биджу в миниатюре. — Хината, — позвал меня змеелюд перед отбытием в убежище. — Да, отец, — ответила я и подошла к нему. — Как ты себя чувствуешь, Хината? — спросил он меня. — Возможно, тебе стоит остаться в этот раз и присмотреть за Кимимаро, если тебе нездоровится? — Я в порядке, — отвечаю ему я и вижу, что он действительно обеспокоен моим состоянием. — Всё в порядке, — улыбаюсь я. — Просто какое-то недомогание и не более того. Наверное, я слишком усердно занималась. — Как тогда, когда сломала ногу? — интересуется оказавшаясь неподалеку от нас Гаара. — Да, наверное, — киваю я головой. — Тогда сходи и прими свои микстуры до нашего ухода, — велит мне Орочимару. — Я поставил их на кухне на столе. — Хай, — отвечаю я и бегу со всех ног вниз по коридорам.--- ---
На кухне никого и пиалы стоят здесь приготовленные специально для меня. Голова немного кружится, но я не стала говорить об этом Орочимару — так хочется после визита к Саске сходить с ним в Отогакуре! Почему-то мне хочется увидеть Котохиме, Цунаде, Шизуне, которые должны быть там. Я беру в руки первую пиалу и отпиваю глоток, но от неожиданности выплевываю — что-то тыкается мне в спину, при том больно. — Таюйя? — отплевываюсь я от зелья, которое течет у меня из носа, капает на одежду, и пачкает руки. — Не пугай так! — Я хотела пожелать удачи, — произносит она. — А времени подойти не было… Я сомневаюсь, что у неё не было времени. В последнее время она избегала общества Орочимару, да и всех нас — она очень много читала. И теперь она смотрела на меня с беспокойством, и это от меня не укрылось. — За что ты волнуешься? — спрашиваю я у неё. — За тебя, — отвечает она мне. — Тебе надо быть осторожнее в жизни. И эта твоя доверчивость ко всем, кто есть тут… — О чем ты? — удивилась я. — Тебе надо быть внимательнее, — шепчет она, оглядываясь по сторонам. — Всё здесь не так просто — я уверена! — Таюйя, не темни, — произношу я, сама у уме прикидывая, что и кто тут может замышлять? Опять Карин? Или Кабуто? Но в коридоре слышатся еле слышные шаги Кабуто. Таюйя заметалась, и я только подивилась её так неожиданно развывшейся паранойи. — Да всё в порядке — тебе надо просто отдохнуть, — произношу я и хватаю её за руку, а она теряет равновесие и микстурки падают на пол, проливаясь. — Ой! Что же я наделала? — Да… — Таюйя резко успокаивается и со всей серьёзностью произносит. — Ты иди, иди к нему. Я тут всё уберу, чтоб никто не подумал, что ты в очередной раз пропустила прием своих лекарств. — Спасибо! Ты настоящий друг! — я обнимаю её на прощание и выскакиваю в коридор, где уже виднеется Кабуто. — Наконец-то, — произносит он. — И почему мне надо за тобой бегать по всем коридорам? — Я немного задержалась, — произношу я и замечаю, что н принюхивается. — Ты выпила свои микстуры? — спрашивает он меня. — Да, — отвечаю я и машинально облизываю губы, на которых до сих пор чувствуется их привкус. Он принюхивается снова, и удовлетворительно кивает головой. Я же думаю о том, что хорошо, что Таюйя такая сообразительная и теперь никто не узнает, что я в очередной раз пропустила день.--- ---
Ночь того же дня
Я смотрела на звезды, и немного грустила. Наверное причина была в осознании неотвратимости угрозы, которая никуда не делась, а только притаилась, выждав, чтоб ударить, пока все мы чуть-чуть расслабились. Ведь с наступлением зимы Кимимаро снова нагнал недуг, и в этот раз он не пошел с нами по убежищам, а остался вместе с Гаарой и Таюйей, и еще с Учихами, которые с нашим уходом стали сновать по всей долине. Я шла рядом с Орочимару и молчала. Молчал и он. Каждый из нас думал , я уверена, приблизительно в одном направлении. Я думала о том, что если он не смотря на попытки Кабуто болеет, то есть ли вероятность того, что всё для него кончится так плохо, как в аниме? И какова эта вероятность? Змеелюд же как всегда молчал. Но я не сомневалась, что и его голова была занята последним из Кагуя целиком и полностью. Порой меня раздражала эта его привычка, но я понимала, что на его месте скорее всего вела бы себя точно так же. — Карин, — наконец произнес он. — Мне нужно будет, чтоб ты определила местонахождение убежища одного человека. — Да! — возрадовалась красноволосая, услышав, что ей грозит новая миссия, на которой она будет полезна и точно справится. — Когда и кого? — Ближе к весне, — отвечает он ей. — Надо кое-что у него изучить, а потом мы его приведем к нам. Я отстала от них и шла чуть дальше, периодически посматривая на звезды. Орочимару и Карин говорили о предстоящей ей миссии, но я их не слушала. Я думала о том, что в будущем мне предстоит провернуть, а для этого надо бы как-то сделать, чтоб Орочимару и остальные от меня отклеились… «Что это?! Почему я так думаю? Он же обо мне только и делает, что заботится?» — пронеслось в моей голове. И почему я вообще решила что-то скрывать… Я запнулась, но удержала равновесие. Остановившись я посмотрела на звезды, сияющие над нашими головами. Вокруг них я снова видела ореол, как когда-то, когда сидела в Конохе. Я с удивлением для себя осознала, что почти не пытаюсь как-то тренировать Бьякуганы, да и вообще просто сижу в пещере и …всё. «Права была мамаша Орочимару: сижу себе на жопе ровно и всё!» — пронеслось у меня в голове и я поспешила за остальными. Но снова сбавила шаг и задумалась: так странно даже для меня было мое поведение в последние несколько дней… — Хината, не отставай! Я не планирую носиться за тобой бегать, как по нашему дому! — услышала я недовольный окрик Кабуто и побежала вперед.--- ---
Убежище, где сидит Саске и постигает мудрость жизни.
До этого убежища было на самом деле не так и далеко. Мы шли всего-то ночь, день, еще одну ночь. Разумеется, по максимально короткому пути, но легче от этого не становилось. Хорошо еще, что призыв Орочимару проволок нас часть пути, иначе шли бы гораздо дольше. Я просто валилась от усталости, и никакие приемы по разгону чакры и никакие тонизирующие составы мне не помогали. К тому же почему-то подташнивало, и я в итоге пить ничего не стала, правда снова скрыла это от остальных — не хотелось выслушивать вонь Кабуто на этот счет.--- ---
Я открыла глаза, кажется, утром. Очень хотелось есть и пить. Настроение было просто отличным — голова не болела, и я готовилась к тому, чтоб поспешить на местную кухню — всё-таки тут готовили хорошо, раз пахло так замечательно! Я вышла в коридор и столкнулась с Учиха, в глазах которого тут же пыхнули Шаринганы, правда, он меня не загендзючил. — Хьюга, — произнес он так, словно меня и не видел до этого, хотя надо отметить, что мы почти не общались. — Учиха, — произнесла в ответ я, стараясь отойти в сторону и продолжить свой путь в то место, где очевидно всего вкусно кормили. Но у меня не получалось — Учиха раз за разом преграждал мне путь. — Чего тебе? Дай пройти! — Дело есть, — с видом полной важности заявляет Саске и тянет меня за руку куда-то по коридорам. Я расстроена — хотелось пожрать как следует, а тут вот он со своими проблемами… Мы достигли нужного места минут через пять, не меньше. Убежище оказалось просто огромным, и попасть в какое-то «тайное место Саске» оказалось не так и просто. — Чего хотел? — спрашиваю у него я. — Разговор есть, — произносит он, смотря на меня, правда Шаринганы уже давно неактивны. — Ты помнишь свою жизнь в Конохе? — этот вопрос меня несколько удивил, и это скорее всего было по мне видно. — Да, — ответила я. — Почему ты спрашиваешь? — Хм, а я думал, что ты забыла — ведешь себя так, будто бы никогда там и не жила! — деловито произносит он. — В чем дело? — поведение Саске странное. В прошлый раз сидел тише воды, ниже травы, а в этот раз какие-то заскоки. — Там есть кое-кто, кто помнит о тебе, — отвечает он и как-то слишком уж выразительно смотрит на меня, словно оценивая что-то. — Наруто. Ты о нем тоже позабыла? Ушла и даже не вспоминаешь… — А сам-то почему его с собой не забрал? — спрашиваю я прямо, ведь знаю, что он с ним в одной команде был. — Тебе проще было, чем мне! ты за собой никого не уводил от Конохи! — Я не мог, иначе бы не ушел сам… — Вот и я не могла! — раскусила я его манипуляцию. — Хотя бы потому, что не свою жопу спасала, а уводила врага в лес! — он растерял свою смелость и теперь явно поменял тактику — стал смотреть на меня даже немного заискивающим взглядом. — Я переживаю о нем, - произнес он и отошел от меня, поворачиваясь спиной. — Ты не волнуешься о Наруто? — Может и волнуюсь, но не представляю, как вытащить его из Конохи. Если ты задумал уйти отсюда, то это плохая идея, — на эти слова Саске резко обернулся ко мне, а я отметила, что он еще слишком далек от того беспредельщика, который решил прибить своего учителя и свалить прибивать братца. — С чего ты взяла? — он быстро сообразил, что где-то допустил ошибку. — Я просто спрашиваю тебя на счет Наруто… — Ты просто прощупываешь почву на счет возможных союзников в будущем! — произношу я спокойно и уверенно. — Не переживай: я тоже так делала, когда жила в доме Хьюга. Знаешь, было непросто, если учесть, что для Хиаши я не была дочерью, да и моя мать меня в начале не особо жаловала… — Я знаю твою историю — Кабуто мне рассказал, — поясняет он. — Ты защищала их всех, хотя, вообще-то, могла и не защищать, если знала, что Хиаши- не твой отец, а ты — просто «вещь», которая нужна для чего-то там… — Тогда тебе будет понятно, почему я буду очень недовольна, если ты попробуешь причинить здесь вред хоть кому-то из моей нынешней семьи, которая мне гораздо ближе, чем Хьюга… — Хм, — он хмыкает и скрещивает руки на груди. — Да больно надо! — Тогда я пойду… — Нет, я еще не договорил с тобой! — его тон приобретает какие-то неожиданно командные нотки, при том из его уст это смотрится как-то наредкость гармонично и правильно. — Я беспокоюсь о Наруто, но я знаю, что в деревне ему ничего не сделают — он ведь носитель девятихвостого! Мне важно от тебя другое узнать… — Говори быстрее! — требую я, ведь есть хочется неимоверно. — Ты знаешь что-нибудь об Итачи? — он смотрит на меня абсолютно беспристрастно. Я даже удивлена, что и он так способен меняться в лице. — Нет, — отвечаю я. — Вижу и без Шарингана, что врешь! — произносит он и делает ко мне пару шагов, оказываясь со мной слишком близко. Мгновение и кунай приставлен к моей шеи. — Говори правду! — Если убьёшь меня, то не сможешь здесь выучиться и в итоге можешь позабыть о встрече со своим ненаглядным Итачи! — произношу я. Он злится: дышать он начал чаще и поверхностнее, рука его сжалась на рукояти куная сильнее, и одновременно стала ближе к моему горлу, лицо приобрело хищное выражение. Но вот прошло еще мгновение, он понял, что ничего этим не добьется, и нехотя убрал руку от меня. — Скажи мне, пожалуйста, о прекрасная Химе, что ты слышала о моей недоделаном братце? — переходит он на слишком уж уважительный тон. — И если даже это Вас не пронимает, и ваше ледяное сердце не таит, то я смею напомнить, что я тоже Ваш брат и Ваша семья, и потому Вы должны думать и обо мне. Я засмеялась, чем вызвала у Саске мгновение ступора, а затем новый припадок агрессии. Он кинулся ко мне, но я уже увернулась от его руки, которой он пытался схватить меня за волосы. — Что ты себе позволяешь? — наконец выдавил из себя он, стоя напротив меня весь взлохмаченный. — Я просто хочу знать информацию о моё брате, а ты ведь точно знаешь о нем хоть что-то! — Я бы на твоем месте не особо переживала на счет этого, — отметила я очевидное. — В твоем случае надо думать о наращивании силы, о создании клана, правильной жене для этого дела, а не о том, где шляется Итачи. Саске нахмурился, пару секунд посмотрел на меня в упор, а потом всё-таки схватил меня, правда не за волосы, а за руку. Я попыталась высвободиться, но ничего не вышло — хоть Учиха был не так уж и быстр, но его лапки имели какую-то железную хватку. Он обманным маневром вывел меня из равновесия, и в итоге я оказалась поваленной на землю, а он завалился прямо на меня, удерживая мне за спиной руки. Перед моими глазами был каменный пол, правую щеку опаляло неожиданно горячее дыхание потомка огненного клана. — Эй, Саске, ты что задумал? — спрашиваю я, когда понимаю, что он, кажется, решил валяться на мне вечно, а тушка его оказалась не такой уж и легкой после минут трех нахождения на мне. — Я хочу узнать про Итачи… — Да жив он, если ты про это! — перебиваю его я, и отмечаю, что он затаил дыхание после моего ответа. — И сейчас с Акацуки тусуется. — И давно он там? — Почти с самого начала, — я слегка ворочаюсь, и к моему удивлению Саске легко скатывается с меня, отпуская. — Ты решил убить его? — Я не знаю, — отвечает он. — Но тебя это в любом случае не касается. В коридоре раздается звук шагов, и я пользуясь этим, покидаю комнату Учиха, который считает себя чуть ли не последним красноглазым в этом мире. Выходя, я замечаю, что он так и сидит на полу, а взгляд его не такой, как в начале нашего разговора. Между бровей снова залегла складка, выдающая в нем сомнения, да и сам он каким-то рваным движением поправил свои взлохмаченные волосы. — Хината, — раздается голос Орочимару, который как выяснилось спешил к комнате Саске, и это его шаги мы слышали. — Слушай внимательно: мы сегодня же покидаем это убежище — поступило важное сообщение, и у нас миссия. — Хорошо, я иду собирать всё необходимое, — отвечаю ему я. — Ты не дослушала, — прерывает мое веселье змеелюд. — Ты остаешься здесь. — Что? — я аж присела от неожиданного известия. — Что мне тут делать? Я ведь никого здесь не знаю! Да и вообще… — Да и вообще это твоя миссия! — прерывает он поток моих возражений, и в его голосе явно слышится недовольство и начинают прорезаться стальные нотки. «Прямо как при разговорах с Кабуто, когда он в чем-то хоть чуть-чуть виноват или противоречил Орочимару!» — проносится в моей голове. — Понятно, — понуро ответила я. — И что мне тут предстоит делать? — То, что тебе предстоит проворачивать в больших масштабах в будущем — расположить к себе людей в этом убежище, — просто отвечает он, и на его лице снова в наличии легкая улыбка, а от припадка гнева следа, как не бывало. — Да я тут никого не знаю, — мне было совсем не весело от перспективы оставаться тут — я вообще-то планировала прибыть в скором времени в Отогакуре, а не сидеть в этом убежище, пока Орочимару спешно отправляется на какую-то миссию с остальными. — Вот и познакомишься, — произносит он недовольно и смотрит на меня с раздражением. — Знаешь, Хината, порой с тобой так сложно! У тебя элементарная миссия: просто втереться в доверие! Кабуто это проделывал с самого раннего возраста! У тебя с этим не должно быть проблем! — Но в чем смысл? — В оттачивании этого навыка! — он с раздражением вздыхает. — Мне некогда нянчиться с тобой — ты уже давно не ребенок! Сегодня мы уйдем отсюда, а ты останешься здесь, хотя бы потому, что в предстоящей миссии от тебя не будет никакого толку! А здесь ты сможешь хотя бы свой навык общения немного улучшить! Жители здесь мирные, спокойные, доброжелательные! Что же на счет твоих истерик по поводу «знакомств», то с одним тут ты уже пообщаться успела — вон, лежит под дверью и подслушивает! За закрытой дверью от неожиданности Саске потерял над собой контроль и слишком громко заерзал. Орочимару вздохнул и возвел очи к небу, раздраженно потирая руками виски. — Я потом тебе все объясню, когда вернусь за тобой, — говорит он. — И не выноси мне мозг — ты не Карин, да и она уже попритухла на этом поприще! Так что просто отнесись к этому по-взрослому, и выполняй всё то, что выполняешь у нас в убежище. — Хорошо, — я кивнула головой, понимая, что я зря волнуюсь — действительно легкое задание. Надо вообще относиться к этому как к отдыху, и тогда всё будет в порядке. — Кабуто чуть позже выдаст тебе твои микстуры на время нашего отсутствия — не забывай принимать их, — предупреждает меня Орочимару и кладет свою ладонь мне на макушку, чуть поглаживая. — Хорошо, — отвечаю ему я и он уходит, сославшись на дела в убежище. — Микстуры? Ты больна? — слышу я у себя за спиной голос Саске. — Нет, это для иного нужно, — отвечаю я. — Для укрепления мышц, для роста… — Понятно, — перебивает меня он и следует прочь в сторону выхода из подземелий. Я остаюсь тут одна, и почему-то мысли мои не очень уж радужные. Я с раздражением откидываю назад снова отросшую челку и спешу к Кабуто, чтоб он всё-таки дал мне баночки с концентратами микстурок.--- ---
Орочимару, Кабуто и Карин ушли всего через два часа после моего разговора со змеелюдом. Я проводила их взглядом, и мой желудок не двусмысленно напомнил, что я ничего сегодня не ела. На кухне должно было что-то найтись для меня и я поспешила в нужном направлении. Чуть позже, когда я со спокойной совестью отчалила оттуда, я почти довольно улыбаясь, вспомнила о необходимости выпить составчики Орочимару. Концентрированные баночки стояли на столе в моей комнате, и я для удобства поставила их на небольшую салфетку. Такую с цветочками. Её мне в подарок принес из какой-то миссии Орочимару. Он тогда завернул в неё очередной купленный им для меня журнал-раскраску с предположительной жизнью Хинаты Хьюга — боевого ирьёнина Конохи. Я невольно заулыбалась, вспоминая об этом. Рядом с микстурками поставила эльфийскую клубнику. Тоже на салфеточку. Посмотрела на мир довольными Бьяакуганами и решила, что сейчас самое время выпить необходимые снадобья. Но в дверь постучали, и не дожидаясь моего разрешения — вошли. — Саске, — произнесла я. — А я не разрешала входить! А вдруг бы я была голая… — Хм, — он активировал Шаринган и демонстративно посмотрел на меня. — Да тут и смотреть-то еще не на что! Ты плоская, как фанера! На мое лице очевидно всего отразилось возмущение, а на его — выражение по типу «я победил». Но я тут же решила прекратить этот бред — мне надо с жителями убежища налаживать контакты, а не с этим Учиха. — Да собственно мне и так нравится, — ответила я. — Сиськи все равно во время боя мешать будут. Так что я от них даже настои пью. Я указала рукой в сторону стола, и он слегка скривился, всем своим видом показывая, что ничего хорошего об этом не думает. — Ты так точно не станешь чье-то женой, — произносит он глубокомысленно. Я сейчас с трудом сдерживаю смех. Он сейчас так старается показаться передо мной взрослее, чем он есть. Наверное, это защитная реакция, и он просто так старается показаться лучше, чем есть. Ну или произвести впечатление? Сложно сказать, но насколько я знаю по канону, он в свое время не один покинул убежище и те, кто с ним шли, вполне нормально к нему относились. Кажется, он всё-таки решил провернуть со мной что-то подобное, как и с Карин. Но я же не она, так что обойдется. — Да собственно я уже можно сказать не останусь одна, — пожимаю я плечами. — Ну хотя бы немного веса в нужных местах необходимо во время спора со своим мужем во имя того, чтоб доказать, что ты лучше той, за кем он все Шаринганы на улице проглядел, — выдает он перл явно кого-то из старшего поколения клана Учиха. — Сомневаюсь, что у нас так будет, но я думаю, что с моей грудью все будет в порядке — подрастет ещё, — это я вспоминаю дойки Хинаты по аниме, и прикидываю, что мне такие точно не нужны. Как драться то с ними? Не удивлена, что бедная Хьюга все время проигрывала. — Ты сейчас занята? — спрашивает он. — Немного — мне надо принять микстуры… — Да зачем они тебе? — он явно недоумевает. — Ты еще волосы обстриги, чтоб совсем от пацана не отличаться! — Это моё дело! — Хм, ты маешься дурью, — произносит он. — Пошли наверх — мне нужен партнер для спаринга, а то тут никто со мной по-настоящему драться не хочет. Бесит уже! Мне нужна сила! Пока я понимаю, что всё это он затеял лишь для того, чтоб со мной подраться, он успевает схватить меня за руку и выволочь из комнаты. Я иду за ним, думая, что выпью микстуры попозже, но в этот момент слышу звук разбившегося стекла. Я и Саске замираем — до комнаты всего метров 10 по коридору, и потому никто там находиться не может, а звук был явно оттуда. Внутри у меня всё холодеет: тут Обито или Зецу? Или оба сразу? Я так и застываю на месте, не в силе заставить себя пошевелиться. Саске тоже насторожен, но в отличии от меня он активирует Шаринган и уже держит в руке кунай. — Там никого нет, — произносит он, наконец. Потом он быстро подходит к двери, продолжая держать в руке кунай наготове, и осматривает комнату. — Это просто твои микстурки разбились — ты их слишком близко к краю поставила, вот они на салфетке и соскользнули на пол. — Упали? — я удивлена, ведь ставила я их хоть и с краю, но на стол, а не на воздух. Они не должны были упасть. — Да, — он подходит ко мне и заглядывает мне в глаза. — Хината? Ты чего? — А? — Ты бледная, — он произносит это серьёзно. — Испугалась что ли? — он берет меня за руку как-то неожиданно мягко и трет горячей ладонью о мою ладонь. — Не бойся — там никого нет, все хорошо!.. Он говорит что-то еще, но я не особо слушаю его. Мне сейчас хорошо и так защищенно. Так странно это ощущать. Никто здесь ни разу не относился ко мне, как к тому, кого нужно вот так оберегать, проверяя комнату самостоятельно, беря на себя ответственность, понимая, что мне нужна хотя бы иногда поддержка… Сейчас Саске предстал передо мной в совершенно другом свете. И если до этого я не понимала, почему по нему тут столько баб сохло, то вот теперь это стало понятным. Вот в такой мелочи раскрылся его характер — он реально готов нести ответственность за себя, за других, за клан. Жаль, что он родился в этом мире и так жаль, что в аниме он по факту чуть было с катушек не слетел. — …Твой цветок на столе — он не упал, он слишком тяжелый, — эти слова Саске выдернули меня из оцепенения. — Клубника? — переспросила я. — Да, — он утвердительно кивнул головой. — Она стоит на столе на той самой салфетке. Она её и остановила от дальнейшего падения. Но я его уже не слушала и ломанулась к распахнутой двери. Так и есть: клубника стояла на столе целая и невредимая. Только вот её лепесточки были теперь расположены иначе. Я прошла внутрь комнаты и посмотрела на пол: все бутыльки были разбиты и их содержимое теперь почти полностью просочилось между досками, которыми здесь был покрыт пол. Я с раздражением пнула одну из частей бутылки и посмотрела на стоящую гордо выпятив вперед листья клубнику. Вот что за пакостное создание? — Идем, — произносит Саске. — Я дам распоряжение, и здесь всё приберут к нашему возвращению. Подумаешь — микстурки разлились. За то грудь будет! Но тут я задумалась: а может и к лучшему? Немного пропущу их прием, а то уже и Саске отмечает, что скоро на мужика стану похожа? — Ты с моей помощью клан решил возродить что ли? — не подумав спросила я. Рука Саске непроизвольно сжалась, и он сделал мне больно, сжав мою ладонь, но быстро сообразил, что перестарался. — Ничего не исключено, — отвечает он и молча тянет меня прочь. По дороге на поверхность он заходит к местному управляющему и распоряжается, чтоб в моей комнате убрали стекло с пола. Человек этот что-то типа нашего завхоза спрашивает его только о том, куда он и надолго ли? На что Саске честно сообщает ему цель визита на поверхность и время, которое мы там пробудем.--- ---
Солнце медленно закрывается тучами, и мы сидим прижавшись спиной друг к другу. Вот первые снежинки падают с неба, а следом за ними с небес летят их нескончаемые подруги. — Вот видишь: я был прав — погода изменилась в течении двух часов, — произносит негромко Саске. — Тут она быстро меняется, и если тебя оставят здесь надолго, то тебе надо это знать — особенно, если дождь намечается. — Хорошо, — отвечаю ему я, удивляясь его внимательности. И радуясь, что он не заметил странностей в клубнике. Я просто не представляла как ему объяснять откуда она у меня. Мы помолчали так минут пять — скоро надо было возвращаться, но мы сидели и смотрели в противоположные стороны стремительно покрывающейся первым снегом поляны. Снег падал на землю огромными хлопьями, стремясь прикрыть собой наши следы на земле. — Скажи мне честно: ты скучаешь по ним? — вдруг произнес Саске. — По Отцу и по брату с сестрой? Да они же только ушли… — Нет, — Саске отрицательно качает головой, и я это понимаю по ощущению его мышц моей спиной. — По клану Хьюга, по твоей первой семье. Ну, семье своей матери. Вокруг установилась тишина. Снег закрыл белым одеялом грешную землю мира шиноби. Саске ждал моего ответа. Почему-то он спросил об этом меня, почему-то ему был важен мой ответ. — Да, — честно призналась я. — И хоть там все было весьма проблемно, и хоть мы не всегда находили общий язык, и хоть я там была не совсем своя… , но я всё-таки отношусь к ним, наверное, как к моей первой семье. И их судьба мне не безразлична. — Хорошо, — ответил он и встал с земли. Он молча направился к убежищу, и за ним тянулась темная вереница следов, уничтожающих девственность выпавшего снега. И я смотрю ему вслед, снежинки падают на меня, и одну из них я ловлю ладонью — она тает. — Хината! — слышу я окрик Саске и понимаю, что надо спешить — скорее всего мы слишком долго просидели на поляне. Я поднимаю взгляд от капли воды на моей ладони и вижу, что снег закрывает черные отметины следов Саске, и земля вновь выглядит девственно чистой. Я делаю шаг вперед, отмечая, что мои следы точь в точь такие же, и что они точно так же будут закрыты снегом. Очевидно, для сил природы между мной и им нет никакой разницы — мы слишком ничтожны в сравнении с ней, мы для неё еще ничтожнее, чем для нас пыль под ногами.