Человек

Прекрати этот бег, человек. Ты порочишь всю жизнь в этом мире. Как не слышащий звуки-стихи, леденеющий в старой квартире. Прекрати этот бег, человек. Ты уже ничего не исправишь. Не кричи громко слово «мораль!» ни черта ты о ней не знаешь. В этой темной, глухой пустоте, словно зрители в актовом зале, смотрят тысячи мерзких глаз, так же молча тебя осуждая. Ты посмотришь наверх, но там тьма. И внизу чернота. И по кругу. В страхе ты протираешь глаза, поддаваясь в безумье испугу. Что же ты замолчал, человек? Не кричишь громко слово: «спасите»? Неужели ты принял на веру, что спасешься вновь жалким «простите»? Ты смешон, человек. Ты ничто. Лишь запчасть в механизме вселенной. И тебя так легко заменить, ты, дурак, что боролся с системой. Не виню, я ведь тоже когда-то… Но, а впрочем, забудь. Я не ты. Ну, куда вновь бежишь, проклятый? В черном зале глухой тишины. Осмелел? Диалог затеваешь? Я польщен, ну давай, излагай. Через слово творца вспоминаешь? Не творец я? Ну что ж, угадал. Я не Бог, я его наблюдатель. Ты ж творенье, по лику его. Я не дьявол, зачем оскорбляешь? И не ангел. Ты видишь крыло? Мотыльки это все в полумраке. Что танцуют без продуха вальс. Ты не видишь? Сгорают в пожаре, что бы этот костер ни погас. Не моли, человек, о пощаде. Я не в силах прощение дать. Я не Бог, я за ним наблюдаю, как танцует он вечный вальс. Почему ты стоишь на коленях? Тебе страшно? Мне тоже. Прости. Но не в силах я, как не старался, отпустить все твои грехи. Ты надменен, жесток, прозаичен. Но все та же безумная страсть. Иногда, за людьми наблюдая, вижу, как они кружат вальс. Мне так злобно, так яростно, больно. Я влюбился в тебя, человек! Ты в безумии так спокоен! Ты спокоен в безумный век. Убегай, человек, без оглядки. Убегай, не смогли, что б догнать. За тебя, в черном актовом этом зале, буду сам я твой срок отбывать…