Лысый... шиноби?

Глава 52 Новая ученица оказалась на удивление способной. Цунаде должна была признать, что если бы она раньше взялась за её обучение, то девчушка смогла бы достичь потрясающих результатов в ирьёниндзюцу. Возможно, она бы даже превзошла саму Принцессу Слизней, причём в кратчайшие сроки! Наконец, яркое зелёное свечение чакры погасло. — Я чувствую себя гораздо лучше, спасибо, ирьёнин-сан! — ученик Академии хотел было вскочить, но молодая куноичи уложила его при помощи выученной на днях техники. Одно лёгкое и точное касание — сознание шкета вырубает, а тело заваливается обратно в кушетку. «Довольно грубо, — мелькнуло у Цунаде. — Но я бы на её месте поступила точно так же». — Цунаде-сама, какие замечания? — спросила она, заправляя прядь алых волос за ухо. Затем сквозь линзы очков уставилась своими малиновыми глазами на сенсея. — Ты справилась вполне неплохо, Карин, — кивнула Сенджу. — Это был твой последний пациент на сегодня. Можешь отдыхать… Девушка ещё была полна сил и энтузиазма и хотела помочь другим… Но Цунаде охладила её пыл, назначив задание прочитать горы специализированной литературы и всё хорошенько законспектировать да вызубрить. И время ограничила лишь двумя сутками. Что поделать, обучение на ирьёнина — крайне тяжёлая штука, ибо требуется поглощать и усваивать невероятное количество информации. — Послезавтра утром, в то же время, — покровительственным тоном заявила Сенджу. — Я проверю, как ты выучила материал по этому разделу, также у нас будет практика… — Хай! — поклонилась Карин и резво умчалась прочь. Видимо, хотела успеть в библиотеку до закрытия. Поднявшись к себе в кабинет с табличкой «Главный ирьёнин госпиталя», она закрылась и улеглась на диван. Конец рабочего дня. Вернее, конец учебно-рабочего дня, м-да… Кто бы мог подумать, что она заведёт себе ещё одного личного ученика. Да к тому же и такого талантливого. А всему виной старик Хирузен… Её сенсей порой бывает чрезвычайно хитёр и расчётлив. Вызвав не так давно её к себе в Башню, он обрисовал ситуацию в общих чертах. *** — На экзамене я приметил одну любопытную куноичи из Скрытой Травы, — он пыхтел трубкой как не в себя. Весь кабинет был в клубах табачного дыма. Хорошо ещё, что запах табака был относительно приятен. В отличие от сигарет того же Асумы. — Она — Узумаки… — И? — Цунаде не совсем поняла, к чему ведёт старик. — И у неё оказался чрезвычайно мощный дар к исцелению. Однако в Кусагакуре её способности использовали слишком топорно. Далее Хирузен поведал о её биографии, описал, как относились к девушке другие ниндзя Скрытой Травы. Как умерла её мать, и что девушку использовали в качестве восстановительной пилюли, банально кусая её за разные части тела, дабы восстановить запасы чакры или заживить раны. Цунаде прищурилась: — Очень слезливая история. И только поэтому вы решили забрать её у Скрытой Травы? С каких пор Коноха страдает такой заботой и добросердечностью к шиноби других деревень? Сенджу уже начала догадываться, к чему ведёт старик. Но свои догадки пока решила оставить при себе. — Ну… — Хирузен отложил трубку и сцепил пальцы в замок. — По правде говоря, я взял её к нам в деревню не только потому, что она природный ирьёнин, но и… из-за Наруто. Он после экзамена попросил, чтобы я поспособствовал её переселению, ведь она тоже Узумаки. А Узумаки, по его словам, должны держаться вместе. И он, как будущий глава клана, хотел, чтобы я помог в этом… «И ты послушал его?» — мысленно вопрошала Цунаде, но ничего не сказала, давая возможность старику самому поведать всё что нужно. — Вижу в твоих глазах вопрос: почему я прислушиваюсь к просьбам Наруто… Он спас троих наследников Ино-Шика-Чо на Втором этапе экзамена. И под «спас» я подразумеваю, что им грозила смертельная опасность, и если бы не Наруто, то будущая элита Конохи стопроцентно была бы уничтожена шиноби Песка. Потому пожелания Наруто будут учитываться в дальнейшем, просто в качестве уважения к его поступку. — Не вижу ничего особенного. Помогать шиноби своей деревни — обязанность каждого шиноби, — парировала Цунаде, пожав плечами. — Любой бы поступил точно так же, разве нет? — Так-то оно так, но не всегда это выходит против джинчурики, который непроизвольно способен использовать силу биджу. А Гаара — джинчурики Однохвостого — ко всему прочему ещё и является сыном Казекаге Расы. И стихия магнетизма, что позволяет ему управлять Песком, крайне неудобна, особенно для тех, кто никогда не сталкивался с такими дзюцу. — Хирузен задумчиво пожевал губу. — Но я тебя вызывал к себе не для диспутов о Наруто или сыне Казекаге… я уже озаботился всеми бюрократическими вопросами по поводу перевода Карин в Лист. Администрация Кусагакуре не была против… «Ещё бы она была против», — мысленно закатила глаза Цунаде. Идти против желаний Великой Скрытой Деревни будет только идиот или самоубийца. Тем более, она уверена, что Хирузен подсластил пилюлю в виде каких-то преференций в будущем либо даже прямой финансовой помощью. — И я хочу, чтобы ты взяла её в ученицы. По ходу разговора Цунаде догадалась уже, зачем её вызвал старик, потому его пожелание не было для неё неожиданностью. С ответом блондинка нашлась быстро: — Она из чужой деревни. — Карин, считай, одной ногой — коноха-нин, — парировал старик. — Она уже прошла отдел допросов и ничего предосудительного ни Яманака Иночи, ни Морино Ибики не нашли… — У меня уже есть Шизуне, — заявила Цунаде, даже не дослушав предложение старика. — Хм… — он строго посмотрел на Цунаде, но она уже давно не маленькая девочка, чтобы робеть или бояться такого. Сложив руки под объёмной грудью, она таким же строгим испытывающим взором уставилась на Хокаге. После минуты непрекращающихся гляделок Хирузен сдался, подняв руки: — Ладно, ты права. У тебя уже есть ученица. Тем более ты сейчас взяла на себя обязанность Главы госпиталя. Понимаю, у тебя мало времени и много забот, потому вешать на тебя ещё и лишний груз в виде ученицы с моей стороны опрометчиво. Прости старика за это. Однако я лишь хочу, чтобы ты дала Карин пару наставлений, да и только. А там после парочки уроков, если она тебя совсем не устроит, сможешь скинуть эту девочку на кого-то другого… Тогда ей на мгновение показалось, что у Хирузена мелькнула лукавая усмешка, в глазах заплясали весёлые искорки. Но в тот момент она не придала этому значения. *** — Чёртов старик, ты все просчитал, — цыкнула зубом Сенджу. Она кривила душой, когда называла девушку способной. Здесь дело вовсе не в способностях или таланте. И даже не в гениальности. Просто… Биджу задери, Карин — ирьёнин от бога. Сама её чакра способна исцелять и восстанавливать силы шиноби. Ей даже не нужно специально давать упражнения на преобразование нейтральной чакры в медицинскую, ибо энергия Карин уже несёт в себе исцеляющий фактор. Понятно, почему старик так ухватился за эту Узумаки. Если Карин была столь полезна лишь, когда её кусали шиноби Травы, то насколько её КПД возросло бы, если бы она умела применять медицинские дзюцу? Она — неогранённый алмаз. И любой уважающий себя наставник-ирьёнин захочет превратить сей алмаз в сверкающий бриллиант. И кому, как не Первому ниндзя-медику в мире, этим заниматься? Потому Цунаде смирилась с тем, что теперь у неё появилась новая ученица. Она ни о чём не жалеет. И постарается передать свои навыки Карин, дабы вырастить из неё Ками целительства. *** Таюя не знала, как ей реагировать на выходки Хидана. То, что культист вынес её на руках с возможного поля боя, стало полной неожиданностью. «И нахера, спрашивается?» — думала она… Судьба красноволосой девушки была не из лёгких. О родителях она ничего не знала. Долгое время была вынуждена выживать на улицах вместе с другими детьми. Пока её не подобрал Орочимару — один из легендарных саннинов Конохи, как она впоследствии узнала. Тогда это казалось подарком небес. Ведь больше ей не пришлось выживать в агрессивной среде на улице. Тогда мужчина с бледной кожей и специфическими отметинами казался спасителем. Как же она ошибалась… А ведь достаточно было внимательно посмотреть в эти хищные змеиные глаза. Такие глаза не могут принадлежать благодетелю. Долгое время он держал её с остальными детьми в подземельях, ставя эксперименты. Изначально испытываемые эмоции по отношению к змеиному ублюдку были как и у всех детей: страх, гнев, обида, непонимание. Однако в скором времени этот коктейль сменился ужасом осознания, что она здесь может и не выжить, и это пробудило инстинкты… Детей обучали. Детей тренировали. Над детьми продолжали ставить эксперименты, лишь затем, чтобы впоследствии выпускать на арену и заставлять сражаться друг с другом. Был ли выбор? Да, можно было сдохнуть либо грохнуть того, с кем вчера разделял отстойную похлёбку и заплесневевший кусок хлеба. Грохнуть, чтобы жить дальше. А жить Таюе хотелось. Постепенно страх и гнев сменялись уважением к Орочимару. Это казалось парадоксальным. Это было нелогичным. Ведь он сделал им столько зла. Таюя не была особо сведуща в психологии, но, кажется, был довольно распространенный термин, характеризующий такую резкую смену отношения жертвы к агрессору. Какой-то там синдром… Да, его методы были жестоки. Но чрезвычайно эффективны. В самом конце — спустя многие десятки битв — на арене остались лишь четверо (пятеро, считая Сакона), что стали впоследствии телохранителями Орочимару. Таюя получила звание «Третья» или «Таюя Северных Врат». Названия давались по количеству входов в подземную базу Змеиного Саннина, что указывали точнёхонько на стороны света. Её напарники считали это честью. Они боготворили Орочимару, ведь он сделал их жизнь значимой. Он дал им силу. Очень большую силу. Но взамен потребовал служить ему верой и правдой. Верой и правдой служить тому, кто не так давно заставлял убивать тебя других детей и ставил болезненные эксперименты. М-дэ. Таюя не обманывалась ложными надеждами на возвышение в иерархии служителей этого змея. Они все для него лишь инструменты. Если они отслужат свой срок — их выкинут за ненадобностью или пожертвуют на благо новых экспериментов. В этом был весь Орочимару. Безумный, но чрезвычайно могущественный учёный, чьи цели оставались загадкой. Напарников она никогда не считала друзьями. Мелкие ублюдки готовы были лизать зад Орочимару, лишь бы получить его одобрение и похвалу. Всё, что её объединяло с её напарниками — общая тяжёлая судьба с боями, голодом, тренировками и экспериментами. Ну, и, разумеется, хозяин, что пометил их своей Проклятой Печатью; хозяин, что клеймил их, как рабов. Эта джуин давала силу. И, возможно, именно благодаря эйфории от ощущения данной силы, Четвёрка Звука и была такой послушной. Не каждый разум способен выдержать влияние безудержной природной энергии, хоть и частичное. Или всё дело в самой печати? Возможно, она влияет на разум и заставляет носителя выполнять все прихоти хозяина… — Всё, бля, думаю, можно передохнуть, — Хидан поставил девушку наземь и утёр трудовой пот со лба. Культист оказался довольно крепким и выносливым. Всё же он умудрялся в течение пары часов нести её на руках, при этом передвигаясь на максимально возможной скорости. Такую скорость Таюя не смогла бы выдать, даже активировав Вторую стадию Проклятой Печати. — И чё это было? — спросила она. — Нах ты меня притащил сюда? — Эй, крошка, где твоя благодарность за спасение? — Какаши… — на этом слове она передёрнула плечами. — Да, этот белобрысый пидор силён, но ты бросил своего напарника… — О… — Хидан беззаботно махнул рукой, — забей на Какузу. Он сам ушёл ещё раньше меня. Я-то видел, как одно из его сердец свалило под землю. А ты чё… хочешь обратно к своим уродцам? Таюя мотнула головой. Она могла представить, какая участь ожидала остальных ребят из Звука. В лучшем случае — их убьют. В худшем — отправят в Коноху на допросы. Орочимару и сам сейчас где-то в застенках подземелий Листа. И у неё просто нет ни сил, ни возможностей, чтобы вызволить своего хозяина. Да и не сильно-то хотелось. Её лояльность Орочимару была, пожалуй, одной из самых низких в Четвёрке. Впрочем, по мозгам им всем саннин проехался знатно. Если раньше Джиробо, Кидомару и Сакон с Уконом ненавидели его, то по прошествии времени в их глазах можно было увидеть лишь фанатичный блеск (хотя и оттенок страха там тоже был). Неудивительно, всё же он дал им силу и смысл существования. Он наставлял ребят на пути шиноби, негласно став их сенсеем. А Таюя… уже поняла, кто она такая. Красные волосы, повышенный резерв чакры и потрясающая склонность к фуиндзюцу. Когда они остались вчетвером, то пошло углублённое обучение у саннина. Его уроки касались не только фуин-, тай-, нин- и гендзюцу, он также давал некоторые общие знания о мироустройстве, географии, истории и прочем. Для её сокомандников это была полнейшая хренотень, и они пропускали информацию мимо ушей и глаз, усваивая, дай ками, хоть сотую часть… но она впитывала знания как губка, постепенно формируя себя как личность думающую, а не слепо следующую приказаниям мастера. Впрочем, показывать свой ум она раньше времени не собиралась. Узумаки. Она была готова поспорить на свою флейту, что принадлежит к этому древнему, как дерьмо биджу, клану. Орочимару же лишь вовремя заметил её, забрал, раскрыл потенциал и использовал в своих целях. Всё, что от саннина осталось у неё теперь — Проклятая Печать. У неё есть некоторые способности и сила, чтобы выжить в этом мире, но идти на самоубийственную миссию ради спасения Орочимару она не собирается. — Чего зависла? — прищурился Хидан, почёсывая голый торс. К слову, внешность жреца была хороша: смазлив, высок, довольно широкие плечи, рельефная мускулатура, на животе невооружённым глазом можно заметить отчётливые кубы пресса. Всё же когда он снял с себя плащ Акацуки, то стал в разы привлекательней. Особенно поразительной его наружность казалась по сравнению с уродами-напарниками из Звука, с которыми она провела большую часть сознательной жизни. — Тоже начинаешь в меня влюбляться?.. Ну, так-то я охуенный красавчик, потому неудивительно. — Завались, — фыркнула Таюя, оглядываясь. Хидан и вправду был симпатичным, но показывать свой интерес (пусть даже и лёгкий) она не будет, потому решила перевести тему: — Где мы? — Я принёс тебя к одному из схронов Какузу, — пояснил Хидан. — Я не уверен точно, где именно этот ебучий схрон, но, походу, где-то в этих местах. — И нахуя? Объяснить Хидан не успел, ибо раздался отдалённый взрыв, повлёкший за собой короткую серию подземных толчков. — Кажись, мы вовремя, — ощерился Хидан, доставая массивную трёхлезвенную косу из фуин-свитка, и закинул оружие на плечо. — Пошли, глянем. Не оборачиваясь на девушку, он уверенным шагом последовал к источнику взрыва. Однако стоило ему пройти десяток шагов, как перед ним из-под земли вырос силуэт рослой фигуры, завёрнутый в бордово-алый плащ с глубоким капюшоном. Лицо было скрыто жутковатой демонической маской. — Какузу, бля… — обрадовался Хидан, раскинув руки в жесте обнимашек, — давно не виделись. Ты съебался ещё быстрее, чем я! Молоток! — О чём ты толкуешь, — раздался хриплый голос, от которого по спине Таюи пробежали мурашки. — Я тебя в первый раз вижу… — Да ладно тебе, в несознанку уходишь, — Хидан запечатал косу обратно в свиток, не переставая улыбаться. — Я твои ебучие зенки не спутаю. Ты можешь сменить тело, одежду и напялить стрёмную маску, но зенки тебя выдают! «Какого хера здесь происходит?» — не понимала происходящего Таюя, но на всякий случай боевую флейту достала. *** Какузу снял маску и скинул капюшон, показывая скалящееся белоснежными зубами лицо со смуглой кожей. Его антрацитовые волосы ниспадали до плеч. — Кстати, выглядишь щас гораздо лучше, и лыба зачётная, — покивал Хидан. — Вот раньше страхоёбищем был, это да. Сейчас же, может, и бабу себе найдёшь… — Заткнись, а то прикопаю! — прохрипел охотник за головами. Изо рта на пару мгновений вылез аспидовый щуп из нитей, угрожающе задрожав. — Ой, боюсь-боюсь! — в притворном испуге поднял руки жрец Джашина. — Так чего, какие планы у нас? — У вас — понятия не имею. А вот я собираюсь на другой континент, — заявил Какузу и пошёл прочь. Таюя и Хидан двинулись следом. — Заебись! Это хорошая идея. Если съёбывать, то так, чтобы не нашли, — согласился Хидан. — То есть вы предаёте Акацуки и сваливаете? — уточнила Таюя. — Нет, крошка, — ухмыльнулся Хидан, не сбавляя шага. — Мы никого не предаём. Мы — сами по себе. Видишь кольцо члена Акацуки на моём пальце? Ага… я тоже не вижу. С меня его сняли, когда хуев Какашкин оставил меня без башки. Ебучий Лидер на пару с Тоби теперь пусть сами расхлёбывают то дерьмо, которое заварили… Из всего этого какой вывод? Правильно, бля! Я свободен, словно птица в небесах! И ты, кстати, тоже. Будем с тобой теперь вместе… — С хуя ли? — На самом деле ты скоро почувствуешь, что мы с тобой идеальная пара, — горячо проговорил Хидан. Его щёки почему-то покраснели. — Знаешь, как только я тебя увидел — понял, это оно… — Я не «оно»… Я — «она», — поправила жреца Таюя. — Да я не о том, — махнул рукой культист. — Бывает, идешь по улице, видишь — классная девчонка, и думаешь: «Вот это будет охуенная жертва для Джашина-самы»… А с тобой — всё не так. Когда смотрю на тебя, думаю: вдвоём мы перевернём этот мир нахуй вверх тормашками и принесём истинное просвещение в ряды блядских еретиков! Ты — охуенная. И я решил, что ты будешь моей жрицей… — Ох… ты, оказывается, такой милый, — глаза Таюи заслезились. — Это просто пиздец… — Да, я такой! — ухмыльнулся Хидан. — Ага, — она утёрла скупую слезу, затем её выражение лица изменилось. — Но это не отменяет того факта, что ты — ссаный педобир… — Вы либо заткнётесь, либо я ухожу без вас! — хрипло заявил Какузу, переходя на верхние пути. Этот цирк ему начал надоедать. — Какузу-чан, ну куда же ты? — крикнул Хидан, также вскочив на ветку дерева. Таюя, несмотря на всё сказанное, прыгнула следом. Видимо, девчонка всё же дружила с мозгами и понимала, что одной ей не выжить. А Какузу, в свою очередь, принял решение взять их в свою группу, по крайней мере до тех пор, пока не найдёт сильные сердца для новых масок. Он пока слишком слаб. Его боевая мощь упала в десятки раз. Ему потребуется дополнительная защита. И Хидан хоть и казался психом, этого психа он знал в течение нескольких лет. На боевых заданиях они часто прикрывали друг другу спины. Уже через пять минут троица довольно быстро перемещалась на восток к границе Страны Огня, дабы выйти к морю. По молчаливому согласию всех членов отряда им нужно в ближайшее время покинуть территорию континента. Мир велик и не вертится вокруг элементальных стран. Какузу, Хидан и Таюя… больше они никогда не вернутся сюда. А их имена затеряются в истории. Впрочем, лишь затем, чтобы их новые прозвища прогремели на другом континенте. А их группу назвали «Троица Бессмертных Повелителей»: Демонический Повелитель Масок, Кровавый Император и Алая Королева Звука… Однако это уже совсем другая история. *** Стоило их маленькому отряду преодолеть определённый рубеж, как небо посерело, а сверху закапала неприятная морось. Впереди виднелось большое озеро, над которым витал туман. Несмотря на наличие точных координат Амегакуре, найти её было не так-то просто из-за скрывающего барьера. Однако благодаря знаниям, вытащенным из культиста, Джирайя уже придумал, как решить эту проблему. Они могут проплыть барьер не по суше, а под водой. Будучи мастером фуиндзюцу, он понимал, что под водой его обойти гораздо проще. Именно поэтому они пошли не по главному пути в Амегакуре, а зашли практически с тыла, со стороны озера. — Джирайя-сан, по приказу Хокаге-самы, мы более не будем вас сопровождать, — в шуншине появился анбушник. — Мы займём позиции в лесах. — Да, я помню, — кивнул саннин. Шиноби в маске АНБУ скрылся с его глаз. До границы селения ещё несколько километров, однако уже сейчас Джирайя ощутил: что в тумане, что в дожде впереди — ощущается лёгкий фон чакры. И чем больше влаги, тем сильнее становится фон. Из-за этого Хьюга-разведчик не смог ничего увидеть, что происходит в Аме. Даже тех суперсовременных огромных высоток нельзя было разглядеть. «Техника, что мешает вражеским разведчикам? — сделал предположение саннин. — Похоже на то. Однако это также может быть сенсорным дзюцу, что обнаруживает незваных гостей. Сенсей что-то говорил об этом, но информация не совсем точная, ибо джашинист не слишком хорошо осведомлён о системах безопасности Амегакуре». Если наполненная чакрой вода стекает в озеро, то, вероятно, и само озеро приобретает сенсорные возможности. И стоит их группе в него погрузиться — как об их вторжении узнают. Проблема, однако. По земле не пройти. Под водой тоже. Под землёй — плотные коммуникации, опять-таки, с водой… Если бы было время и возможность, Джирайя мог бы поймать какого-то шиноби Амегакуре, что шёл с миссии, и вселиться в его тень путём «Дзюцу Контроля Жабьей Марионетки», чтобы скрытно проникнуть в деревню. Но, во-первых, по времени их группа ограничена. Во-вторых, их в отряде трое, а таким дзюцу владеет только Джирайя. — Ну чё там, эро-старик? — Сайтама похлопал его по плечу, выводя из режима усиленного обдумывания деталей миссии. — Мы идём или как? Джирайя закатил глаза. Ему не нравилось, когда его называют стариком. Тем более — намекают на его извращённую натуру во время заданий. И вообще — он мужчина в расцвете сил, о чём неоднократно заявлял лысому, но тот по-прежнему не проявлял ни учтивости, ни уважения к одному из легендарных саннинов. — Не всё так просто. Наша миссия — проникнуть в Аме незамеченными, однако, вероятно, дзюцу, заключённое в этом странном дожде, является сенсорным. На поверхности — не пройдёшь. Под водой — тоже… — Уа-а… — Сайтама зевнул, скучающе почесав лысину. — Проблема в дожде, да? — Можно и так сказать, — покивал саннин. В целом измышления Сайтамы были верны. Дождь и туман пропитаны чакрой вражеского шиноби, как и само озеро. Есть ещё система канализации, и там, вероятно, также будет действовать это неудобное сенсорное дзюцу из-за наличия воды. — То есть если бы не было этих огромных туч, то и эту обнаруживающую технику использовать было бы невозможно, да? — М-м… — Джирайя задумчиво почесал подбородок, не совсем понимая, к чему ведёт лысый. — Верно, Сайтама. — Угу, ну, тогда нужно просто избавиться от облаков. Так бы сразу и сказал… Саннин, когда до него дошло сказанное Сайтамой, не выдержал и рассмеялся. Этот парень порой говорит какие-то глупости. Если бы изменять погоду было так просто, разве шиноби не считались бы кем-то вроде богов? Разве они не обогатились бы за счёт этого? Засуха и зной? — наколдовал дождя. Паводки и ливни, от которых заливает урожай или размывает дороги к чертям? — сложил несколько мудр — и вуаля, погода меняется по твоей хотелке. Возможно, кто-то уровня легендарного Рикудо Сеннина и мог похвастаться такими способностями, однако на сегодняшний день никто в мире шиноби не способен на подобное. Да и не факт, что этот Рикудо вообще существовал. Всё же это больше миф, нежели история. «Но мы, увы, живём не в красивой сказке и не в мифе. Реальная жизнь разительно отличается от того, о чём пишут в книгах», — подумал саннин. Джирайя хотел об этом сказать собеседнику, но его прервал свистящий звук… Он вдруг обнаружил, что лысый вдыхает в себя просто невообразимое количество воздуха. Вокруг поднялся ураган, деревья стало клонить в сторону Сайтамы. Если бы Джирайя на инстинктах не приклеился чакрой к земле, его бы унесло к лысому… — Фупев-февьёфный фыдофх! — с раздутой до неимоверных размеров грудью и с надутыми щеками произнёс Сайтама. — ФЬЮ-ЮТЬ… Порыв техники Футона устремился в небо. Краем ветряного дзюцу зацепило деревья, и они частично остались без крон — те попросту стёрло в пыль незримыми воздушными лезвиями. Джирайя хотел было упрекнуть лысого за такую сумасшедшую и в то же время столь бесполезную выходку… — Да быть не может, — прошептал Джирайя. Челюсть в этот раз вниз не падала, только рот слегка приоткрылся. Наруто уже неоднократно поражал его, потому у саннина выработался некий иммунитет. Однако ступор на минуту всё же наступил. Это поразительно… но в то же время теперь становится понятно и закономерно, почему мелкий Узумаки так боготворит лысого шиноби. Джирайя ещё хотел проверить способности Сайтамы, но теперь его предложение казалось ему самому до нелепости смешным и неуместным. Даже в режиме отшельника он не был уверен в победе над лысым. Да какой уж там победе. Он не уверен, что продержался бы достаточно долго. И самое интересное — Сайтама от такого дзюцу даже не вспотел. К тому же по-прежнему умудрялся настолько хорошо скрывать свою чакру, что полностью оставался невидимым в сенсорике. Даже в своем идиотском лимоновом костюме с красными перчатками и сапогами да развевающимся на ветру белым плащом. Если закрыть глаза — то ощутить присутствие этого парня совершенно невозможно. — Это… Да как так-то? — всё ещё не мог подобрать слов один из легендарной троицы. Плотные дождевые облака под действием неудержимого воздушного потока начали уходить в стороны, открывая синеву неба. Закономерно — дождь мгновенно прекратился. Многие сотни квадратных километров вокруг, если не тысячи, теперь освещались тёплыми лучами солнца. И это в стране, где около девяноста процентов времени идут дожди и полностью чистое небо без малейшего облачка никто никогда не видел. Вместе с тем барьер, окружавший Амегакуре, после дзюцу Сайтамы так же развеялся, открывая прекрасный вид на футуристический город вдали, с небоскрёбами, поражающими воображение. В одном Сайтама оказался прав, он действительно умудрился рассеять технику обнаружения и даже снял барьер, вот только… Отойдя от шока, Джирайя влепил себе ладонью по лицу и, не отрывая ладонь от оного, просипел: — Облака-то ты развеял, но о скрытном проникновении в Аме теперь можно забыть. Мощь Стихии Ветра лысого казалась подавляющей. И это при том, что Джирайя даже не ощутил чакры в этом жутком дзюцу. Но это всё неважно. Учитывая тот факт, какую заметную технику Футона использовал Сайтама, не только Акацуки и Деревня Дождя, но и наверняка треть населения страны видела, как облака одним махом улетают прочь. Таких природных явлений не существует. Это может понять даже идиот. В доказательство слов Джирайи в деревне завыли сирены, звук которых доносился даже сюда. В Амегакуре подняли тревогу. Джирайя скосил взгляд на мирно похрапывающего под деревом Какаши в обнимку с двумя бутылками саке. На страсть Копирующего Ниндзя к алкоголю он теперь внимания не обращал. Ему бы и самому не помешало сейчас принять на грудь. — Да зачем нам это скрытное проникновение? — недоумённо протянул Сайтама, хрустнув шеей. — Пошли, набьём этим Акацукам морды, да и дело с концом. Ну, и заодно разберёмся, у кого там награды за голову повыше…