Измена.

Он, уставший после перелетов, лежал в кровати, ощущая фантомный вкус алкоголя на своих губах. Нетрезвость сознания — единственный выход для потерявшегося в жизни человека. Жена ушла, узнав об изменах. Жена ушла, узнав о вранье. Проблема была не в её уходе, а в нём самом, и осознание этих мыслей вертелись где-то на языке, на котором алкоголь превратился в глазурь — только облизни губы. Он языком прошёлся по нижней, а затем по верхней, но ничего, кроме пресного вкуса своей оболочки не почувствовал. Знакомый голос донесся до его ушей и мужчина заставил себя привстать. Он вошёл в столовую, когда компания людей о чем-то живо разговаривала. Три красивые девушки, уверенно державшие спину, о чем-то смеялись, пока Дима Костюк — второй продюсер трио — решал очередной важный вопрос с Костей. Группа композитора Меладзе в полном составе. — Всем привет, — с улыбкой сказал Валера, поприветствовав знакомую компанию. — Валера! — с неподдельной радостью закричала Вера, вскочив со своего места. Долгие объятия, в которые мужчина был погружен, показалось, перекрыли ему все пути к кислороду. — Вера, сядь на место, пожалуйста, — достаточно строго проговорил Костя, и Валера заметил в этом взгляде что-то из мужской ревности, а не из отцовской заботы. Блондинка, улыбнувшись, послушно села на место к девочкам — Наде и Ане. Младший брат, пожав руку Костюку, сел рядом с девушками, откровенно улыбнувшись в их сторону. В ответ заигранные взгляды. В ответ смелые мысли. Мужчина, оглядев комнату, попытался найти ту, о которой ничего не знал. О которой ничего не должен был знать. — А где Альбина? — в попытке проговорить более безразлично, Валера посмотрел на Костю. — Голова болит. Она в комнате. Очевидный обман его слов натолкнул Валеру на собственные выводы — девушке неприятна компания, частью которой она не стала. Стала чем-то другим — кем-то другим: женой, семьей, бытом, но не обнаженным телом в свете фотокамер, не мечтой всех мужчин, не частью сцены. Пришла на кастинг, а вышла замуж. Это оскорбляло больше, чем если бы ушла без всего. — Зачем тебе Альбина, Валер, давай лучше обсудим наш танец в песне, — с улыбкой заговорила Надя. — Кстати, да, — поддержал Дима, — С танцем в прошлый раз получилось отлично. Не хотите всегда танцевать? Будет такая изюминка… Валера улыбнулся: — Ну я только за… Тем более с Надей, — загадочно проговорил мужчина, посмотрев на неё, но не в глаза — на тело. Такое знакомое тело. Особенно когда голое. Одна из причин его развода. Одна из главных причин. Улыбкой на улыбку. Флирт на флирт. — Добрый вечер, — бесцветный голос послышался за его спиной, что заставило Валеру обернуться. Альбина, сменив платье на струящееся с длинным воротом, прошла вглубь комнаты. — Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил Костя, уступая жене место. Она села напротив девушек, поведя шеей, словно попыталась избежать столкновение взглядами: — Всё хорошо. Таблетка помогла. — Альбин, — с улыбкой проговорила Вера, — Отлично выглядишь. Шатенка учтиво моргнула, не проронив ни слова. Валера за доли секунды успел оглядеть и тех, кто сидел рядом, и её саму. Девушки из группы в откровенных майках, подчёркивающих все достоинства их идеальных фигур, почему-то вызывали в нём меньше чувств, чем та, чья сексуальность была спрятана за семью замками. Она словно существовала в отдельном ритме: её голос был не таким манящим, а одежда открывала глазам гораздо меньше относительно солисток группы, и всё же образцовая сдержанность, когда она ловко смыкала ноги, соприкасаясь коленями, или тонкие руки, осторожно поправляющие прическу, заставляли окружающих её рассматривать и удивляться внутреннему воспитанию. Она, прикоснувшись к бокалу с вином, внезапно подняла глаза, столкнувшись с любопытным взглядом Валеры, ловящим каждое её движение. Этот неожиданный для него жест пробился через отдельный орган его чувств, создавая волну энергии, уловить которую любой мужчина может абсолютно в разных ситуациях. Где-то внизу его туловища стало жарко. Внезапное желание увидеть нечто большее, что, возможно, видит каждую ночь его брат, поселилось в нём так уверенно и плотно, что мысль о собственном разводе сразу улетучилась, оставляя его одного. — Вера, кстати, я прослушал студийную запись — ты делаешь огромные успехи, — с улыбкой проговорил Костя в адрес блондинки, словно не обращая на рядом сидяющую жену никакого внимания. Альбина медленно повернула голову с сторону мужчины, чтобы взглянуть ему в глаза. Обида. Ревность. Обида. Что-то пульсировало в ней. Что-то, что пульсировать не должно в хорошем браке. * Она вышла из комнаты ближе к ночи, когда поняла, что гости расходиться не планируют. Валера, проводив её взглядом, остался сидеть на месте, задумавшись — не заметил ли кто-нибудь его странного поведения. Сон, которого он был лишён уже вторые сутки, напоминал о себе сквозь затуманенную голову. — Ребят, простите, но я уже пойду в комнату… — поднявшись со стула, попытался улыбнуться, — Увидимся ещё в туре. — Даже раньше, Валер… Мы можем на неделе ещё зайти, — игриво проговорила Вера, напоровшись на сердитый взгляд Кости, — Ну… Как получится… Валера положительно помотал головой, сделав пару шагов к выходу. * Он проснулся среди ночи, когда жуткое чувство жажды охватило его глотку. Жажда, которую он боялся. Сладкий вкус горькой водки вновь очутился на его губах, и в состоянии полусна он вышел из спальни. Большой трёхэтажный дом имел слишком простое расположение комнат, поэтому, выучив маршрут до кухни мгновенно, ноги автоматически пошли в нужную сторону. Пусть и мечтал о простой водки, но, к примеру, виски тоже было бы неплохим снотворным. — Ты думаешь, что это смешно? — напоролся на женский голос, негромко доносящийся за дверью спальни, — Это меня унижает. — Альбина, это моя работа. Группа — это моя работа. — И Вера, я так понимаю, тоже. — Ты удивительно сообразительна. Валера, сделав пару шагов к чужой комнате, попытался прислушаться. Разговор, состоящий из упрёков, был больше похож на ссору, но всё же нежность мужского голоса давала надежду на примирение. — Кость, не трогай меня… Молчание. Лёгкий шорох. — Костя! Не трогай! Звуки сжатой простыни стали вдруг такими громкими, что Валере внезапно стало стыдно становиться свидетелем подобной сцены. Лёгкие хлопки, словно ладонью по голому телу. — Костя! Испугавшись, мужчина сделал несколько шагов назад, а после скрылся за дверью собственной спальни. Вкус алкоголя пропал с его потрескавшихся губ и больше в ту ночь так и не появился.