с м о к о в н и ц а
6 ноября 2020 г. в 21:50
пожалуй это должно быть молитвенной исповедью
так говорил психотерапевт
универсальным письмом-утешением
но я дышала письмами много лет подряд
и сейчас я не буду говорить в бумагу
а буду делать это в кору, в корни
в сладкую землю
буду говорить так
словно в твою раскрытую грудь
в твое сердце
шептать губами прямо в этот дорогой
мне орган
вот что значит молитва
вот что значит утешение
которого нет и не будет
*
знаешь накладывать мазки будущей истории
труднее всего
представить точку отсчета
нащупать тропку
определить фундамент для постройки
особенно это трудно если сдавливает горло
и боишься сказать вслух
произнести запретное заклинание
так что подозреваю
буду путаться в показаниях
как безумный шляпник
но пожалуйста не ругай
я всегда была глупой
в отличие от тебя
*
всё началось с высокой и дикой смоковницы —
не обнять руками и взглядом не окинуть
мать упоминала что ходила туда на свидания
с отцом; прямо как в феечной сказке
ты конечно об этом не знал — догадался сам
ведь вряд ли отец вспоминал нашу мать
после развода
ну так вот
думаю
с нее всё началось
и ею по странной иронии закончилось
*
психотерапевт говорил мне
вспомнить тебя
даже не говорил
а требовал
а я отвечала ему
что не могу
что меня разорвет изнутри пустота
прямо тут
в его дорогом кабинете и заляпает стены
а он говорил
давайте
за что вы мне тут платите
круглый год
и ходите как лиса подыхающая от голода
возле мертвой мыши
вот так просто
я стала подыхающей лисой
а ты мертвой мышкой
в чем-то он прав
бесспорно прав
с тех пор я его не посещала
перестала чистить зубы
мыть голову
и менять постельное белье
а весной сняла деньги
с банковского депозита
который открыла ради тебя
и приехала в эту глушь
на нашу старую ферму
с нее уже съехали последние владельцы
вроде бы она вышли в убыток
и не смогли ее продать
даже в добрые руки как старого кота
не смогли
слабаки, правда?
знаешь
мне всё это только на пользу
я планирую многое
но об этом потом
*
до того как завертелись закрутились
жернова адской мельницы
мать с отцом
тогда еще просто — мама с папой
(правда, тепло?)
называли нас "перстенек" и "его жемчужинка"
какие глупые прозвища; ведь
кто и должен быть из нас жемчужинкой
то только ты
а я твоими ладонями
а не каким-то бессмысленным
куском металла
мы родились поздней весной
врачи сказали нонсенс
одна девочка рослая
розовенькая
пряничная
а мальчик — как будто мертвец
бледный
костлявый
с длинными конечностями
с длинными пальчиками
и с абсолютно
льдистыми глазами
арахнодактилия сказали врачи
альбинизм и скорее что-то еще
готовьтесь
умрет в течении пары дней
а ты не умер
такое счастье
*
как уже говорила
я была не очень умной
зато здоровой
а ты как дите индиго
научился читать в три года
и писать в четыре
и к пяти прочел
вслух все сказки
про муми-троллей —
преимущественно мне
и домашней собаке
но часто и долго болел
зимой ты чах до последней черты —
мерз и худел
потому что от консервированных
овощей, мяса и хлеба
тебя тошнило
ты практически жил впроголодь
я была глупой
я кормила тебя печеньем с рук как олененка
пока мама не видит
а ты не отворачивался
ел только его
делал вид что тебе вкусно и нравится
а кашляешь потому что крошки
в горло попали
ничего страшного эми
я почти наелся
глупый
боялся меня обидеть
и оттолкнуть
когда накидывалась
чтобы обнять
чуть ли не ломая твои хрупкие
длинные кости
*
а вот еще о еде
когда наступала весна
и все зацветало
ты срывал всё что ни попадя и глотал —
головки одуванчиков
цветы вьюнка
луговых собачек
обгладывал ветки деревьев
с каким-то кроличьим голодом в глазах
и всегда марал коленки
в травянистом соке
как будто купался в траве
и жил в траве
соседи ругались
когда мы проходя мимо
срывали бутоны
еще не созревших георгинов
и лилий
и запихивали себе в рот
как пирожное —
ты с хрустом
а я с мольбой в глазах
мне было так горько
так невозможно
а тебе вкусно
но я боялась обидеть
как и ты зимой
когда ел печенье
поэтому тоже хрустела и
тщательно пережевывала
меня не тошнило
только болел живот
мама всегда удивлялась —
как наступала весна
у меня начинал болеть живот
а еще мы рано нашли —
когда нам было лет пять не больше —
ту самую смоковницу —
обнаружили в лесу
как что-то грандиозное
и как будто родное
то
что стоило защищать
будь мы рыцарями или королями
мы часто проводили там время
ты выкапывал из-под корней
толстых личинок жуков-короедов
и клал их себе на язык
я говорила фуууу
и смеялась
а ты закрывал глаза
как будто вот оно — деликатесное блюдо
после этого у тебя губы все были
перемазаны в черной земле
и сквозь ее комочки
казались краснее чем обычно
а потом мы лежали под корнями большой смоковницы
раскинув звездоподобно руки и ноги
и ловили языками лепестки
с осыпающихся ветвей
как снег
*
наши родители были обычными людьми
отец фермер
мать официантка
у обоих карие глаза
у меня карие глаза
а у тебя — льдистые
словно бледные топазы
такие льдистые
что белки казались слегка розоватыми
будто ты минуту назад заплакал
но взял себя в руки
и успокоился
мы жили в деревне среди обыкновенных людей
которые любили посплетничать
посочинять байки
поочернять
поперемывать косточки
кажется нашей семье эти косточки
не только перемыли
но и соскоблили до основания
отец часто злился
ругался с матерью
ему казалось
она ему изменяла
(чувствуешь
я уже не называю их мама и папа)
а мать била посуду
и хлопала дверьми
мы прятались в тесном чулане
и я от испуга закусывала ткань
уткнувшись в твое плечо
чтобы не зареветь
ты был прохладным
и легким
*
не смотря на то
что здоровье досталось мне
ты быстро рос
и любые штаны из нормальных
практически моментально
превращались в клоунские
штанишки для бедняков
так ты и бегал всегда и везде —
в штанах которые доходили максимум
до тонких икр
еще закатывал рукава старых рубах
выставляя острые локти
хрустальные запястья
тонкие пальцы
с розовыми лунками ногтей
не давал стричь свои белые волосы
и они росли как у принцессы
из сказки про башню
даже когда достигли поясницы — не путались
и мать не заплетала их в косу
как мои — к слову
мои она драла прилично
до слезинок
*
к десяти годам
ты прочитал всего толкина и лорда дансейни
которых я однажды принесла из школьной библиотеки
с вызовом говорил — всё на самом деле не так
они не представляли
о чем пишут
и злился и хохотал
и непонятно о чем еще думал
я только беспомощно кивала — читать я не любила
а в школу ходила в одиночестве
без тебя
потому что ты часто болел
*
потом наши родители со скандалом развелись
и матери перешла половины фермы
ну и я в качестве отягчающего бонуса
тебя оставили отцу
мать продала свою часть
и уехала в город
забрав меня как неудобный чемодан
который еще не хотел закрываться
и пришлось над ним изрядно попотеть
мы купили какую-то убитую квартирку с клопами
в мегаполисе
а мать устроилась в местный бар
где довольно быстро нашла себе друга
потом еще одного
еще одного
еще одного
между нами теперь было расстояние
и я была слишком маленькой
чтобы его преодолеть физически
но была почта — почерк никакой
но я честно отправляла одно письмо в неделю
и получала ответ
но всё-таки
когда мне исполнилось пятнадцать
мать со скрежетом на зубах
отпустила на ферму —
конечно деньги на билеты сэкономила я самостоятельно
вот так я пересаживалась с автобуса на автобус
чтобы увидеть тебя
а ты спустился с крыльца
в своих смешных штанах
и с закатанными рукавами
такой длинный длинный
как садовый шланг
и ей богу
такой же худой
руки врозь
мол
чего же стоишь
беги
и я побежала и чуть не свалила
с ног и ты спиной еще врезался
в закрытую дверь
и мы долго молчали
а потом пошли к смоковнице
где я и узнала
что отец запил
и оставшаяся ферма на тебе — курицы
овцы
коровы
ты ведь даже не ел мясо и не пил молоко
говорил — никто не покупает
а продавать на забой жалко
работал впустую
бессмысленно
до язвочек на руках
и синюшных тенях
под глазами
и отца вытаскивал из всяких
пабов
что поделать
отец же
говорил еще
знаешь
когда-нибудь меня позовут
и я уйду отсюда
и так мне страшно было спросить
кто позовет и когда ты уйдешь
делала вид
что не расслышала
просто прижималась теснее
*
я приезжала каждую весну
на сэкономленные с обедов деньги
только к тебе
не к спившемуся отцу
не к его искаженному
отражению себя прошлого
нет
только к тебе
а ты был как будто прежним
и как будто нет
вырос высоким
но джинсы по привычке закатывал до икр
часто ходил босиком
и обгладывал веточки
как в детстве выковыривал личинки
и клал на язык
облизывал красные-красные губы
но худел
был практически невесомым
боялась сломать
надышать
повредить
я решила тебя спасать
что-то делать
копить деньги
только чтобы вытащить тебя
из этого ада
из этого расцветья злых языков
и бесконечных запоев отца
из этой затхлости
и гор немытой посуды
(у тебя болела и трескалась кожа на руках
на твоих прекрасных руках)
а ты ведь дурашка
даже не знал
что такое интернет
и телефон
только письма
только они
тоненькая ниточка
символическая пуповина
и больше ничего
*
я стала подрабатывать
насколько это возможно
и училась за троих
чтобы поступить и выиграть
конкурс
на бесплатные места
но денег было мало
а ты угасал
я знала
что угасал
поэтому я сознательно
влезла в плохую компанию
научилась делать закладки
посещать клиентов
прятаться от копов
деньги стали копиться быстрее
я давно съехала от матери
(у нее к тому моменту родился ребенок)
и жила в каком-то сомнительного вида
притоне
беспорядочный секс
наркотики
воровство
но по-прежнему ездила к тебе
даже чаще
я приезжала зимой
чтобы привести фруктов
потому что поняла —
даже с рук тебя не стоит кормить печеньем
ты не олень
в последнюю весну
я приехала как обычно
чтобы сказать тебе — я справилась
почти всё готово
я куплю нам дом
квартиру
что захочешь
только потерпи еще чуть-чуть
потерпи мое сердце
потерпи
но не нашла мое сердце
на рассохшейся ферме
только бледную тень отца
я бродила в поисках еще несколько дней
прежде чем ты возник у смоковницы
и уже почти не слушал
что я тебе говорила
знаешь
сказал ты прервав мою речь
наверное
меня никто не позовет
и я никуда не пойду
это не сказка эми
и я не принц
то что дало мне жизнь
дало ее случайно
и я — всего лишь ошибка
нет никаких холмов
никаких подменышей
есть только природные артефакты
в виде случайных мутаций
а у тебя не хватило сил
но хватило жалости
чтобы не сожрать меня в утробе
не подумай
я не жалею об этом
я люблю тебя
и тут большие паучьи ладони
взяли моё лицо —
они были прохладными
словно меня нежило привидение
позволь
прошу тебя
сказал ты
а потом накрыл мой рот своим
и на этом моменте я начала сомневаться
что ты человек
ведь только я одна верила в твою человечность
и вдруг перестала
потому что твои красные губы были теплыми
почти что горячими
я думала вкус твоей слюны будет обыкновенным
человеческим вкусом слюны
а мне передалось через нее так много
господи так много
вкус сладкой сахарной земли
которую ты глотал в детстве
внутренностей бархатных
личинок жуков и кузнечиков
вкус пыльцы с крыльев бабочек и мотыльков
горькой вязи кореньев
которую ты любил доставать из почвы
и кислых одичалых кустарников с ягодами —
смородина, крыжовник, малина
я чувствовала целый лес
ведь меня целовала его частичка
а потом ты отстранился
сказал прости
а еще через несколько дней я уехала
чтобы еще через месяц разрушить всё
*
я что называется последний раз в качестве
завершающего куплета прошла распродавать оставшееся
чтобы откупиться от дилера и его ребят
но меня взяли по малолетке
я бы конечно тебе рассказала
что меня подставили
что это злой рок
что из такого бизнеса
под доброй воле не уходят
но ты сам понимаешь —
главная причина в моей глупости
ты всегда был умнее
умнее прятался
умнее находил варианты
для решения проблем
что ж
дали несколько лет колонии
(можно сказать легко отделалась)
откуда опять писала письма
но ответа к удивлению
уже не получала
так было больно
я так корила себя
что ничего не знаю
не ведаю
что я как беспомощная мушка в паутине
*
как оказалось
больной и сам почти умирающий отец
нашел тебя
висящим на ветке смоковницы
(знаешь
на такой ветке
что она бы обломилась под обычным весом
но ты был невесомым)
он нашел тебя примерно где-то через два месяца
после моего отъезда
соседи сказали
что телу досталось — его долгое время
клевали и ели птицы
а еще зверье
отец не стал заявлять в полицию
он закопал тебя в корнях
вернее твою человеческую часть —
холмик
бугорок
чья-то заброшенная клумба
мне трудно поверить
что я сюда приехала
что шепчу сейчас в сладкую землю
обнимаю тебя и плачу в тебя
и целую тебя
так что на губах земляные разводы
но мне сладко сладко сладко
я выкуплю ферму
я начну все с нуля
я выйду замуж и нарожаю кучу детей
и каждый день буду ждать
когда ты придешь
из своей эльфийской страны
и скажешь
привет эми; я скучал
и тогда отвечу сквозь слезы
сквозь улыбку и россыпь морщинок
представляешь
а я ведь тоже тебя люблю
это вообще законно?