Acima do telhada

День, помеченный в календаре. Я слышу ор и требования отца на контроле пустить его к дочери. Его не должно было быть тут, он не должен был чухнуться до того, как самолёт окажется в воздухе. Ещё немного, и его бы повязали. Страх перед крахом побега туманил глаза и притуплял реакцию на происходящие вокруг. Собака кинологов на контроле принюхалась ко мне. Она чувствовала панику. Я как можно спокойней прошла контроль. Отец, путь ко мне которому загораживала толпа охранников, видел меня и указывал пальцем. Меня спросили: «Всё в порядке, вы знаете этого человека?» Нет, не знаю. Момент, когда я почувствовала, что отреклась от прошлого, семьи, единственного родителя. Это не стыд, мне не стыдно за это. Пути назад нет, хоть сейчас на панель. У меня не было никакого тыла. Предательская слеза выскочила из глаза. Я смахнула её и взошла на борт рейса 815. Получилось, всё получилось. Дождаться восемнадцати. Накопить деньги на билет, возможное проживание там и билет обратно, подрабатывая по выходным, когда отец не выходит из дома и не обращает внимания, есть ли дома я. Купить билет на самолёт за 2 месяца до вылета, чтобы максимально сэкономить, прятать его в страхе быть раскрытой. Также прятать чемодан и потихоньку собирать в него вещи. Договориться с Динаидой, которую трахал "Ах, Виктор Дормаммович, какой у вас мужественный стан". Если честно, самый сложный и странный пункт плана. Я даже не помню, с какими словами к ней подошла. Но подошла с деньгами, от которых она не отказалась. Уходила я под громкие стоны из отцовской спальни. Это было чуточку эпично, но больше хотелось скорее убежать. Судя по отцу в аэропорту, что было не по плану, Диночка исполнила не всё, о чём её просили. Но то, что осталось в Самаре, меня теперь не волнует. Оставалось дрожать перед тем, что впереди. Добравшись до аэропорта, я прошла регистрацию и села. Самолёт взлетел. Сидя в кресле эконом-класса около иллюминатора, я неожиданно вспомнила, что боюсь летать. Конечно, этого я боялась меньше всего на тот момент, но всё же боялась. Тогда, чтобы не думать о шансах спастись во время крушения, я начала думать о нём. И начала переживать. Вдруг вся эта малиновая мечта о прекрасном друге и соулмэйте, который ждёт тебя в другом городе, только потому, что я шлю ему мемы и свои проблемы - вдруг, всё это лишь нежно-розовые сопли? Да кому я вообще нужна? Ну, встретит он меня, пустит перекантоваться. А потом всё равно надо искать работу, где возьмут с одним школьным аттестатом да без опыта, снимать комнату, за которую смогу заплатить. Вот и всё. Никому сегодня не нужны чужие заботы, да и кто я ему? Стоило остаться в Самаре да и поступить хоть на кого-то. Отец, конечно, доставлял бы проблемы, но, может, уж не так страшно.... Уж больно рисковала. Пока демон и демон спорили на моих плечах, мне стало дурно, полёт почти закончился. Так, одним страхом я победила другой. Оказывается, я вовсе и не боюсь летать. Но было и то, чего я страшилась по-настоящему.... Удачной посадки. Когда объявили посадку и велели пристегнуть ремни, нервозность и волнение достигли своего апогея. А что, если..? Мне не хотелось выходить из самолёта из-за страха, и одновременно я не могла больше ни секунды ждать, когда всё закончится, плохо или хорошо. Ожидание смерти - хуже самой смерти. Я медленно вышла и начала быстро осматриваться. Ну, где же? Несмотря на сотни отправленных фотографий, я сомневалась в их правдивости. Ну а кто, скажите мне, не сомневается в интернет-знакомствах, особенно когда дело доходит до личной встречи? Даже не сомневалась, а осторожничала. На каждом шагу нас учат не доверят незнакомцам из интернета. Уже на подсознательном уровне понимала, что делала что-то неправильно. Мимолетно брошенный на толпу взгляд не уловил искомых черт. Я пошла в сторону вокзала, когда заметила его. Дима. Простая, но со вкусом подобранная одежда - черные джинсы и отглаженная сине-белая клетчатая рубашка, закатанная по локти; спортивно сложенное тело, милая, добродушная улыбка и самые яркие глаза, которые светились, несмотря на темное время суток. Именно таким он впервые предстал передо мной. Он высматривал девушку с фотографии среди толпы. Когда нашёл, он улыбнулся и быстро подошел ко мне. И пусть мы оба по сто раз репетировали перед зеркалом и обдумывали, что сказать, обоим было чертовски неловко. Он распростёр руки в объятия, я ответила, но и это вышло немного неуклюже из-за больших сумок. Обратив на них внимание, Дима взял вещи из моих рук. Где-то с минуту мы стояли, не в силах сказать ни слова. Я не верила, что это реальность, боялась спугнуть момент глупой фразой или нелепым действием. Я наконец-то смогла произнести: -привет… Ждал?) -спрашиваешь ещё? Пойдём, нас такси ждёт, - мы направились к выходу из аэропорта, где нас ждала машина. - Нам повезло, я живу всего в получасе езды отсюда, и пробок сейчас нет. - Хех, здорово, - всё, что я могла ответить. Мы действительно быстро добрались. Он начал задавать разные вопросы о том, как я долетела, и что нужно будет купить по пути. Так, разговор всё же завязался, я немного успокоилась и уже сама начала задавать ему вопросы. Всю оставшуюся дорогу мы болтали и о жизни, об учёбе, и о какой-то ерунде. Дима жил в скромной однушке (на последнем этаже дома, под самой крышей), которую снимал недалеко от ВУЗа. Сомнения снова начали выползать из глубин сознания, когда мы вышли из такси, рассчитались с таксистом и зашли в подъезд. Стереотипы об изнасилованиях, похищениях и скотском отношении били в набат, но я старалась не подавать виду. Квартира выглядела... пустой. Прихожая представляла собой узкий коридор длиной пару метров и заканчивался дверью на кухню. Слева находились двери в туалет и ванную, справа - проход в комнату. Я разулась, взяла вещи и прошла в душ, в то время как Дима пошел греть заранее приготовленный ужин. Готовил курицу он за всю жизнь два раза: в детстве, когда мама ушла и попросила присмотреть за духовкой, и сейчас. Но мне тогда казалось, что я давно не ела такой вкусной курицы. После еды он расстелил мне кровать, а себе обустроил местечко на полу. Я уговаривала его взять с кровати ещё одно одеяло, но он напрочь отказался. Я полежала, выдохнула и взвесила все за и против. Пока мне не представилось повода паниковать, а быть вечно готовой к панике я устала. Мы быстро уснули, вымотанные столь насыщенным на эмоции днем.