Их прокляли

Книгу взял Джордж. — Глава двенадцатая. Оборотное зелье. Профессор МакГонагалл негромко постучала в дверь. Та беззвучно отворилась, они вошли. Профессор МакГонагалл велела Гарри ждать и оставила его одного. — Это была плохая идея, Минерва, — сказал Снейп, — Поттера нельзя оставлять нигде одного. Гарри огляделся. Из всех кабинетов — а он так много повидал их в этот год — кабинет Дамблдора был самый интересный. — Я же говорил... Если бы он не боялся так исключения, он был бы сейчас наверху блаженства. Это была круглая, просторная комната, полная еле слышных странных звуков. Множество таинственных серебряных приборов стояло на вращающихся столах — они жужжали, выпуская небольшие клубы дыма. Стены увешаны портретами прежних директоров и директрис, которые мирно дремали в красивых рамах. — Или притворяются, что спят, — вставил Гарри. — Когда надо, они очень даже разговаривают, — согласился с отцом Альбус. В центре громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке — потертая, латаная-перелатаная Волшебная шляпа. Гарри вдруг осенило: а что, если он еще раз наденет Шляпу и послушает, что она скажет? — Не волнуйтесь, Поттер, она Вас не перераспределит, — повернула голову к мальчику МакГонагалл. — Я же говорил, — автоматом повторил Снейп. Он с опаской взглянул на спящих по стенам колдуний и чародеев. Не натворит ли он бед, если попытает счастья еще раз? — Поттер, — устало прикрыл глаза Люциус. Просто чтобы не сомневаться, на правильный ли факультет он попал. — На правильный. Безмозговый Гриффиндур, — фыркнул средний Малфой. — Вонючий Слизнегад, — не остался в долгу Рон. Он тихонько обошел стол, снял Шляпу с полки и медленно водрузил на голову. Она была ему велика и съезжала на глаза — точно так же, как в прошлый раз. Гарри в ожидании замер, И не только Гарри. как вдруг тихий голос шепнул ему в ухо: — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Гарри Поттер? — Д-да, — пробормотал Гарри. — Простите за беспокойство, я хотел спросить… — …на тот ли факультет я тебя отправила, — опередила его Шляпа. — Да… С твоим распределением было не так просто. Но я и сейчас держусь того, что сказала раньше. — Сердце у Гарри подпрыгнуло. — Ты бы прекрасно учился в Слизерине… Сириуса и Джеймса (тут даже и не скажешь, кого больше), казалось, сейчас удар хватит. Пол поплыл у него из-под ног. Он взял Шляпу за тулью и стащил с головы. Она мягко повисла в руке — выцветшая и грязная. Гарри положил ее обратно на полку, чувствуя, как внутри у него все протестует. — Ты не права, — сказал он вслух тихой, неподвижной Шляпе. — Зачем надо было надевать? — В истории были случаи, когда ученики навязывали свое мнение шляпе, также были случаи, когда ученики навязывали свое мнение даже основателям, но чтоб они повторно спрашивали и повторно навязывали... Та не шелохнулась. Гарри попятился, все еще глядя на нее, но тут за спиной послышался странный шорох, и он обернулся. Оказывается, он был не один. Лили обеспокоенно шевельнулась. Это плохо... На золотой жердочке возле двери сидела дряхлая на вид птица, — Слава Мерлину, это всего лишь Фоукс! — мгновенно расслабившись, воскликнул Альбус. смахивающая на полуощипанную индюшку. — Есть такое, — посмеиваясь, согласился Гарри. Гарри смотрел на нее — птица сумрачно смотрела в ответ, издавая сдавленное квохтанье. Судя по виду, она была чем-то больна — — Точнее, умирала, — прервал чтеца Рон. глаза потухли, и за то время, что он наблюдал за ней, из хвоста выпала пара-другая перьев. Гарри грустно покачал головой. Не хватало только, чтобы комнатная птичка Дамблдора умерла на его глазах, когда они в кабинете один на один. — С твоей везучестью, Гарри, это более, чем вероятно, — снисходительно посмотрела на него Гермиона. В этот самый миг по перьям птицы пробежал огонь, и всю ее охватило пламя. Гарри охнул и лихорадочно огляделся, нет ли где хотя бы стакана воды — ничего подходящего не было. — Ты первый, кому пришла в голову идея залить водой феникса! — рассмеялся Рон. Птица тем временем превратилась в огненный шар, издала пронзительный крик, еще мгновение — и от нее ничего не осталось, кроме дымящейся на полу горстки пепла. — Пи...ц, — не выдержал Джеймс. Последующий час при каждом движение его тело пронзала боль от жалящего заклинания. Дверь кабинета открылась, и вошел Дамблдор, с виду не то мрачный, не то сердитый. — Профессор, — Гарри едва переводил дух от волнения. — Ваша птица… Я ничего не мог поделать… Она… сгорела… — Я тогда не знал, что для фениксов это нормально, — поднял руки в жесте капитуляции Гарри. К величайшему удивлению Гарри, Дамблдор улыбнулся. — Да уж пора бы. Он был совсем плох последние дни. Я же говорил ему не тянуть с этим. Его развеселило ошеломленное лицо Гарри. — Фоукс — это феникс, Гарри. Когда приходит время умирать, фениксы сгорают, чтобы возродиться из пепла. — Удобно, — оценил Сириус. Взгляни-ка на него… Гарри взглянул, и как раз вовремя — из пепла высунула голову крохотная, сморщенная новорожденная птичка. Она была так же неказиста, как и прежняя. — Ну уж извините, с перерождением морда красивее не становится. Может только хуже, — криво усмехнулся Том. — Досадно, что ты увидел его в день сожжения, — заметил Дамблдор, усаживаясь за стол. — Большую часть жизни он очень хорош — в удивительном красном и золотом оперении. Восхитительные создания эти фениксы. Они могут нести колоссальный груз, их слезы обладают целительной силой, — Мы это успели заметить, — прошептал Гарри. — И ощутить, — добавил Рон. и еще они — самые преданные друзья. Потрясенный сценой самосожжения, Гарри забыл, зачем он тут, но тотчас все вспомнил, как только Дамблдор сел в кресло с высокой спинкой и устремил на мальчика проницательные голубые глаза. Не успел, однако, директор произнести слово, дверь комнаты с грохотом отлетела в сторону и ворвался Хагрид — Тааак... — Протянул Скорпиус, — Это не к добру. Нет, Хагрид отличный друг, но часто он бывает не в нужном месте, из-за чего всё становится только хуже, — бросился уточнять парень, увидев десятки обращённых на него гневных лиц. — взгляд дикий, вязаная шапка набекрень, черные космы всклокочены, а в руке все еще болтается мертвый петух. — Это не Гарри, профессор Дамблдор! — пылко проговорил он. — Я с ним… значит… разговаривал… за секунду перед тем… ну… как нашли этого цыпленка! У него, сэр, не было времени… — Он мог до этого, — заметил Фред. Дамблдор попытался что-то вставить, но словоизвержение Хагрида было неудержимо, в запале он потрясал петухом так, что перья летели во все стороны. — Не мог он такое вытворить! Ну это, как его… Присягну — хоть перед Министерством магии… — Это очень мило, Хагрид, — начала Лили, — но, я думаю, есть и другие методы решения этой проблемы, зачем уж такие кардинальные меры? — Хагрид, я… — Вы… не того сцапали, сэр! Я знаю… Гарри никогда… — Адвокат из Хагрида... как из меня нянька, — вставил факт Снейп. Все честно попробовали представить мрачного преподавателя зельеварения в роли няни для маленьких детей... не получилось. — Хагрид! — рявкнул Дамблдор. — Что очень редкое явление, — заметила Лили Поттер. — Для тебя, — не согласился с женой Джеймс. — Я уверен, что это не Гарри напал на тех двоих. — Слава всему! — Джинни чуть не перекрестилась. — Уф! — выдохнул Хагрид, и петух у него в руке печально обвис. — Хорошо. Я тогда… э-э… подожду снаружи, директор. — Замечательное решение! — ядовито прошипел Снейп. И, тяжело топая, он в смущении вышел. — Вы действительно думаете, что это не я? — с надеждой спросил Гарри, наблюдая, как Дамблдор сметает со стола петушиные перья. — Да, Гарри, не ты, — подтвердил Дамблдор, хотя лицо его вновь помрачнело. — И все же мне бы хотелось поговорить с тобой. — О чем? — мигом встрепенулся Сириус, кажется забыв обо всех своих прошлых думах, в которых он порядка минут двадцати летал. Гарри с робостью ожидал, пока Дамблдор собирался с мыслями, соединив перед собой кончики длинных пальцев. — Я должен спросить тебя, Гарри, Тут напрягся и Джеймс. — произнес он мягко, — не хочешь ли ты мне что-нибудь сказать. Вообще что-нибудь. — Чего? Что за бред! — воскликнул Скорпиус. Гарри не знал, что ответить. Он подумал о крике Малфоя: «Вы следующие, грязнокровки!», о зелье, кипящем в туалете Плаксы Миртл. Вспомнил бестелесный голос, который дважды к нему обращался, и слова Рона: «Слышать голоса, которых никто не слышит, — плохо даже в волшебном мире». Вспомнил о слухах, которые о нем распространились, и о собственном чудовищном подозрении, что он как-то связан с Салазаром Слизерином… — И что Гарри ответил профессору? — сделал театральную паузу Джордж. — Гарри ответил : — Мне нечего вам сказать, профессор, — потупившись, произнес Гарри. — Гарри, — укоризненно посмотрела Лили на сына.

***

Двойное нападение на Джастина и Почти Безголового Ника обратило страхи в настоящую панику. — В общем, всё как обычно, проговорил Альбус. Удивительнее всего было то, что особенно взволновала школу расправа с Почти Безголовым Ником. Все спрашивали друг друга: у кого могла подняться рука на бедное привидение, какая страшная сила сумела поразить того, кто и так уже мертв? — Есть один... доброволец, — покосившись на Волдеморта, пробормотал Гарри. Все билеты на экспресс Хогвартс — Лондон, уходящий накануне Рождества, были мгновенно раскуплены: из школы ожидалось массовое бегство. — Вижу, мы тут будем одни, — оценил ситуацию Рон в разговоре с Гарри и Гермионой. — Наша троица и слизеринцы — Малфой и Крэбб с Гойлом — вот и все, кто останется. Веселые будут каникулы. — Не то слово, — буркнула Гермиона, припоминая свои прекрасные дни в больничном крыле в образе кошки. Крэбб и Гойл всегда и во всем подражали Малфою, захотели они и остаться с ним на каникулы. Что касается Гарри, он был только рад, что почти все уезжают. Он устал от того, что народ шарахается от него в коридорах, словно он отрастил клыки или плюется ядом, устал от шушуканья, кивков и шипения за спиной Лили успокаивающе положила руку на плечо сына. Фред и Джордж, однако, обратили гнетущий страх в забаву. Увидев Гарри, они все бросали и важно вышагивали впереди него, громко крича: «Дорогу наследнику Слизерина! Падайте ниц, идет самый великий маг…» — Это мерзко, — скривилась Лили-Луна. Перси решительно осудил их поведение. — Впервые скажу это, но здесь я с ним согласна, вздохнула Джинни. — Этим не шутят, — холодно заявил он. — Ушел бы ты с дороги, Перси, — вздыхал Фред. — Не видишь, Гарри торопится… — Его ждет в Тайной комнате чашечка чая и приятная встреча со своим клыкастым слугой, — добавлял Джордж, радостно фыркая. — Это было весело. — Для вас, — бросила уничижающий взгляд Джинни. Джинни, видимо, тоже не находила в этом ничего смешного. — Перестаньте, пожалуйста, — жалобно умоляла она каждый раз, когда Фред во всеуслышанье спрашивал Гарри, кого еще он собирается погубить, а Джордж махал здоровенной головкой чеснока, притворяясь, что защищается от колдовства. Гарри это не очень трогало, и Фреду с Джорджем скоро надоело валять дурака: — Ну слава богу! — восторжествовала Лили. они признали абсурдной потрясающую идею, что Гарри — наследник Слизерина, и у него отлегло от сердца. — Это прекрасно, — с искренней улыбкой посмотрела Поттер на сына. Но их кривляния весьма раздражали Драко Малфоя: завидев их, он буквально зеленел от злости. — Меня злили эти клоуны. — По-моему, его так и распирает признаться, что это он — настоящий наследник, — высказал догадку Рон. — Бред, — с презрением фыркнул Малфой. — Ты ведь знаешь, как он ненавидит тех, кто хоть в чем-то его превосходит. А тут что получается: вся грязная работа ему, а слава — тебе. — Скоро это все кончится, — убежденно заявила Гермиона. — Оборотное зелье почти готово. Неделя-другая, и мы будем знать правду. — Если бы... — мечтательно усмехнувшись, фыркнул Гарри.

***

Наконец семестр завершился, — Это уже хорошо, — удовлетворенно кивнул Джеймс. и тишина, глубокая, как снег на полях, опустилась на замок. На Гарри от нее веяло не унынием, а мирным покоем, и он наслаждался свободой, дарованной гриффиндорским начальством всем, кто остался в Хогвартсе. Можно было на всю катушку пускать фейерверки, — Только попробуйте, — строгим голосом предупредила ребят МакГонагалл. никого не сердя и не пугая, и, уединившись, практиковаться в поединках на волшебных палочках. Фред, Джордж и Джинни тоже предпочли остаться на каникулах в школе — дома им грозило путешествие с родителями к Биллу в Египет. — А что в этом плохого? — удивилась Лили-Луна. — Все равно следующим летом съездим, — припоминая, усмехнулся Джордж. Перси, который не опускался до «детских игр» — Старая, пенсионерская, маразматическая свинья, готовая кричать о правилах и о том, что он достигнет большего успеха, чем вся его семья на каждом кругу, — едко с нотками яда выплюнул Рон. и редко показывался в Общей гостиной, с важностью сообщил им, что остается на Рождество лишь потому, что его долг как старосты — помогать преподавателям в это неспокойное время. — Слишком большое самомнение у него, — фыркнул Люциус. — Ни отнять, ни взять, — согласилась Джинни. — Но помощь нам тогда реально нужна была, — четко произнесла МакГонагалл перед всеми собравшимися «проклятыми». Утро Рождества пришло в холоде и белизне. Рона с Гарри, единственных сейчас обитателей спальни, в несусветную рань разбудила Гермиона — примчалась уже совсем одетая — Вот же пулемёт! — качая головой, сожалела Нарцисса. и принесла обоим подарки. — Подъем! — объявила она, раздернув портьеры на окнах. — В следующий раз, совет, когда захочешь познакомиться с молодым человеком, не буди его раньше всего живого. — Гермиона, тебе не положено сюда заходить, — проворчал Рон, прикрывая глаза от света. — Ничего удивительного. — фыркнул Джеймс-Сириус. — Прокляну ведь! — зло прошипела Гермиона. — И тебя с Рождеством. — Гермиона бросила ему подарок. — Я уже час как встала — добавила в зелье златоглазок. Оно готово. Снейп пока что только изогнул бровь в немом вопросе. Гарри сел, сразу проснувшись. — Ты уверена? — Абсолютно. — Вот это уверенность, — оценил Фред. — Гермиона отодвинула безмятежно спящую крысу Коросту При этих словах Рон поморщился, будто от сильной зубной боли. и села на край постели. — Если мы и впрямь собираемся что-то предпринять, лучшего времени, чем сегодняшний вечер, не найти. — Правильно, — сказал Том. В этот миг в комнату влетела Букля с маленьким пакетиком в клюве и приземлилась к Гарри на кровать. — Привет! — радостно встретил ее Гарри. — Мы опять друзья? Букля в знак расположения клюнула его в ухо самым дружеским образом — этот подарок оказался гораздо лучше принесенного в клюве. — До сих пор удивляюсь, какая дружелюбная и добрая сова, — улыбаясь кончиками губ, прокомментировал Гарри. Пакет, который, как выяснилось, прислали Дурсли, содержал зубочистку и короткое письмецо, где они интересовались, не сможет ли Гарри остаться в школе и на летние каникулы. — Как это мило с их стороны! — саркастически произнесла Лили-Луна. — Это ещё хорошо, — поправил её Гарри. Другие рождественские подарки были куда приятнее. Хагрид прислал огромную банку сливочной помадки, Младшие ученики предвкушающе облизнулись. которую, как убедился Гарри, перед тем как есть, надо разогреть на огне. Рон презентовал книгу «„Пушечные“ ядра», содержащую немало интересного о его любимой команде «Пушки Педдл». Гермиона подарила роскошное орлиное перо для письма. — До сих пор им пользуюсь! — усмехнулся Гарри. Развернув последний пакет, Гарри обнаружил новый джемпер ручной вязки и большой сладкий пирог с изюмом от миссис Уизли. Сердце Гарри и Лили постепенно растапливалось. Взяв в руки ее поздравительную открытку, он в который раз ощутил угрызения совести — ему вспомнился фордик мистера Уизли, которого никто не видел с той самой аварии у Гремучей ивы. — Ну как никто... — сделав вид, что задумался, возразил Рон. В воображении у него тотчас возникла сцена ночного боя со взбесившимся деревом, и мысль сразу же перекинулась к школьным правилам, которые они с Роном опять вознамерились нарушить. — Невероятная фантазия, товарищ Поттер, — посмеиваясь, развернулся к другому коту Уран.

***

Невозможно было не отдать должное великолепию рождественского ужина в Хогвартсе. — С этим не поспоришь, — согласились все бывшие и нынешние ученики Хогвартса. Его оценили даже те, у кого сердце замирало от страха в ожидании минуты, когда придется хлебнуть опасного зелья, составленного по рецепту из старинной книги. — Конечно, — снова вклинился в разговор Альбус, — все переживают за свои жизни. Большой зал выглядел изумительно. Там было не только множество покрытых инеем рождественских елей и пышных гирлянд из омелы и остролиста, но и чудесный волшебный снег — сухой и теплый, — падающий с потолка. Под руководством Дамблдора собравшиеся исполнили его любимые рождественские гимны, громче всех ревел Хагрид, Мародеры, Гарри, Рон, Джеймс и Альбус со Скорпиусом неприязненно поморщились. Это явно не лучшее, что могло бы случится на тóржестве. голос его креп после каждого бокала яичного коктейля. Перси не заметил, как Фред заколдовал его значок старосты. Уизли рассмеялся. — Я помню это... — ...словно вчерашний день. Особенно... — ...лицо этого... — ...кретина, — повернувшись друг к другу, вместе закончили они, ещё больше рассмеявшись. Ко всеобщему удовольствию, на нем появилась надпись «Дурачина», Тут уже не выдержала и Джинни, прыснув незаметно ото всех в кулак. и бедняга Перси безуспешно пытался выяснить, над чем это все смеются. Гарри появился на празднике в новом джемпере, — Он был чудесен, — еще раз отметил Гарри. сидевший за столом слизеринцев Драко Малфой осыпал обновку язвительными насмешками, — Ничего нового, — презрительно хмыкнул Сириус. но Гарри и ухом не повел. Ничего, если все пойдет как по маслу, часа через два-три Малфоя ждет заслуженное возмездие. — Я так и не понял, вы ко мне приходили или нет? — недоумевая, спросил Драко. — Узнаешь, — ответ был краток и лаконичен. Дождавшись, пока Рон и Гарри проглотят третью порцию рождественского пудинга, Гермиона неодобрительно цокнула. Гермиона увела их из зала, чтобы составить подробный план вечерней кампании. — Нам еще надо достать какую-нибудь частицу — волосы или ногти — тех, в кого хотим превратиться, — сообщила она обыденным тоном, словно речь шла о покупке мыла в соседней лавке. Лили-Луна тихо рассмеялась. — Для этого лучше всего подходят Крэбб и Гойл — самые близкие друзья Малфоя, с ними он поделится какой хочешь тайной. Малфой недовольно отметил, что эти гриффиндорские идиоты правы. И еще надо куда-то деть настоящих Крэбба и Гойла, пока мы говорим с Драко. А то вдруг явятся в самый неподходящий момент. Я все продумала, — невозмутимо продолжала Гермиона, словно не замечая ошарашенных лиц друзей. — А что? — Развела руками девушка. — Если продумывать, то только до самой мелочи, чтобы ничего незапланированного не случилось. И она показала им пару увесистых шоколадных пирожных. — В них впрыснуто легкое снотворное. Надо только куда-то их подложить, чтобы Крэбб и Гойл заметили. Вы же знаете, какие они обжоры. Увидят — обязательно съедят. И тут же уснут. — Умно, — оценил Том. А вы их спрячете в чулан, где стоят швабры, и вырвете у того и у другого по нескольку волосков. — Отличный план, мисс Грейнджер, — повернулась к студентке МакГонагалл. Рон и Гарри потрясённо переглянулись. — Гермиона, по-моему.. — Это может плохо кончиться… Но глаза Гермионы горели стальным блеском, какой бывал иногда в глазах у профессора МакГонагалл. — Спасибо за сравнение. — Зелье не подействует без волос Крэбба и Гойла, — объявила она непреклонно. — Вы хотите говорить с Малфоем или нет? — Вы хотите говорить с богом или нет? — спародировал Джеймс, явно веселясь. — Хорошо-хорошо, — кивнул Гарри. — А как же ты? Ты-то у кого достанешь волосы? — Я уже запаслась! — Гермиона достала из кармана крохотную бутылочку, в ней был один-единственный коротенький волосок. — Помните Милисенту? Мы с ней боролись во время дуэльной тренировки. Она еще хотела меня задушить. Этот волос остался у меня на мантии. На Рождество она уехала домой, но я скажу слизеринцам, что надумала вернуться. — А вы проверили, что это человеческий волос? Если это волос животного, это может плохо кончится. Гарри и Рон посмотрели друг на друга с подавляемой улыбкой, зная, что произойдет. И Гермиона побежала взглянуть, как там варится архисложное зелье. Рон обернулся к Гарри с выражением обреченной покорности судьбе: — Ты когда-нибудь еще видел план действий, в котором было бы сразу столько нарушений школьных правил? — Да, — однозначно ответил Римус. — Да еще и от Гермионы, — тихо прошептал Рон. МакГонагалл только хитро усмехнулась. Однако, к немалому удивлению Рона и Гарри, первая стадия операции прошла без сучка, без задоринки, в соответствии с намеченным планом. После рождественского чая они затаились в пустынном холле, поджидая Крэбба и Гойла — те еще оставались в одиночестве за слизеринским столом, уминая четвертую порцию бисквитов со взбитыми сливками. Лили на миг показалось, что её вырвет от одного представления такого количества сахара. Шоколадные пирожные Гарри положил на видное место — перила в холле. Увидев, что Крэбб и Гойл выходят из Большого зала, друзья быстро спрятались за рыцарскими доспехами возле входных дверей. — Какой же ты будешь толстый! — Слава богу, это не на всегда, — с облегчением вздохнул Гарри. — прошептал Рон, глядя на Крэбба, который толкнул локтем Гойла, показывая на пирожные. Оба схватили лакомства и с наслаждением запихали их в широченные рты. С минуту они жадно жевали, и тут же, с тем же самым выражением блаженства, повалились навзничь. — Сколько мне с вас списать очков, за нападение на моих учеников? — Очки за спасение учеников школы от василиска явно перекроют их, — нагло усмехнулся Гарри, за что сразу пожалел — Снейп еще сильнее, если это вообще возможно, осклабился и просверлил его ледяным и ужасно презрительным взглядом. — Яблоко от яблони... — с неприязнью посмотрев на Поттера-старшего, выплюнул он сквозь свои желтые зубы. Труднее оказалось тащить их через весь холл в кладовую. — А вы что думали? — хмыкнул Сириус. Бережно уложив беспомощных врагов между ведер и швабр, Джеймс-Сириус удивленно скривился. Зачем? Зачем бережно? Не умрут. Наоборот, может, бока похудеют. друзья приступили к следующему этапу. Гарри вырвал пару волос с головы Гойла, Рон проделал то же с шевелюрой Крэбба. Пришлось еще стащить с них ботинки — их собственные вряд ли пришлись бы впору ножищам Крэбба и Гойла. — Это точно, — отметил Рон, вспоминая лапы слизеринцев. Покончив с этим не без внутренней дрожи, друзья поднялись наверх, в туалет Плаксы Миртл. Из кабинки, где Гермиона колдовала над зельем, валил густой дым. Натянув мантии на лица, Гарри и Рон осторожно постучали в дверь. — Гермиона? Послышался лязг задвижки, и появилась Гермиона — сияющая и взволнованная, — Пока, — грустно сказала девочка. у нее за спиной тяжело булькало таинственное варево. Три стеклянных стакана уже стояли наготове на туалетном сиденье. — Достали? — спросила она шепотом. Гарри показал ей волосы Гойла. — Отлично. А я утащила мантии из прачечной. — Молодец, — повернулась к Гермионе Джинни. Та немного смутилась. — У Гермионы в руках был большой пакет. — Когда вы станете Крэббом и Гойлом, вам потребуются размеры побольше. — Верно подмечено, — фыркнул Альбус. Все трое посмотрели в котел. Зелье походило на жирную, черную, вяло кипящую грязь. — Выглядит правильно, — безэмоционально оценил Снейп. — Уверена, что никаких ошибок нет, — сказала Гермиона, еще раз перечитывая покрытую пятнами страницу «Сильнодействующих зелий». — Выглядит оно, как описано в книге. Сами собой мы станем ровно через час после того, как его выпьем. — Иногда часа сильно не хватает, — вздохнув, сказала Нарцисса. — А теперь что делать? — понизив голос, спросил Рон. — Разольем по стаканам и добавим волосы. Гермиона налила в каждый стакан по изрядной дозе не очень аппетитного пойла. Затем дрожащей рукой вытряхнула волосок из своей бутылочки в первый стакан. Зелье громко зашипело, словно закипевший чайник, и грязно вспенилось. — А вот это уже плохо. Гермиона только невесело усмехнулась. Через секунду оно стало ядовито-желтым. Скорпиус не сдержался и скривился. — Ух ты! — воскликнул Рон. — Вот она, истинная сущность Милисенты Булстроуд. — Ее кошки, — в полголоса поправил Рон. Спорим, оно и на вкус такое же противное. — Теперь вы бросайте, — приказала Гермиона. Гарри с Роном бросили в стаканы каждый по волоску. Зелье забулькало, запенилось: Гойлово стало болотно-зеленого цвета, Крэббово — мрачного темно-коричневого. — Мда... — только и сказал Сириус. — Это нормально. Рон с Гермионой протянули руки к стаканам, но Гарри остановил их. — Погодите, — сказал Гарри. — Что? — недоуменно спросила Лили. — Вы не переоделись, — заметил Джеймс, — вы можете так порвать свою одежду и не выбраться из нее. — Всем вместе пить здесь нельзя. Превратившись в Крэбба и Гойла, мы все тут вряд ли поместимся. Да и Милисента не фея. Джордж прыснул от такого сравнения. — Отличная мысль, — заметил Рон, отпирая дверь. — Разойдемся по отдельным кабинкам. Стараясь не расплескать ни капли драгоценного снадобья, Гарри проскользнул в соседнюю кабинку. — Готовы? — спросил он. — Готовы! — раздались в ответ голоса Рона и Гермионы. — Раз… два… три! Снейп, да и многие другие затаили дыхание. Подействует? Или нет? Зажав нос, Гарри выпил зелье двумя большими глотками. На вкус оно напоминало перепревшую капусту. — Это еще мягко сказано, — фыркнул Уран. И немедленно его внутренности стало скручивать, как будто он только что проглотил десяток живых змей. От желудка до пальцев на руках и ногах распространялось сильное жжение. А вдруг он заболевает чем-то страшным? — А вы думали, это будет легкая прогулка? — ехидно усмехнулся зельевар. Гарри скрючился пополам, задыхаясь, упал на колени. Жжение становилось невыносимо. Ему показалось, что кожа у него закипела и стала плавиться, как горячий воск. — Да... — пораженно прошептала Лили-Луна, — те иллюстрации в книге были правдой. И — о, чудо! — прямо на глазах руки стали расти, пальцы утолщаться, ногти расширились, а костяшки пальцев раздулись, как головки болтов. Покалывание во лбу возвестило, что волосы переползли ниже к бровям, плечи болезненно растянулись, грудь так расширилась, что мантия на нем лопнула, точно обручи на разбухшем бочонке. С каждым описание происходящего лицо Снейпа приобретало все больший и больший оттенок отвращения и некой неизбежности. ноги в ботинках мучительно сдавило: они были на четыре размера меньше. — Что ж вы так, — покачал головой Лунатик, — переодеться надо было. Превращение закончилось так же внезапно, как началось. Гарри лежал лицом вниз на холодном каменном полу, слыша, как Миртл что-то недовольно бурчит в дальней кабинке туалета. — И я даже знаю почему, — стараясь не рассмеяться, Гарри повернулся к Рону лицом. Он с трудом сбросил ботинки и поднялся. Судя по всему, он превратился в Гойла. Здоровенными, хоть и дрожащими, ручищами Гарри стащил с себя мантию, которая теперь на полметра не доставала до лодыжек, оделся в приготовленную Гермионой и зашнуровал похожие на лодки ботинки Гойла. Хотел было откинуть волосы с глаз, но рука ощутила лишь короткую жесткую щетину, сбегающую на лоб. Глаза сквозь очки видели все, как в тумане — Гойл явно в них не нуждался. И Гарри решительно их снял. — Мисс Грейнджер, я вас поздравляю, вы зачислены ко мне в подмастерья. Гермиона неприязненно скривилась — это не входило в её планы на жизнь. — Эй, как вы там? — вырвался из его уст низкий, скрипучий голос Гойла. — Нормально, — справа послышалось глуховатое ворчание Крэбба. — Это, пожалуй, было одно из наиболее шокирующих событий, — задумавшись, пробормотал Гарри. Гарри открыл дверь и подошел к треснутому зеркалу. На него уставился Гойл — своими тупыми, глубоко сидящими глазками. Гарри почесал себе ухо. То же проделал Гойл. — С чего бы? — засмеялся Фред. Дверь кабинки Рона отворилась. Они посмотрели друг на друга. Да, если не считать бледности и несколько одурелого вида, Рон был неотличим от Крэбба — начиная со стрижки «под горшок» и кончая длинными, как у гориллы, руками. — Это невероятно, — пробормотал Рон, подойдя к зеркалу и уткнувшись в него приплюснутым носом Крэбба. — Невероятно! — Гермиона — мастерица на все руки! — на радостях воскликнул Рон, от чего Гермиона еще больше засмущалась, легонько пихнув того в локоть. — Пойдемте скорее, — поторопил Гарри друзей, ослабляя браслет часов, который врезался в толстое запястье Гойла. — Нам еще надо отыскать гостиную слизеринцев. Я на одно надеюсь: встретим по дороге кого-нибудь и за ним увяжемся… Рон, пристально всматриваясь в Гарри, заметил: — Ты себе не представляешь, как странно видеть думающего Гойла… — Это точно. — Усмехнулся Малфой и вдруг побледнел. — Стоп, так это были вы?! — До тебя только дошло? — откровенно насмехаясь, спросил Рон. — Ага, ну ладно, я вроде вам ничего такого не сказал, надеюсь. — Память — как у курицы, — так же веселясь, посмотрел на друга Гарри. Он постучал в дверь Гермионы: — Ты что там копаешься? Пора идти… Ему ответил напряженный высокий голос: — Я… Я не пойду. Ступайте одни. — Гермиона, мы знаем, что Милисента Булстроуд уродина — никому и в голову не придет, что это ты. — Нет… В самом деле… Думаю, что я не пойду. А вы двое поторопитесь, не теряйте время. Гарри озадаченно посмотрел на Рона. — Вот это больше похоже на Гойла, — заметил Рон. — Именно так он выглядит, когда учитель его о чем-то спрашивает. — Засчитано, — приподнял лапы Том. — Гермиона, с тобой все в порядке? — спросил Гарри через дверь. — Ну... как сказать, — протянула Грейнджер. — Все хорошо… Я в норме… Идите. Гарри взглянул на часы. Пять из драгоценных шестидесяти минут уже прошли. — Объяснишь, когда вернемся, ладно? — сказал он. Рон и Гарри осторожно приоткрыли дверь, убедились, что путь свободен, и пошли. — Не маши руками, — произнес Гарри вполголоса. — Что? — Крэбб всегда их держит, как будто они у него прилипли к телу. — А вот так? — Так лучше. Спустились по мраморной лестнице, ведущей в подземные помещения. Вокруг ни души. Куда запропастились все слизеринцы? — По домам разъехались, — впервые за долгое время подал голос Люциус. Без них в гостиную к Малфою не проникнуть. — Что теперь делать? — тихонько спросил Гарри. — Слизеринцы всегда идут завтракать вон оттуда. — Рон кивнул на вход в подземелье. Едва эти слова слетели с его губ, как из прохода показалась девушка с длинными вьющимися волосами. Рон поспешил к ней: — Извините, мы тут забыли дорогу в нашу гостиную… Девушка смерила его неодобрительным взглядом: — Прошу прощения, у нас с вами разные гостиные. Я из Когтеврана. — Я думаю, ничего страшного не случилось, — качнув, наклонил голову Фред, — они и без Гарри с Роном могли такое же вытворить. Мозгов-то нема. Есть только черепная коробка. И убежала, с подозрением оглянувшись на них. Делать нечего — Гарри и Рон, торопясь, двинулись по каменным ступеням вниз, в темноту. Ступая по полу, громадные сапожищи Крэбба и Гойла будили особенно звучное эхо. Приятели чувствовали, что дело оборачивается сложнее, чем они рассчитывали. Переходы подземных лабиринтов были пустынны. Мальчики уходили все глубже и глубже под школу, постоянно проверяя по часам, сколько у них осталось времени. Через четверть часа они уже стали приходить в отчаяние, как вдруг впереди им почудилось какое-то движение. — Ха! — оживился Рон. — Вот, кажется, и один из них! Из боковой двери появилась неясная фигура. Они поспешили подойти ближе — и сердца у них екнули. Это был вовсе не слизеринец. Это был Перси Уизли. — Ой-ё, — неприятно поморщилась Джинни. — Что он там делал? — спросил Джеймс-младший. — Вот нам стало тоже это интересно, — кивнул Поттеру Рон. — А ты что здесь делаешь? — изумленно спросил Рон. Перси первым делом напустил на себя оскорбленный вид. — Вот уж не ваше дело, — сказал он твердо. — Крэбб, если я не ошибаюсь? — Ну… в общем, да, — ответил Рон. — Отправляйтесь-ка в вашу гостиную, — Так они и так туда шли, а вот тебе явно не по пути, — закатив глаза, выплюнул Малфой-младший. — продолжал Перси сурово. — Небезопасно вот так попусту блуждать по темным коридорам в эти дни. — Ты-то блуждаешь, — возразил Рон. Перси расправил плечи: — Я — староста. Никто не осмелится на меня напасть. — Спорное утверждение, — заметил Том. — Вот придет чудовище, захочет напасть, увидит значок старосты и сразу желание убить отпадет! Именно так и будет! — закивал, словно болванчик, головой Джордж. Позади них внезапно отозвался эхом чей-то голос. К ним неторопливо шествовал Драко Малфой, и впервые в жизни Гарри был рад его видеть. — Это правда. — Вот, Поттер, и от меня бывает польза. — Но вреда больше, — мысленно добавил Поттер-средний. — Вот вы где, — сказал он, растягивая слова в своей обычной манере. — Вы что там, заснули в Большом зале? Я вас искал, хотел показать кое-что забавное. Малфой метнул уничтожающий взгляд на Перси. — А ты что делаешь у нас внизу, Уизли? — спросил он с усмешкой. Перси задохнулся от возмущения. — Не думал, что буду рад этому, — шепнул Джордж на ухо близнецу. Тот согласно кивнул. — К старосте следует проявлять большее уважение, — заявил он. — Ваше поведение предосудительно! Малфой вновь ухмыльнулся и жестом приказал Рону и Гарри следовать за ним. Гарри уже собрался принести Перси извинение, но вовремя спохватился. — Правильно, — кивнул Сириус, — не хватало еще, чтобы вас рассекретили после преодоления стольких трудностей. Они с Роном поторопились за Малфоем, который успел ввернуть, сворачивая в очередной коридор: «Этот Питер Уизли слишком задается…» — Перси, — машинально поправил его Рон. — Балда! — Да какая разница. Я замечал, он тут шныряет даже среди ночи. Держу пари, он возомнил, что шутя поймает наследника Слизерина. — Малфой презрительно фыркнул. Рон и Гарри обменялись взглядами. Малфой задержал шагу голой, в потеках влаги каменной стены. — Какой там новый пароль? — спросил он у Гарри. — Эээ… мммм… — промычал тот. — Вспомнил, «чистая кровь»! Сириус с омерзением скривился. Что еще от них ожидать? Часть стены уехала в сторону, открывая проход. Малфой уверенно шагнул внутрь, Гарри и Рон — за ним. Общая гостиная Слизерина была низким длинным подземельем со стенами из дикого камня, — Террариум, — с омерзением выплюнул Джеймс. Второй только согласно коротко кивнул. с потолка на цепях свисали зеленоватые лампы. Сириусу это напомнило один «чудесный» дом. В камине, украшенном искусной резьбой, потрескивал огонь, и вокруг, в резных креслах, виднелись темные силуэты слизеринцев. Малфой бледнел все больше и больше. — Ждите здесь, — распорядился Малфой, махнув рукой в сторону пары свободных кресел в отдалении от камина. — Сейчас пойду принесу — отец мне кое-что сегодня прислал. Любопытствуя, что же такое Малфой собирается показать, друзья сели в кресла, делая вид, что чувствуют себя как дома. Малфой появился через минуту, держа в руке газетную вырезку. — Обхохочетесь! — сказал он и сунул ее Рону под нос. Большинство напряженно переглянулись. Если Малфой говорит "обхохочетесь", то стоит опасаться, что там может быть. Ведь явно ему может показаться смешным что-то действительно хорошее для порядочных людей. Глаза Рона расширились от удивления. Быстро прочитав вырезку, он выжал из себя некое подобие смеха и протянул Гарри. Заметка из «Ежедневного проповедника» сообщала: «Расследование в Министерстве магии. Артур Уизли, глава Отдела по противозаконному использованию изобретений маглов, был сегодня оштрафован на пятьдесят галлеонов — Сколько?! — Альбус аж подавился воздухом от такой суммы. за магические манипуляции с магловским автомобилем. М-р Люциус Малфой, председатель попечительского совета Школы чародейства и волшебства „Хогвартс“, где эта заколдованная машина была ранее в этом году разбита, потребовал сегодня отставки м-ра Уизли. — Вот же урод! — сквозь зубы, чтобы вышеназванный не услышал, прошипела Лили-Луна. — Уизли подрывает репутацию Министерства, — сказал м-р Малфой нашему корреспонденту. — Вне всяких сомнений, его нельзя допускать к составлению законов, а его смехотворный Акт о защите маглов следует незамедлительно упразднить. Римус предупредительно положил запястье на руку Сириуса, крепко сжав. Блэк сидел, словно готовый в любой момент кинуться на блондина с дракой. М-р Уизли от комментариев отказался, а его жена пригрозила репортерам, если они не уберутся, спустить на них домашнего упыря». — Ну как? — спросил Малфой, взяв из рук Гарри вырезку. — Умрешь со смеху! — Ха-ха-ха, — уныло рассмеялся Гарри. — Артур Уизли обожает маглов, готов сломать волшебную палочку и перенять у них все, что можно, — заметил Малфой с презрением. — А ваша семейка шизонутого чокнутого, готовая отдать ему всё, что пожелает и даже убить их, только чтобы «исполнить долг» — яростно выплюнул Сириус, привставая. — Сириус! — предупреждающе прошептал Римус. — Иронично слышать это из твоих уст, Блэк, — лениво усмехнулся Малфой. — Они мне не семья и никогда не были ей! — все больше и больше заводился Блэк. Малфой-старший только самодовольно и снисходительно усмехнулся. — Бродяга, — отдернул Джеймс лучшего друга за рукав, — Бродяга, сядь, пожалуйста. — Бродяга, — продолжил тот уже более настойчиво, когда мужчина не подчинился. — Сириус! — на немного повысил тон Римус. Нехотя, тот послушно сел, но палочку так и не убрал обратно в карман. — Глядя на всех этих Уизли в жизни, не скажешь, что они чистокровные! Физиономия Рона — точнее сказать, Крэбба — исказилась от бешенства. — Что это с тобой, Крэбб? — раздраженно покосился на него Малфой. — Желудок схватило, — пробурчал Рон. — Так и спалиться можно, — покачал головой Джордж. — Иди в больничное крыло и побей там от моего имени грязнокровок, — фыркнул Малфой и продолжал: — Не смешно, — повернулась к сыну Нарцисса Малфой. — Странно, что «Ежедневный проповедник» еще не накатал репортажа о нападениях в школе. Наверное, Дамблдор хочет замять эту историю. Если нападения в ближайшее время не прекратятся, его уволят, как пить дать. Отец всегда говорил: Дамблдор — худшая из напастей. Он любит грязнокровок. Правильный директор никогда бы не принял в школу таких, как Криви. — «Правильный» директор никогда не допустил бы, чтобы по школе ходили такие идеологии, — холодно сказал Уран. Малфой сделал вид, что фотографирует, и зло, но очень похоже изобразил Колина: — Поттер, можно, я сделаю твое фото? Дай мне, пожалуйста, свой автограф. Можно, я вылижу твои ботинки, Поттер? — Потом взглянул на друзей и прибавил: — Да что такое сегодня с вами обоими? Хоть и с опозданием Гарри и Рон без энтузиазма хихикнули. Но Малфой был удовлетворен, ведь Крэбб и Гойл всегда туго соображали. — Я вас чуть не раскрыл, хреновые из вас шпионы. — Святой Поттер, друг грязнокровок, — протянул Малфой. — Нуль без палочки, вот он кто. — Странно слышать от тебя правильное оценивание себя, — сделав удивленное лицо, усмехнулся Фред. Ответить Малфою не дала Нарцисса, предупредительно наступив мыском туфли ему на ногу. У него нет никакого чувства гордости. Настоящий чародей никогда бы не стал дружить с этой зубрилой, грязнокровкой Грейнджер. — Спасибо, Малфой, я без тебя разберусь. А еще говорят, что он наследник Слизерина! Рон и Гарри слушали, затаив дыхание: Малфой вот-вот выдаст свою тайну. Но Малфой переменил тон. — Эх! — разочарованно вздохнул Джеймс-Сириус. — Хотел бы я знать, кто этот наследник. Я бы ему помог… Было очевидно, что и для Малфоя это секрет. Малфой фыркнул. — Я же говорил вам. У Рона отвалилась челюсть, отчего лицо Крэбба стало еще глупее. Малфой ничего подозрительного не заметил, Гарри же мгновенно сообразил, что на это сказать. — Но ты, наверное, прикидывал, кто за этим стоит? — Я ничего не знаю, сколько раз повторять тебе, Гойл! — рыкнул на него Малфой. — А отец помалкивает. Комнату открывали последний раз пятьдесят лет назад, задолго до его учебы здесь. Но ему все известно. Это очень большая тайна. И он боится, если я буду много знать, то могу нечаянно проболтаться. Но одно я знаю: когда Комнату в последний раз открыли, был убит кто-то из грязнокровок. Спорим, и в этот раз ухлопают, хорошо бы задаваку Грейнджер! — кровожадно произнес он. — Прости, — Драко потупился. Но Гермионе было все равно на это прости. Слишком уж много гадостей и мерзостей он сделал ей. Одним прости тут всё не забудется и не простится. Рон сжал гигантские кулаки Крэбба. Если он сейчас заедет Малфою, вся их затея сорвется — и Гарри послал ему предостерегающий взгляд. — А ты знаешь, того, кто тогда открыл Комнату, его поймали? — спросил он Малфоя. — Да, конечно… Его исключили. Может, он до сих пор в Азкабане. — Совершенно нет. Причём ни настоящий, ни ложно обвинённый, — отрезал Гарри. — Ложно обвинённый? — переспросила Лили. Гарри ничего ей не ответил. Скоро все сами узнают. — В Азкабане? — недоуменно переспросил Гарри. — А вот это вот зря, — качнул головой Римус. — Азкабан — это тюрьма для волшебников, дубина ты стоеросовая. Честное слово, может, ты и бывал тупее, но сегодня побил все рекорды. Дрогнули уголки губ даже у МакГонагалл. Он беспокойно поерзал в кресле — Отец не велит мне в это впутываться. Пусть наследник делает свое дело. Всю эту нечисть давно пора гнать из школы. Но самим лучше держаться подальше. Отцу тоже сейчас несладко приходится. — Для нас это как мед для ушей, — обратился к брату Джордж. Вы ведь знаете, на той неделе Министерство магии устроило обыск у нас в замке. Гарри постарался придать тупой физиономии Гойла сочувственное выражение. — Ничего особенного не нашли. У отца есть очень ценные штуки для ритуалов черной магии. Они хранятся под полом большой гостиной. — Мама! — Драко начал сползать с кровати. Сириус в уме уже предвкушающе потирал руки. Он знал характер Нарциссы, когда она становилась злой. — Здорово! — воскликнул Рон. Малфой уставился на него, Гарри тоже. Рон побагровел, даже волосы налились красным, нос его медленно становился длиннее — отпущенный им час истек. — Бл... Это очень плохо, — быстро исправился Джеймс-младший. — Еще хоть одно подобное слово, и я промою тебе рот с мылом, — строго смотря прямо в глаза внуку, пригрозила Лили. — Но я ничего полностью не говорил! — возмутился Джеймс. — Ты хотел, — отрезала Поттер. К Рону возвращался его истинный облик и, судя по ужасу, с каким он взглянул на Гарри, с тем происходило то же самое. Одним махом оба вскочили на ноги. — Скорее за лекарством для желудка! — крикнул Рон, и друзья, не мешкая, помчались прочь из чужой гостиной, надеясь, что Малфой не успел ничего заметить. — Я ничего не заметил. Гарри чувствовал, что уменьшился в росте: ноги болтались в огромных ботинках, полы мантии пришлось подхватить. Громко топая, они взлетели по лестнице в темный холл, по которому гулко разносились удары из чулана, где томились взаперти Крэбб с Гойлом. Бросив их башмаки перед дверью чулана, друзья в одних носках побежали по мраморной лестнице к туалету Плаксы Миртл. — Что нас сейчас ждет... — протянул Гарри. У Гермионы так и чесались руки дать ему оплеуху. Уже в тысячный раз сказал про это! — В общем-то, мы не напрасно потратили время, — задыхаясь, выпалил Рон, едва за ними закрылась дверь. — Мы не разузнали, кто устраивает нападения, но я завтра же напишу папе, пусть проверят, что Малфои прячут под полом в большой гостиной. — Кстати, я ведь и написал, — не без самодовольства отметил Рон. — Так вот почему к нам в четвёртом часу ночи без предупреждения вломились авроры? — Нарцисса с убийственным лицом развернулась к Драко. У того душа ушла в пятки. В данной ситуации отец ему не поможет — он был даже больше взбешен, чем мать. — Цисси, — послышался спокойный тихий голос, — оставь это на потом. Дочитайте эту главу, и всё сами выясните. Если хочешь, я могу к вам присоединиться, всё-таки, мой племянник, — невозмутимо продолжил Сириус. Джеймс удивленно вскинул голову к нему. Что это на него нашло? — Нет, Блэк, спасибо. Мы сами сможем поговорить со своим сыном, — лаконически ответил Люциус. Гарри внимательно рассматривал свое лицо в треснутом зеркале. Все снова стало прежним. Облегченно вздохнув, он надел очки, а Рон постучал в дверцу кабинки Гермионы. — Гермиона, выходи скорее, мы тебе столько всего расскажем. — Уйдите, пожалуйста! — крикнула из-за двери Гермиона. Гарри с Роном переглянулись. — В чем дело? — спросил Рон. — Ты ведь уже вернулась в норму? У нас с Гарри все в порядке, как надо. Неожиданно сквозь дверь кабины появилась Плакса Миртл. Никогда еще Гарри не видел ее такой счастливой. — Так... — с подозрениями протянула Лили. — У-ух! Что вы сейчас увидите! — ее круглое прозрачное лицо сияло восторгом. — Невозможный кошмар! Щелкнула задвижка, и перед ними, рыдая, предстала Гермиона с натянутой на лицо мантией. — Что случилось, Гермиона? — встревоженно спросил Рон. — Может, у тебя остался уродливый нос Милисенты? Гермиона сдернула мантию, и Рон, попятившись, задом врезался в раковину. Все лицо у нее покрывала черная шерсть. Глаза горели желтым огнем, а голову украшали бархатистые заостренные ушки. Джинни попыталась сдержать смех, но успешно провалилась. Но она была не одна такая — казалось, все, кроме Снейпа, котов, Римуса, который позволил себе только приулыбнуться кончиками губ, Лили, Волдеморта, МакГонагалл и старших Малфоев, смеялись от развернувшейся картины. Не смешно было и Гермионе. — Это был кошачий волос! У Милисенты Булстроуд, должно быть, есть дома кошка! А зелье животных обратно в человека не превращает! — Мне до сих пор кошмары по ночам снятся, — тихо, чтобы никто не услышал произнесла себе под нос Грейнджер. Люпин нахмурился. — Да-а… — только и вымолвил Рон. — Тебе придумают гадкое прозвище, — радовалась Миртл. — Не расстраивайся, Гермиона, — поспешно вмешался Гарри. — Сейчас же идем в больничное крыло. Мадам Помфри никогда не задает лишних вопросов… — Это верно, — Альбус один из первых успокоился. — И спасибо ей за это, — добавил Скорпиус. Друзья долго уговаривали Гермиону покинуть туалет. Гермиона наконец согласилась, деваться-то некуда. Плакса Миртл проводила их в путь заливистым смехом: — Подожди, они еще узнают, что у тебя сзади хвост! Плакса Миртл была на седьмом небе от счастья. — Это было ужасно! — не согласилась Гермиона. — Драко, за мной, — командным тоном сказала Нарцисса и вышла из комнаты. За ней последовали ее муж и сын. — Так, пойду-ка я с ними, — бросив фразу Урану, встал Том.