Часть 4. Глава 5. - Повелители темноты. Уникальность
6 февраля 2021 г. в 13:29
Часть 4. Глава 5. Уникальность
Убежище змеелюда.
В комнате царил полумрак, Орочимару думал. Кровать давно была расправлена, и он сидел на ней, но даже не пытался заснуть. Предстоящая миссия, что должна была стать первой для Хинаты, не давала ему покоя. Он, разумеется, всё рассчитал, и всё говорило только об одном, но справится ли девчонка? — Отец, я войду? — послышался из-за двери голос Кабуто. — Проходи, — змеелюд поправил одеяло, которым были укрыты его ноги и воззрился на своего старшего сына. — Зачем ты пришел? — Я на счет этой миссии для Хинаты, — Якуши замолчал, продолжая переминаться с ноги на ногу. — И? — саннина местами раздражала нерешительность сына, но тут до него дошло, что такое проявляется у ирьёнина не часто. Мужчина усмехулся, и хитрыми глазами посмотрел на молодого человека. — Хочешь сказать, что нам не нужно решать эту проблему? Думаешь, что не стоит отправлять на неё именно Хинату? Ай-ай-ай! Как не хорошо, когда личные симпатии доходят в делах шиноби до такого размера! — Миссия слишком сложная! А у неё совершенно нет опыта! — вскинулся Якуши. — Вот и получит его. Мы же все с чего-то начинали? Ты вот прикидывался потерявшим память сиротой в приюте Нонны, и у тебя это отлично получилось! Так хорошо, что тебя ни разу после этого нигде не раскрыли! Кто знает, в чём её талант? — Орочимару вновь усмехнулся, но сам прекрасно понимал, что Якуши прав — миссия действительно сложная, с ней и выпускники академии навряд ли бы справились успешно. — Я не хочу, чтоб она туда шла, — наконец, четко оформил свои мысли, справившись с эмоциями, сын Нонны. — А больше некому! Она идеально подходит на эту роль! — змеелюд чуть прикусил нижнюю губу. — Не переживай: всё рассчитано верно, и та информация, которую мы ей дадим, будет необходимой и достаточной для выполнения этого задания. Якуши тяжело вздохнул, сжимая ладони в кулаки, стараясь так унять в них дрожь. Он быстро поклонился, отмечая конец своего визита, на что Орочимару махнул рукой, давая понять, что больше его не держит в своей комнате. Дверь закрылась, шаги старшего сына перестали быть слышимыми, а свет был наконец-то потушен змеелюдом. Тишина и темнота приятной пеленой окутывали со вех сторон, но теперь, после визита Нонны, волнения вновь всплыли на поверхность. «Главное, чтоб все получилось так, как я задумал! Главное, чтоб мой расчет оказался верен! Как сложно понимать, что она «шиноби», когда речь идет о своей дочери!» — мужчина устало закрыл глаза, и наконец-то провалился в неглубокий сон.--- ---
Я лежала на операционном столе и старалась не дергаться. Кабуто, конечно, зафиксировал мои руки и ноги ремнями, но все равно я порой вздрагивала так, что старший брат неспешно ругался. — Потерпи ещё немного, Хината, — попросил он, когда я не смогла терпеть боль снова, и вновь застонала. — Ты ведь прекрасно понимаешь, что это необходимо. — Неужели нет другого состава для нанесения этой печати? — поинтересовалась Карин, которая теперь стояла рядом и вливала в меня целительную чакру. Правда получалось у неё с переменным успехом, но уж как могла, так и старалась облегчить мои страдания. — Ты прекрасно знаешь, что нет! — Кабуто, судя по голосу, был крайне недоволен. — И давай уже работай как следует! Отец велел сделать все к его приходу, а вернётся он через час! Карин вздохнула и стала лучше концентрироваться, а я поняла, что терпеть осталось относительно недолго. Кабуто уже два часа работал над печатью, что он разрабатывал на пару с Орочимару для сокрытия моих глаз. Когда пару дней назад я увидела рисунок того, что будет нарисовано на моей спине, я с удивлением для себя узнала улучшенную и доработанную печать рисованную Кабуто на одном из занятий со мной (Часть 3. Глава 5). Как выяснилось от моего многоуважаемого папочки, в самой печати не было ничего сложного (ну да! Конечно! Там такой узор был, что я бы в жизни не с копировала, а тут его создали и нарисовали!), сложность была в другом. Все печати, нанесенные на тело, можно отследить тем или иным образом из-за того, что они искажают подачу чакры в теле. А нам нужно было, чтоб эту печать невозможно было отследить никак. Орочимару долго думал и решил, что можно поэкспериментировать с особым составом, который как бы въедался в кожу, но умудрялся быть незаметным для обычной диагностики. Тут конечно и сама структура печати была направлена на сокрытие её, но состав был очень важен! Потом должен быть какой-то то ли ритуал, то ли особая техника сокрытия этих узоров на мне. Собственно вот это вот и будет проводить Орочимару.--- ---
— Ты уже закончил? — саннин сразу с порога задал вопрос Кабуто. — У нас времени в обрез — ей ещё две недели привыкать нужно и пробовать скрывать Бьякуганы. — Уже почти, — Кабуто стал рисовать рисунок быстрее, а кожу зажгло ещё сильнее. «Интересно, куда он уходил почти на две недели? Он не говорил, в какое убежище. Он не был в убежищах?» — подумалось мне, когда я подметила следы усталости на лице Орочимару.--- ---
Меня отнесли в ритуальный зал, что был расположен на одном из нижних этажей и положили в центр огромной печати несколько иного характера. — Вот, выпей это, — и змеелюд прислонил к моим губам чашечку точно такую же, из которой он поил Мицуки составом для потери памяти. Это напрягло меня, но мне стало сразу понятно, что память мне навряд ли желают стереть.--- ---
Двумя неделями позже.
Я сидела на кровати в гордом одиночестве, с идеально прямой спиной и с плотно сжатыми в кулаки ладонями. Сегодня я уходила на свою первую миссию. Меня оповестили о том, что я должна была сделать, и меня от этого бросало то в жар, то в холод. По идее ничего сложного, но какое-то смутное беспокойство грызло изнутри. Я мысленно направила чакру в Бьякуганы, и они активизировались, потом сняла активацию и посмотрела в зеркало на своё отражение: там сидела девчонка с черными волосами и светло-голубыми глазами, в которых теперь отчетливо виднелись черные зрачки. Однако, оно того стоило! Вся эта боль при нанесении краски, и при выполнении какого-то ритуала, а потом отходняк в течение двух дней. Теперь я была почти такая же, как Учиха: пока не подавала чакру в глаза (не выполняла активацию), Бьякугана будто бы и не было! И с недавних пор я не светила своими глазами, как фонарями на всю округу! А это означало, что я не стану узницей змеиного убежища, и смогу все-таки покидать его, как только стану способна постоять за себя. Хотя в этом мире по-моему лучше не нарываться, даже если имеешь силу. Кто знает кто и какой козырь припрятал в рукаве? Моя радость омрачалась предстоящим заданием. Всё-таки не просто убить человека, хоть и нужно было всего-то незаметно мазануть по нему ядом, что будет прилеплен под моим ногтем. Мне он будет не страшен, потому что перед миссией мне введут противоядие. Я ещё раз посмотрела в зеркало. На такие глаза кто угодно клюнет, особенно тот, кто подозревается в убийствах малолеток.--- ---
В стране риса была весна. Я шла следом за Орочимару и старалась унять дрожь в руках. Всё-таки одно дело представлять лежа на диване, как выполняешь миссии, а совсем другое — реально их выполнять. Кимимаро шел рядом со мной, и довольно озирался по сторонам, рассматривая это прекрасный цветущий мир. Мне тоже хотелось идти вот так вот беспечно и не думать о том, что мне предстоит сделать. «Скоро сеять картошку… Блин! Как глупо сейчас думать о ней!» — я тяжело вздохнула, и это не укрылось от саннина. — Ещё раз, — начал Орочимару. — Сколько тебе лет? — Девять скоро будет, — ответила я ему, про себя отмечая, что составчики змеелюда позволили мне выглядеть на шестом году жизни на все семь лет с копейками. — Очень хорошо! А если тебя спросят почему ты такая низкая для своего возраста? Что нужно сказать? — продолжал он. — Что у меня мама низкая была! — Обрати внимание: не «мама», а «мамочка» и больше грусти и потерянности, когда говоришь это слово — ведь по легенде ее убили на твоих глазах, а это знаешь ли серьезное потрясение для маленького человека, — ответил он, чем вызвал у меня приступ паники и гнева одновременно. — Тогда надо было отправлять Карин на эту миссию! Она б точно могла прекрасно сыграть бедняжку! — я вспылила, вспоминая, как последнюю неделю я целыми днями играла роль бедной сиротинушки у дороги. — Я бы с удовольствием отправил её, но пойми же ты наконец, что это невозможно! — рыкнул Орочимару. — С чего бы? — не унималась я, злясь на то, что саннин не дает мне никакого ответа на этот вопрос вот уже в который раз. Орочимару тяжело вздохнул и, остановившись, обернулся. — Потому что она не сможет пойти на такую миссию пока что! В Стране Травы её преднамеренно запугивали, угрожая, что если она не будет слушаться, то с ней будет так же, как и с пленными женщинами, что отказываются сотрудничать, — ответил мне змеелюд, внимательно смотря в мои теперь голубые глаза. Я молчала, подозревая, что там с пленными могли вытворять, и мне становилось понятно, почему она местами такая странная. — Что же ты не спросишь, Хината, что там было с пленными? — поинтересовался Кабуто, что шел следом за мной. На эту колкость Кимимаро недовольно засверлил взглядом Якуши, но ирьёнин только одним взглядом заставил того успокоиться, словно говоря Кагуе, что «это жизнь, детка». — Да как-то не интересно, — ответила я, желая перевести разговор на другую тему. — Ну, почему же? — Кабуто сверкнул своими очками. — Её заставляли смотреть на пытки и на изнасилования, а потом грозили что ей всё это ерундой покажется, если она не будет делать так, как ей скажут. Думаешь, после этого она сможет отправиться в логово убийцы и отравить его? — Думаешь, я смогу? — посмотрела я ему в глаза. — Разумеется, сможешь! У тебя в отличии от Карин есть для этого все задатки и нет ничего, чтоб тебя остановило! — заявил с уверенностью Орочимару. — Тебе нужно просто коснуться руки даймё, когда он отведет тебя в свою комнату. Потом активируешь Бьякуганы, смотришь, где сидят патрули и вылезаешь в окно. Мы тебя уже будем в саду ждать. Поняла? — Поняла, — буркнула я и углубилась в свои мысли. — А если не получится? — Всё получится! — примирительно произнёс Орочимару. — Если же он вдруг тебя раскроет, то ни в коем случае не выдавай то, откуда ты. — Так что будет со мной при таком раскладе? — у меня снова начинался приступ паники. — Абсолютно ничего, потому что даймё туп, как пробка! И ты справишься! Главное не начинай там паниковать! — сказал, как отрезал, змеелюд. Дорога струилась вдаль, мы шли молча. Чтоб путь хоть как-то проходил быстрее, я начала ещё раз вспоминать всю информацию касательно этой миссии. Всё то, что мне сообщили Орочимару и Кабуто. В стране Рисовых полей, как и в любой стране этого мира, был свой князёк, отвечающий за политику в ней и раздачу всевозможных плюшек. Обычно его власть подкреплялась нанятыми им шиноби и шиноби скрытой деревни, что была в этой стране. Скрытая Деревня здесь принадлежала Орочимару, и он собственно в даймё не особо нуждался — селение было небольшим и мобильным, заказов и так хватало, даже не могли все брать, так как шиноби в ней было всё ещё мало. Даймё тоже не особо интересовался мелким поселением, которое никому не мешало. Но так было до поры до времени. Как стало не так давно известно, местный правитель решил поставить Орочимару в вассальную зависимость. Змеелюд на это донесение гордо фыркнул и забил на правителя до поры до времени. Но вот правитель, как выяснилось, похоже, как бы не забыл, и даже предоставлял за плату определенные сведения Суне об Посёлке скрытом во Звуке. Орочимару это как бы на мозг капало, но не так, чтоб слишком. Он прекрасно понимал, что вступи он в открытое противостояние с даймё, так тут же потеряет статус секретности и множество своих людей в стычке. И, скорее всего, узнав о том, кто сделал нападение, сразу вмешается Коноха во главе с Хирузеном, и тогда от Поселка ничего не останется. Поэтому сидел змеелюдина в своих норах бы и дальше, если бы не миссия, благодаря которой можно было полностью осуществить переворот власти в этой стране, посадив в итоге на престол лояльного к нему человека. Как выяснилось, этот самый даймё имел одну нехорошую привычку: девочек-сироток подбирать, которых потом, после того, как он их к себе привозил, никто больше не видел. Но не то чтоб это кого-то волновало особо — кто их считает сколько их и куда делось? К тому же бродяжки ещё нарожают. А вот детей богатых горожан и тех, кто занимает должности при дворце, считают. Сначала пропал один ребёнок, и это списали на похищение с целью выкупа, но время шло, ребенка не нашли, и выкупа никто не потребовал. Списали на несчастный случай. Потом пропал ещё один ребёнок одного из советников даймё, и вот тут стало несколько напряжно. Когда пропал третий, стало очевидно, кто это сделал, но доказать никто и ничего не мог. Против своего правителя его подчиненные ничего не могли противопоставить: не было прямых доказательств, на стороне даймё были нанятые шиноби, и помощь соседних стран в случае необходимости. Тогда отчаявшиеся люди и вышли на Деревню скрытую во Звуке с особой, сверх секретной миссией. Они наняли шиноби деревни Орочимару на задание, по которому нужно будет тихо и невзначай отравить правителя, да так, чтоб это выглядело просто как смерть во сне, а не как убийство. После этого на его место должен будет сесть один из тех людей, что потерял свою дочь. По условиям договора, он будет лояльно относиться к Деревне Звука, и она будет иметь в стране приоритет в раздаче миссий, и будет оказывать поддержку даймё, а это значит в будущем, при наращивании силы, иметь непосредственное влияние на политику страны Рисовых Полей. Оно того стоило, но вот меня крайне напрягала такая неуловимость этого мудака, который ворует детей из-под носа их родителей, и никто ничего доказать не может, хотя все всё знают.--- ---
Я стояла возле въезда в город и смотрела во все глаза на приближающегося на лошади мужчину с охраной состоящей из шиноби. Драная и грязная одежда, что на мне была одета, не могла не раздражать! Мои волосы были чуть спутанными, лицо и тело испачканы. Можно было с уверенностью сказать, что в образ сиротки я вполне вписывалась. Я протянула руку вперёд, изображая жест прошения милостыни, в надежде, что он меня не заметит и не остановит своего коня рядом. Но высокий мужчина остановился около меня и чуть улыбнулся. На его красивом лице с правильными чертами это смотрелось очень уместным, а меня пробрала дрожь, когда я представила, что вот так, улыбаясь, он заманивал бедных девчонок к себе. Собрав всю свою волю в кулак, я робко улыбнулась в ответ и сделала первый шаг вперёд, на встречу к пониманию и осознанию жизни шиноби в полной мере. --- --- Лошадь несла меня вперёд быстро, даймё обнимал меня рукой, прижимая к себе. Я незаметно посмотрела на него, увидела, что на его лице чуть проявлена холодная улыбка, которая на самом деле не предвещает мне ничего хорошего. Очевидно, он думал о том, что сделает со мной сегодня. Я вздрогнула, мужик опустил на меня обеспокоенный взгляд. — Что случилось, малыш? Не бойся, всё хорошо — ты теперь в безопасности! — произнёс он приятным голосом. — Я… спасибо, — я доверчиво улыбнулась в ответ. — Мне просто холодно — ветер так сильно дует! — Ничего, скоро тебе станет жарко! — он вернул свое внимание на дорогу, а я заметила проступившую у него на лице на мгновение улыбку заядлого маньячины. «Я влипла!» — подумалось мне, и я почувствовала в своем теле дрожь.--- ---
В замке было тихо. Я сидела на футонах, и смотрела в окно на заходящее за горизонт Солнце. В помещении горел огонь, но тепла я не ощущала. Руки мои замерзли, как и ноги. Сам даймё отсутствовал — в данный момент он решал какие-то неотложные дела, что образовались в его отсутствие во дворце. Всё вокруг было красивым: необычные для этих мест подушки в ярких полосатых наволочках, красивые одеяла, на которых были вышиты птицы. «Какие странные одежды на меня одели! Так не похоже, чтоб как для обычной нищенки! Пять слоев, и достаточно толстые, но почему-то в них мне холодно, но скорее всего, мне холодно от страха. Красивая одежда, даже лучше, чем на меня одели в последний день пребывания в доме Хьюга», — отмечаю я, и мне еще страшнее при словосочетании «последний день». Так и подмывает добавить к нему слово «жизни». У меня не получалось активировать Бьякуганы и всё осмотреть здесь: рядом постоянно крутилась служанка. — Вы ничего не съели, госпожа, — произнесла она. Я с трудом сдерживала раздражение: меня только что передали после купален ей в руки, и она уже накалила меня до белого каления! Столько раз ко мне «госпожа» навряд ли за всю жизнь обратятся! «А ведь как этот мудак хорошо расписал роли своим слугам! В купальне мной не переставая восхищались, здесь ко мне обращаются не иначе, как «госпожа», нарочито подчеркивая теперь мой статус. И вся атмосфера так и кричит о богатстве и роскоши! Всё, чтоб маленькая дурочка поверила в сказку! Да этот мужик истинный садист! Что чувствовали те, кто вот так вот оказывались на моём месте? Нет! Уберу его, и рука моя не дрогнет!» — подумала я, для вида взяв в руку апельсин. — Не нужно стесняться: кушайте, госпожа, — произносит служанка. Дверь в этот миг распахивается, и в комнате появляется даймё. Он чуть улыбается, встретившись со мной взглядом. Девушка-служанка поспешно кланяется ему, и он велит ей жестом удалиться. Дверь закрывается и я остаюсь с ним один на один. Страшно! Это вам не на диване войну воевать! Это реальность, а не фантазия! Он замирает и внимательно рассматривает меня. Улыбка его становится шире, и я чувствую, как по моей спине пробежались мурашки. — Какая ты красивая! — наконец, выдаёт он. — Откуда ты? — Я из северных земель, — чуть запинаюсь я. — Ммм, очень хорошо. Давно ты пришла сюда? — Нет, недавно, — я даже мысленно горжусь собой. Вроде бы и соврала, а вроде бы и правду сказала: всё, как учил меня Кабуто. — Отлично! — он движется плавно, подобно хищнику, что готовится кинуться на свою добычу, но почему-то медлит. — У тебя очень необычные глаза! Я таких красивых раньше не видел! Мужчина присаживается передо мной на колени и смотрит на меня. Его рука аккуратно касается моей щеки, и я ловлю себя на мысли, что сейчас травануть его самый подходящий момент! Судорожно понимаю, что в моей руке с ядом проклятый апельсин и я перекладываю его в другую руку. — Красивая девочка! И как тебя никто себе не забрал до меня? — он произносит это почти что шепотом, продолжая гладить меня по щеке, и словно принюхиваясь. — Чистенькая! В этот момент я нутром чую, что сейчас самое подходящее время для выполнения миссии. Я, глупо улыбаясь ему, готовлюсь совершить задуманное. — Да! Меня по вашему приказу только что отмыли! — я перемещаю свою руку к его руке, но тут понимаю, что он схватил меня свободной рукой так быстро, что я даже не успела этого почувствовать сразу. — Не так быстро, малыш! — он смотрит на меня жестко и раздраженно. Я дергаю на себя руку, пытаясь освободиться, но он сжимает руку сильнее. — Мне больно! Отпустите! Что Вы делаете, господин? — испуг изображать не приходится — мне в самом деле страшно от осознания, что он каким-то непонятным образом понял, что я — тут на задании. Он разворачивает мою руку к себе, и внимательно осматривает ладонь. Я понимаю, что близка к провалу, как никогда. Его лицо хмурится, и он с силой сжимает тот палец, под которым замаскирована совсем маленькая ампулка с ядом, которую вживили мне под кожу. — Зря он тебя послал ко мне — опыта у тебя в этом деле маловато! — он усмехнулся, надавливая на руку ещё сильнее. — О чём Вы? — попыталась изобразить непонимание я, но по его виду было понятно, что он почему-то обо всём знает. Страх сковал моё тело. Я попыталась почувствовать чакру, но у меня ничего не вышло. Его красивый смех стал ещё громче. — Глупышка! На твоей одежде печати от возможности использовать чакру! Они вшиты вовнутрь! Как тебе ощущение беспомощности? — я попыталась вновь выдернуть руку, но тщетно это пытаться будучи просто ребёнком без чакры. — Что? Не нравится? Что молчишь? Совсем тебя не воспитывают! Ничего: я научу тебя хорошим манерам! В следующий миг он с размаху ударил по нескольким точкам и я перестала чувствовать свою руку. — Чакра! — против воли вылетело у меня при виде руки, которая светилась чуть зеленоватым светом. — А ты как думала? Я по твоему дурак, чтоб афишировать на каждом углу у себя её наличие? — он усмехнулся, и от этой улыбки мне стало страшно ещё больше. — Сейчас будем извлекать подарочек твоего… учителя? — О чём Вы? — решила я, что раз сама провалилась, то других сдавать не стоит. Возможно, я ещё смогу удрать отсюда. Он почти что добродушно засмеялся, но вдруг в один миг его лицо стало серьёзным. — Прекрати строить из себя дуру! Я прекрасно знаю, что ты здесь по заданию главы деревушки во Звуке! — на мой недоумённый взгляд он произнёс. — Ведь это я его нанял на эту миссию через своих подставных людей! Какое удивление в твоих глазах! А какая выдержка! Ни один мускул на лице не дрогнул! — он снова засмеялся. — Что ты так удивляешься? Этого Орочимару так сложно контролировать! И я всё никак не мог его подмять под себя! Но, кажется, я знаю способ! — И какой же? — набралась смелости я, понимала, что при таком раскладе строить из себя и дальше бродяжку не имеет никакого особого смысла — ведь не послали бы на эту миссию и в самом деле девку «с дороги». — Глупая! — произносит он умильно улыбаясь. — От тебя пахнет так же, как и от него! Я вижу, что ты — его ребёнок! В помещении установилась тишина. Я молча смотрела на этого урода и думала, что можно сделать с шиноби, который заблокировал мне чакру и об%ебал не только меня, но и Орочимару, который об%ёбывает всех и вся вокруг. — По запаху видишь? — со скепсисом спросила я. — Да, — он схватил меня на руки, продолжая удерживать мою ладонь на безопасном расстоянии, и понёс за дверь, что до этого была закрыта. Там был спуск куда-то кажется, в подвал. Появилась мысль укусить его, перегрызя шею, но тут я поняла, что он как-то умудряется держать меня ещё и одновременно за волосы, так, что я не могу приблизиться к его шее. Да и разве я б смогла прокусить его кожу, которую он бы усилил чакрой? У меня-то чакры сейчас нет! — А может от меня пахнет им по другой причине? — я решила играть до конца. Всё-таки, раз уж он знает основное, и раз мне суждено умереть от его рук, то может хоть покапать на мозг ему напоследок? — Это по какой? — Я его любовница, — заявила я. — Да ладно! Не был он замечен за таким, хоть ему и приписывают «любовь к детям»! — Да, он такой! Что Вы так удивляетесь? Вот Вы же воруете маленьких девочек? И он тоже такой же! — продолжила я отпираться. — Чушь! К тому же, если бы их воровал ещё и он, то в этой стране их вообще бы не осталось! — мы достигли помещения в подвале, и вот тут моё тело реально пробрало дрожью. Настоящий пыточный подвал! — Нравится? Вижу, что нет! Ты ведь прекрасно понимаешь, что ты сегодня будешь учиться меньше врать? Особенно мне. — О чем Вы? — Я прекрасно понял, что ты его дочь! И не мотай головой! Я обладаю уникальной способностью: чуять чакру! Думаешь, пару раз учуяв твоего папочку, я ошибусь в определении его дочери? Он кинул меня на стол, и, взмахнув рукой, оглушил с одного удара. Когда я пришла в себя, я была уже привязана к столу, а даймё стоял рядом со мной со скальпелем и пассатижами в руках. — Зачем это? — я судорожно сглотнула. — Ты ведь не думала, что я позволю тебе пропустить извлечение ампулы с ядом? Следующие полчаса я орала, ревела и визжала. Какое к черту терпение? Этот мудак сознательно делал мне больно. По окончанию этой пытки я уже была готова просто сдохнуть. Моя рука была почти что бережно забинтована и он освободил меня от ремней, правда, тут же зафиксировал мне руки за спиной. — Зачем тебе всё это? — всё ещё всхлипывая, произнесла я. — Что за глупый вопрос? Я уже давно охочусь на твоего отца! Он и не думает заключать со мной договор! Я давал его людям задание на своё устранение через своих людей с целью выманить его и заманить в ловушку! И у меня это получилось! Даже не ожидал, что всё случится так успешно, и он будет так недалёк! — Будешь воровать детей у своих подчиненных, и скоро тебе служить никто не будет! — А кто тебе сказал, что я у них воровал кого-то? Это была просто сплетня и не более того, что была разработана мной и по моему приказу распространена с целью поимки особо опасного преступника! Что за глупая девчонка? Вся в своего папашу! Я молчала, судорожно пытаясь развязать руки, но ремни слишком хорошо их фиксировали, и слишком правильно — нигде не давило! — Всё-таки я оставлю тебя себе! — усмехнулся он. — Хотел продать как других, после того, как надоешь, но в свете выясненного, оставлю навсегда! Да и красивая ты, хоть и невоспитанная совершенно! Пригодишься! И папаша твой сговорчивее будет! Он склоняется надо мной и трогает моё лицо, с силой надавливая пальцами, заставляя чувствовать боль. Я пытаюсь отвернуться, но у меня ничего не получается. — Что ты там сказала на счёт «любовницы»? — я пытаюсь отползти, но у меня ничего не выходит. — Знаешь, а ведь за свои слова надо отвечать! Говоришь, что уже готова для «этого»? Так значит, сегодня ночь и проверим! Стало мерзко. Я набралась смелости, желая плюнуть ему в рожу, но в этот момент дверь распахнулась, и проклятого даймё пригвоздило к стене костями Кимимаро. Тут же в дверной проём заскочил Якуши, подлетая к моему пленителю, и быстро нанося удары по определенным точкам. Моё сознание отмечает, что это только вырубит его, а не убьёт. Я оборачиваюсь к двери, и вижу, что там стоит Орочимару. Почему-то по лицу течет, обжигая, слеза, и я абсолютно беззвучно всхлипываю. В ушах шумит, в глазах чернеет, а до меня доходит, что сегодня не последний день моей жизни. Орочимару идет ко мне, и приступает к развязыванию моих рук, попутно отдавая приказ забора в плен этого мудака. До меня доходит, что я начинаю слышать звуки этого мира. И я слышу, что во дворце, хоть и тихо, но идет сражение. — Не волнуйся, Хината, — произносит Кимимаро, — шиноби Деревни Звука здесь, и скоро бой окончится! — Ты же говорил, что это тихое устранение, а не битва? И ещё ты сказал, что он туп и не имеет чакры! Так как тогда всё это понимать? Вот это всё? — спрашиваю я у него. — Не здесь и не сейчас, — произносит отец, и хватая меня за руку, направляется к выходу из комнаты. — Кабуто! Проверь, чтоб следов нашего прибывания здесь не было! И особенно, крови Хинаты! Нам не нужны проблемы с её семейкой.(разумеется, он называет Хинату другим именем, как и всех остальных, но я не буду загромождать текст лишними именами).
Как я и ожидала, в стенах замка шло сражение, а мы спешно покидали его. Мы стояли в саду, чуть дальше, и я с удивлением понимала, что за пределом особых печатей, что были начертаны на земле, не слышно ни единого звука. «Деревня скрытая во Звуке. Так Орочимару всё-таки что-то открыл!» — отметила я, но мысли мои были прерваны появлением братьев и ещё нескольких шиноби Звука, что волокли тело пленённого даймё. Очевидно, теперь нам предстоял путь домой. Но не всем — Орочимару распорядился волочь пленного в одно из убежищ, и сам отправится туда. Часть дороги мы пройдём вместе с ним, а потом уйдём без него к себе, под защиту гор.--- ---
Я лежала рядом с Кабуто и Кимимаро и смотрела на звёзды. Такие красивые, такие далёкие, такие чистые по сравнению с игрищами этого мира. Орочимару сидел неподалёку и наблюдал за мной. Я уже догадывалась о его плане, в который он меня не посчитал нужным посвятить с самого начала. Ещё немного, и он подал мне знак, чтоб я шла следом за ним. Кабуто заметил мой подъём, как и Кимимаро, но я показала им жестами, что меня позвал отец. Кабуто посмотрел в сторону змеелюда, и он кивнул ему, что это так. Мы отошли подальше от группы шиноби, которые теперь двигались в сторону одного из убежищ. Звёзды сияли над нашими головам, небо была торжественно черно, вокруг царила тишина. Мне не хотелось говорить: погружение в мир шиноби состоялось в полной мере. — Почему ты не сказал мне сразу, что это было не просто миссия по тихому убийству, а операция по свержению власти? — всё-таки спросила я, когда поняла, что молчание затянулось, а Орочимару может простоять вот так и до утра, а я как бы спать хочу. — Потому что твоё поведение в случае твоего знания истины не было бы естественным, — ответил он, всё также смотря на звёзды. — А как ты сама заметила, даймё у нас был с чакрой и весьма интересными способностями! И мне было нужно чтоб он был полностью занят тобой, в своём подвале, в котором бы не смог слышать того, что происходит в его дворце, пока мы вырезаем его людей. — Ты задумал это с самого начала? — О чём ты? — всё-таки соизволил повернуть голову в мою сторону Орочимару и удостоить меня своего взгляда. — Ты ведь с первого дня кормил меня составчиками для увеличения роста. Ты с самого начала решил, что я буду отвлекать даймё, пока ты захватываешь власть? Орочимару посмотрел на меня секунд пять молча, а потом, довольно усмехнувшись, растрепал мои и без того лохматые волосы. — Правильно, — кивнул головой он. — Я уже давно думал над решением этого вопроса, как и местный правитель. — Почему нельзя было заключить с ним договор? — Потому что он предлагал неадекватные условия. По факту я и мои шиноби, вместе с Деревней Звука, становились его собственностью. В первый раз я отказался, предложив ему пересмотреть договор. Он согласился, назначили день встречи, — Орочимару немного помолчал, будто бы взвешивая свои слова. — А потом, когда я пришел к нему во второй раз, то еле ноги унёс, вместе с остатками своих шиноби. В тот день я понял, что по-хорошему с ним договориться не удастся, а жаль. Мне бы в то время, на заре становления в этой стране, была бы не лишней поддержка. С того дня началась подготовка к этому плану. — Он понял по запаху, что я твоя дочь. — Я специально не стал глушить запах составами, и на твоё лицо были нанесены тени так, чтоб сходство со мной стало заметным, — чуть улыбнулся он. — Знаешь, мне было страшно там, я думала, что он меня убьёт. — Я слишком хорошо изучил его! Он бы не стал тебе ничего делать! — А если бы не удалось взять замок штурмом? — Это было исключено! Я всё рассчитал, — ответил мне Орочимару, и повернулся к звёздам. — Кимимаро и Кабуто всё знали? С самого начала? — решила уточнить я. — Разумеется, но им было дано задание ничего не говорить тебе. Ведь если бы ты узнала, то не смогла бы вести себя естественно, а наш даймё ограничился бы тем, что вырубил тебя и кинул в подвал, а сам бы следил за замком и его окрестностями, и тогда мы бы не смогли получить преимущество от неожиданного и быстрого нападения, ведь кроме него нормальных сенсоров там не было — мы их уже много лет выбивали! — признался он. — Понятно, — произнесла я. — Есть что-то ещё, что я должна знать? — Ты допустила ошибку во время миссии. Ты должна была отрицать всё до конца. Знаешь, Хината, очень часто, когда ловят шиноби, сразу говорят, что всё про него знают. И вот если бы Кабуто хоть раз клюнул на это, то его бы уже среди нас не было! И прекрати ныть! Это уже как минимум некрасиво! Я ничего ему не ответила, а молча смахнула с лица слезы. — Я могу идти? — Иди, и больше не совершай таких ошибок, — велел он. Я быстро поклонилась и поспешила к остальным.--- ---
Кабуто и Кимимаро приоткрыли свои глаза, когда я приблизилась к ним. Кагуя чуть улыбнулся и протянул руки ко мне, зовя к себе, а Якуши чуть отодвинулся, чтоб мне между ними было больше места. Но вот мне сегодня не хотелось не то, чтобы быть рядом с ними, но и видеть их. Я молча забрала своё одеяло, и дернула на себя свой походный футон. На немой вопрос Кабуто я произнесла: — Дай сюда, в пещере поговорим! Эти двое уже знали о чём будет разговор, ведь всё было слишком очевидно.--- ---
Над моей головой светили звёзды. Такие далёкие, такие красивые, такие чистые, в отличии от мира шиноби, в который я сегодня окунулась с головой. Вот так вот кто-то уходит на миссии, и ему сообщают, что она простая, а на деле она такого уровня, что шиноби не возвращается оттуда живым, кто-то идет на верную гибель, но его спасают, а кто-то идет в тыл врага, выполняет миссию, ждет поддержки и подкрепления, но никто не приходит. Что бы не говорил Орочимару, а сегодня ко мне на помощь могли бы и не смочь прийти, будь даймё чуть осторожнее (ну, или Орочимару чуть менее наблюдательнее). И еще не известно, чем бы в итоге кончилось моё пребывание в этом мире. Сомневаюсь, что этот мудак позволил бы мне потом удрать!--- ---
Я молчала всю дорогу и не говорила с братьями. Желания особенно не было. Может местами это и смотрелось по-детски, но мне было всё равно, да и нужно было время на раздумья. «Я была так невнимательна! И в итоге оказалась так слаба! Я ничего не смогла ему сделать! Да ещё и проболталась, что имею к Орочимару отношение! Дура я, а не шиноби!» — думала я, плетясь за Кимимаро, что шел впереди, и периодически получая тычки в спину от Кабуто, что замыкал наше шествие аж из трех человек.--- ---
Убежище Змеелюда
Картошка была посажена мной. В этом году я сажала ещё и на Гаару, что во все глаза наблюдала за действом, и даже пыталась помогать, в отличии от других. Теперь же я стояла у реки и тренировалась. Из воды поднялась вверх теперь уже тонкая струйка, и приняла по моему желанию форму тора. Я напряглась, и вода потекла в фигуре по кругу. «А если ещё шипы вырастить, то как диск циркулярной пилы получится!» — отметила я свой успех. И продолжила. Как-то слишком уж сильно сказался мой провал в замке даймё. И мне было не важно, что всё и было изначально рассчитано на это. — Она теперь так часто тренируется, — услышала я голос Карин, которая точно жалуется на меня в очередной раз Кабуто. — Ну и пусть, — ответил он ей. — Не мешайте ей в этом. — Мы не мешаем! — недовольно сложил губы Кимимаро. — Мы тоже тренируемся! — Ты — да, а вот Карин, опять филонит, а Гаара — следит за Хинатой целыми днями! — высказал им Якуши. — Ну и что? — песок под ногами Гаары зашуршал. — Я может быть волнуюсь! — Ещё бы! Она так изменилась после последней миссии! — заметила как бы невзначай Карин. — Она ведь не справилась. — Жаль меня на этой миссии не было, — с сожалением произнесла Гаара. — Я б там их всех в порошок стерла за Хинату! Надо было мне сказать и меня взять с собой! — И тогда бы все знали, где искать песчаную джинчурики! Сиди на жопе ровно и не отсвечивай! — почти прошипел ирьёнин. Гаара на это ничего не сказала, а чуть надула губы, с раздражением убрав песок поближе к себе. Они говорили о чем-то ещё, но я не слушала. Почему-то их трёп был не интересен, к тому же за эти две недели, что прошли с миссии, тема разговоров в нашем убежище была одна: я и мой промах. Мой длинный язык уже стал почти что легендой! Но вот наконец-то к убежищу приблизился Орочимару, вернувшись с другого, где держали пленных с дворца. Я всё-таки решила послушать о чем он там будет говорить, и бросила свой тор обратно в воду. — И где они держат ворованных детей? — спросил Кимимаро, которому этот вопрос покоя не давал всё время. — В нескольких тайных базах, — Орочимару улыбнулся. — Мы их уже нашли и доставили в Деревню Звука. Среди них есть даже интересные экземпляры! — А куда их в итоге продавали? — спросила я, подойдя к ним. — Мы работаем над этим вопросом. Пока что они сказали только о двух местах. Жаль, что этого будет не достаточно, чтобы выследить в итоге все остальные, — ответил змеелюд. — Но я не хочу говорить об этом сегодня! Я ведь вернулся домой! И смотрите, что я вам привез! Дальше шел разбор подарков — в основном мелочей, полезных для жизни. Мне же к моему удивлению тоже полагался гостинец из внешнего мира. — Что это? — спросила Гаара, когда я стала аккуратно снимать бумагу, в которую был завернут небольшой прямоугольник. Когда же я развернула, то сразу поняла что к чему. — Как красиво! — восхитилась джинчурики. — Да почему этой Хинате всегда так везёт?! — взвизгнула Карин. — Даже настоящую миссию и то первой ей поручили! Чем это она такая уникальная? «Проблемная у меня уникальность, хотя Узумаки опять чему-то завидует», - подумалось мне. — Это в столице продается? — поинтересовался Кабуто и заинтересованно посмотрел на то, что я держала в руках. — Да, теперь почти что во всех крупных селениях доступно! — ответил Орочимару. — Можно мне посмотреть? — спросил Кимимаро. Я кивнула головой, отдав ему подарок. Теперь все рассматривали его, а я молча пошла прочь, к воде. Злость затопила меня с головой, и я почему-то почувствовала небывалую до этого концентрацию. Шаг вперёд — и я стою на водной глади, хотя до этого у меня не разу не получалось так сделать. Я иду дальше, и даже не беспокоюсь, что мои длинные верхние одежды намокают. Да и какое дело мне сейчас до этого? Надо же! Коноха делает на мне деньги, продавая мои фото! Те самые, что были сделаны в последний день, когда я находилась в клане Хьюга. «Ну ещё бы! Раскрутились и стали продавать сувенирчики, набивая за мой счет карманы! Чертова хрень от кашля наверное до сих продается, иначе бы не пользовались таким спросом фотки мертвой девки! Хороши правители Конохи! Да и Хиаши тоже хорош! Однажды я спрошу с них свой процент!» — с раздражением думала я, идя дальше по воде.