Золотая лилия

Через какое-то время у обеих девушек случился выкидыш. Всё графство погрузилось в траур. Но жизнь продолжала идти своим чередом несмотря на все события. *Поход на Фландрию* В Артуа прибыл гонец. Он был весь перепачкан в дорожной пыли, так как очень спешил. Он вручил Марии конверт, скреплённый печатью графа де Пуатье. Девушка с интересом вскрыла его. «Дорогая графиня Артуа! Вы, я уверен, не понаслышке знаете, что моему дорогому брату в голову частенько приходят неуместные мысли и идеи. На этот раз он решил организовать поход на Фландрию, весьма неудобный для государства на данный момент. Так как вы являетесь главнокомандующей нескольких отрядов солдат, король и коннетабль приглашают вас принять участие в этом походе. Как только вы получите данное письмо, я прошу вас немедленно приехать в Пуатье. До скорой встречи! Ф.П.» Она была на седьмом небе от счастья: наконец-то представился повод уехать, а не загнивать в этом проклятом графстве, которым она даже не имела права управлять! — Беатриса! Главная фрейлина вмиг показалась в дверях: — Я слышала, вам пришло послание из Пуатье, — сверкнула она черными глазами в обрамлении пышных ресниц. — Да, Беатриса, вели седлать Арно, — кивнула та. Через два часа сборов она выехала в дорогу. После долгого пути Мария сразу же, как только переступила порог входа в замок, взлетела по гранитной лестнице, которая вела в кабинет хозяина графства. — Доброго вечера, — запыхавшимся голосом воскликнула девушка. — Спасибо, что так быстро приехала, — молодой человек заключил её в крепкие объятия. Они спустились в сад, где среди прохладной зелени их никто не мог побеспокоить. — Итак, что ты думаешь по поводу этого предприятия? — спросил, наконец, Филипп. — Ничего хорошего, — засмеялась Мария, разводя руками. — Но, раз так решил король, то мы обязаны подчиниться. Граф де Пуатье поморщился. Он не привык повиноваться тому, чья политика не отвечала его собственным мыслям. Предложив девушке руку, Филипп продолжил прохаживаться по многочисленным дорожкам в саду. Та кивнула, приняв приглашение, как вдруг ей в голову пришла одна мысль, которую она давно не имела возможности ни с кем обсудить: — А что насчёт новой королевы? Уже есть претендентки? — Дядя желает женить Людовика на своей племяннице Клеменции Венгерской, — задумчиво обводя взглядом живую изгородь, сказал он. — Неаполитанке? — удивлённо подняла брови девушка. — И какая от неё польза? С Италией у Франции всё в порядке, а новых земель эта Клеменция не принесёт. Молодой человек пнул острым носком сапога камешек, и тот, забавно отскакивая от остальных, покатился по дорожке. — Да, но дядюшка опирается не на земли, а на то, что новая королева, возможно, родит моему брату наследника, — Филипп сцепил руки в замок. — Хотя, конечно, они могли бы рассмотреть и твою кандидатуру… — Не надо, — резко оборвала его Мария, её невольно передёрнуло от подобной мысли. — Первый раз не получилось, и сейчас ничего хорошего не выйдет. — Конечно, если ты организуешь против него всю военную мощь Франции, да к тому же и всю знать, а затем свергнешь его с триумфом, то может быть ваш брак и не будет таким скучным, как ты считаешь, — рассмеялся он. — То есть ты готов на то, что я могу взойти на трон без тебя? — лукаво улыбнулась девушка. — Мне казалось, ты хочешь стать королём. Она задела верную струнку в его душе. Молодой человек остановился как вкопанный. — Но тебе не кажется, что я несколько… опоздал? — саркастически усмехнулся он, хотя в его голосе отчётливо слышались нотки досады. — Зато сейчас на тебя почти никто не влияет, — мягко заметила Мария. — Только матушка, твой брат и твой дядя. — Больше всех, конечно, твоя мать, — заметил он. Закрываясь рукой от яркого солнца, графиня Артуа неопределённо пожала плечами: — Её можно понять, она хочет делать всё на свой лад, что не всегда совпадает с предпочтениями окружающих. — Главным образом она хочет расширять своё влияние, — кивнул Филипп. Солнце медленно клонилось к закату. Они подходили к замку, как вдруг граф де Пуатье остановил спутницу за огромным розовым кустом с душистыми бутонами, боясь произнести хоть звук и спугнуть эту завораживающую тишину. Где-то вдали были слышны вечерние крики петухов, а совсем близко — шелест пышных крон фруктовых деревьев. Прохладный ветер перебирал светлые пряди коротких волос Марии. Филипп наклонился и нежно поцеловал девушку в красиво очерченные персиковые губы. Она с наслаждением прикрыла глаза и положила руки на его худые плечи. Такие мгновения ценились молодыми людьми больше любых титулов и наград. — Мы выезжаем завтра на рассвете, — посерьёзнев, сказал мужчина. Девушка качнула головой, показывая, что уже знает об этом. Оказавшись в своей комнате, она приказала приготовить для неё ванну с ароматными маслами. Скорее всего, ещё не скоро графине представится такая возможность отдохнуть. Она медленно опустилась в горячую воду, которая приятно пахла лесными травами. На стенах горели всего несколько свечей, в помещении царил уютный полумрак. Мария прикрыла, словно налившиеся свинцом, веки. Краем уха девушка услышала, как тихо поворачивается дверная ручка. — Тоже надумал? — не открывая глаз, улыбнулась она. Филипп бесшумно скользнул в помещение. Он неторопливо стянул с себя шёлковую рубашку молочного цвета, затем, на полу также оказались серые бриджи: — Почему нет? Графиня заколола волосы гребнем с золотой рыбкой, усыпанной мелкими изумрудами, и положила голову на грудь молодому человеку, а тот, в свою очередь, приобнял её одной рукой за плечи. Этой ночью никто не беспокоил их срочными визитами, да и слуги вели себя подозрительно тихо: ни один не захотел выяснить, что же заставили Их Высочества задержаться почти до рассвета. Наутро в замке поднялся настоящий балаган. Каждый норовил что-нибудь уронить, кого-нибудь толкнуть. Филипп уже оседлал своего коня и дожидался только нескольких слуг, которые заканчивали погружать вещи на мулов. — Доброго утра, монсеньор, — девушка весело вскочила на огненно-рыжего жеребца. — И вам, Ваше Высочество, — тепло улыбнулся молодой человек и добавил тише, поравнявшись с ней. — Через некоторое время ты сможешь отделиться от нас, чтобы руководить своим полком. — Благодарю, — кивнула она. — Ты присоединишься ко мне? Тот задумчиво обвёл взглядом вокруг себя, желая убедиться, что все люди в сборе, и никто не отстал: — Нет, мы встретимся только тогда, когда нас будет возглавлять Людовик, — наконец, ответил он. — Хорошо, — Мария резко развернула лошадь вправо. — Тогда до скорого свидания, Филипп. И скрылась в дорожной пыли, прихватив с собой несколько арбалетчиков. Мария буквально ввалилась в палатку. В помещении было немного прохладнее, чем на улице, где стояла ужасная жара, и ярко светило солнце. — Это просто ужасно, — выдохнула девушка, вытирая капли пота с лица. — Никто не говорил, что будет легко, — усмехнулся Филипп, вид у него был такой же измученный. — Я думаю, это скоро закончится. Со стороны города движутся тучи, возможно даже хлынет ливень. — Главное оставаться на холме, иначе нас точно затопит. К ним в дверной проём протиснулась небритая голова одного из солдатов. — Ваше Высочество, — воскликнул он. — Его Светлость, Карл де Валуа собирает всех в общем шатре. — Почему же это делает он, а не король? — насмешливо осведомился Филипп. Тот развёл руками и скрылся на улице. Граф и девушка удивлённо переглянулись, но всё же отправились в место сбора. — Нам нужно двигаться дальше, — упрямо заявил Валуа, стукнув кулаком по столу. — Возможно, скоро начнётся дождь, и было бы разумнее остаться на возвышенности, — справедливо заметил Гоше де Шатийон. — Помилуйте, господин коннетабль! — расхохотался Карл. — Единственная влага, что здесь осталась — это пот на наших с вами физиономиях. Если дождь и будет идти, то совсем недолго, а мы лишь потеряем время, оставаясь здесь. Решено, мы выдвигаемся завтра на рассвете. Никто не посмел возразить. Следующее утро было таким же жарким и солнечным. При поспешных сборах в дорогу у Марии и Карла завязался такой диалог: — Почему вы не хотите двигаться вперед? — насмешливо спросил он. — Женские инстинкты берут верх? — Может и так, — просто кивнула она. — Но без меня вы лишитесь двух полков солдат, один из которых — многочисленная конница. Не забывайте об этом. — Хорошо, в таком случае чего вы хотите? — Я предпочту оставить пару рот здесь в деревне, чтобы они находились ближе к местам с провизией. — Помилуйте! Зачем вам оставлять целую сотню человек без боя? — расхохотался Валуа. — Затем, Ваше Высочество, что погода скоро изменит свои планы, а я хочу сохранить хороших людей, — решительно заявила она. — Как же вы все надоели с этой погодой! — вознёс он руки к небу. — Что вы, что коннетабль, что ваш Филипп, все вы твердите о погоде, когда она продолжает благоволить нам. Хорошо, пусть будет по-вашему. Но вы ещё вспомните мои слова и увидите, что я был прав. Ну, хотите, мы можем поспорить? — Великолепно, Ваше Высочество, — звонко засмеялась девушка. Мимо них как раз проходил Людовик д’Эвре, он собирался наведаться к коннетаблю, но Мария решила его подозвать: — Ваша Светлость, — обратилась она к нему. — Не могли бы вы стать нашим свидетелем в споре? — Да, брат мой, — кивнул Карл. — Помогите нам в этом деле. — Хорошо, почему нет, господа? — кивнул он. — О чём же ваш конфликт? — Готова поспорить, Ваше Высочество, — начала девушка, протягивая Валуа руку. — Что через несколько дней погода испортится, и я буду права, потому что оставлю своих солдат в деревне. — В таком случае я заявляю, что погода продолжит благоволить нам, а вы в итоге будете опозорены. Спорим на полторы тысячи ливров! Людовик удивлённо поднял левую бровь: — Будь по-вашему, — и разрубил их сжатые руки. Мария, поклонившись Их Высочествам, быстрым шагом направилась к своей палатке, где её уже ждал Филипп. — О чём вы говорили? — осведомился он, глядя на девушку. — Мы поспорили с твоим дядей на полторы тысячи ливров, пойдёт дождь или нет, — пожала она безразлично плечами. — А если ты проиграешь? — серьёзно посмотрел на неё граф де Пуатье. — Где ты найдёшь эту сумму? Твоя мать точно будет в бешенстве, если узнает, что ты проиграла такие деньги, да ещё кому! — Не волнуйся, даже если я потерплю поражение в этом споре, то мы хотя бы не промокнем до нитки. Филипп закатил глаза к потолку шатра. *через неизвестное к-во дней* Мария всё так же почти кубарем ввалилась в палатку. На этот раз мокрая насквозь. Филипп на секунду оторвался от каких-то рукописей, которые разложил на некоем подобии стола, сооружённом из подручных материалов. — Нынче погодка не особо радует, — усмехнулась девушка и резко чихнула в рукав серого камзола. — Для нас, я думаю, это не является чем-то удивительным. А вот Людовик всё рвёт и мечет, почему же мы не можем двигаться дальше, — вздохнул граф де Пуатье, медленно поднимаясь с места. — Мы предвидели, но не предотвратили, — ткнула она пальцем в потолок. — А на счёт Людовика могу лишь сказать, что я молю все небесные силы, чтобы Клеменция как можно быстрее прибыла во Францию. Мужчина пожал плечами, показывая, что хотел бы воздержаться от ответа. — Да, я совсем забыла, — улыбнулась девушка. — У меня же теперь есть немного денег, чтобы послать Жанне какой-нибудь презент! — Это после вашего спора с дядюшкой? Да, я отлично представляю себе его недовольную мину, когда он лично отсчитывал тебе из своего кошелька свои же собственные деньги. — Да, его кислую физиономию нужно было видеть! Но, как ты думаешь, что мне купить сестрёнке? — похлопала она по увесистому кошельку, что висел у неё на поясе и теперь был туго набит золотыми монетами. — Купи ей пояс с какими-нибудь камнями, — махнул он небрежно рукой. — Или несколько новых лент на волосы. — Гонец из Парижа? — Людовик радостно подпрыгнул на своём стуле. Паренёк, промокший до нитки, протянул королю конверт, который тот сразу же разорвал: — Госпожа Клеменция прибыла во Францию! — он буквально светился от счастья. Половина присутствующих вздохнула с облегчением. Неудачный поход подходил к своему завершению. Валуа и несколько его сообщников, правда, попытались сподвигнуть короля на последнюю попытку совершить нападение, но тот твёрдо решил отступать. Мария сразу отдала приказ всем своим людям возвращаться домой, чтобы не мокнуть здесь лишние сутки.