Отдел Международного магического сотрудничества

I Отдел Международного магического сотрудничества располагался на пятом этаже, и кабинет, где занимались выработкой магических стандартов, был светлый и очень просторный. Перси он понравился с самого первого дня. Работало здесь всего несколько человек. Мистер Крауч чаще всего отсутствовал, Джека привлекли к организации чемпионата по квиддичу, старый Питскер, похоже, был на бессрочном больничном, Эмми Стюарс – в свадебном путешествии, и так получалось, что постоянно на рабочих местах находились только он и старая Анджела. В министерстве царили другие, нежели в Хогвартсе порядки, и Перси думал, что ему здесь нравится гораздо больше, чем в школе. Едва переступив порог кабинета, он как-то сразу понял, какой хочет видеть свою будущую жизнь. Мистер Крауч принадлежал к одному из древнейших магических родов и держался с безразличием и достоинством. Он был аристократом по крови и в то же время, глядя на него, никто не посмел бы сказать, что он всего добился не сам. Такой человек, несомненно, был перспективным ориентиром. Всем своим видом он как будто говорил: нельзя пускать жизнь на самотёк, нельзя бросать её на ветер. Перси не всегда понимал свою семью, часто чувствовал себя не в своей тарелке в Хогвартсе, но тут он сразу понял, что он - на своём месте. - Всё готово? - спросила Анджела. Добродушная колдунья была секретарём мистера Крауча, и, как правило, служила проводником в общении с достойным, но вечно занятым начальником. - Да, - кивнул Перси, - разумеется. Могло ли быть иначе? - Хорошо. Может быть, задержишься у нас, - с надеждой сказала Анджела. - Молодёжь пошла - хотят всего и сразу. Приходят и через несколько месяцев уходят. Перси покачал головой: - Я готов работать, чтобы чего-то добиться. Весь день он перекладывал бумаги. Разбирал их. Выискивал малейшие неточности. Шлифовал. Пока он работал, стемнело. Нехорошо было задерживаться, пока он не занят чем-то серьёзным. Могут подумать, что он не справляется с обязанностями или же не хочет возвращаться домой. И то, и другое могло бы неблагоприятно сказаться на его будущем. Поэтому Перси вернулся в Нору, захватив с собой часть свитков, аккуратно сложенных в коробку. - Что это? - спросил Фред. - Тащишь домой коробки? - удивился Джордж. Они сидели на диване, обложившись своим «экспериментальным товаром», и Перси, сердито посмотрев на них, ответил: - Это называется работа. Близнецы в унисон расхохотались, а затем зашептались. Рон с почти благоговейным ужасом посмотрел на него. - Ты... берёшь работу домой? - спросил он. Перси пожал плечами. - Необходимо зарекомендовать себя с лучшей стороны. На его взгляд, всё было вполне очевидно. - Но это же... - Рон обвёл взглядом комнату, словно ища поддержки. Однако Фред и Джордж закопались под диван, пытаясь вытащить оттуда вырвавшихся на свободу прыгательных мышей. Потому он закончил сам: - Это же... работа. - Именно, - согласился Перси. - У тебя же есть подруга, Гермиона Грейнджер, верно? Она берёт дополнительные задания. Если будет работать, то будет брать дополнительную работу. Из кухни высунулась Джинни: - Воображаю, как будет рад её муж, если она вдруг ещё и замуж выйдет, - сказала она. Близнецы и Рон прыснули. - А вы представьте, - настояла на своём Джинни. Снова раздались шаги, и Фред и Джордж, торопливо распихав по карманам мышей, ретировались на второй этаж. - Мрак, - между тем пробормотал Рон. Можно было догадаться, он вспоминает, как ругалась мама, когда папа приносил с работы маггловские штучки. И живо представляет, как папа возвращается домой, а мамы нет. Она задерживается на работе, а затем, возвращается с ворохом бумаг и говорит, что ей надо ещё поработать. И запирается в кабинете. - Мрак, - потирая лоб, ещё раз пробормотал Рон. - Перси, милый, как прошёл день? - спросила мама, выходя в гостиную. - Знаешь, очень хорошо, - ответил Перси. - Я разобрал часть свитков моего предшественника. Сделал кое-какие пометки. Не могу поверить, что он был таким небрежным! И столько времени занимал свою должность. Так неаккуратно вести статистику утечек котлов и не проследить за составом чугуна... Тут определённо есть над чем поработать. - Совсем мрак, - выдохнул Рон. - О чём это он? - спросила мама. Перси пожал плечами. Ему нравилось то, чем он занимался, ему нравилось, что он может работать и работать лучше других, блестяще. - Младшим надо подавать пример, - гордо изрёк он. - Каникулы же, - проворчала Джинни, запрыгивая на диван. - Мог бы хоть летом не о котлах думать. - Чем раньше, тем лучше. Думаете, мистер Крауч стал бы мистером Краучем, если бы позволял себе бездельничать? Лучше зарекомендовать себя к тому моменту, когда лентяи, по детской привычке устроившие себе каникулы, наконец дойдут до оставшихся рабочих мест. И как только такие простые истины могут быть неочевидны? Близнецы ненадёжны, они балбесы, но Рону и Джинни надо будет постепенно втолковать это. Когда станут постарше. Джинни между тем прыснула, а Рон почесал в затылке и покачал головой: - Никогда не слышал о мистере Крауче до этого лета. - Мистер Крауч - великий человек, - твёрдо сказал Перси. - Я думал, что великий человек - это Дамблдор, - хмыкнул Рон. - Дамблдор в Хогвартсе, - коротко отозвался Перси, не желая развивать не слишком приятную ему тему. Все знали, что Дамблдор – великий волшебник, но, честно говоря, чем старше становился Перси, тем сложнее ему было принимать эту аксиому. Дамблдор был не только великим, но и чрезвычайно странным человеком. И Хогвартсом он, честно говоря, тоже управлял странновато. В министерстве, как уже говорилось, царили совсем другие порядки. И Перси казалось, что они ему нравятся. - Ладно, мама, - с достоинством - или с тем, что он выдавал за него - ответил Перси. - Я пойду поработаю. Позовёшь, когда ужин будет готов. Никто бы не посмел сказать, что он впустую тратит свою жизнь. Поднимаясь по лестнице, он краем уха разобрал шёпот младших: - Как думаешь, котлы ему скоро надоедят? - Не знаю, Джинни, не знаю. Это же Перси... Кто его знает. Перси поднялся к себе и плотно закрыл дверь. Даже его комната чем-то напоминала кабинет в министерстве. Она была светлая и спокойная. Каждая вещь в ней знала своё место и имела своё назначение. Так повелось с раннего детства. Порядок казался ему чем-то священным, чем-то необходимым. Оглядевшись по сторонам, Перси вновь пришёл в хорошее расположение духа. Он разложил перед собой свитки и с новыми силами погрузился в работу. И работал до тех пор, пока его не позвали к ужину. II Один из дней преподнёс ему пренеприятнейший сюрприз. Джеку Комерсу прислали коробки с образцами удобрений из Норвегии, и поскольку Джека не было на месте, его работа легла на плечи Перси. В общем и целом всё было аккуратно запечатано и подписано, и он без особых проблем расставил их у стены. А затем одна из коробок буквально треснула у него в руках. - В Отделе обеспечения магического порядка опять поленились, - проворчала Анджела, вызывая дежурную волшебницу. - Что? – спросил Перси. Он отступил к стене, а по кабинету между тем расплывался отвратительный запах. - Не стали проверять при получении, сразу переслали эту пакость в министерство, – объяснила Анджела. Перси вспомнил, что отец говорил, они часто так делают. Как так можно? - Драконий навоз, - уверенно определила Анджела. – Просто так от него не избавиться, нужен специалист. Пока специалист – низенькая волшебница с закрытым маской лицом – работал, Перси вернулся в «Нору», чтобы смыть с себя последствия чужой халатности. Фред и Джордж почти мгновенно среагировали на запах и объявили, что от него за милю пасёт драконьим навозом. - Проверяешь, не протекают ли от него котлы, Персик? – хмыкнул Фред. - Это образцы удобрения из Норвегии! – рявкнул он. Близнецы, казалось, ещё немного и умрут от смеха. «Что за идиоты?» - подумал Перси. В любой работе, даже самой хорошей, свои минусы. Приведя себя в должный вид, он вернулся на рабочее место, где снова засел за бумаги. И заодно осторожно смешал свитки, которые забирал домой, с теми, что оставались лежать на столе. Как будто так оно и было. К обеду он полностью закончил все отчёты. Старая Анджела присвистнула и похлопала его по плечу костлявой рукой. - Молодец. А затем, к изумлению Перси, достала из ящика номер "Придиры" и любовно погладила его. - Наконец-то перерыв и можно почитать. Перси почувствовал, что есть в нём что-то от Рона, когда выдохнул: - Вы - серьёзно? Анджела с недоумением воззрилась на него большими круглыми глазами. - Удивительно дельные вещи пишут люди. Подумать только, сколько всего скрывают от простых работников. Кто бы мог подумать, что Кингсли до смерти боится мёртвых мухотронок? Каждый день жду не дождусь обеда, чтобы почитать. Довольная собой она ушла. Перси посмотрел на образцовый порядок на её столе. Лежали свитки, подписанные ровными буквами. Ни пылинки, ни соринки. Свежие чернила, новые перья. Что поделать, не всё идеально даже в лучшем из миров. После обеда к ним заглянул Людо Бэгман. - Барти ещё не появлялся? - спросил он. - Мистер Крауч занят подготовкой к Чемпионату мира по квиддичу, - ответил Перси, поднимая голову. Как же затекла у него шея. Анджела поручила ему стандартизировать толщину доньев у котлов, и Перси подумал, что в школе их, к сожалению, не слишком часто заставляли корпеть над подсчётами. Считать было очень, очень сложно. - Как? - удивился Бэгман. - Он ещё не вернулся? Я хотел с ним посоветоваться. Вообще-то Перси думал, что мистер Крауч и Людо Бэгман вместе работают над подготовкой, но, по-видимости, он что-то упустил. Людо Бэгман, главный человек в этом мероприятии, сиял довольной улыбкой и выглядел весёлым и невероятно отдохнувшим. - Разве вы не должны быть там же? - уточнил Перси. Людо отмахнулся: - Не всегда. В кабинет влетела Люси - сова Пенелопы Кристалл. Перси сердито посмотрел на неё, потому что он просил не писать ему днём, когда он занят. Людо подмигнул ему: - Эх, молодость-молодость. Наведаюсь-ка я к Барти, отвлеку его. Перси отвязал письмо от совиной лапы и демонстративно положил его в ящик. Он твёрдо намеревался прочитать его после работы. - Бездельник, - проворчала Анджела, когда Бэгман ушёл. - Говорят, ведёт дела с гоблинами. Как только ему удаётся занимать такое высокое положение? Вздохнув, Перси продолжил работать над котлами. Через несколько дней мистер Крауч мельком заметил, что он в общем доволен тем, как Перси выполняет работу, но подробнее сможет сказать позднее, после чемпионата. - Аккуратные отчёты, посмотрю, когда закончим с чемпионатом, - так и объяснил он. Перси подумал, что это действительно хорошее начало. Оно было вполне способно скрасить дурацкие шутки о драконьем навозе, которые он постоянно слышал дома. - Мистер Крауч - мировой человек, - чуть торжественно объявила Анджела. - Никто не работает столько и так хорошо, как он. Никто не работает так много, как он. Если бы он стал министром магии, жизнь пошла бы по-новому. Перси кивнул. Не глядя на часы, он мог сказать, что приближается время обеда. Анджела всегда становилась разговорчивой аккурат к перерыву, до этого она исправно выполняла свои обязанности. В этом плане она была образцовым сотрудником. - Если бы только сюда дельных людей побольше присылали, - продолжила она. - Вот переведут обратно Джека, вернётся Эмми из своего путешествия, и ты увидишь, с кем приходится иметь дело. Перси очень сильно надеялся, что хотя бы они не читают «Придиру». А если и читают, то не верят напечатаным там байкам. - Берта Джоркинс так и не показывалась? – спросил он. - Она на попечении у этого бездельника Людо, бедняжка, - посочувствовала ей Анджела. - Он забьёт тревогу не раньше, чем через несколько месяцев, вот увидишь. Чемпионат по квиддичу завершился досадным неприятностями. Сперва – метка, напугавшая всех, затем скандал из-за эльфа, коснувшийся в основном мистера Крауча. Впрочем, сам мистер Крауч и виду не показывал, что что-то не так. Только выглядел чуть бледнее и хуже, чем обычно. Перси полагал, что в какой-то степени понимает его: ужасно, когда в дурном свете тебя выставляют те, кому доверяешь. Он знал, что такое страдать из-за членов своей семьи, но семья - это семья, а совсем другое дело, когда тебя подводит домовой эльф, слуга. - ...и тут Крам хватает снитч. Вот это порыв и динамика! вот это - тот самый момент, когда страсти накалены до предела, и кто-то одним движением переворачивает весь мир вверх дном! Недоумение, смятение! Как? как такое возможно. Но парень сделал по-своему - герой. Джек - которого, наконец, перевели обратно - стукнул кулаком по столу. Он говорил о чемпионате, когда не работал. Кроме чемпионата, он говорил о квиддиче в целом. И о чемпионате, снова. И снова о квиддиче. А работать он переставал, как только мистер Крауч покидал министерство. Что в связи с минувшими и будущими событиями случалось довольно часто. Перси стиснул зубы: теперь ему слушать это до обеденного перерыва. И после. - А вот ещё одна фотография! – в другом конце кабинета восклицала Эмми. – Тут мы на лодке. Под кипарисом. Помнишь, я рассказывала? Анджела миролюбиво кивала ей в ответ и продолжала проверять пришедшие им жалобы. Перси едва не зарычал. В общем-то с работой они кое-как справлялись, но слушать их было почти невыносимо. К концу лета словно морской прилив занёс пару бестолочей в его идеальную министерскую жизнь. Перси был почти рад, что мистер Питскер не выписался из Мунго. Он бы наверняка захотел им рассказать о своих фурункулах. Во второй половине дня мистер Крауч собрал их всех на совещание. - Чемпионат позади, - сказал он. (- Он не будет забыт, - одними губами прошептал Джек. Он ни за что бы не посмел перебить мистера Крауча, но не говорить о квиддиче было выше его сил.) - Теперь нашей задачей будет организация Турнира Трёх Волшебников. - Крауч поднёс руку ко лбу и потёр его. Точно страдал от сильнейшей мигрени. - Это очень сложное мероприятие, также международного уровня. Мне нужно, чтобы вы были собраны, дисциплинированы, организованны. Очень внимательны - ко всем деталям. Я буду на вас рассчитывать. Итак, Комерс, Уизли, Ревенс, Андерс... - продолжил Крауч. - Стюарс, - поправила его Эмми. - Верно, Стюарс, - согласился Крауч, - на вас подготовка всех документов. Перси весь подобрался, он знал, что выполнит поручение как нельзя лучше. И он мог быть доволен собой: через несколько недель мистер Крауч добавил ему обязанностей. Затем, сам не веря своему счастью, Перси стал его личным помощником, а затем и вовсе – представлял его на Турнире Трёх Волшебников. Хотя из-за числа участников Турнир проходил не совсем так, как изначально задумывалось, больше никаких накладок не случалось. Они могли гордиться собой. - Это была большая ответственность – выставлять баллы, - сказал он дома. – Мы все, разумеется, хотим, чтобы Хогвартс победил, но в то же судить предвзято - нельзя. Он ужинал с семьёй. Из семи детей Уизли он единственный был дома, поэтому мама старалась приготовить то, что он больше всего любил. В воздухе плыл аромат вишнёвого пирога. Мистер Уизли сказал: - Просто надо быть справедливым и всё тут. Но Перси очень хорошо помнил, как папа болел за Хогвартс, и как громко кричал в поддержку Гарри и даже, возможно, Седрика Диггори. Вот он бы наверняка не справился с такой ответственностью. - У нас два чемпиона, это и так повышает шансы. – Перси отставил тарелку и потянулся за пирогом. – Тот скандал еле-еле удалось замять, нельзя позволить дискредитировать себя ещё раз. Он откусил кусок пирога. Что поделать, если так доволен собой, что, прекрасно понимая, что делает, всё равно рискнул ступить на зыбкую почву. - Меня больше беспокоит Гарри, чем то, что могут подумать о нас в других школах, - сухо сказал мистер Уизли. Мама всплеснула руками: - До сих пор не верю, что они позволили ему участвовать! – воскликнула она. - В голове не укладывается… Это же так опасно. Как часто она произносила эти слова за последние полгода? - Мистер Крауч сказал… - Перси заметил, что папа хмурится, но всё равно продолжил, - мистер Крауч сказал, что каждый должен нести ответственность за свои поступки. Если кто-то кинул имя в кубок… Папа поднял руку, и Перси быстро поправился. - Кто бы это ни был, то чемпион должен участвовать. Я не утверждаю, что Гарри сам кинул своё имя. Он не утверждал, но в глубине души считал, что так вполне могло быть. В конце концов, никто иной как Гарри Поттер из года в года оказывался в центре самых невероятных событий, причем, надо отметить, совершенно добровольно. И хотя Перси знал, что они обязаны ему спасением Джинни, он всё равно думал, что лезть на рожон - отнюдь не лучший способ устроить своё будущее. Хотя, конечно, не все могут оставаться в тени. Кто-то, кто не может выделиться за счёт личных качеств, выделяется за счёт квиддича, кому-то и квиддича оказывается мало. В его семье, однако, все держались буквально противоположной точки зрения, поэтому Перси предпочитал помалкивать. Хотя теперь, когда он работал в министерстве и на нём там лежала ответственность, не пытаться открыть семье глаза на то, что казалось ему очевидным, становилось всё труднее и труднее. - Ну вот он и участвует, - хмуро сказал мистер Уизли. – Уже два тура прошёл. Мы только и можем, что болеть за него. Как другие дела? Перси пожал плечами. - Мистер Крауч до сих пор болен. Мы пытаемся справляться, как можем. Хотя, сам понимаешь, это непросто. - Вам бы переговорить с Фаджем, - заметил мистер Уизли. – Они уже давно должны прислать кого-то на замену. Перси ощетинился. - Говорю же, мы справляемся. После Бартемиуса Крауча он не хотел другого начальника. К тому же, худо-бедно, они действительно справлялись. Благо ничего неожиданного, ничего серьёзного, ничего значимого не происходило. - Если что-то пойдёт не так, вам это могут поставить в вину, - задумчиво сказал папа. Молли заволновалась. - Серьёзно? Перси быстро поднялся из-за стола. - Мистер Крауч построил работу так, что его отсутствия почти не чувствуется. Каждый знает своё дело и своё место. Повисло тревожное молчание. - Всё будет хорошо, - пообещал Перси. – Мы справимся. После этого он поднялся в свою комнату. Возможно, ему тоже следовало переехать – как сделали Чарли и Билл. Это избавило бы его от множества бессмысленных разговоров. Он знал, что его до конца не понимают, но лишь в министерстве увидел, насколько. Не понимают и в то же время недооценивают. Его семья – и что уж кривить душой, в какой-то степени он сам – была воспитана на историях о ярких и великих волшебниках. Это были истории о Мерлине, истории о Дамблдоре, который в самом деле был велик, кто уж спорит, теперь ещё - истории о Гарри Поттере, от которого Джинни была просто без ума (хотя, сколько ни приглядывайся, школьник и школьник). Его семья привыкла верить в благородство и честность и, чего уж снова греха таить, жить в бедности. Возможно, когда-то это было нормально, но теперь… Теперь каждый мог получить по заслугам. Все опасности остались позади. Тёмные лорды побеждены, министерство даёт прекрасную работу и возможности, и Перси искренне не понимал, почему бы этими возможностями не пользоваться. А если папа так увлечён маггловскими штуками, что не видит ничего вокруг, то... почему бы ему не отойти в сторону и не позволить другим делать то, что они считают верным? Время ярких и великих волшебников осталось в прошлом, настал черёд тех, кому судьба не определила родиться под столь прославленной звездой. III Был вечер, рабочий день клонился к концу, но они все ещё были на своих местах. Анджела уже сложила сумку, Джек прикидывал, удастся ли ему в ближайшие выходные смотаться на отборочные в любительскую команду или нет, Эмми спрашивала его, что лучше – баранье рагу или свиная отбивная. - Я больше люблю тушёное мясо, - задумчиво говорила она. - Просто мясо и поменьше соуса, - отвечал ей Джек. Перси прикидывал, как бы так установить трибуны на последнем туре Турнира, чтобы все остались довольны. Ещё надо было как-то оградить территорию Запретного леса, чтобы никто случайно туда не забрёл. И договориться при этом с кентаврами, которые в обычное время носу не показывали из леса, но всё равно могли найти такое внезапное ограничением их передвижений возмутительным. Скрипнула дверь. В Отдел зашёл Министр магии. - Министр! Перси вскочил на ноги первым, за ним и все остальные. Корнелиус Фадж был угрюм, сердит, волосы у него были всклокочены. Перси заметил, что министр тяжело дышит, как будто запыхался. С ним были незнакомая колдунья в розовом, Кингсли и несколько авроров. Что это могло значить? - Когда вы в последний раз видели Барти Крауча? – без обиняков спросил Министр. Они переглянулись. - Месяц или около того назад, - ответила Анджела. - Но он регулярно присылает нам сов с распоряжениями, - тут же добавил Перси. – Следит, чтобы отдел функционировал как обычно. Если есть какие-то нарекания… Министр Магии отмахнулся. - Сегодня мистер Крауч объявился на территории Хогвартса, - сказал он и, помолчав, добавил, - а затем пропал. - Как пропал? – воскликнула Эмми. - Оглушив ученика болгарской школы, – рявкнул Министр. - Его нигде нет, и связаться с ним нет возможности. Повисло звенящее молчание. Вся эта история звучала настолько невероятно, что ни один из них не мог в нее поверить. - Виктор Крам говорит, что Барти был в очень странном состоянии. Язык заплетался и говорил весьма бессвязно. - Мистер Крауч? – выдохнул, наконец, Перси. Остальные, казалось, были не меньше его изумлены этой новостью. Джек присвистнул, Эмми прижала руки к губам. - Именно, - сказал Фадж. – Хочу спросить, вам что-нибудь об этом известно? Снова повисло молчание. Бартемиус Крауч долго болел, но никому и в голову не могло прийти, что болезнь может затронуть его душевное или умственное состояние. Перси заметил, что Анджелу так и распирает от желания что-то сказать, видимо, поделиться информацией об одном из тех тайных заговоров, которые существуют в министерстве. Однако, к его облегчению, она промолчала. Видимо, это было связано с тем, что во всех этих историях так или иначе фигурировал сам Министр, а те, кто пытался распутать клубок интриг, нередко становились его жертвами. - Пожалуй, нам нужно поговорить со всеми по очереди, Министр. Перси вздрогнул от звука высокого и звонкого голоса. К министру обращалась колдунья в одежде насыщенно розового цвета. – Уверена, что им будет, что добавить. - Пожалуй, так и сделаем, - кивнул Фадж. – А пока их будут… расспрашивать, наши доблестные авроры проверят отдел. - Министр, - снова заговорила колдунья. - Да, Долорес? - Позвольте мне выбрать первого, с кем у нас будет интервью, - сказала она и внезапно хихикнула. - Это дело в прямой ведомости Отдела правопорядка, - вздохнул Фадж. – Наверняка Амелия Боунс захочет заняться им лично. Впрочем, от меня тут тоже кое-то зависит… И он сказал, что желает, чтобы Долорес Амбридж присутствовала на всех «интервью» с сотрудниками. Глава Отдела магического правопорядка, Амелия Боунс, показалась Перси уравновешенной и справедливой. Однако, находясь в одном кабинете с ней, с Долорес Амбридж и Министром магии, он чувствовал себя в высшей степени неуютно. На лбу выступил пот, а пальцы рук дрожали. И это при том, что он знал, что ни в чём, абсолютно ни в чём не виноват. - Так, значит, в течение двух месяцев Барти Крауч общался со своим отделом исключительно посредством сов, – уточнила Амелия Боунс. - Да, меня… нас всех очень печалила болезнь мистера Крауча, - ответил Перси. – Мистер Крауч был достойным человеком и хорошим начальником. - Так почему же вы никого не поставили в известность о состоянии его здоровья? – спросил Фадж. – Всем понятно, что такое поведение не очень похоже на Барти. - Не хотелось его подводить, - ответил Перси. И тут же сам понял, насколько глупо звучат эти слова. - К тому же, мне казалось, все знали, что он не совсем здоров, - добавил он. Амелия Боунс покачала головой. - Однако это была и хорошая возможность выделиться, верно, молодой человек? – спросила стоящая за её спиной Амбридж. Перси вскинул голову. - Я бы никогда… Амелия Боунс подняла руку, останавливая его. - Мы в этом не сомневаемся. Никаких обвинений, пока что внутреннее расследование, - она строго посмотрела на Амбридж. - Нам необходимо разобраться в ситуации. - И желательно до того, как про неё разнюхают журналисты. – Фадж скрестил на груди руки. Перси вздохнул. Он ни в коем случае не претендовал на место своего начальника, он считал, что у него не хватает опыта, но это была такая удачная возможность выделиться в самом начале карьеры... - Я просто делал свою работу, - сказал он. - Как это похвально! – воскликнула Амбридж. - Но, тем не менее, нам нужно узнать обо всех сторонах дела, - сказала Амелия Боунс. – Бартемиус Крауч был начальником Отдела, и его исчезновение или странное поведение может наделать много шума. Не говоря уже о том, что он напал на ловца болгарской сборной... Мы можем рассчитывать на ваше полное сотрудничество? - Да, - кивнул Перси. - Так всё-таки, что вы сами думает обо всём этом? – обратилась к нему Амбридж. - Я до сих пор не могу поверить, - ответил Перси. – Чтобы мистер Крауч напал на участника Турнира, чтобы он поставил под угрозу всё то, над чем он так долго работал… - Вас только это удивляет? - улыбнулась Амбридж. - А что ещё? – спросил Перси. – Сотрудничество между странами было делом всей его жизни. - И что вы думаете? – чуть раздражённо спросил министр. Перси не знал, что ответить. - Что всё это очень, очень странно. Нужно скорее найти мистера Крауча. - Знаете что, - заговорила Амбридж. – Нам предстоит долгая-долгая беседа. Может быть, хотите чаю, молодой человек? Перси, конечно, отказался. Было как-то чудовищно пить чай в такой ситуации. Амбридж растянула губы в улыбке - так, точно знала о нём что-то, что он сам о себе не подозревал. Они ещё долго расспрашивали его: о мистере Крауче, о других сотрудниках, о его мыслях то об одном, то о другом. Несколько раз Фадж выходил, но затем возвращался. Амелия Боунс оставалась сосредоточенной, а Долорес Амбридж не переставала улыбаться. И от этой улыбочки ему становилось не по себе. Почти так же, как от предложения попить чай. - Нам нужно будет многое, очень много проверить, - сказала, наконец, Амелия Боунс. – Но, - тут она позволила себе улыбнуться, - думаю с вами всё в порядке. Перси с облегчением вздохнул. - Возвращайтесь к своим обычным обязанностям, - кивнул Министр. Что ещё оставалось? Он только и мог, что больше работать и доказывать, что ошибка – всего лишь ошибка. После этого на Отдел магического правопорядка обрушились проверки, одна за другой. Изъяли все записки, которые присылал с совами мистер Крауч, проверили и перепроверили всю документацию за последние полгода. Перси мог с гордостью сказать, что всё было идеально. - Это ничего страшного, - сказал он дома. Мама покачала головой. - Всё эти исчезновения, как-то подозрительно, - сказала она. Она была рассеянна и то, и дело поглядывала на часы. Стрелка с надписью «Артур» настойчиво указывала на слово «работа». Перси нахмурился. Ему тоже много чего не нравилось. - Амелия Боунс позволила нам с завтрашнего дня работать в обычном режиме. Так что никаких последствий у этого инцидента, вероятно, не будет. - Какие последствия, - отмахнулась Молли Уизли. – Главное, чтобы ничего дурного… Она осеклась и захлопотала по кухне. Перси подумал, что последствия – это вовсе не ерунда. Насколько же всё-таки по-разному они все думали. - Папа скоро вернётся? – спросил он. Хотелось узнать, что думают обо всём этом в другой части министерства. Он писал Пенелопе, та ответила, что исчезновение мистера Крауча всех потрясло. - Не знаю, - вздохнула мама. - Должно быть, взял сверхурочные. «Очень вовремя», - мрачно подумал Перси, но вслух не сказал. Он всё меньше из того, что думал, произносил вслух. В «Норе» витало какое-то странное напряжение. В последний раз, когда Перси говорил с отцом, тот сказал следующее: - С Краучем всегда сложно. У него непростая история... и говорят о нём разное. Я стараюсь не вмешиваться в это. Перси вздохнул. Конечно, Артур Уизли годами ни во что не вмешивался, только ковырялся и ковырялся во всяких маггловских штучках. Но принесло ли это кому-то счастье? Они всё больше расходились во мнениях, всё больше интересовались разными сторонами жизни. И, по правде говоря, Перси злило, что папу так мало интересовали его поставленные на кон перспективы. Пожалуй, это безразличие злило его даже больше, чем когда-то присланное ему Фредом и Джорджем драконье дерьмо. Последствия, между тем, не замедлили сказаться. Разумеется, ему не позволили судить третий тур Турнира Трёх Волшебников, и в целом отстранили от организационной работы. Вместо этого он снова занялся поиском браков в магических товарах и разработкой новых стандартов. Впрочем, после того, как турнир закончился, он был почти рад, что его отстранили. Порой всё складывается именно так, как должно складываться. Министр обрушил весь свой гнев на тех, из-за чьей халатности погиб один из участников. Правда, Перси тут же упрекнул себя за невольно испытанное облегчение. По правде, смерть Диггори напугала его. И напугала его очень сильно. И оттого, что беда снова пришла не куда-то, а в Хогвартс, сказочный ореол старого замка окончательно померк. Великие волшебники, соперничество между факультетами, вера в храбрость Львов, ум Орлов хороши лишь для детей. Что он должен был делать? - Говорят, за этим стоит та же сила, что и за чёрной меткой на чемпионате, - высказала своё мнение Анджела. Перси едва не схватился за голову. - Из-за всего этого отборочные в сборную Ирландии перенесли на август, - вздохнул Джек. – А я уже написал, что беру отпуск в июле. Так хотелось посмотреть… Эмми приложила салфетку к глазам. - До сих пор не могу поверить, что турнир так плохо кончился, - всхлипнула она. - Это заговор, - твёрдо сказала Анджела. – Я всегда говорила, что он существует. И вот, посмотрите, что со всеми нами произошло. Перси поднялся на ноги. - Здесь слишком душно, - сказал он. Он не смог бы выразиться словами, как устал от всех этих разговоров про заговоры и тёмные силы. В последние дни они стали его кошмаром и преследовали его и дома, и на работе. Как он хотел вернуться к привычной и нормальной жизни. К жизни, где начальники не исчезают при странных обстоятельствах, а бежавшие из Азкабана Пожиратели не преподают его братьям в Хогвартсе. К жизни, где его будущее не висит на волоске из-за того, что отец на всё министерство превозносит Дамблдора и во всеуслышанье заявляет о возвращении Тёмного Лорда. Что, вообще-то, надо ещё и доказать. Потому что без доказательств папа выглядел не лучше старушки Анджелы. Но та хотя бы держала язык за зубами. В основном. Что касается самого Перси, то он надеялся, что у Поттера просто помутился рассудок, а Дамблдор по какой-то загадочной причине… Перси, честно говоря, не знал, что и по каким причинам пытался сделать Дамблдор, но, опять же, он никогда не мог понять этого волшебника. Погружённый в свои мысли, Пери направился к лифту. Там он столкнулся с Министром Магии, который ехал в компании Альфреда Нотта и Долорес Амбридж. - Министр, - поприветствовал его он, но Фадж как будто и не заметил его присутствия. Что же, отличное начало. - Добрый день, Уизли, - неожиданно поздоровался с ним Нотт, и Перси нахмурился. - Хотите сказать слово в защиту Поттера? Перси едва не зарычал. Как же ему надоело... Везде, во всем министерстве Уизли были известны, как друзья Поттера. Хотя вообще-то дружил с ним один Рон. Ни шагу было нельзя ступить, чтобы кто-то не напомнил ему о том, о чём он старался не думать. - Нет, - холодно ответил Перси. – Не хочу. Это была правда. Он не хотел. Он не хотел разбираться в столь запутанной истории, он хотел вернуть себе уважение и доверие. Он не хотел всю жизнь провести в какой-нибудь каморке, как его отец, который всё прочнее замуровывал себя на нижних ступенях министерства. Перси хотел сам отвечать за свою жизнь. Сейчас он мог сказать это наверняка. - В самом деле? – голос Амбридж звучал как никогда сладко. - Я думаю, - Перси старался говорить небрежно, чтобы казаться взрослее, чем он был, и значительнее, чем он мог мечтать, - я думаю, что мистер Гарри Поттер всегда доставлял много хлопот. И что он прекрасно обойдется без моей защиты, мистер Нотт. Все трое переглянулись. - Корнелиус, - улыбнулась Долорес Амбридж. – Это хороший юноша. Как вы думаете? И она ещё раз улыбнулась, словно намекая на что-то. Корнелиус Фадж задумчиво кивнул. - Думаю, мы с вами очень скоро увидимся, - пообещал он Перси. После этого лифт остановился, и все трое вышли. В министерстве царили другие нежели в Хогвартсе порядки, и хотя многие вопросы не поднимались и не афишировались, Перси подумал, что тут есть за что бороться. Пусть во многом ему ещё только предстоит разобраться. Нужно было как-то выравнивать, выправлять свою жизнь. Что есть сил Перси пытался удержаться на плаву. Ради этого можно было пойти на многое. Спустя несколько дней он представлял свой отчёт в кабинете Корнелиуса Фаджа. Кроме Фаджа там была ещё и ставшая его неизменной спутницей Долорес Амбридж. Честно говоря, Перси понятия не имел, почему должен представлять статистику резиновых перчаток лично министру. - Хорошая работа, - сказал Корнелиус Фадж, услышав, что вопрос их эластичности ещё не до конца решён. – Очень хорошая. Могу сказать, что вы очень перспективный молодой человек. Перси молча ждал продолжения. - Я слышал вы не в ладах со своей семьёй? - У нас у каждого своя дорога, - ответил он министру. Он устал уклоняться от неприятных вопросов. - Что ж, - сказал Корнелиус, - очень печально, когда члены одной семьи ссорятся. - Могу ли я сказать, что полезнее было бы, - Амбридж улыбнулась, - если бы какое-то время ваши, как вы выразились, дороги шли в одном направлении? - Этого я не могу допустить, - ответил Перси. – Боюсь, что ничто не дискредитирует меня сильнее, чем общение с этими людьми. - В самом деле? – спросил Фадж. - По крайней мере сейчас – да. Фадж вздохнул: - Конечно, разумеется, мой друг, - сказал он, - намного полезнее было бы, если бы мы чуть больше узнали о безумствах вашей семьи и Дамблдора, но что поделать… Однако Амбридж закивала головой. - Разумеется, вы чрезвычайно достойный молодой человек, – сказала она. - Мы не можем просить вас делать что-то против вашей совести, - на слове "совести" голос её зазвучал высоко-высоко. - Мы не будем просить вас приглядывать за вашей семьёй. Мы рады, что в конце концов вы выбрали верную сторону. И всё же, можно попросить вас об одной услуге? Перси кивнул. - Если уж вы выбрали сторону, то не могли бы сделать так, чтобы о вашем выборе услышали? – она ободряюще улыбнулась ему. – Чтобы люди знали, насколько глупо и смехотворно то, в чём нас пытаются убедить. Перси замер. - Я не думаю... - начал он. Он подумал, что если выскажет своё мнение открыто, то, несомненно, поссорится со своей семьёй. - К тому же, это и вам сыграет на руку, - добавила Амбридж. - Все дороги в министерстве будут вам открыты. Перси колебался. - Вы будете работать лично на меня, - предложил Фадж. – Нам нужны честные и энергичные люди. Когда он выходил из кабинета, Долорес Амбридж громко кашлянула. - Молодой человек, - сказала она, и он обернулся. – Вы когда-нибудь задумывались о том, что затевает Дамблдор? - Нет, - честно ответил он. - А зря, очень зря, - пропела Амбридж. – В ближайшее время вас ждут сюрпризы. Перси вышел из кабинета, держа под мышкой так ни разу и не открытую папку со статистикой. Зайдя в лифт, он прислонился к стене и закрыл глаза. С одной стороны была его семья, а с другой... с другой, ему предстояло говорить и делать то, что он хотел. "Почему это я всегда должен уступать? - спросил он себя. - Почему - я, а не они?" Выйдя из лифта, Перси рассеянно подумал, что только великие волшебники вроде Дамблдора могут отказываться от выпадающих им шансов, будь то сотрудничество с министерством или пост самого Министра. Остальные же просто работают. Почему он не может работать на Министра магии? Через несколько дней, Перси поднялся в Отдел Международного магического сотрудничества и прошёл по коридору в свой кабинет. И замер в дверях – впервые за всё время он увидел старика Питскера на рабочем месте. Тот сидел, сгорбившись, и смотрел в пустоту перед собой. Лицо его бороздили глубокие морщины, кое-где синели пятна от фурункулов. - Добрый день, мистер Питскер, - поздоровался Перси. Старик встрепенулся. - А вы? - Перси Уизли, - представился он. – Впрочем, можете не запоминать. Я за вещами. - О, - выдохнул Питскер. – А я, наоборот, только распаковался. Он закряхтел и заохал. Не обращая больше на старика никакого внимания, Перси стал освобождать своё рабочее место, за которым просидел почти год. Очень долгий и очень тяжёлый год. Собирая коробку, Перси собирался и с мыслями. Наткнувшись в одном из ящиков на фотографию своей семьи – всё девять Уизли, все рыжие, все весёлые, все вместе – он быстро перевернул её и, не глядя, закинул в одну из книг. Когда-нибудь они поймут его. Если захотят, конечно. В общем-то, он подумал и решил, что имеет все основания гордиться собой. Он поступил так, как требовала его совесть, он поступил так, что никто не смог бы его упрекнуть. Он ни за кем не шпионил, никого не обманывал. В общем-то, он не сомневался, он поступал правильно.