Хитрых дел мастер (сборник)

Кошка Я себя крою, с собою борюсь. Кого я люблю? Кого я боюсь? От чего тебе грустно? От чего тебе весело? Шёпотом в тебе, радужным месивом… Как моя нежная? Как моя серая? А в тебе вздохами, я в тебя верую. Мурманск Север, приближаюсь к тебе. Пол года в свету, пол года во тьме, Вьюги, холодные ночи, манит всех сияньем. На снег наступаю, забываю, поражаюсь незнаньем. Сосны ростом по пояс, цепочка лисьих следов… Дружелюбнее Мурманск из знакомых мне городов. Смотрю на снега, смотрю я в окошко, Вспоминаю друзей, вспоминаю и Кошку. Снег хлопьями на землю стремится, Замёрз водопад, он, как и снег чего-то боится. Повернусь к звёздам, протяну: «Кошка, где ты?» Но связи нет, не дождусь я ответа. Я наверное птица, раз еду куда-то. Отвернусь от окна и взгляну на солдата… Правильный выбор ты сделала, Ви, Что-то не так в моей волчьей крови! Это твоя родина, север, хлебные крошки, Уют… Это Мурманск, моя нежная Кошка. Война - не женщина У войны не женское лицо... У войны лицо всё в шрамах. У ней нет начал и нет концов, Какими связана бандана. У войны на бровях очки. У ней ядовитые глаза, И она бела почти. Не помнит маму и отца. У войны кольцо на мочке. Идёт уверенно по миру, Не дойдёт никак до точки: День и ночь зовёт Марию... У войны руки мускулисты. У ней кожа смуглая чуть-чуть. Война - спортсменка и артистка, Она проходит тот же путь. Война вовсе не девица, Она шутит не по-детски И летит куда-то птицей, У войны лишь голос женский... Одна Погибла планета... Вот была, а вот её уж нету... Нет собак, деревьев и людей, Нет блох, тараканов и мышей. Она как Марс стала безмятежной. И казалось, на спасенье нет надежды... Но почему я до сих пор жива? Я на Земле одна, совсем одна... Это вам не восстание Гетов... Внезапно пришёл конец света. Исчезли все с лица Земли... Всё теперь в огне, всё теперь в пыли... Зной, жара, да ветер в спину. И самое смешное, что я никогда не сгину. Я кричу, я зову... Ну, друг мой, где ты? Но я одна на сей планете... Я ни жить ни сдохнуть не могу, Поэтому лишь твою обугленную фотку берегу. Я тут пробуду лет тысячу, а может миллион... Я локуст, я гет, мне имя Легион... И я одна. Про М.Ф. Мне что-то снова снится. Идёшь быстрей по дороге, Солдат с душою птицы, Не поддаваясь тревоге. Я по телу каплями пота, По лицу многочисленны шрамы. Вокруг равнины, пустоты, Череп подвязан банданой. Шёл и кровью капал, Злился на всё в этом мире. Никогда не страдал и не плакал, Это не в твоём стиле. Ты никогда не боялся, И нас учил не бояться, Ты резал, резал и дрался, Всё продолжая смеяться. И вдруг заработал твой лансер... И вошёл нежно мне в спину, И тут же в смертельном трансе, Я знаю, что скоро сгину. В воздухе запахло гарью, Бьюсь из последней силы. Со мной разобрались, как с тварью, Нога мой череп сдавила. Тебе пора уж вернуться, А ты всё заходишь дальше, Слушаешь, как жизни гнутся, Забивая упругим маршем. Порой ты бываешь грубым, Но на удивление добрым, Считаешь жетоны зубом... Свободный, сильный и гордый! Северный караван По равнине мчит наш клан. Впереди ты, твой крепкий стан. Скользишь ты призраком в тиши. Отстаю. «Ну, быстрее! Поспеши!» Руками толкаясь от гладкого снега, Лечу, поражаюсь лёгкости бега. В такие моменты крылья растут за спиной, Летят впереди и сзади, за мной. Равнина, кочка, спуск подъём, мосток. Хочется страшно горячего чая глоток. А мы несёмся , плечами воздух теребя, Мы совершенны, боль и усталость терпя. Холод своим поцелуем меня скоро удушит, Спасёт меня чай, ледяные оковы разрушив. Вокруг снега, деревья, скалы, скалы! А я лечу, не говорю, что устала. Берсеркерша Я прошу вас, меня поймайте, держите, Я бегу к цели, остановите! Я лечу сквозь огонь боевым вертолётом, Я врываюсь без стука, это моя дорогая работа, Я не вижу, не буду видеть, когда всё померкнет, Я становлюсь неуязвимым крылатым берсерком! Я воюю, сто лет, но не нашим, не вашим, Я молюсь Амонкире, и всё реже Арашу, Я кричу, я прошу вас, я почти вою! Я мешаю серую кожу, с серой золою. Я хищник, ах, если б была я зелёной... Я не Криос, так жаль, губы мои на вкус не солёны. Я страдаю, мне плохо! Кто может, мне помогите! Я бегу к цели, ладонью меня остановите! Но кто? Кем будет этот призрачный кто-то? Кто одарит меня своей нежной заботой...? А зачем ты меня дразнишь? Ведь я умею кусаться. И пока будут такие как ты, я буду бежать, я буду рваться! А хочешь, я открою вам свой страшный секрет? Я берсерк, потому что я девушка, секрета тут нет! Была любовь Шагала вперёд, я шла далеко, Одиноко мне было, совсем не легко. И я приняла решение вскоре... Что пропадать всем этим просторам? Надоело мне камни пинать по дороге И я создала мир, прекрасный, жестокий... Я делала плоть, я делала кровь, не осознавая сего. Я тринадцать лет ваяла из глины его. Там были и змеи, и великолепного вида цветы, И там, в этом бешеном мире, у меня была ты. Ты! Поверь, я из глины тебя сотворила, Я смотрела в глаза тебе, я твои губы любила. Мне счастья хотелось, я была столь наивна, Ведь ты предала меня, так жёстко, обидно... Ты оказалась холоднее зимы и злее огня, Ты убегала вдаль, быстрей от меня... Я поняла, ты не моя, ты покидаешь наш рай. Сорвала с головы я и кинула вслед: "Любовь забрала и корону мою забирай!" Древность по экологии Стоит, возвышаясь над светом, Угрюмо смотря под ноги: Как серы под асфальтом дороги, Как бедна без него планета. Вдыхал воздух без кислорода, Стоял на земле, опороченной ядом, Проводя по окрестностям взглядом: "Что же сталось с природой?" Глаза распахнул несмело, Глядя в городов тошнотворную пыль, Не мог принять эту быль... И что-то о рог зазвенело. То было солнце в тумане, Висело легко и невинно. Вдруг стало до боли противно, Сколь люди утонули в обмане. Взглянул на грязную воду, Застучал от злости ногами И вырвал солнце рогами Из искрошенного небосвода. Жгучий яд бежал по лицу Вместе с прохладной слезой, А небо отвечало грозой Былому богу огня и лжецу. Стон наполнял штормами моря. Он идёт по серой дороге... Вулканы мира, приветствуйте бога! Бейся за грешное право, Земля! Демон Слышишь голос под кроватью? Я въелся в тьму и осел на волосах. Я на тебя надену платье, Будешь спать во тьме-шелках. Я столь зыбок по природе. Я скакнул на подоконник. Созерцая твои радужные рёбра, Тяну к ним свои ладони. Я размажу и смешаю эти краски, Психодел загнав под кожу. Я надеваю страха маску, Я служу тебе, художник.