Измена.

Костя мирно сопел в кровати, когда Альбина искала себе место в их постели. Весь сумасшедший день смешался в общую массу, выдавая на выходе один итог — она в этом доме больше не останется при любом раскладе. Поднявшись, осторожно подошла к стулу, накинув на своё полуобнаженное тело шёлковый халат. Огляделась. Мужчина продолжал спать, не слыша посторонних звуков. В одно мгновение выйдя из спальни, осторожно пробралась на лестницу. Нечего терять. Некого винить. Пару беззвучных шагов до его комнаты. Пару беззвучных шагов в неизбежность. Приоткрыв дверь, заглянула. Валера лежал, отвернувшись к стене. Вроде спал. По-крайней мере, так показалось. Темнота, манившая к себе, затуманила голову. Она прошла в комнату, закрыв за собой дверь, приостановив поток света, льющийся из коридора. Мужчина не пошевелился. Альбина, пройдя вглубь комнаты, стянула с себя халат, присев на его кровать. Провела ладонью по простыни. Повернула голову в его сторону. Всё еще лежал. Всё ещё не слышал её прихода. Решившись за секунду, прилегла на край кровати возле него. Так несмело, будто к незнакомому человеку. — Если ты не останешься этой ночью со мной, то я прямо сейчас ему всё о нас расскажу… — распространился его голос по ночному пространству небольшой комнаты. Альбина, прижавшись лицом к его спине, крепко обняла голый торс: — Если что, я обижена. — За что? За то, что спишь и со мной, и с моим братом? — Валер… Обернувшись, притянул её плотнее, в беспросветной темноте пытаясь разглядеть её глаза: — Когда ты всё ему расскажешь? Зачем ты вообще с ним? Зачем вышла за него замуж, ты же не любишь его… Вздохнула: — От безысходности. От отчаяния. Я хотела карьеру, а он перекрыл мне кислород… Хочет, чтобы я была только его… Её пальцы, забегавшие по собственной шеи, то ли от смущения, то ли от болезненности темы осторожно начали сжимать кожу. В эту секунду — в эту самую секунду ему захотелось стать этими пальчиками. Так же забегать по ней. Так же проникнуть сквозь плотные ткани. Прижав сильнее её тело к своему, вдохнул сладкий запах шёлковых волос. — Мы вернёмся в Москву, будем жить вместе… Мне нужна бэк-вокалистка… Можешь работать, если захочешь. Это будет твоим стартом. Появятся дети… Я смогу вас обеспечить до самой старости, понимаешь? Я просто хочу быть с тобой и всё. — Господи, Валера, — сладость этих слов была мучительной лишь от осознания несбыточности, — Что скажут люди? Что скажет твоя мама? А Костя? Ваши с ним отношения и так хрупкие… Ты потеряешь и автора песен, между прочим. Ни семьи, ни карьеры. Он способен на многое, Валер. — Так ты за это боишься? — ухмыльнувшись, переменился в голосе, — За то, что я композитора и автора песен потеряю? Ты на деньги ведёшься что ли? У кого больше? Девушка, задрожав, не смогла ничего ответить. Пальцами прошлась по его руке, оттолкнув от себя. — Подожди, прости, — схватив её, не дал отдалиться, — Прости… — Как ты можешь? — прошептала она, — Я искренне тебя… — Прости меня, — прижавшись, еле слышно проговорил ей на ухо, на всякий случай придерживая за руку, чтобы не позволить уйти. Ласковое молчание. Только лишь звук касаний их рук едва трогал уши, заманивая в беззаботность. Проведя ладонью по её локтю, коснулся ключицы. Ему вдруг захотелось понять её, вывернуть наизнанку. Какая она изнутри? Дотронувшись до грудной клетке — не пошло, а с любопытством, провёл по каждой косточке. — Почему у вас нет детей? Отпрянув, Альбина с испугом посмотрела в его сторону, а после сразу постаралась прийти в себя: — Просто… Просто не особо получалось… Мы и не планировали… — Ты чего? — Ничего. — Если эта тема болезненная, то… — Нет, — прижавшись, прошептала она, — Хочу говорить с тобой обо всём. Задумчивое молчание поглотило их с головой. Просто уснули. Так спокойно и так легко. Проснулась с первыми лучами осветившего комнату солнца, беззвучно покинув его пространство. Вернулась в свою спальню, в которой за ночь ничего не изменилось. * Она устала за этот мучительно долгий день, проведенный наедине с их мамой. К вечеру, словно выжатая, не ощущала ничего — ни радости, ни боли. Костя приехал с дочками: Лия, как и раньше, игриво начала свои приставания к Альбине. «ВИА Гра» с Костюком приехали чуть позже, но не менее удачно расположились за огромным столом в просторной комнате. Альбина, сидевшая с мужем, смотрела на часы. — Валер, ты где? Мы без тебя не садимся, — прокричала мама, направляя голос в коридор. Мужчина быстро прошёл в столовую, удобно расположившись на стул. — Так, — уверенно начала женщина, — Ну и как каждый из вас провёл свой день? Девочки из группы, засмеявшись, взялись рассказывать очередную, как им казалось, безумно смешную историю, приключившуюся в этот день. Альбина, смотря напротив, ловила на себе взгляд Валеры. Они, словно отключившись, не слышали никого. Улыбавшись друг другу так несмело, под столом трепетно касались ногами. Ему вдруг захотелось, чтобы Вера всё рассказала — прямо сейчас, при всех, но нет. Нет. Допустить такого унижения Альбины он не может. Зная, какую боль ей может причинить всеобщее осуждение, попытался оградить её от этого. Они всё продумали. Он улетит в Москву. Она просто скажет Косте, что подаёт на развод. Начинает новую жизнь. Больше не любит. Никогда не любила. А после улетит к нему, никому об этом не рассказав — пусть в тайне начнут всё по новой, но вместе. Этот план был идеальным, и его следовало придерживаться. — Слушайте, а я ещё одну интересную историю знаю, — с улыбкой проговорила Вера. Валера, взяв ситуацию в свои руки, мгновенно её перебил: — У меня сегодня такой корпоратив был. Ну, я же в Киеве не планировал работать и… — Вообще-то ты меня перебил, — возмутилась блондинка. Улыбнувшись, Дима приобнял Веру за плечи: — Вер, ну ничего, вечер длинный. Альбина, не подозревая о планах девушки, с интересом смотрела на Валеру, искренне беспокоясь о его дне. Перед ним стояла одна цель — отвлечь внимания всех. Заговорив о чем-то неинтересном, и даже глупом, придумывал на ходу разные события. Шатенка смотрела на него так нежно, что в какой-то момент, наклонившийся к ней Костя, прошептал ей на ухо: — Ты бы хоть при всех так не палилась.