Кролик среди волков

      Адам сожалел о многом.       Одним из таких сожалений была Блейк. Не столь давним. А кроме этого он сожалел о том, как изменились фавны после последней войны, сколько из них приняли унижение и нищету. Он сожалел, что для перемен необходимо насилие, что неплохие в целом мужчины и женщины гибли ради этих перемен. Что в его подчинённых видели чудовищ, а история не скажет о них доброго слова независимо от исхода их революции.       Адам сожалел о многом.       А ещё у него была дыра в горле, которая должна была бы сделать немалое число его сожалений несущественными. Или, по крайней мере, приуменьшить их значение. Он задумался об этом, но лишь на секунду. Мёртвым не о чем размышлять. И если бы он прожил чуть подольше, то, возможно, сожалел бы о том, что его смерть была столь…       Разочаровывающей.       Внезапно сожалеть Адаму стало почти не о чем. Если только не считать его всё ещё мёртвого тела. Быть может, миллионы крошечных бактерий, живущих в симбиозе с его организмом, сожалели о том, что не выбрали кого-то более долгоживущего. Быть может, его кишки сожалели о еде, которую он съел ранее и которая вскоре разложится в его желудке, как, впрочем, и сам желудок.       «Может быть, я слишком много об этом думаю», — скользнула мысль в голове Жона.       В конце концов, он был человеком, что стоял в магазине с окровавленным ножом в руке рядом с мёртвым телом на полу и перед по меньшей мере шестью вооружёнными террористами в масках. Не лучший момент для философии. На самом деле, возможно, что и худший.       Жон также сожалел о многом.       Он сожалел о том, что прибыл в Вейл. Сожалел, что попытался стать охотником. Сожалел о липком пудинге, который съел час назад и который теперь ворочался в его желудке, и сожалел, что чуть ранее помахал той милой девушке, которая махала кому-то позади него и рассмеялась в ответ на его смущение. По сравнению с Адамом его сожаления были довольно жалкими — но, чёрт возьми, они принадлежали ему, и никто их у него не отнимет.       О, и ещё он сожалел обо всём, что привело к этой катастрофе.       Очевидно же.       — Он убил Адама, — произнёс один из фавнов. Он носил характерную для «Белого Клыка» маску, что не до конца скрывала потрясённое выражение его лица. Серая форма терялась на фоне такой же у его товарищей, а пистолет был направлен вниз. — Он… Он убил Адама. Вот так просто…       Жон спрятал окровавленный нож за спиной.       — Нет, не убивал.       — Ты… — фавн подавился воздухом. — Нож…       С металлическим звоном орудие убийства отскочило от стены, не исчезая за углом, как на то надеялся Жон. Покрытый кровью инструмент застыл там же, где упал, на виду у всех. Парень нервно шагнул к нему и отвесил пинок, отправляя его за пределы поля зрения. Затем он прочистил горло, прокашлялся и снова повернулся к членам «Белого Клыка».       — Какой нож?       Мужчина слабо дёрнул рукой, показывая направление.       Другой взял его за руку и толкнул ту вниз, медленно покачав головой.       К этому моменту владелец магазина, воспользовавшись возникшей из-за смелости Жона заминкой, уже убежал в далёкие дали, оставив своего покупателя на растерзание «Белому Клыку». Если парню повезёт, то беглец позвонит в полицию, и они смогут рассказать его родителям, как он умер.       В магазине праха стояла тишина. Шестеро фавнов продолжали смотреть на Жона, оружие их было опущено к земле, а глаза робко метались между ним и телом Адама Тауруса. Последний определённо выглядел мёртвым. Отверстие в горле имело тенденцию делать таковым, всё-таки дыхание для работы мозга как минимум несколько важно.       — Что нам делать? — спросила фавн-женщина. — Он убил Адама.       — Думаю… Думаю, это означает, что он — новый босс?       — Это так работает?       — Не знаю. Хочешь поспорить вот с ним?       — Он безоружен.       — Безоружен он был и когда Адам брал его в заложники, — фавн кивком указал на мертвеца. — Смотри, что вышло в итоге.       Адам не ответил, поскольку живым уже не был.       В его защиту — не то чтобы это дало ему хоть что-то сейчас, — Адам выбирал заложника со всем тщанием. У владельца магазина под прилавком могло заваляться какое-нибудь оружие, тогда как у рассеянно выглядящего подростка, стоящего в углу, имелся меч. Опасно, да, но с опасностью лучше разбираться, чем игнорировать её. Он подкрался, обхватил мальчика за горло и приставил к шее кинжал.       В защиту Жона — и он в ней определённо сейчас нуждался, — к его шее внезапно приставили нож. Паника, по крайней мере, была вполне понятной реакцией.       Остальное было размыто. В буквальном смысле. Были крики, грохот стеллажей, яростные вопли, много метаний, а затем и гравитация сыграла с ними свою шутку.       В какой-то момент вплелись несколько разбитых сосудов с прахом, несколько взрывов, несколько потрескивающих молний и запах, напоминающей о моче, что, как оказалось, и исходил от мочи, появившейся, вероятно, потому что он, будучи в состоянии абсолютной паники, описался. И вновь — всё логично. Нож у шеи и всё такое.       Кульминацией всего этого стал невероятный ряд событий, когда он оказался на замершем, ошеломлённом и ослеплённом террористе, протирающем глаза от праха. А затем последний, как говорится, стал историей.       — Если я его убью, это сделает меня боссом?       — Конечно. Вперёд.       Фавн, тем не менее, «вперёд» не пошёл. Он застыл на месте, нервно оглядываясь на своих собратьев.       — Я просто спросил… — он облизнул губы. — Итак… эм… новый босс?       — Новый босс.       Все шестеро преклонили колени.       Теперь-то Жон понимал, что был идиотом лишь немного.       Его так называла мама. Его так называл отец. Его так называли сёстры. Он бы тоже себя так назвал — и тому было много причин как среди школьных документов и социальных взаимодействий (как правило, неудачных), так и в связи с несколькими случаями, в которых здравый смысл терпел неудачу, например, его желанием стать охотником несмотря на отсутствие ауры и какой-либо боевой подготовки вообще.       Он был идиотом в том смысле, что делал глупые ошибки, не учитывая риск. Он не был идиотом настолько, чтобы сказать группе смертельно опасных преступников, которые по необъяснимым причинам назвали его своим главой, что он на самом деле не их глава, и они должны бы просто убить его и продолжить заниматься своим делом.       Он был дураком, а не самоубийцей.       — Да. Всё верно. Я… Я ваш новый босс, — Жон сглотнул. — Поэтому лучше бы вам делать то, что я говорю, если не хотите пережить то же, что случилось с Адамом.       — Не стану спорить, босс, — судя по всему, представителем от фавнов стал высокий мужчина с парой очков, балансирующих на внешней стороне маски. — Какие будут приказы?       Сдаться и связать себя? Отвернуться, закрыть глаза и считать до пяти тысяч? Едва ли бы это сработало, и в него могли выстрелить, что, учитывая всю его отсутствующую ауру, было бы болезненно. Очень ненадолго, но тем не менее.       — Что вы делали ранее?       — Адам привёл нас сюда, чтобы забрать прах, о божественный и мудрейший из лидеров.       Жон задумался, как этот мужчина может говорить такое с невозмутимым лицом, находясь в магазине праха.       — Точно. Так и знал. И зови меня Жоном, — он кашлянул в руку. — Собирайте прах. Берите столько, сколько сможете унести, и убираемся отсюда.       Вот. Это прозвучало достаточно неплохо.       Фавны, видимо, были согласны, потому как убрали оружие и занялись наполнением флаконов и ящиков прахом, который ссыпали из различных трубок и контейнеров, устилающих стены. А пока они этим занимались, Жон взглянул на выход, прикидывая свои шансы вырваться через него. Учтя расстояние, его общее состояние и тот факт, что его колени перестукивались друг об друга, он решил, что потеряет сознание на полпути.       Альтернативой было бы позволить им взять прах, приказать увезти его куда-нибудь, а затем уйти и самому. Он мог бы сесть на первый же «Буллхед» обратно до Анселя, повесить «Кроцеа Морс» на стену и устроиться на настоящую работу.       — Наш славный лидер, — произнёс голос позади него. — Мы собрали прах.       — Эм… Да. Хорошо, — они все ждали его команд. — У нас есть способ вывезти его?       — Наш фургон припаркован сзади.       В переулке позади здания и в самом деле стоял фургон с открытой задней дверью. Несколько фавнов побежали к ней, чтобы сложить контейнеры внутрь, тогда как остальные забрались на сидения и включили зажигание. Свет мелькал тут и там, освещая их фигуры в темноте позднего вечера. Жона вновь поразило, что он общается с преступниками, буквально помогая им забрасывать добычу в автомобиль для побега.       Лучше, чем быть Адамом.       К сожалению, мир, похоже, не согласился. Белый свет внезапно осветил переулок, ослепив их. Две фары сияли напротив, обрисовывая их фигуры в темноте.       — Это полиция! — прокричал кто-то. — Положите руки на головы!       Позади них вновь взвизгнули шины, и ещё одна машина остановилась у выезда из переулка, прерывая их побег.       — Босс, мы окружены! — закричал водитель. — Что делать?       Жон уже положил руки на голову.       — Чего? — спросил он, озадаченный тем, почему они смотрят на него. — Я делаю то, что приходит на ум.       Самый высокий из фавнов завыл и прыгнул вперёд с оружием наготове.       — Да здравствует «Белый Клык»!       — Твою мать! — полицейские укрылись за дверями их машин. — ОТКРЫТЬ ОГОНЬ!       Жон сожалел о многом, но вот о том, чтобы быть застреленным полицейскими, жалеть не хотел.       С руками, всё ещё лежащими на голове, смутно надеясь, что они это заметят и не причинят ему вреда, он бросился обратно к двери в магазин, уклоняясь от града пуль, которые носились туда-сюда. Тяжело приземлившись на пол лицом вниз, парень вздрогнул, широкими глазами глядя в мёртвое лицо Адама.       «Это ты сделал, — казалось, произнёс тот. — Ты просто тупой придурок».       Жон вскочил на ноги.       — Это не моя вина!       Выход. Ему нужен выход.       Осматривая магазин, он остановил взгляд на входной двери — очевидное решение, если подумать. Перепрыгнув стойку, он приземлился на ноги, чуть не упал, споткнувшись о полку, и ринулся вперёд. Его плечо ударило в дверь и отбросило её. Сверху сердито прозвенел колокольчик.       Вырвавшись на прохладный воздух под эхо выстрелов из-за спины, Жон в панике огляделся. Там! Он бросился через улицу и впечатался лицом в окошко ярко-жёлтого такси, прижимаясь к нему носом и ртом и хлопая по нему рукой.       — Мне нужна машина! — прокричал парень. — СЕЙЧАС ЖЕ!       Пухлый таксист внутри взглянул на него широко распахнутыми глазами. Ужас проявился на его лице, прежде чем он закричал, перетащил себя на пассажирское сидение, отстегнув ремень безопасности, толкнул вторую дверь и выкатился наружу. А затем водитель с избыточным весом убежал, спотыкаясь, вниз по тротуару, оставляя свой автомобиль.       Жон смотрел ему вослед.       — Что?..       — Отличная работа, босс!       Мясистая рука с треском приземлилась на его спину. Его союзники появились позади него и спугнули таксиста. Их пистолеты дымились, а двое всё ещё стреляли в сторону магазина, сдерживая полицейских.       — Ребята, босс нашёл нам машину! Внутрь, быстро!       Не дожидаясь, пока Жон осознает происходящее, фавн открыл дверь и толкнул его внутрь. У парня было лишь мгновение, чтобы увидеть коврик для ног на месте пассажира, прежде чем он упал на него лицом с поднятыми в воздух ногами, а остальные пять фавнов забились назад, словно в какую-нибудь машину клоуна. Флаконы и ящики с прахом попадали в центр между креслами, когда фавн в очках крутанул ключ в замке зажигания и включил передачу. Его нога вжала педаль.       С визгом такси рвануло вперёд.       Жон ещё сильнее съехал вниз, свернувшись в клубок.       Сирены эхом раздавались позади.       — Они у нас на хвосте!       — Да ну, в самом деле? Как будто мы грабёж или ещё чего совершили!       Водитель повернул налево ровно в тот момент, когда Жон попытался поправить своё положение. Внезапная же смена направления езды заставила его врезаться в дверь и следом вновь в пол, отчего он слабо застонал.       — Ты в порядке, босс? Дири*, помоги ему.              [«Deer» переводится как «олень», а женщину называют «Deery». Хм, Оленька?]              Руки схватили парня за плечи, после чего женщина с оленьими рогами перегнулась через сидение и вытащила его. Жон пробормотал слова благодарности — мама научила его по крайней мере быть вежливым — и откинулся на спинку, взглянув сквозь лобовое стекло как раз вовремя, чтобы начать кричать.       — Держитесь!       Перед машины сошёл с дороги с ужасающим скрежетом, прогремел по тротуару и загрохотал по крутой лестнице. Автомобиль на такое рассчитан не был, и звук, издаваемый при каждом новом ударе, звучал просто мучительно, не говоря уже о тряске. Дири подскочила и ударилась о крышу, рухнув затем на ноги Жона. Разбилось стекло, и полыхнул прах, превратив пространство внутри такси в выставку фейерверка.       Они выскочили со ступенек и тяжело взвились в воздух, с криками и треском наблюдая за приближением дороги и гадая, выдержит ли такси столкновение с ней.       Завизжали шины. Застонала подвеска, а ещё что-то лязгнуло. Металлический предмет отскочил влево, тогда как машина ушла вправо. Жон застонал на пару с Дири, которая сидела у него на коленях, обхватив руками его шею.       — Юху-у! — прокричал водитель, со смехом вращая баранку вправо, чтобы увернуться от припаркованного мусоровоза и выехать на новую дорогу. Позади них полиция вынуждена была искать обходной маршрут вместо использованного ими краткого.       — Перри, ты тупой мудак! — закричала Дири, всё ещё вцепившаяся в Жона изо всех сил. — Когда это закончится, я тебя прикончу!       — Зато ты как минимум будешь иметь такую возможность, — он вдавил педаль и поднял обороты настолько, что двигатель завизжал как под пытками. От правого заднего колеса послышался звук, который точно не сулил ничего хорошего. — Вам бы лучше пристегнуться. Мы ещё не ушли.       Если оглянуться, то сквозь заднее стекло было видно три полицейские машины, что, перемигиваясь синим и красным, преследовали их.       Их жёлтое такси с грохотом мчалось по дороге, выбивая искры. Это сказывалось на скорости, и преследователи без проблем догоняли их. Парень не был уверен, хорошо ли это. Поверят ли ему, если он скажет, что это всё — одно большое недоразумение? Пожалуй, не после того, как по ним уже открыли огонь. И скорее всего, сейчас они планируют столкнуть их с дороги.       — Быстрее! — прокричал Жон. — Быстрее же!       — Без проблем, босс!       Жона и Дири отбросило обратно на пассажирское сидение. Он безразлично подумал, что это, пожалуй, самая близкая к понятию «сидящая на коленях девушка» ситуация в его жизни. И было это куда ближе, чем он хотел, потому как оба вцепились друг в друга в панике.       — «Буллхед»! — предупредил фавн из-за спины, указывая пальцем.       — Да блядь! — Перри свернул налево, выезжая на мост, ведущий через канал. «Буллхед» следовал за ними, пристроившись в воздухе слева от них и ярким прожектором поймав в пятно света их машину. — Они реально притащили большие пушки. И из-за чего, горстки праха?       — Должно быть, хотят схватить Адама.       — Так пускай забирают! — сплюнул Жон. — Он сейчас не особо сопротивляется!       — Увы, босс. Увы.       БУМ.       Вид вперёд для Жона оказался перекрыт — вместо него была тень, словно что-то упало на капот, заставив тот прогнуться. Перед стеклом же стояла пара ног. Вслед за ними обнаружились узкие серые брюки, ведущие к бело-серой рубашке с распахнутым воротником. Красный плащ трепетал позади мужчины с небольшой щетиной и чёрно-серыми волосами, который взирал на них сверху вниз с самодовольной улыбкой. Оружие треугольной формы в его руке было закинуто на плечо, а другая рука покоилась на бедре.       Улыбка мужчина стала шире.       — Привет. Найдётся место ещё для одного?       — Охотник!       Незнакомец поднял ногу и врезал чёрным ботинком по стеклу, разбив его на стороне Жона и заставив машину вильнуть. Осколки стекла обрушились на них, и все — он, Дири, Перри и пассажиры позади — в панике закричали.       — Ну-ка, что у нас здесь, — хрипло произнёс охотник. Он протянул руку и схватил Жона за воротник. — Покажись-ка, малец. Нда. Вербуют ребят всё моложе и моложе.       — Я не из «Белого Клыка»! — взвыл парень. — Вы ошиблись.       — Ага, уверен, это всё — одно большое недоразумение, — хихикнул мужчина и попытался вытащить его. Дири и остальные схватились за его ноги, по иронии судьбы спасая парня и на мгновение даже заслужив его восхищение.       — Ты не сможешь забрать босса. Он наш!       Всего лишь на мгновение.       — Босс, да? — охотник внезапно стал выглядеть куда более заинтересованным. И довольным. — Так-так-так. А я-то думал, что просто потрачу время зря.       Он начал тянуть сильнее, растягивая Жона между собой и фавнами, тогда как Перри продолжал изо всех сил пытаться сбить его с капота. Тело Жона приподнялось, натянутое между ними словно верёвка в какой-то игре про перетягивание каната в середине машины. Его руки, будучи свободными, отчаянно пытались оттолкнуть мужчину.       Дело шло к проигрышу. Когда машина сместилась влево, охотник согнул колени, балансируя аки какой-нибудь горный козёл на отвесной скале. Фавны продолжали удерживать Жона за ступни и голени, а Дири рядом с ним обхватила его обеими руками за талию, свесившись верхней половиной тела в разбитое окно. Но даже так этого не хватало, и парень начал медленно двигаться. Ветер засвистел в его волосах, когда он обнаружил, что находится наполовину внутри машины и наполовину вне её.       — Босс! — прокричал один из фавнов, бросая в него что-то. — Используй это!       Металлический чемоданчик ударил его в грудь. Изо всех сил пытающийся удержаться парень всё же смог тот поймать, и его глаза расширились. Прах был для охотников жизненной необходимостью. Чудодейственное вещество, способное на многое — поменять погоду, создать энергию, отбросить прочь Гримм, вылечить раны и обогреть дома. Не слишком понятный и буйный источник энергии.       Фавн, вероятно, хотел, чтобы Жон использовал прах — и он бы так и поступил, если бы знал об этом хоть что-нибудь. Некоторые люди баловались алхимией праха, смешивая различные цвета и сорта, чтобы получить сложные смеси. Жону не нравилось смешивать даже разные виды мороженого, а прах и вовсе был для него загадкой.       В металлическом корпусе чемоданчика загадки содержалось меньше.       И Жон ударил его уголком по яичкам охотника.       Красные глаза закрылись, и мужчина с пронзительным стоном изогнулся, убрав руки с воротника парня, чтобы перенести их на свою промежность. Поскольку изнутри его всё ещё тянули, Жон отлетел назад и теперь сидел на коленях у Дири и лицом к лицу с агонизирующим охотником, стоящим на капоте на коленях и с руками между ног.       Довольным тот уже не выглядел.       Жон запаниковал, вскрикнул и ударил металлическим чемоданчиком по его лицу. Однако на сей раз мужчина был готов и вовремя воспользовался аурой. Удар отбросил его назад, но не причинил вреда — его лицо сейчас было твёрже металла. К сожалению, у чемоданчика ауры не было, и от удара одна из защёлок не выдержала, в результате чего тот открылся и выплюнул прах в рот и глаза охотника.       Яркие вспышки света, огня и льда вспыхнули в салоне машины, в равной мере ослепляя их, обжигая и обмораживая их лица. Машина с визгом вильнула, когда Перри потерял из виду дорогу. Пинки со стороны охотника с этим ничуть не помогали, как и его бьющие во все стороны руки. Оружие последнего отскочило от крыши куда-то вдаль, но меньшей угрозой мужчину это не делало, особенно с учётом того, что его лицо испытало на себе все возможные реакции праха.       Преднамеренно ли или вследствие ужасной случайности, но охотник смог попасть кулаком по челюсти Перри.       Фавн откинулся назад с разбитыми очками.       Все закричали.       — А-а-а-а-а!       Жон кричал сильнее всех, но всё же сумел вступить в битву с баранкой. Нижняя его половина так и осталась на коленях у Дири, пока она в панике держалась за него, а верхняя нависла над Перри. Нога последнего надавила на газ и подняла обороты, заставляя машину, и так с трудом удерживающую максимум скорости, выжимать всё больше и больше.       — Берегись! — выкрикнула Дири.       Такси вильнуло влево, а затем вправо, уклоняясь от припаркованного грузовика, и выехало на середину моста, скользя аки танцовщица по катку. Путь вперёд был свободен, пусть и лишь на мгновение. «Буллхед», преследующий их и скинувший к ним охотника, завис слева от дороги, омывая их белым светом прожектора.       — ОСТАНОВИТЕ АВТОМОБИЛЬ! — скомандовал механический голос.       — Я не могу! — бесполезно взвыл в ответ Жон. — Он вырубил водителя.       — ОСТАНОВИТЕ АВТОМОБИЛЬ!       — Я — тьфу — вырубил кого? — спросил охотник, вытирая прах с лица. Он стёр уже достаточно, чтобы прояснить зрение, так что смог увидеть происходящее на водительском месте и выругаться: — Ох, да ёб твою… — он оглянулся. — Есть ли шанс, что я смогу убедить вас сдаться?       Всё ещё крича, Дири ударила его в лицо.       — Ой! Ай! Прекрати! У меня аура есть! Оу! Стой! — охотник отпинывался ногами и одной рукой защищался, второй держась за баранку. — Ты, чёрт возьми, арестована! Хватит уже так бороться!       — Отпусти руль! — прокричал Жон. — Ты нас до аварии доведёшь!       — Если отпущу, то упаду! — ответил охотник.       Все фавны в машине тут же одновременно прокричали:       — НУ И ХОРОШО!       Перри застонал и встряхнулся, открыв один глаз и покачав головой. Подняв руку, он снял с носа очки и, печально взглянув на них, отбросил те в сторону. Подняв же взгляд, он ахнул и предупредил:       — ЗАГРАЖДЕНИЕ!       Пять полицейских машин стояли поперёк дороги, а два грузовика расположились за ними, чтобы усилить заслон в конце моста, обозначенный мигалками, создавая стену металла, к которой приближалась их машина. Там имелась даже линия шипов, установленных, чтобы заранее проколоть им шины, если те, конечно, ещё имелись. Ибо судя по визгу и грохоту, они с большой вероятностью ехали на дисках.       Вот и всё. Это был конец. И столкнувшись с реальностью, Жон сделал единственное, что мог.       Он свернулся клубочком и закричал.       При этом он отпустил руль. Охотник же сего не сделал, едва ли ожидая такого и всё ещё пытаясь держаться за машину. Когда сопротивление внезапно исчезло, он соскользнул влево по капоту, вскрикнув от шока и потянув за собой баранку. Та повернулась влево. Машина попыталась сделать то же самое и резко вильнула. Взвизгнули шины, мир вокруг автомобиля завертелся, а тяжёлое ограждение моста быстро приблизилось, когда они поехали прямо на него, а потом и через него.       Прямо в зависший там «Буллхед».       На секунду он увидел пилотов, вглядывающихся в них. С открытыми ртами. По большому счёту, вряд ли они ожидали, что «Белый Клык» запустит свой транспорт в них словно ракету «земля-воздух». Так просто не делают. В учебном пособии о такой возможности даже не упоминается.       Фары их машины — одна треснутая — отразились в стекле кабины пилотов. Как и лицо охотника с открытым от ужаса ртом, потому как один легковоспламеняющийся объект летел в другой такой же, притом оба не были неуязвимы и обязательно взорвутся при ударе. Перри ухватился за руль и попытался исправить положение, не переставая кричать. Колёса поворачивались влево и вправо, но не могли найти достаточного сцепления в воздухе.       — А-а-а-а! — сказал Жон.       — А-а-а-а-а-а! — согласилась Дири.       — У-а-а-а-а-а! — оспорил Перри.       — Бля-я-а-а-а! — ответил охотник.       Остальные пришли к собственным заключениям, привнеся свежую какофонию воплей и криков, пока они летели к верной смерти. Жон же получил прекрасный вид на кричащего у себя в кабине пилота, выставившего обе руки перед лицом, словно он мог защититься от машины голыми руками.       Второй пилот ударил по рукояти управления.       «Буллхед» дёрнулся влево, опасно качнувшись, и, потеряв высоту, чуть не столкнулся с водой, едва сумев спастись в последнюю секунду и всё же, к счастью, уйдя с пути машины.       Охотник тоже спрыгнул, оценив свои шансы при столкновении вот-вот взорвущейся машины и столкновении с мягенькой водичкой внизу и сделав очевидный выбор. Он использовал свои руки и ноги, чтобы оттолкнуться влево от автомобиля, и случайно оказался на пути «Буллхеда», от которого такого движения никак не ожидал.       Мужчина ударился в стекло кабины — в первую очередь лицом, — закрывая вид пилотам. Последовало ещё больше крика, когда он мрачно там прицепился. Автоматические дворники начали свою работу, вновь и вновь хлопая его по лицу.       Воздушное судно вильнуло, по счастливой случайности избежав столкновения со зданиями.       Жон, Перри, Дири и четвёрка суровых, но сейчас вопящих террористов наблюдали, как их побитое и помятое жёлтое такси пролетает над каналом и приближается к другой стороне. Шансы того, упадут ли они на воду или на дорогу внизу, были пятьдесят на пятьдесят. Или, быть может, сорок на сорок с двадцатью процентами, зарезервированными на случай приземления на край канала и превращения их машины с ними заодно в миллион кусочков.       Столкновение вышло хрустящим.       Машина балансировала на краю.       — Вперёд! — выкрикнул Жон. — Все вперёд!       Тела навалились меж передними сиденьями и на них, придавив его, Дири и Перри, в то же время заставив автомобиль качнуться вперёд и дотронуться до земли. Перри вдавил газ, и машина под звук полицейских сирен вдалеке медленно выбралась на дорогу, виляя и трясясь. Затем такси остановилось, затрещало, звякнуло чем-то важным о дорожное полотно и померло окончательно.       Пассажирская дверь распахнулась, скрипнула, а затем отвалилась и грохнулась на асфальт.       Жон вытек наружу, сползая на землю.       Задние двери тоже отвалились, и изнутри выпало несколько фавнов, лёгших на спину и тяжело дышащих, дрожащих так, словно у них только что вся жизнь перед глазами промелькнула. Так, вероятно, и было. Один из них целовал землю.       Водительская дверь отворилась и захлопнулась. К нему подошла пара тяжёлых ботинок.       — Быстро же вы мыслите, босс. Вы и впрямь наши шкуры спасли.       — Брбл… — пробормотал Жон. — Я не чувствую… Я… Уй! Бу-е-е-е!       — Да. Я то же самое чувствую. Блин, какая же дикая поездочка вышла, — мужчина поднял его. Жон лишь безвольно свесился с его плеча, отходя от приступа рвоты. — Ладно, народ. Хватаем вещички и уходим в канализацию до того, как они соберутся. Босс… Ох, он вырубился. Думаю, я его потащу. Он нас уже и так далеко завёл, мальчики и девочки, с остальным мы и сами справимся, — он вскинул в воздух кулак. — За «Белый Клык»!       — За «Белый Клык»!       Перри вновь выбросил вверх кулак.       — За нашего нового лидера!       — За Жона!       И пока полиция добиралась до моста, а «Буллхед» пытался выловить упавшего охотника из реки, члены «Белого Клыка» скрылись в канализации со своим новым лидером на буксире.

***

      Адам Таурус смотрел в потолок.       Озпин и Глинда Гудвич смотрели на него.       — Он мёртв, — произнесла женщина.       — Да, — Озпин глотнул из кружки. — Совершенно точно мёртв. Кроу не удалось поймать преступника.       — Ты должен был послать меня.       — И мисс Роуз вполне могли бы убить. Две атаки на два магазина праха за одну ночь. Сомневаюсь, что это совпадение. «Белый Клык» и Роман Торчвик работают вместе. Мы давно это подозревали, но теперь у нас есть подтверждение.       — А ещё у них новый лидер. Это хорошо или плохо?       — Это определённо важный вопрос. Адам Таурус был монстром, но монстром известным. О том же, кто занял его место, мы знаем очень немногое — лишь то, что он силён и достаточно коварен, чтобы устроить переворот и убить человека, который бы даже Кроу заставил попотеть.       — Он, должно быть, умел, — сказала Глинда. — Опасен.       — Очень опасен, — согласился Озпин. — И мы всё ещё не знаем его мотивов или методов, только то, что он хитёр настолько, что смог за ночь перехитрить и полицию, и Кроу. Мы не можем позволить себе отнестись к нему легкомысленно. Школа будет настороже.       Если б Адам был на то способен, то он бы не согласился. Он мог бы сказать им, что запнулся, запутался, что проявил невнимательность к уязвимому противнику, из-за чего и не воспользовался аурой в решающий момент.       Адам ничего не сказал.

***

      Джунипер Арк напевала про себя, передавая своим детишкам мороженое и лишь половину внимания уделяя телевизору. Какое-то волнение или что ещё в Вейле. Не о чем беспокоиться, если живёшь в Анселе, но учитывая, насколько сонным и мирным может быть их поселение, она не могла винить девочек в желании немного большего ажиотажа.       Как и их брата. Джунипер вздохнула.       Собрав чашки на поднос, она унесла их обратно. Девчата были поглощены телевизором, даже не обратив внимание, когда она их угостила. Эмбер хотя бы вежливо её поблагодарила и закопалась во вкусняшку так, словно годами не видела сахара.       — Что-нибудь захватывающее?       — «Белый Клык» в Вейле, — ответила Коралл, пускающая блики своими очками, сидя позади своей сестры-близняшки Сейбл с перекинутыми через плечи последней ногами. — Судя по всему, они ограбили магазин праха.       — О боже. Надеюсь, никто не пострадал.       — Кого-то убили, но не из тех, о ком стоит беспокоиться.       — Коралл! — ахнула Лаванда. — Даже если он и был террористом, он всё равно личность.       Коралл закатила глаза.       Заинтересовавшись, Джунипер присела на место, обычно отведённое для неё и Никки. Он был на очередной охоте, но знакомая вмятина, оставленная его крепким телом на подушках, заставила её с довольною улыбкой свернуться, подняв ноги, как будто она обнимала его. А на экране Лиза Лавендер занималась репортажем.       — …Улицы в хаосе после того как полиция, «Белый Клык» и охотник из Вейла устроили погоню через центр города. К счастью, полиция смогла остановить дорожное движение до того, как случилась бы авария.       Экран показал вид сверху, с воздушного судна. Видеозапись выглядело зернисто, но они могли разглядеть машину, едущую по центру трёхполосной дороги, и несколько автомобилей преследования.       — Перейдём к более шокирующим новостям. «Белый Клык», похоже, действовал под руководством нового лидера после смерти Адама Тауруса, долгое время считавшегося движущей силой организации. Свидетель ограбления и владелец магазина, подвергшегося нападению, рассказал об циничном убийстве, в котором едва ли можно найти хоть намёк на преданность или милосердие.       — О боже, — произнесла Джунипер, прижимая ладонь ко рту.       Показали изображение Адама Тауруса в маске, к счастью, не являющееся фотографией трупа. Это был снимок с какого-то другого случая. Всегда бывает жаль, когда столь молодые теряют свои жизни, но небольшая часть женщины шептала ей, что лучше пусть он, чем невинный очевидец.       — Означает ли смерть Тауруса смену парадигмы «Белого Клыка»? Что это будет значить для жителей нашего города? Одно можно сказать наверняка: после убийства Адама Тауруса и перестрелки с полицией, а затем борьбы с охотником и побега риски взлетели как никогда. Совет изо всех сил пытается справиться с ситуацией, а Озпин от имени «Бикона» заверил население, что их охотник будет искать ответственного, чтобы привлечь его к суду.       — Надеюсь на это, — сказала Джунипер. — Нельзя, чтобы такие люди оставались на свободе, вызывая проблемы.       — Город был заблокирован. Въезд и выезд продолжатся, но всех попросят предоставить соответствующие удостоверения личности. Совет заявил, что они извиняются за беспокойство, но просят людей потерпеть до тех пор, пока с угрозой не разберутся.       — Как думаете, Жон что-нибудь знает? — поинтересовалась Джейд. — Он ведь в Вейле, не так ли? Мне любопытно, видел ли он это!       — Надеюсь, что нет, — ответила Джунипер. — Жон — умный юноша, и он не стал бы разгуливать рядом с чем-то вроде этого.       — Благодаря кадрам, снятым в Вейле, и подтверждению, полученному от местного таксиста, которому едва удалось спастись, мы смогли опознать нового лидера «Белого Клыка» в Вейле, и мне было дано разрешение поделиться этой информацией.       На экране появилось знакомое лицо.       Джунипер поперхнулась.       — Жон Арк. Не из Вейла. Семнадцать лет, — на фотографии был Жон, её сын. Сама фотография была школьной, и на ней он застенчиво улыбался. Под фото расположился знак «Белого Клыка». — Этот человек считается крайне опасным, и к нему ни при каких обстоятельствах не стоит приближаться. Любая информация о его местонахождении должна быть передана в соответствующие органы. Повторяю, этот человек считается крайне опасным, и его стоит избегать любой ценой.       Девочки смотрели на экран, не зная, что сказать.       И в этот миг по двери ударил тяжёлый кулак.       — Откройте, это полиция!       Голова Джунипер упала в её же руки.       — Да чёрт подери, Жон…