Демон. Внутри и снаружи.

      — Итак… тост! — поднял руку с бокалом Сэвидж, привлекая внимание коллег.       Робардс и Уильямсон вторили жесту и подняли свои кубки, ожидая речь. Вообще-то, пить в штаб-квартире мракоборцев было не то, что не принято, а даже строжайше запрещено. Мистер Скримджер был и вовсе воплощение запретов и догм, но четвёрка спокойно сидела в кабинете заместителя и тихонько кутила с его немого дозволения. Благодушие до этого железного начальника, послабление дисциплины для посвящённых и новый тост были неразрывно связаны.       — Хочу выпить за то… — немного задумчиво повторил Сэвидж, аккуратно подбирая слова. — За то… чтобы череда счастливых обстоятельств, которая, наконец-то, началась, была такая же длинная, как эти чёртовы два с половиной года полной задницы, из которой мы едва выбрались!       — Золотые слова! — ещё выше поднял бокал Уильямсон, а Робардс даже аккуратно похлопал в знак одобрения.       В этих простых фразах было столько облегчения и надежд, что даже перспектива борьбы с Тем-Кого-Нельзя-Называть на некоторое время отошла на второй план. Они смогли схватить не только беглого узника, испортившего жизнь на два с лишним года, но и его жуткого ручного демона, во что, честно говоря, из тайного отряда Руфуса Скримджера никто не верил. Однако чудо, в лице Песни Теней, наконец, произошло: виновные пойманы и сидят, там, где им положено, а потенциально опасные для будущих столкновений стаи оборотней выслеживаются эльфийкой одна за другой. Тяжкий груз наконец-то свалился с плеч мракоборческого отдела; сразу после поимки Блэка и Ярости Бури, мистер Скримджер проспал начало рабочего дня и появился лишь после обеда, но выглядел при этом так, словно за несколько лет впервые по-настоящему выспался.       Однако четвёртый участник весёлого собрания всеобщего воодушевления не разделял. Казалось, что в отличии от всех остальных, Дарси с каждым днём становится лишь угрюмее. Первое время на это специально никто не обращал внимание, чтобы не портить себе настроение, но было ясно, что рано или поздно причину его недовольства всё же придётся выяснять.       Допив содержимое кубка, Робардс тихо вздохнул и, под кивки и многозначительно брошенные взгляды остальных, обратился к своему помощнику.       — Джей, ну а ты что такой хмурый последнее время? — чрезмерно невинно поинтересовался он.       — Не важно, — бросил Дарси и тут же уткнулся носом в свой бокал, чтобы скрыть выражение лица.       — Да, я вот тоже всегда так выгляжу, когда ничего никому не хочу говорить, — скривил уголок губ Сэвидж, похлопывая себя по весьма округлому животику. — Хотя… нет, подождите, у меня такая кислая мина только когда меня прям распирает высказаться.       — Вам хочется думать, что всё в порядке, так кто я такой, чтобы мешать веселью? — с вызовом бросил Джером, хлопнув фужером по столу.       — Нет, ну, точно, что-то внутри так и просится наружу, — хмыкнул Сэвидж.       — Смысл говорить, когда никто не слушает? — фыркнул Дарси.       — Да погоди, не кипятись, — миролюбиво поднял руку Уильямсон. — Мы тебя слушаем. Валяй.       — Ну, хорошо… Хорошо! Я выскажусь… И потом не говорите, что вас не предупреждали, — с запалом начал Джером, угрожая указательным пальцем. — Эта ваша любимая Песенка нас предаст, вот увидите!       Вместо ответа Сэвидж лишь присвистнул и недоверчиво дёрнул головой:       — С чего такая уверенность? Вообще-то, без неё мы бы никого не поймали: ни пёсиков из другого мира, ни Блэка с его эльфиком, ни оборотней.       — Вот именно! — кивнул головой оратор, отчего-то довольный высказыванием. — Но вам не кажется это подозрительным?       — Если я правильно понял мистера Скримджера, — аккуратно начал Уильямсон, — Майев в своём мире кто-то типа нас, поэтому её действия весьма… закономерны. Мы ловим последователей тёмных практик и запираем в Азкабане: она поймала своего преступника, посадила в темницу и сейчас выслеживает его пособников. Что не так?       — А когда она их всех поймает, что будет делать?       — Ну… не знаю. Как по мне: пусть сначала поймает, а потом уже будем об этом думать.       — Вот, — довольно ткнул пальцем в коллегу Джером, — в этом и есть её секрет: мы ей слишком доверяем и не задаём вопросы. Но и без этого очевидно, что эльфийка не так проста.       — Ты пока ходишь вокруг да около, — покачал головой Сэвидж. — Если хочешь, чтобы мы тебе поверили, попробуй рассказать что-то более пугающее и весомое.       — Так я и думал: вы мне не верите, — пожал плечами Дарси. — Однако, что вы ответите на следующий вопрос: как Майев собирается возвращаться в свой мир?       Сэвидж открыл было рот для высказывания, но вместо этого лишь нахмурился. Уильямсон цокнул языком и сощурил глаза:       — А ведь и правда, она об этом ничего не говорила.       — Думаю, она молчит потому что либо не знает, либо… — лицо помощника заместителя главы мракоборцев стало слегка зловещим. — Либо наоборот — слишком хорошо знает.       — О чём ты? — против воли уточнил Робардс.       — После поимки своего ненаглядного беглеца вторая вещь, о которой мечтает ваша красотка, это о моменте, когда покинет «паршивый», как она сама говорит, мирок. Но как это сделать? Своих сил у неё для этого нет, а эльф попался. Что дальше?       — Что же, по-твоему, «дальше»? — снова протянул Гавейн.       — А дальше нужно договориться с кем-то, кто может это сделать… — улыбнулся его помощник. — Но кто ещё кроме эльфов попадает в наш мир из-вне?       Вместо ответа ему вторила тишина. Правильно поняв недоумение коллег, мракоборец продолжил.       — Я полагаю, что Майев уже давно договорилась… с Легионом.       — Ча-гось? — чуть не поперхнулся Сэвидж, ведь именно в это мгновение решил допить свою порцию в бокале.       — Да, я понимаю, звучит как полный бред, но если задуматься… Демоны ищут не её, а Иллидана, — быстро продолжил Дарси, чтобы успеть высказаться до того, как на него налетит лавина криков и недоверия. — Что, если она пообещала его и оборотней в обмен на возвращение домой? Враг моего врага — мой друг. Она единственная в нашем мире, кто может определять появление демонов, а значит мы, даже если захотим, особо не проверим, правдивы ли её действия или нет, но и это ещё не всё… У меня есть доказательства того, что я прав.       — Очень бы хотелось на них взглянуть! — выпалил Гавейн, едва сдерживая возмущение.       — Ну, они не совсем вещественные, — слегка замялся его помощник. — Скорее, это высказывания, которые косвенно подтверждают мои опасения, но всё же. Так вот, Майев недавно показывала, что все оборотни помечены Иллиданом, весьма демонстративно ткнув меня в это носом. Сама Песнь Теней утверждает, что ловит ликантропов для того, чтобы те не связались с кем-то на поверхности, но… Кого ей, жуткой убийце, бояться в подземелье Азкабана, если даже мы и мистер Скримджер теряем там возможность колдовать? Правильно, некого. Кстати, самой Песни Теней и домовым эльфам на это ограничение будто бы плевать. Что, если она опасается пособников эльфа не потому, что он опасен для нас на свободе, а наоборот, чтобы мы не узнали от кого-то из них правду? Сейчас же Майев просто отдаст пленника демонам, пока тот спит мёртвым сном, туда же сдаст его псинок, а сама упорхнёт к себе домой, оставив нашу Землю на растерзание Легиону, ведь на нас, людей, ей откровенно плевать.       — Парни, кажется в Святом Мунго из отделения особо одарённых один сбежал, — хмыкнул Сэвидж. — Нужно послать туда срочную сову, пока целительницы не хватились потери.       — Смейся-смейся, — злобно шикнул Дарси. — Ведь будущий апокалипсис — это так смешно и весело!       — Нет, Джей, это ты послушай сам себя! — вступился за коллегу Робардс. — Ловить узника… чтобы потом отдать ещё более жуткому врагу? Да и потом, когда бы ей с кем-то договариваться? Если ты забыл, напомню: без нашей помощи она не могла покидать пределы своей комнаты, но и когда находилась на задании, рядом обязательно был хотя бы один из нас, чтобы вернуть её обратно. Это тебя ни разу не смущает?!       — Я знал, что кто-то об этом спросит, — почему-то обрадовался Дарси. — Для меня самого это было неразрешимо до недавнего времени, но сейчас я смогу тебе ответить. Последний раз, когда я был в Азбакане, Майев усыпила Блэка даже не притронувшись к нему. Просто посмотрела на него и тот почти тут же упал, как подкошенный. У меня, кстати, один раз такое было: помнишь, мы её переносили в Стоунхендж? Так вот, я там, оказывается, заснул. Мы притащились туда ночью, а она соизволила меня разбудить только в полдень. Что она делала всё это время?!       — Договаривалась с целительницами, чтобы твои рукава были подлиннее, а стены помягче, — снова сострил Сэвидж.       — Сколько раз она так исчезала из нашего поля зрения? — не унимался Джером Дарси. — Кстати, не факт, что и Дамблдор её контролировал на все сто процентов. Может быть Майев запудрила мозги этому Снейпу, чтобы тот прикрывал её похождения, пока она спокойно бродила по округе. Откуда вообще появились демоны у Хогвартса? Почему ни на кого не напали, раз всегда такие голодные до магии? Что мешало раньше Песни Теней встретить хозяина гончих, а потом перед нами разыграть спектакль, чтобы мы поверили в то, что она на нашей стороне? Сами говорили, что эти псины — расходный материал Легиона. Потерять три собачки из многочисленных тысяч в обмен на опасного эльфа — да, считай, сделка века!       — Слушай, всё это, конечно, звучит даже почти разумно, но… — покачал головой Уильямсон. — Вот давай на секунду допустим, что ты прав… Что тогда? Что ты предлагаешь?       — Я предлагаю разбудить эльфа, — уверенно произнёс Дарси.       Остальные маги вместо ответа ошарашенно переглянулись, ни в силах сразу прокомментировать услышанное.       — Он — второй, кто тоже может определять следы демонов. Да и Дамблдор, скорее всего, с ним о чём-то договорился, ведь я не верю, что он сам по себе смог сбежать, — уже тише добавил помощник Робардса. — Разве это не доказывает, что он к людям относиться гораздо лучше, чем девчонка? Блэк, каким бы он ни был, верит в эльфа от всей души: Иллидан спас его от дементоров и нашего преследования. Там, в камере, я видел, как он переживает за него. Он звал Иллидана как одержимый. Может… может нам изначально не стоило доверять внешнему виду, и роли Ярости Бури и его тюремщицы не так очевидны? По сути, всё, что мы слышали, это история лишь из её уст.       — Ладно-ладно, я сам трансгрессирую за ценительницами. Парни, одна нога здесь — другая там. Я мигом, — невесело пошутил Сэвидж.       — Что опять не так? — наконец вспылил Дарси, уже не в силах сдерживать эмоции.       — Что не так? — в тон ему ответил Гавейн. — Я скажу тебе, что не так: мы два проклятых года, даже больше, бегали презираемые всеми за этим чёртовым Блэком. Хоронили наших коллег и молились подтяжкам Мерлина, чтобы всё это уже кончилось. Я не знаю точно, что тогда случилось в «Дырявом Котле», но в Хогвартсе я сам был бы куском обгоревшего покорёженного мяса вместо Николсона, если бы не пригнулся. И пламя это запустила не Майев, а Ярость Бури! Это в тему о том, как он людей любит. Что-то я не слышал, чтобы Песнь Теней кого-нибудь хотя бы ранила, кроме тебя. Но знаешь, приятель, в отношении девушек твой язык и я был бы иногда не прочь укоротить. Кстати, пятнадцать лет назад именно оборотни служили Тому-Кого-Нельзя-Называть, а сейчас они снова активизировались, бегают за эльфом на задних лапках, а Тот-Кого-Нельзя-Называть возродился с помощью какой-то непонятной магии. Знаешь, Джей, если мне скажут, что Ярость Бури это сделал, я даже не удивлюсь. Я не верю в такие совпадения. И мне до сих пор снится тот летящий в меня зелёный огонь, вот только во сне он попадает, и у меня всё полыхает, даже душа!       Сбитый с толку откровенной тирадой всегда вежливого и сдержанного начальника, Дарси стушевался. К такой искренности он был не готов, да и на брошенные в его сторону факты отвечать пока было нечего.       — И, раз ты так любишь думать, — тем временем продолжил Робардс, — прикинь ещё вот что: а вдруг ты неправ? Что тогда? Майев рискнула всем, подставила себя под удар и пошла даже на то, чтобы тот, кого она ненавидит, к ней прикасался, а мы его отпускаем! Ты хоть понимаешь, что тогда с ней будет? Хорошо, допустим, тебе на неё плевать так же, как, по твоим словам, ей на нас, но ты представляешь, как он будет мстить тем, кто участвовал в его пленении? Не сомневайся, он запомнил всех. Хочешь его выпустить — сначала прикупи даже не местечко на кладбище, а сразу выбирай маленькую урну, куда засунут твой тупой прах после встречи с ним.       — Значит, вы мне не верите? — презрительно подытожил Джером Дарси.       — Я не просто не верю, — шикнул заместитель главы мракоборец, — а с этого дня отстраняю тебя от дел, связанных с эльфами! Давно пора было это сделать. Я забираю значок доступа в её комнату и твой браслет для нахождения в Азкабане, а так же запрещаю там вообще появляться! Дементорам и домовикам, что помогают Майев, будет передано, что твоё нахождение на территории тюрьмы с этой минуты незаконно. Это — приказ!       — Гавейн, ты чего? — опешил его помощник. — Мы же столько лет работаем вместе! Неужели я хоть раз подставлял тебя или давал повод усомниться? Эта ушастая тебе просто глазки строит, а ты и рад слюни распустить! Из-за неё нас всех переловят и превратят в рабов Легиона!       — Сэвидж, ты ещё не притащил ценительниц? — устало пряча лицо в руке, уточнил Уильямсон.       — Да стало интересно, чем кончится выступление доблестного сэра Кэдогана, — со смешком ответил тот, иронично упомянув чудаковатого рыцаря, прославившегося отвагой и тягой к подвигам больше, чем разумными действиями. — Скандалы, интриги, заговоры, конец света и атака демонов других миров — не знал, что у нас в отделе кто-то в «Придире» на полставки подрабатывает.       — Ну, хватит! — рявкнул Дарси. — Не верите, и чёрт с вами! Веселитесь на своём пиру во время чумы, пока можете! С меня достаточно вашей инфантильности!       Резко сдёрнув браслет с руки и демонстративно швырнув значок из нагрудного кармана, помощник заместителя главы мракоборцев пулей вылетел из кабинета начальника и почти упал на стул собственного рабочего места. В голове бурлили недобрые мысли, заставляя скалиться и бессильно сжимать и разжимать кулаки.       Как же ловко эта ушастая всех очаровала и облапошила! Кому нужно — улыбнулась, для мистера Скримджера преподнесла беглецов на блюдечке и со всех сторон оказалась невиннее новорождённого младенца. Неужели они действительно ничего не понимают? Почему предпочитают блаженную слепоту неприглядной реальности? Если бы эльфа можно было так легко поймать, отчего же Песнь Теней раньше не пришла к нему, предлагая себя во всех позах его извращённой фантазии? Хотя даже этого ей делать не пришлось — один поцелуй и вот он уже валяется у её ног, в полной отключке и пускающий слюни изо рта. О чём эльфы вообще договорились, что Иллидан так послушно ждал встречи? На месте Ярости Бури сам Дарси одним бы поцелуем явно не ограничился, раз уж выпал такой случай. Видимо, и здесь коварная девица обильно навешала на эльфийские рога и уши длинные ломтики сладких обещаний, благо, размеры её бывшего узника позволяли это сделать в большом количестве. Кстати… а как они вообще договорились?       До этого момента такой важный аспект, как взаимодействие между эльфами, Дарси вплотную не рассматривался. Однако осквернённый эльф именно что ждал гостей, ведь он совершенно спокойно реагировал на прибывающих людей, а Майев откровенно обрадовался. Жаль, Ярость Бури большую часть времени говорил на другом языке, да и Песнь Теней потом перешла на него, забирая у магов возможность понимать их диалог. Интересно, о чём они говорили? Так же не ясно, почему мистер Скримджер совершенно спокойно реагировал на потенциальную встречу с самым опасным существом во всём мире, во время которой ему вернули клинки с силой Скверны. Глава мракоборцев просто отдал приказ подчинённым, но как его самого на это уговорили? Неужели Песнь Теней и с его разумом поработала, как с Блэком?       От навалившихся сомнений и домыслов голова шла кругом. Десять тысяч лет Майев изучала своего узника, параллельно управляя целым орденом. Как она там говорила: «чему только не научишься за это время»? И что, за «это время» её ни разу не свергли и не усомнились в авторитете? Какие же игры она проворачивала у вершины власти, чтобы так долго оставаться в подобном статусе? Судя по всему, и среди иерархии целого народа эльфов она занимала далеко не последнюю роль. С чего вообще кто-то решил, что она никогда не врёт и действительно ведёт тот благочестивый образ жизни, соответствующий роли суровой, но справедливой жрицы-воительницы?       Снедаемый злобой и сотнями «что, если», Дарси и сам не заметил, как отдел опустел и погрузился в темноту. Вывел его из задумчивости резкий звук хлопнувшего ящика с папками текущих дел. Когда-то в нём хранилась улика по одному делу, которая постепенно проклинала всё окружающее пространство, поэтому время от времени отделение закрывалось с таким громким хлопком, что все невольно пугались и вздрагивали; по-хорошему, надо было бы давно с этим разобраться, но никто не брал на себя ответственность, да и искать контрзаклинание всем оказалось лень, ведь проблема была мизерная. Вот так ящик из года в год продолжал пугать окружающих.       В темноте послышались негромкие проклятья, произнесённые молодым женским голосом. Джером заинтересованно склонил голову набок и стал ждать продолжения. Спустя пару минут у рабочего стола Нимфадоры Тонкс появился свет и молодая волшебница бухнула огромную кипу пергаментов, откладывая палочку в сторону. Кроме дела Сириуса Блэка, Дарси не помнил, чтобы сейчас у кого-то ещё была хотя бы приблизительно такая же стопка документов. Хотя… дело летнего Чемпионата Мира по квиддичу было огромным, хотя бы из-за обилия свидетельских показаний, но оно хранилось у мистера Скримджера в кабинете из-за потенциального риска международного скандала, так что вряд ли молодую сотрудницу допустили к подобного рода разбирательствам. Тонкс была назначена как раз по делу Блэка, но… Разве он не сидит сейчас в Азкабане под присмотром подлой тюремщицы осквернённого эльфа?       Когда его, Сэвиджа и Уильямсона приобщали к делу, мистер Скримджер сам педантично рассказывал подчинённым все этапы долгого взаимодействия с директором Хогвартса и хитросплетения сопутствующих этому событий. Джером знал, что Тонкс общается с Блэком, но вот чего не знала сама девушка, так это где её дядя находится сейчас. Факт захвата Иллидана и Сириуса был засекречен и, кроме прямых участников, больше о нём никто не знал. О симпатии Тонкс к Блэку посвященные в дела эльфов тоже были в курсе, как и о предполагаемой невиновности незарегистрированного анимага. Так зачем ей сидеть тут и перебирать старые отчёты? Неужели она ищет что-то такое, о чём ей не соизволили рассказать и из-за чего анимаг пропал прямо у неё из-под носа? О роли во всём этом эльфов, например?       Глаза Дарси коварно сощурились. Да, у него больше нет «прямого» доступа к Азкабану, но это не значит, что его не может быть вовсе. Тонкс нужны ответы и, по счастливому для него совпадению, все они сидят в подземелье тюрьмы. Раз Нимфадора уже безоговорочно верит своему дяде, хоть он и официальный преступник, то, в теории, её можно будет убедить в том, что помогающий Блэку эльф тоже на их стороне. Если она как-то попадёт в Азкабан, то Сириус лишь подтвердит это предположение. Главное, чтобы она не попалась на глаза эльфийке, иначе в отделе появится ещё один труп… Или даже не появится вовсе.       Аккуратно положив ключи от дома в стол, Дарси незаметно трансгрессировал по ту сторону двери в отдел, а потом решительно открыл её. Сидящая к выходу спиной Нимфадора резко подпрыгнула, словно её поймали за тем, чем ей не следовало заниматься, а потом неловко улыбнулась.       — Добрый вечер, Тонкс, — в ответ улыбнулся Джером, делая вид, что ничего не заметил. — Представляешь, подхожу к дому, лезу в карман, а там бац — пусто! Правильно говорил мне Робардс, не стоило так сильно зачаровывать собственное жилище, теперь и сам не могу в него без специальных ключей зайти. «Акцио» бесполезно — их я тоже на всякий случай зачаровал, чтобы никто не смог незаметно из кармана выманить. Если не найду — придётся ночевать на улице!       — О, это… звучит не очень! — неуверенно ответила Тонкс, пока её волосы из ярко-розовых превращались в чёрные.       — Да, уж. Надеюсь, они тут, — Дарси, придерживаясь роли, быстро направился к своему месту, специально проходя мимо Нимфадоры.       Когда мракоборец оказался лучше освещён, он будто бы приободряюще подмигнул коллеге правым глазом, при этом ещё раз беззаботно улыбнувшись. Та, будто бы заколдованная, ответила улыбкой, но после резко опустила голову. Внутреннее Дарси оскалился. О Тонкс говорили как об одной из самых выдающихся выпускниц последнего времени. Она даже ухитрилась стать любимицей вечно недовольного Аластора Грюма, но, в конечном счёте, была всего лишь молоденькой девушкой. Джером отдавал себе отчёт в том, как его внешний вид и статус третьего лица в мракоборческом отряде действует на прекрасный пол, и реакция Нимфадоры указывала на то, что и сейчас промашки не будет.       Демонстративно поискав ключи, Дарси вытащил их из стола, подкинул в воздух и ловко поймал, чтобы потом громко потрясти.       — Вот и они! Кажется, сегодня мне не придётся ловить «Ночного Рыцаря» на улицах Лондона, — снова обворожительно улыбнулся мракоборец, из-за чего Дора неуверенно кивнула, но тут же попыталась потонуть в куче пергаментов.       Помощник заместителя главы мракоборцев быстро пошёл назад, но, поравнявшись со стулом коллеги, вдруг остановился и заинтересовано уставился в документы.       — Кстати, а что ты тут делаешь в такой час? Разве у столь очаровательной особы нет занятий поинтереснее?       Карие глаза мистера Дарси в полумраке казались чёрными и совершенно бездонными. Никогда раньше он не обращал особого внимания на Тонкс, хотя всегда был достаточно приветлив. Сейчас же Дора с удивлением заметила, что о нём говорили чистую правду: он действительно весьма симпатичный. Впрочем, она быстро мотнула головой: подумаешь, внешность. Самое главное не то, что снаружи, а какой человек внутри.       — Что это? Дело Блэка? — между тем продолжил мистер Дарси, заглядывая у неё из-за плеча. — Неужели появилось что-то новое и настолько важное, что заставило тебя потерять сон?       Маг находился на достаточном расстоянии, чтобы его движение не расценивалось как что-то давящее, но одновременно с этим оказался настолько близко, что Дора могла почувствовать его парфюм и рассмотреть аккуратный профиль. Она с удивлением обнаружила, как её руки предательски задрожали, что колдунья поспешила скрыть, положив их на ноги под столешницей.       — Люблю поработать в тишине, — тихо и немного неуверенно произнесла она. — Днём тут такой гомон… Дело Блэка висит уже давно и я подумала, что пора бы уже это изменить.       — Похвально, — снова улыбнулся мракоборец, смотря ей прямо в глаза, после чего внезапно поддел носком отполированного ботинка ближайший стул и уселся в него, всё так же не приближаясь, но и не удаляясь. — Думаю, я знаю, почему ты на самом деле здесь.       — Вот как? — внутреннее Тонкс напряглась, опасаясь следующих слов.       — Конечно. Знаешь, как меня звали, когда я только стал мракоборцем?       — Э-э… нет, — едва вымолвила сбитая с толку Дора, мысленно выдыхая от облегчения.       — «Эй, Красавчик». М-да, — мистер Дарси склонил голову, погружаясь в воспоминания. — «Эй, Красавчик» — как же меня это бесило. Каждый хотел бы, чтобы его ребёнок, или он сам, имел хорошую внешность, но стоит нам встретить кого-то с ней, и тут же отношение меняется. Меня так долго злило собственное лицо… Как будто я виноват в том, что родился таким. Я хотел бороться со злом и делать мир лучше. Я хочу этого и сейчас, к слову, но на меня смотрели как на мальчика, который решил поиграть в героя. Понимаешь, о чём я?       Вместо ответа Дора ошарашено кивнула. Впервые в жизни из уст другого человека она настолько точно услышала собственные переживания. Невольно Тонкс покраснела: она же тоже сначала подумала, что за внешностью мистера Дарси не скрывается ничего такого, на что стоит обращать внимание. Какой же поверхностной она оказалась, хотя именно это презирала в людях. Дора начала непроизвольно теребить руками под столом, но уже не от близости коллеги, а из-за волнения и внутреннего самобичевания.       — Хочешь раскрыть дело Блэка, а? — почти заговорщицки прищурился заместитель Гавейна Робердса. — Чтобы все перестали смотреть на твой возраст и пол. Ну что, угадал?       Волшебница ещё раз кивнула, не зная, куда деть глаза. Совесть ещё раз неприятно кольнула Тонкс из-за того, что теперь ей приходится врать третьему по значимости в отделе человеку. Сдавать своего дядю она ни за что бы не стала, но сложившаяся ситуация всё больше напрягала. Однако, дальше легче не становилось. Мистер Дарси подсел ещё немного ближе, приманил с ближайшего чужого стола перо и пустой пергамент, чуть не задев локтём её руку.       — На счёт тишины — это ты точно подметила. Давай вместе посидим, подумаем. Знаешь, когда я только начинал, мне не хватало опыта и понимания того, куда стоит смотреть. Я прорывался на одном ослином упрямстве, ха-ха. Теперь я помощник Робардса, так что этого самого упрямства мне, как оказалось, не занимать, но времени было потрачено ужас сколько. Твой свежий взгляд и мой опыт — глядишь, что-нибудь, да найдём. Обещаю, никому не расскажу, что помогал, но в обмен прошу не раскрывать мой секрет, как я на самом деле переживаю из-за внешности. Я же, вроде как, создал образ уверенного в себе парня. Хах. По рукам?       Мистер Дарси протянул руку и снова очаровательно улыбнулся. Сердце пропустило удар, а потом и второй, когда после рукопожатия он легко и спокойно поцеловал тыльную сторону её ладони.       — Отлично, — словно бы ничего не случилось, хмыкнул мракоборец. — Приступим?       Очнувшееся сердце начало усиленно биться. Желание сбежать боролось с воспитанием и неведомым доселе чувством. Заставив себя перевести взгляд на разложенные перед ней пергаменты, племянница Блэка ещё раз тряхнула головой и постаралась максимально сконцентрироваться на участи своего исчезнувшего дяди.       — Знаешь, что для меня самое странное в этой истории? — задумчиво протянул мистер Дарси, поглаживая подбородок. — Его пребывание в Азкабане. В смысле… он же там не шатался по всей тюрьме, а сидел в одной камере. Как он из неё не просто выбрался, а с первого раза нашёл выход? Из-за присутствия дементоров узники разве что собственные имена не забывают. Он же смог вспомнить как именно его вели в лабиринте коридоров двенадцать лет назад! Я, — к примеру — не всегда помню, что вчера было, а тут такие сроки и окружение. Неужели он как-то до этого покидал камеру и изучал Азкабан?       Несчастная Тонкс завертелась на месте. Если допустить, что в образе пса дядя бродил по тюрьме и изучал расположение дверей и поворотов, то теория мистера Дарси была на удивление правдоподобной. Дора тут же пожалела, что сидящий рядом маг действительно догадливый, ведь это потенциально могло стать опасным.       — Хотя, нет, наверно, меня удивляет не это, — внезапно выпалил мракоборец. — Почему он вообще решил бежать? Если он хотел навредить Гарри Поттеру, то почему ещё тогда, на развалинах дома не прикончил мальчика? По показанию лесника Хогвартса, Блэк вообще отдал свой мотоцикл, чтобы тот добрался до родственников Поттера по материнской линии. Разве это ни странно: отпустить беззащитного младенца, а потом, спустя двенадцать лет, совершать опаснейшее мероприятие, чтобы попытаться убить его под самым носом Альбуса Дамблдора? Знаешь, я никому никогда это не говорил, но мне мотивы Блэка кажутся неубедительными. Как будто… мы что-то упускаем…       Сердце переместилось к горлу, мешая говорить. От волнения ладони вспотели, а мозг начал лихорадочно думать. В Ордене Феникса всегда особенно ценились мракоборцы, это так или иначе проскальзывало на собраниях и в общих разговорах. Было похоже, что мистер Дарси — один из тех, кто умеет смотреть на вещи объективно. В конце концов, мистер Бруствер же поверил Альбусу Дамблдору, а в помощники заместителя целого главы мракоборцев не возьмут кого попало. Что, если открыться? Как среагирует мистер Дарси?       — Да, это резонный вопрос, — аккуратно начала Дора. — Я тоже иногда думала, что может быть не Мальчик-Который-Выжил настоящая цель Блэка.       — Знаешь, директор Хогвартса утверждает, что Сириус Блэк вообще невиновен, — тихо заметил помощник Робардса. — Он сказал, что Питер Петтигрю на самом деле жив, и Гарри Поттер его видел во время возрождения Того-Кого-Нельзя-Называть.       Дора невольно вздрогнула и напряжённо уставилась на мага.       — И что же вы сами об этом думаете, мистер Дарси?       — Это бы кое-что объяснило, не спорю, — после некоторой паузы протянул он, — но… Но… Но… Вернёмся к моему первому вопросу: как же он выбрался из Азкабана? Неужели он всё это время был один? Без палочки? Покинул как-то камеру, нашёл выход, спрыгнул в ревущее море, переплыл его, с его-то физическим состоянием, а потом год скрывался от наших? Хм, нет, что-то тут не чисто. Может… в Азкабане он что-то нашёл? Знаешь, Нимфадора, это место особо и не изучали: присутствие дементоров не слишком располагает к тому, чтобы долго там находиться. Узникам же терять нечего. Вдруг там есть не только камеры? Азкабан, он, вообще-то, огромный. Мало ли, что скрыто, скажем, в его подземельях? Его давным-давно создал тёмный маг ради того, чтобы сохранить свои секреты. Если он смог поставить себе на службу таких созданий, то что же это были за тайны?       Тонкс опустила глаза вбок и задумалась. Артефакт из Азкабана. Что-то такое, что не должно было покидать пределы тюрьмы, с помощью чего дядя смог сбежать. Возможно ли, что будучи псом, он действительно нашёл подобный предмет? Что же, такой вещью в равной степени может заинтересоваться как настоящий Аластор Грюм, так и пособник Того-Кого-Нельзя-Называть. Первый захочет обезопаситься от повторных побегов, ведь в следующий раз это может быть уже не невинный человека, а у хозяина второго там сидят самые верные соратники, которым эта вещь послужит ключом к свободе.       Вот что мог искать Сириус в тайниках Грозного Глаза, ведь только он понимал, что ищет и как оно выглядит! Картинка внезапно собралась и ни на шутку испугала. Тонкс чуть не вскочила с места, запоздало вспоминая, что рядом сидит кто-то ещё. Когда Дора перевела взгляд на мракоборца, то обнаружила, что он крайне внимательно за ней наблюдает.       — О чём-то задумалась? — участливо спросил он. — Вижу, твоя свежая и светлая голова что-то придумала.       — Я… Ах, нет! — отрицательно покачала головой Тонкс, натягивая невинную улыбку. — Такой подход… Столько интересных гипотез. Я даже не рассчитывала. Это всё надо обдумать. Я, пожалуй, немного устала. Высплюсь, ещё раз всё обдумаю, почитаю отчёты и…       — И? — улыбнулся мистер Дарси. — Если вдруг появятся идеи, обращайся ко мне. Я помогу тебе в любое время, можешь мне хоть ночью сов посылать. Я достаточно часто вскакиваю с кровати в порыве внезапного озарения; Гавейн потом так возмущается очередной полночной почтой, но… Чаще всего это бывает не зря, так что, правда, не смущайся и пиши. Я в полном твоём распоряжении.       — Благодарю, мистер Дарси. Вы мне очень помогли. Правда. Спокойной ночи.       Прежде чем Тонкс успела вскочить и покинуть отдел, Джером перехватил её руку и ещё раз аккуратно поцеловал, уловив очередное неловкое движение её шеи. Неопытная в любовных делах Нимфадора слишком откровенно краснела, но, стоило отдать ей должное, держалась на удивление хорошо. Не зря она понравилась Грозному Глазу: девочка действительно стоящая, раз ей хватило ума не доверять сразу даже тому, кто облачён властью её отдела, а сначала во всём самой убедиться.       — Спокойной ночи, — мягко проговорил Дарси, после чего, наконец, отпустил руку и проследил, чтобы дверь за волшебницей плотно закрылась.       Лишь теперь он позволил себе довольную ухмылку. Хорошо, что Тонкс умная. Значит, в подземелье Азкабана она попадёт в кратчайшие сроки.