В ад и обратно

      Сколько можно? Сколько можно это терпеть? Я не хотел всего этого. Да никто не хочет терпеть на своей шкуре адские кандалы и полымя. А я это заслужил. Несмотря на то, что я уже горел заживо в огне, эти пытки просто невыносимы. Каждую минуту, каждую секунду я содрогаюсь в конвульсиях, а моя кожа плавится прямо на глазах. Так каждый раз. И все из-за тебя, мразь! Из-за тебя, грязной внешнемировской твари, свернувшей мне шею, я снова жарюсь в огне! Как бы я хотел, чтобы ты корчилась от той же боли, что и я. Тебе здесь самое место! Как и мне, видимо… Что я делаю? Зачем калечу сам себя еще больше? Ведь даже мысли о мести, об убийстве, о крови продлевают эти мучения. Наверное, просто не могу по-другому. Я знаю, я не святой, я убийца, лишивший жизни многих людей, какими бы они ни были. И обо мне никто не вспомнит. Хотя нет, я знаю, что ты меня точно помнишь. Ты, Тундра, всегда был рядом. Надеюсь, ты сможешь меня простить за мою слабость и никчемность. Я пошел за тобой, а помочь так не смог. Тебя убили сразу же после меня, но тебе удалось выбраться из Немира, и я рад. Вот только бы тебе не ударила в голову очередная сумасшедшая мысль. Ты же сразу ломанешься на мои поиски, а вот вернешься ли из Преисподней во второй раз? Никто не знает. Поэтому, наверное, лучше и правда, тебе забыть обо мне. Не нужно еще больше пустых страданий, хватит. Пора бы меня оставить в прошлом. Пожалуйста.       Смоуку казалось, что он уже целую вечность закован в цепях Преисподней. Крики поедаемых душ, рев и визг оголодавших пастей демонов, скрежет когтей сводили с ума. Его жгли, душили, рвали на части, ломали руки и ноги, выпутывали мышцы, выдирали нервы. Разъедали его тело, разум и душу день за днями, если таковые вообще имелись в Немире, все изощреннее. И пугало то, что последует завтра. Какое наказание для него придумают следующее?       Порой ему удавалось вывернуться из мерзких лап и цепей и спрятаться где-нибудь ненадолго. Казалось, тогда он сможет хоть чуть-чуть отдохнуть, но нет. Даже мысли в этом Богами забытом месте издевались над ним. Стоило Смоуку только подумать о своем друге, как тут же в его голове разворачивалась сцена смерти криоманта. И не Синдел его убивала, а Смоук. И пока тот просил одуматься, лежа на земле избитый, второй, ухмыляясь, приближался, а затем отрывал ему голову. Может, эти мысли и были самой жестокой пыткой. Думаете, вы знаете, что такое боль? Настоящая боль? Да нет, не знаете вы! Видеть, как погибают близкие тебе люди от твоих же рук, не просто больно, это даже нельзя описать словами! Вы можете только гадать и догадываться, но не поймете, пока сами не пройдете через это. Ваша сопливая боль — ничто по сравнению с этим! А ему бы так хотелось жить обычной жизнью. Не быть принесенным в жертву, не носить в своей голове демона. Ему даром не нужна была эта сила, плевать он на нее хотел. Зачем, почему именно с ним так поступили? Что он такого сделал? Однако не будь той жертвы, не было бы и знакомства с ледяными братьями. А ведь у них жизнь была не лучше. Отвергнутые как дети и забытые как люди собственными родителями, им пришлось самим научиться выживать в этом мире. А потом они заметили пепельноволосого, зашуганного мальчишку. Братья были единственными, кто не насмехался над ним и помогали ему. Единственными, у кого еще остались в этом гнилом клане убийц человеческие чувства. — Давай, дохляк, поднимайся и попробуй одолеть меня! — возвышаясь над Смоуком, хвалился мальчишка в красной форме, а окружившие их соклановцы лишь насмехались. — Не буду. Отстань от меня! — выкрикнул пепельноволосый, пытаясь опираться на локти. Но его резко перевернули за плечо на спину и наступили ногой на грудь, вдавливая в снег. — Ты жалкий. Запомни, все, на что ты имеешь право — это лежать на земле и не дергаться, понял? — Сектор последний раз пнул парнишку под ребра, отчего тот сжал зубы, но не издал ни звука. Все ушли, оставив его замерзать на окропленном кровью снегу. — Ты так и помереть можешь, если останешься здесь лежать, ты в курсе? — послышался голос со стороны, и избитый открыл глаза. — Ну, а тебе-то что? Может оно и хорошо, что я умру. — Странный ты. На твоем месте я бы врезал Сектору, — прокручивая в голове увиденную сцену, незнакомец присел рядом на корточки. — Брат говорит: «Если на тебя кто-то наезжает, поставь этого гада на место. Либо ты проглотишь обиду, либо — обидчика», — на мгновение Смоук замер, услышав эти слова, но потом опомнился. — У тебя есть брат? — спросил Смоук. Он слышал о ледяных братьях, но по возможности старался на них не натыкаться. — Есть. Его зовут Би-Хан, — отлично, этот мелкий младший из двух криомантов. О Би-Хане слышали все, он здесь один из лучших учеников. И достаточно сильных. — Я, кстати, Куай Лиенг, — мальчик поднялся на ноги и протянул руку, чтобы помочь. — Томаш, — представился тот и принял руку.       Здесь невозможно дышать. Воздух в Преисподней раскаленный. Вдыхая его, чувствуешь, будто бы кислота разъедает тебя изнутри, а легкие начинают выгорать и тлеть, как окурок от сигареты. Смоука повсюду окружает лишь лава, отрезая все пути бегства. Дальше идти некуда, а значит, придется прятаться в этой недопещерке или лучше сказать норе, с надеждой, что его не найдут. Отдышаться от возможной погони мало когда получается. Но, чтобы миновать демонов, нужно вытерпеть хотя бы этот воздух.       Он уже слышал душераздирающие вопли нечисти. Они искали его, чтобы вновь поиздеваться, вспороть живот, вытащить его внутренности. Эненра. Это его второе имя, или какое уже по счету? Почему же демон с таким же именем не помогает ему? Наверное, потому что и с ним пытаются покончить за то, что когда-то уже помог человеку. Смоук боится. Хоть бы его никто не заметил. Эненра тихо сжался в своем укрытии, стараясь не произносить ни звука, и какое-то время это действовало. В этом месте нельзя позволять себе расслабляться, но он уже так давно пытается бороться, что в этот раз не смог воспротивиться своему изнеможению. Вскоре наступила тьма. А затем он понял, что мучения возобновились с новой силой. Снова крик, снова боль и даже слезы — непозволительная роскошь и дозволенность для воина — но Эненра не может позволить себе сдаться. Он никогда не делал того, чего хотели его враги, и сейчас не станет доставлять им радость от своего поражения. Да и к тому же он ждет их боя с Нуб Сайботом. Тот ведь обещал ему «райскую жизнь». Так что зажимай боль в зубы, Смоук, зажимай!

***

      Два брата шли по заметенному снегом лесу уже добрую половину дня. Признаться честно, Саб-Зиро немного волновался, оставляя клан без своего присмотра, но виду не подавал. Однако от Хана это скрыть не удалось. — Наверное, лучше было бы тебе остаться, — начал он. — Твои глаза от нервозности метаются, словно молнии Рейдена. Неужели так трусишься за молодняк? — ухмыльнулся Хан. — Когда это к тебе успело вернуться чувство юмора? Я полностью спокоен. Не думаю, что после знакомства с тобой хоть кто-то осмелится на какую-нибудь глупость, — не оборачиваясь на брата и продолжая шагать вперед, ответил Куай. — И все же?       Ответа не последовало, но Лиенг остановился и обернулся. Смотря в глаза Би-Хана, холодный взгляд Мастера будто бы говорил: «Подловил, но лучше бы тебе заткнуться». Воин теней лишь усмехнулся и, закатив глаза, подтолкнул брата в плечо, заставляя идти дальше. Обычно Лиенг так смотрел на Хана, когда тот о чем-то догадывался и оказывался прав. А братец, не желавший мириться со своим маленьким поражением и тем, что его можно читать, как открытую книгу, устремлял на него немигающий взгляд своих голубых, холодных глаз. Это всегда забавляло. — Да ладно тебе, идем. Нам лучше поторопиться, портал в Немир уже близко. И возможно его будут охранять. Не хотелось бы мне еще здесь наткнуться на чертей.       Хан оказался прав. До портала они дошли уже через несколько минут. Вокруг было тихо, что насторожило воинов, но медлить больше нельзя. Скорее всего их будут поджидать там, на другой стороне. Все-таки Преисподняя не лучшее место для живого человека.       Воздух спертый, дышать тяжко, глаза и вовсе прожигает жар от лавы. Повсюду летает пепел от сгоревших тел, а может и еще чего-то, им страшно обоим. Какими бы сильными и храбрыми воинами они ни были, они все равно будут вспоминать это место с мурашками по всему телу и вздыбленными волосами на затылке. Но у них есть цель. Они здесь, чтобы спасти друга, и назад пути уже нет. — Я удивлен, что хозяева этого места до сих пор никого не послали за нами, но дальше у нас не будет такой удачи, — начал Нуб Сайбот, надевая черный капюшон. — Значит, воспользуемся своим везением, пока оно нас не покинуло, — Саб-Зиро уже готов был двинуться вперед но его остановила тяжелая рука, опустившаяся на плечо. — Не торопись. Чем дальше будем заходить, тем хуже в первую очередь для тебя. Заметил, как тебе трудно дышать? — криомант, оценив обстановку, кивнул. — Если придется драться, в бой не вступай, оставь это мне. Тебе понадобятся силы, чтобы вытащить Смоука, а он на самом дне этой дыры. Там ты точно потеряешь много сил, — Нуб Сайбот вышел немного вперед и окинул решительным взглядом пылающую пламенем и жаром местность. Даже он, выродок этого места, чувствует себя здесь не самым лучшим образом. А что уж говорить о криоманте? Этот ледяной парень не жалует жару. — Демоны скоро найдут нас, придется прятаться. Идем.       Темный воин пошел впереди, прислушиваясь ко всему, что могло представлять угрозу. Саб-Зиро шел следом, также держа ухо востро. Все это время они находились на одной из многочисленных скал и, дойдя до края, уже хотели было спуститься, но услышали позади себя мерзкое, тягучее то ли рычание, то ли крик вперемешку с завыванием. В любом случае этот звук заставил бы любого покрыться холодным потом. Сзади их окружила свора чертей, готовая в любой момент отведать свежего мясца. Еще секунда и демоны с более угрожающим видом бросились на братьев.       Нуб Сайбот дрался с такой щедро подаренной ему жестокостью, что ему казалось, демон до сих пор его не покинул и все еще живет в нем. Но он борется не ради себя, а ради других. Чудовище никогда бы не стало рисковать собой, чтобы спасти кого-то. Саб-Зиро тоже боролся с не менее жестким настроем. Его ледяные клинки хоть и быстро таяли, однако резали подчистую все, как масло. Но он не заметил тварь, подбирающуюся к нему сзади, и мог бы уже лежать с разгрызенной шеей, если бы не Нуб Сайбот. Он в последний момент успел отправить тень на помощь брату, и двойник, вспоров демону серпом брюхо, сбросил того со скалы прямо в лаву. Бой продолжался недолго, вскоре вся нечисть была перебита, но братья знатно подустали. Все-таки это место забирает слишком много сил. — Ты когда-нибудь меня слушаешь? — грозно спросил Хан. — Слушаю. Но делать буду по-своему.       Останавливаться нельзя. Впереди еще много препятствий. Нужно добраться до моря крови, и как бы дико это не звучало, но там им станет немного легче.

***

      Смоуку было чертовски больно, когда его разделывали, как какой-то кусок мяса. И также больно было, когда все его тело вновь и вновь заживало, а заживало оно быстро. Оно ныло, кололо, зудело… А потом все повторялось снова и снова. Как он все это терпел, оставалось загадкой даже для него. Ему бы бросить это пустое дело и впасть в забвение, чтобы не чувствовать вообще ничего. Зачем он до сих пор терпит? Надеется на спасение? В таком случае он просто сумасшедший. Видимо половину его больного мозга все-таки адский огонь выжег. Никто за ним не придет, никто о нем не узнает, никто не вспомнит, никому он никогда не будет нужен. Тогда почему в его взгляде по-прежнему оставалась сталь? Почему оставалась уверенность, непоколебимая стойкость и рвение держаться? Ты же сам просил его не приходить за тобой. Так зачем ты надеешься на то, чего никогда не произойдет? Ни сегодня, ни завтра, ни через сто и даже ни через миллионы лет. Ты лишь пепел истлевшего прошлого, который при малейшем касании и вовсе исчезает, да и на который никто не обратит внимания. Прах к праху, Смоук. — Почему ты не забрал меня тогда с собой? — Круто! Честно сказать, я не надеялся, что он согласится! — воскликнул Томаш, весело улыбаясь. — Я же говорил. Хан не откажется от такого ученика, как ты. Что-то он в тебе разглядел. — Вопреки своему здравому смыслу? — усмехнулся пепельноволосый. — Я ведь буду той еще занозой в заду, — парень присел рядом с юным криомантом на каменную ограду, свесив ноги. — Подумаешь, — Лиенг закатил глаза, попутно пытаясь разделить пополам сворованное яблоко. — Ну, будет у него не одна заноза, а две. Переживает. Ты бы лучше о себе поволновался. Считай, ты подписал смертный приговор. На тренировках он тебя жалеть не будет. Вспомнишь мои слова, когда будешь валяться перед ним на лопатках. Он на тебе живого места не оставит, — хитро прищурившись, сказал парень. Он, наконец, разделался с яблоком и протянул половину Смоуку. — Мне не привыкать, забыл? — последовал такой же ехидный ответ. — Я не боюсь боли. — Тогда можем прямо сейчас и начать, — послышался твердый голос за спинами мальчишек. Они быстро подскочили на ноги и встали ровно. Старший брат Лиенга был настроен серьезно. Видимо ему кто-то уже успел подпортить настроение. А он еще и это злосчастное яблоко заметил. — И откуда оно у вас? — Я взял с собой с обеда, — быстро ляпнул Куай первое, что пришло в голову, за что словил внимательный, испытывающий взгляд Би-Хана. Но тот, лишь тяжело выдохнув, сказал им следовать за ним. Тренировка для них уже началась.       Нет, все-таки не такой. Я не такой добрый, каким кажусь со стороны. Черт, да кого я пытаюсь обмануть, самого себя? Пытаюсь облегчить свою участь жалкими утешениями? Пора прекращать. Я ненавижу тебя, Тундра! Ненавижу тебя и твоего подонка брата! Неужели все эти страдания за то, что я всегда помогал вам?! Все эти годы, все издевательства, вся кровь, что мы проливали вместе, все наказания — все это было впустую?! Скажи, где я провинился, чем заслужил это, почему ты бросил меня здесь?! Скажи! Скажи! Скажи! Прошу, ответь мне. Я не хочу гореть… снова.       Раны уже почти полностью зажили, так что теперь можно снова попытать удачу и попробовать укрыться. Эненра медленно, шатаясь из стороны в сторону, поднялся на ноги и огляделся. Очень странно, что рядом никого нет. Обычно какая-нибудь тварь да вертелась около него, а сейчас ничего и никого. Будто бы их самих сожгло пламя. В этот момент вокруг было до неприличия тихо, и это настораживало. Неужели пожаловали новые гости, и хозяева пошли их встречать? Или вернулся кто-то, кого стоило бы бояться каждому? Одно другому не мешает. Все равно, другого такого шанса может не представиться в ближайшем будущем, а может и вовсе никогда, поэтому, превозмогая боль, Смоук делает очередной первый шаг к дороге, что, возможно, когда-нибудь уведет его отсюда домой.       Томаш прошел уже большое расстояние, и все, кто ему встретился, были лишь мелкие черти, способные разве что только напугать. Но, если они и пытались напасть, Томаш без проблем отбивался от них парой пинков. Сегодня слишком тихо. Пройдя еще дальше, Смоук уже почуял опасность. Помянешь черта — прибежит. Около десятка демонов, что издевались над ним раньше, приближались к воину дыма, нужно было срочно куда-нибудь спрятаться, потому что с ними драться он не в силах. Это тебе не низшие приспешники и падальщики. И оставлять его просто так, если заметят, не станут. Томаш нашел лазейку между двумя скалами и быстро, как только мог, кинулся к ней, чтобы его не заметили. На этот раз повезло, да вот только нечисть именно здесь и обосновалась, и выйти отсюда было невозможно. Придется идти вглубь пещерки в надежде, что где-нибудь дальше будет выход.       Пепельноволосый парень уже долгое время петлял по многочисленным коридорам пещеры, и ему казалось, что он заблудился. Но куда-то же должны выводить все эти ходы? Только вот не видно в них ни конца, ни края. Смоук решил остановиться и отдохнуть. Хоть здесь его никто не трогает. Почему он раньше не догадался использовать эти ущелья? Кое-как устроившись на горячей каменной поверхности, он улегся, опираясь головой на выступ, и попытался в кои-то веки поспать. Хоть немножко.       Карцер — самое страшное, самое противное и ненавистное всеми воинами Лин Куэй место. Здесь запирали всех, кто имел наглость ослушаться приказа Мастера или хоть в чем-то провинился. Несмотря на то, что во всем клане поддерживалась чистота, в этом месте на нее и намека не было. Оттого здесь и бегали огромные крысы, отовсюду капала ледяная вода, пахло сыростью… и даже гнилью. Да, некоторых держали здесь так долго без еды, что они не выдерживали и умирали, а их тела доставали только тогда, когда истекал срок наказания. Сейчас в карцере находилось два трупа. Да уж, бедняги. — Сколько они еще здесь пролежат? — спросил Смоук, облокотившись о холодную стену. — Дней пять не меньше. Лучше бы беспокоился о том, сколько нам тут сидеть. Прошло всего ничего, а впереди еще шесть суток, — отозвался голос младшего криоманта из противоположной камеры. Оба были закованы в кандалы, которые нещадно сдавливали и руки, и ноги, и шею. — Потому и спрашиваю. Сколько еще эта вонь будет стоять-то? — Хах, за день-то она точно не выветрится.       Парни ненадолго замолкли. Наверное, каждый думал, где и кому они могли попасться на глаза? Би-Хан был прав. За воровство наказывали жестоко. Ни еды, ни воды не давали, впрочем, как всегда, каждого из воров избили, потом бросили в карцер, а в придачу заковали так, что и двинуться было нельзя. Срок их наказания десять дней. Человек может прожить без воды всего семь дней. Закаленный жестокими тренировками протянет, может быть, чуть больше. У заключенных будут галлюцинации, обезвоживание, не останется никаких сил. А потом все. Придет смерть, как и за их предшественниками. Спустя еще какое-то время Смоук услышал шорох в камере своего друга. Видимо тот пытался принять другое положение. Воин дыма решил вновь заговорить: — Когда возвращается Хан? — Не раньше, чем закончится наказание. А потом все равно узнает и даст по шее. Он ведь давно грозился это сделать. — Да уж, да только руки не доходили, а они у него тяжелые, — усмешкой откликнулся Томаш.       Снова повисла гробовая тишина. С каждым часом говорить становилось труднее. Горло пересыхало и першило, а при каждом вдохе, казалось, что его забивает песок. Хотелось спать, но нельзя. Как много в их жизнях слова «нельзя». Но что поделаешь? Приходится подчиняться. Если уснешь в таком холоде, то проснешься уже с обморожением или вовсе больше не откроешь глаза. Да, десять дней, не знавшие, что такое сон, потом обязательно скажутся на их здоровье, но лучше так, чем умереть, как крыса, в этом подвале. Вдруг послышался звон цепей. Кажется, криоманту удалось их снять. — Тундра? Ты выбрался? — А ты разве нет? Что, для тебя обычные цепи — уже непроходимая преграда? — Лиенг ухмыльнулся, подходя к камере Смоука и опираясь руками на решетку. — Правду говорят, ты — просто слабак. Как мы только могли принять тебя с Би-Ханом? — Куай, ты что такое говоришь? Мы же… — Тундра. Для тебя я Тундра, — Смоук не понимал, что происходит с его другом. Неужели крышей поехал от голода или еще чего? — Что ж, посмотрим, протянешь ли ты до последнего дня или сдохнешь, как и они, — криомант мотнул головой в сторону трупов. — Ты что с ума сошел? Помоги мне выбраться, — задергался Томаш, но его друг лишь наигранно приподнял бровь. — А в дым уже и не превращаешься? Заклинания блокируют твои способности? Надо ж быть таким дураком, — Тундра, рассмеявшись, развернулся и направился к выходу из карцера. — Оставайся-ка лучше здесь. Тут тебя точно никто не сможет обвести вокруг пальца.       Смоук проснулся от того, что его голова сползла с камня и ударилась о землю. Он с трудом раскрыл глаза, пытаясь понять, что происходит, где Тундра, и почему здесь так безумно жарко? Немного придя в себя, он почувствовал, как по его рукам что-то ползет. Опустив взгляд, его серые глаза расширились, и Смоук быстро принялся стряхивать с себя понабежавших на шведский стол огромных сколопендр. — Вон, вон отсюда! Пошли прочь! Ну и мерзость! Даже Преисподняя кишит этими гадами, — парень поднялся и сам решил уйти подальше. Эти твари смелые, еще и вернуться могут. — Что ж, Смоук, именно поэтому ты и не забирался в пещеры.       Эненра вспомнил свой сон. Он настоящий. Точнее его половина. Немир исказил его воспоминания, заставив думать, что Лиенг отрекся от их дружбы. Да будь проклято это место! Хотя куда еще хуже-то? И так самое дно. Ад заставил Смоука винить криоманта во всех своих страданиях, заставил ненавидеть его, заставил сказать, что ненавидит. Ладно, он согласен, что злится на Саб-Зиро, но точно не ненавидит. Это сказал не Томаш, а Преисподняя.       Пройдя, как ему казалось, часов семь, он вдруг почувствовал на своей коже чуть ощутимую прохладу. Это дало ему силы прибавить ходу. Спасительная прохлада в горящем аду — просто манна небесная. Вдруг там есть что-то, что может помочь ему.

***

      Два воина стояли на берегу кровавого моря. Волны разбивались о камни и доносили до темных сапог окровавленную, шипящую пену. Нужно было переправиться на другой берег, который путники могли разглядеть, но, чтобы перебраться, им нужна была лодка. — Ты точно уверен, что Смоук еще там? — Саб-Зиро подошел к брату, не отводя взгляда от моря. — Вдруг ему удалось уйти? — Да куда он уйдет? — с толикой раздражения отозвался воин теней. — Столько времени в плену и мучениях и вдруг сбежал? Брось ты! Он там, поверь, я точно знаю, — уже спокойнее ответил тот. Он весь путь сюда вспоминал, что происходило со Смоуком на его глазах. Врагу не пожелаешь, а он тогда ничего не сделал, лишь стоял и смотрел. Хоть тогда им и управлял демон, но осадок от всего этого ужаса остался в его сердце. И этот осадок, как песок, забивался во все щелки сознания. — Я бы предложил поплавать да боюсь, потом не вынырнем. Надо отыскать Харона, но вот станет ли он нам помогать? — задумчиво произнес криомант.       Нуб Сайбот обернулся через плечо и проговорил: — Вот и выясним это.       Они шли вдоль берега, слушая шум волн, и некоторое время спустя вышли к подобию причала. Им повезло. Перевозчик душ стоял рядом со своей лодкой и, заметив незваных гостей, заговорил: — Наделали вы шума, все демоны заметались, прознав о прибытии свежего мяса. Чего забыли тут, смертные? — Прости нас за вторжение, но нам нужно переправиться на тот берег. И без твоей помощи не обойтись, Харон, — начал младший брат, выпуская ледяной пар из своей маски. — На тот берег? С чего ты взял, что я вам буду помогать? — не поворачиваясь к вторженцам, спросил тот. Криомант только хотел ответить, как вмешался Нуб Сайбот. — Не захочешь помогать по-хорошему, придется заставить тебя силой, — воин теней приготовил к бою свои остро заточенные клинки. Но, сделав пару шагов, замер не в силах двинуться с места. Саб-Зиро тоже словно окаменел. — Ты слишком самоуверен, Би-Хан! Неужели даже две жизни тебя ничему не научили? — перевозчик душ обернулся и подошел к воинам. Нуб Сайбот ничего не ответил, лишь сильнее сжал зубы, не оставляя попыток освободиться от магии Харона. — Ну, а ты, младший из двух братьев, действительно в своем пути доверяешь этому демону? — Саб-Зиро тоже решил промолчать, но взгляд его ледяных глаз дал твердый и четкий ответ. Сейчас с Лиенгом не демон, а его настоящий старший брат, который вырастил его и заботился о нем. Харон вернулся к Нуб Сайботу, удовлетворенный «ответом» криоманта. — И все-таки ты смог выкарабкаться, Би-Хан.       Дальнейшие действия удивили братьев. Они думали, что теперь их либо прогонят прочь, либо худший вариант — убьют. Но, как они убедились, удача в этот раз с ними, и их отпустили. — Убери оружие, юнец. Ты, безусловно, силен, но не тягаться тебе еще со мной. Известна мне цель вашего прибытия. Я переправлю вас, но лишь ради того, чтобы положить конец страданиям того, за кем вы сюда пришли. Он не заслуживает всего, что с ним тут делают. Идите за мной.       Воины переглянулись и ступили вслед за Хароном. Втроем они сели в челнок и направились к другому берегу. Саб-Зиро за всю дорогу заметно устал и, несмотря на то, что они с Нуб Сайботом по большей мере старались скрываться от своих преследователей, обходя их другими дорогами, некоторым из демонов они все же попались — пришлось драться. Воин теней старался брать основной удар на себя, ведь что ни говори, а криомант без дела не останется. Он получил довольно серьезные раны, но силы на бой еще оставались. Его кровь стекала из раненого плеча и капала вниз в море. А, попадая в него, капли свежей крови начинали шипеть и дымиться. Видимо изголодавшая стихия чуяла возможную жертву. Саб-Зиро, смотря на это, нахмурил брови, а после почувствовал касание к своему плечу. — Ты в порядке? — поинтересовался Хан, заглядывая в лицо брату. Но тот усмехнулся и ответил: — Не настолько пока беспомощный, — криомант снова устремил взгляд вдаль. — Знаешь, после знакомства с Томашом, он практически никогда не отходил от меня. Вечно пытался брать наказания на себя. — К чему это ты сейчас начал? — Не знаю, просто вспомнил кое-что. — Лучше будет, если Би-Хан об этом не узнает, — прохрипел Смоук. — А то и тебе достанется. — Да чего уж там. На себя взгляни — живого места нет. Зачем нужно было так подставляться? Ты тут вообще ни при чем, — Лиенг сидел возле камеры, опираясь спиной о решетку, явно недовольный выходкой друга. Смоук чудом мог двигаться, хотя с такими травмами это было почти невозможно. Трещины в костях, поврежденные органы, исполосованная кровавыми следами спина и, кажется парочка вывихов. А может и переломов. — Ничего, переживу, — отозвался пепельноволосый парень. Попытка выйти за пределы храма оказалась огромной ошибкой юных воинов. Но Смоук действительно не виноват, инициатором был Тундра. Он хотел выйти из давящих стен и посмотреть, что там за ними. Может и не новые какие виды или еще что, но там была свобода. Хотелось почувствовать именно ее. А потом рассказать Смоуку. Но что-то пошло не так. Кто-то из клана заметил воина дыма у ворот храма и начал бить тревогу. Оба друга среагировали молниеносно, но в последний момент Томаш на бегу успел оттолкнуть от себя Лиенга и телепортировать того в другую часть храма. В итоге Тундры с беглецом никто не видел. — Переживет он, как же… — все возмущался Лиенг. — Ладно, я тебе поесть принес и воды. Хлеб немного зачерствел, извини, но это все, что удалось утащить. Мазей для твоих ран я вовсе нигде не нашел, но могу попробовать вправить некоторые кости, — Тундра протянул через решетку руки, чтобы отдать кусок хлеба и фляжку с водой. После случившегося он чувствовал себя виноватым и не знал, как ему искупить вину. Смоук на негнущихся ногах подошел и забрал их. — Не стоит, этого более чем достаточно. Спасибо, — парень повернулся спиной к решетке и тоже оперся на нее. Холодные железные прутья, хоть и немного, но притупляли боль высеченной спины. Оба парня знали, без должного лечения раны на ней начнут гноиться, и с этим надо что-то делать. Жестокость клана Лин Куэй переходит порой все границы. Да, из них готовят воинов и убийц, но в ходе этой подготовки даже детей не щадят от побоев. В ближайшие дни нужно будет найти хоть что-то, что сможет облегчить Смоуку боль на изодранной спине. — Дураки вы оба. Я, как вернулся, сразу узнал об этой «вылазке», — теперь и Нуб Сайбот смотрел за горизонт, последовав примеру Саб-Зиро. — И оставил это без внимания? — криомант приподнял левую бровь в удивлении. — А смысл? Я ведь подозревал, что мои слова по большей части были для вас пустым звуком. Нет, я, конечно, был в бешенстве от этого поступка, но вы же все равно не прекратили бы свои выходки. Да вам и без меня доставалось не мало, думаю, вы осознали свои ошибки. Но, касаясь того поступка — он глупый, но благородный. Тебе повезло найти такого друга, как Томаш, — Хан потрепал брата по волосам и ушел к Харону, оставив Лиенга наедине со своими мыслями. До берега осталось совсем чуть-чуть.

***

      Может ему показалось, может, нет, но, выйдя из узких туннелей пещерки, Смоук ничего не обнаружил. Очередной бред, настигший его голову. Перед парнем вновь раскинулся вид голых скал, пепла и трупов, но во что бы то ни стало, он решил двигаться дальше. Ведь не просто так за весь проделанный путь судьба позволила ему дважды улизнуть от адских тварей. Сил, к сожалению, оставалось с каждым шагом все меньше, но позволить себе сдаться он не мог. Смоук отгонял от себя все мысли и воспоминания, лишь бы оградиться от всей той боли, что пережил в этом месте. Но в какой-то момент удача все же решила, что ее работа с этим парнем закончена и покинула его. Томаш стоял, опираясь на горячую скалу и вдыхая обжигающий воздух. Можно было бы и сразу догадаться, почему вдруг демоны позабыли о нем, и кто, наконец, вернулся из мира живых в свой нынешний дом. Он явно ожидал, что Смоук воспользуется шансом и попробует бежать, потому и отозвал полчища демонов. Решил лично разобраться с Эненрой. Раз он не хочет принять сторону завоевателей, значит он — просто бесполезная безделушка, от которой можно избавиться. На пути воина дыма встал яростный дух мщения — Скорпион, и настроен он был решительно. Сжигающий все и вся огонь, наполняющий его душу, рвался из белых глаз и готов был охватить собой любого. — Какие же вы жалкие, собачонки Лин Куэй, — сквозь зубы прошипел Скорпион, обнажая свой меч. — Вы не заслуживаете ни жизни, ни достойной смерти!       Смоук начал медленно отходить назад. Сражаться он не может, остается только уклоняться от атак. Вопрос только в том, насколько ему удастся отсрочить свою вторую кончину, после которой даже Преисподняя не примет его? А хотя это даже к лучшему, не видеть и не знать больше столь кошмарное место. Да только почему же он продолжает уклоняться от остервенелых ударов, убегать и прятаться за скалами? Ну конечно, ему все еще хочется жить, жить, как живому человеку. Жить в мире людей, а не огня. Но в то же время Смоук понимает, что отсюда он никуда не уйдет. Это лишь вопрос времени, когда клинок мстительного духа отсечет пепельноволосую голову?       Эненра окончательно выдохся и не смог уже заметить даже приближение врага. Скорпион нанес последний удар, воспользовавшись своим пламенем, и разнес в мелкие камни укрытие. Воина дыма отбросило в сторону, после чего тот попытался подняться, но, увы. Новые раны и тучи пепла в легких не позволили ему это сделать. Похоже, что это все-таки конец его пути. Жаль, что все так вышло. Ему бы сейчас последний раз взглянуть на восход солнца, как тогда в детстве…       На улице было темно, все небо было усеяно звездами. Здесь в горах их особенно хорошо видно, городские фонари не мешают рассматривать. Только, находясь в таком отдаленном от чужих глаз месте, и некому любоваться такими видами. Да и нужна ли убийцам такая мелочь, как звезды? Определенно кому-то нужна. Один воин тихо передвигался по тесному двору клана, направляясь в свою комнату. До подъема еще достаточно времени, так что он успеет показать, что нашел. Би-Хан, бесшумно пробравшись в комнату, начал будить брата, тормоша того за плечо. — Хан, отстань. Еще около получаса до рассвета, дай поспать, — пробурчал из-под одеяла Лиенг. — Вставай, говорю. Еще Томаша надо поднять, — тихим голосом проговорил Би-Хан. Он решил не церемониться и просто потянул брата за ногу, стаскивая с кровати, пока тот не соизволил подняться. Все-таки время идет. — Я тебе это припомню, — приводя себя в порядок, по пути к Смоуку, которого, кстати, ждал такой же подъем, недовольно отозвался Тундра.       Би-Хан быстро вывел обоих парней на задний двор храма к маленькой, хорошо спрятанной пещерке, которую и вооруженным-то глазом найти было проблематично. Он сказал им идти за ним, но очень аккуратно. Как никак, а поверхность там очень скользкая. Идти пришлось недолго, и вскоре они вышли на маленький выступ, на котором гулял ледяной ветер. Возможно, даже младшему криоманту сейчас было прохладно, что уж говорить за Смоука, который и вовсе стучал зубами. На небе все еще сверкали звезды. — Ну и что мы тут забыли? — спросил недовольно Тундра. — Сейчас бы еще могли спать, — протянул Смоук, недобро глядя на старшего из братьев. На это Би-Хан лишь фыркнул и, прислонившись к каменной стене, улыбаясь, сказал: — Подождите, вам это понравится.       Еще около минуты все трое стояли в полной темноте, но потом над изрубленным горами горизонтом стала появляться красная полоса света. Показывались первые лучи солнца. Это был еще не рассвет, нет. Это только его рождение. Би-Хан наблюдал за лицами брата и его друга, которые, позабыв про сонливость, завороженно смотрели на это зрелище. Красные лучи постепенно окрашивали огромную горную долину в оранжевый цвет, а снег на холодных верхушках от этого начинал сильнее искриться. Смоук и Тундра наблюдали за пейзажем с открытыми ртами, что, несомненно, радовало Би-Хана. Еще бы, ему снова удалось их удивить. Лучи озаряли все больше и больше, и теперь в низовьях можно было разглядеть реки густого тумана. Горные хребты напоминали плавники гигантских рыб, и за всеми этими видами все втроем наблюдали с еще большей высоты. — Ну как вам? — усмехаясь, поинтересовался старший криомант. — Я и представить такого не мог. Это бесподобно, — сказал Лиенг, не отводя ошеломленного взгляда с гор. — Нет слов. А я и не думал, что наш храм так высоко, — восхищенно заметил Томаш. — Можно забраться и повыше, но как-нибудь в другой раз, — оба парня перевели на Хана сияющие восторгом глаза. По сути, еще дети, но не видавшие никогда восхода солнца обычными глазами, а не глазами воинов, что не должны были отвлекаться на мелочи. Би-Хан смог подарить им кусочек их украденного детства, и все трое смогли почувствовать себя чуточку счастливее в их безжалостной жизни. И плевать, что после этого мимолетного детского счастья придется вернуться обратно в клан. Уже восход, а значит, наступил новый день.       Скорпион молча подошел к тяжело дышащему противнику, который все еще пытался подняться. Дух мести схватил парня за длинные серые волосы и задрал его голову так, что Смоук невольно сел на колени, сжав от боли зубы, не скрывая свой оскал. Пусть он видит, что Томаш не боится его. И это еще больше распалило ярость в блеклых глазах. Скорпион снова дернул парня за волосы, чтобы тот подставил свое горло, которое скоро будет сочиться багровой кровью. Только призрак замахнулся мечом, как откуда не возьмись, его плечо пронзило холодное изогнутое лезвие. Смоука отпустили, и он вновь оперся ладонями на горячую землю. Ему стало интересно, кто здесь такой смелый, раз решил тягаться с самим Скорпионом? Ответ на этот вопрос едва ли смог порадовать. Раз на раз не приходится. Подняв глаза, Смоук увидел, как к ним уверенно приближается воин в темных доспехах. Нуб Сайбот. Вот и пришел, как и обещал. И какая теперь разница, от чьей руки снова сдохнуть? Томаш лишь обреченно усмехнулся и, в последний раз бросив измученный взгляд на воина теней, рухнул без сил. Жаль, что он не увидел того, кто пришел вслед за темным признаком. — Ты осмелился вернуться сюда?! — яростно воскликнул Скорпион. — Некогда Саб-Зиро и его щенок, никто из вас сегодня не выберется отсюда! Все Лин Куэй будут гореть в моем огне!       Саб-Зиро тем временем молча подбежал к Смоуку и попробовал его растормошить. Реакции никакой, оно и неудивительно. Ледяной воин оттащил друга подальше от места будущей схватки и стал наблюдать. — В своем огне горишь только ты, Скорпион. Сейчас я — твой противник, так дерись со мной! — Нуб Сайбот приготовил к бою свои серпы. После перерождения в Преисподней эти клиники всегда с ним, в его же спине. — Когда я закончу с тобой, заставляю смотреть на то, как буду выдирать позвоночник твоему брату. Теперь ты поймешь, что я чувствовал, когда ты убивал мою семью!       Нуб Сайбот первый ринулся в атаку. Он замахнулся одним серпом, но Скорпион вовремя заблокировал удар. Оказавшись за спиной темного воина, он хотел было снести мечом голову, однако противник рухнул вниз через свой портал и появился на достаточно большом расстоянии, чтобы его не задели. Но тут он заметил, что криомант тоже собирается ввязаться в поединок, и гневно выкрикнул: — Не суйся! Забирай его и убирайся! — Саб-Зиро колебался: что ему делать, помочь или уйти? Но голос брата быстро вывел его из раздумий. Нуб Сайбот атаковал Скорпиона двойником, отвлекая его внимание, и, очутившись рядом с Саб-Зиро и Смоуком, толкнул их в черный портал. Выиграв несколько секунд, он смог послать им вслед еще одного двойника, приказав тому вывести соклановцев в мир живых. И бой двух заклятых врагов вновь продолжился.       Прошло несколько секунд, и Саб-Зиро оказался в совершенно другом месте. Кажется, где-то недалеко отсюда находится выход в Земное Царство. За ним вышел и теневой клон, который, подхватив Смоука под плечо, мотнул головой, говоря, что нужно идти. Криомант понимал, что возвращаться за братом, смысла нет. За весь путь Саб-Зиро ослаб, а значит, будет только мешать. Но все же мысли о том, что Хан снова может не вернуться, вгрызаются в сознание мертвой хваткой. К тому же, каких сил ему стоило перенести их на такое огромное расстояние так еще и помощника отправить вдогонку? Остается только ждать и надеяться, что он вернется. Вскоре они выбрались из Преисподней и очутились на прохладном белом снегу. Отойдя от портала в Немир на безопасное расстояние, Саб-Зиро и тень положили на снег бессознательного Смоука. Остальное дело за Би-Ханом.       Тем временем Нуб Сайбот сражался уже из последних сил. Скорпион явно превосходил своего врага. Он до сих пор не избавился от своего гнева, и поэтому Преисподняя все еще давала ему силы. Нужно было скорее выбираться, иначе станет уже поздно. Нуб Сайбот решил еще раз воспользоваться двойником. Тень зашла сзади и схватила оппонента цепкой хваткой, а темный воин нанес мощный удар двумя ногами в грудь, отчего дух мести оказался на земле. Воин теней замахнулся серпом, целясь в горло. Но не убил. Серп лишь пригвоздил Скорпиона, не позволяя ему подняться. Лезвие застряло глубоко в камне. Не отпуская рукоять своего оружия, Нуб Сайбот твердо сказал напоследок: — Не я убийца твоей семьи.       Он поднялся, оставляя врага прикованным к земле, и, собрав остатки своих сил, сам телепортировался туда, куда отправил брата. Сейчас Немир не выпустит Скорпиона за ним. Слишком долго тот был в мире живых. На этот раз все кончено.       Саб-Зиро стоял, облокотившись о ствол дерева, и наблюдал за другом. Криоманту удалось найти крепкую ветку ели с густо разросшимися иголками и уложить на нее Томаша. Не на голом же снегу его оставлять. На лице Лиенга не отражалось никаких эмоций, но вот в душе разгорался целый ураган. Почему Би-Хана до сих пор нет? Что, если он опять погрязнет во тьме? Или умрет? Не хотелось даже думать об этом, но мысли сами, словно пчелы, роились в его голове. И это не укрылось от взгляда двойника. Он бы сказал, что с его братом, если бы мог говорить. Поэтому тень просто продолжала смотреть на криоманта, пока в один момент не исчезла. Это насторожило Лиенга. Если клон исчез, значит, силы Би-Хана на исходе.       Через несколько секунд на месте, где был портал, появился темный силуэт. От усталости он упал на колени, зарываясь ладонями в спасительный снег после жаркой Нереальности. Криомант, заметив движение, сразу сорвался с места и подбежал к брату. Он сел рядом на колени и попытался привести Би-Хана в чувство: — Эй-эй-эй, слышишь меня? Ты как? — Лиенг тормошил его за плечи. Хан же, спустя некоторое время, наконец, поднял голову и коротко кивнул, говоря, что он в порядке.       После такого длительного путешествия хотелось побыстрее оказаться в клане, но идти на ночь глядя было не лучшей идеей. Поэтому братья решили сделать привал. Они разожгли костер и уложили рядом пепельноволосого. Раны на его теле затягивались, но теперь заживление будет проходить куда медленнее. Засыпать в лесу, не зная, кто на тебя может напасть, и с привлекающим внимание костром такой себе расклад, поэтому Саб-Зиро и Нуб Сайбот будут дежурить по очереди. Первым вызвался криомант. Би-Хану от этого похода досталось больше чем ему, так что он заслужил отдых. По полночи каждому, и хоть Лиенгу безумно хотелось закрыть глаза и уснуть, он твердил себе, что нельзя. Хотя с другой стороны, когда бы еще он смог так посидеть перед костром, вслушиваясь в потрескивание догорающих веток, в компании брата и лучшего друга? Впервые за долгое время на его душе так спокойно. Подумать только, еще такой молодой, а уже столько всего повидал, из чего немалое предпочел бы забыть, как страшный сон.       Ранним утром путники снова двинулись в дорогу и уже к ночи достигли своей цели. Клан встретил своего мастера и его товарищей восхищенными взглядами. Кто бы мог подумать, что им удастся выбраться живыми, да еще и кого-то вытащить из Преисподней? Саб-Зиро предоставил Смоука лекарям, которые по приказу Мастера, несмотря на поздний час, обработали и зашили все его раны. А после ему выделили личную комнату, в которую два брата заходили каждый день.       Эненра не приходил в себя около недели, и каждое утро у его кровати сидели две фигуры, надеясь на то, что он очнется именно сегодня. Но чуда не происходило. Он продолжал спать, не намереваясь открывать глаза. Так началась и вторая неделя, но вскоре произошло то, чего братья так ждали.       Молодой Мастер занимался со своими учениками на тренировочной площадке, как вдруг один из его подчиненных громким голосом прервал тренировку, докладывая, что Смоук очнулся. Саб-Зиро, не раздумывая, бросился к тому в комнату. Добежав до двери, криомант замер, чтобы перевести дыхание и спокойно открыть дверь. Ручка двери повернулась, и он медленно зашел в комнату. Томаш стоял возле окна и оглядывал свои руки, будто не веря, что они принадлежали ему. А потом заметил гостя и также медленно повернулся к нему. Создавалось впечатление, что Смоук не верит во все происходящее с ним сейчас. Что это опять Преисподняя играет с ним, чтобы в очередной раз свести с ума. И он уже готов к новой порции оскорблений, унижений и предательства из уст лучшего друга. Но его ожидания не оправдались. — Томаш, ты меня помнишь? — в ответ лишь молчание. Он все же боится. — Это я — Лиенг. Тундра. — Тундра? — серые глаза нервно заметались по комнате. — Правда ты? Где это я? — Все хорошо, — криомант начал медленно подходить. — Мы забрали тебя обратно в клан. Теперь тут все по-другому.       Смоук наблюдал за тем, как криомант подходил к нему. Он чувствовал, что сейчас все не так как в тот раз, нет того ощущения иллюзий, что навязывал ему Немир. Потому Томаш и разрешил подойти к себе. Саб-Зиро предложил другу пройтись по территории клана под его присмотром, а заодно и рассказать все, что произошло, но пока что решил умолчать о своем помощнике. Выйдя на улицу, Смоук удивился увиденному. Все было другим, не таким, как в их детстве. Двор был полностью изменен: вдоль белых аллей росли деревья, которые покрывались серебристым инеем, дома заново отстроены, а в центре главной площади, где проходили тренировки, был вымощен знак клана Лин Куэй. — Удивлен? — с усмешкой спросил Лиенг. — Не то слово, — парень осматривал все и не мог оторваться. — Погоди так удивляться. Самое интересное еще впереди.       Тут к ним подошел один из учеников Саб-Зиро, оповестить Мастера, что обед уже готов. Коротко кивнув, криомант отправил его к остальным. — Он назвал тебя Мастером?! — глаза Смоука округлились от такой новости. Теперь стало ясно, почему здесь все поменялось. - Это и есть твое «самое интересное»? — улыбаясь, спросил он. — Ну, можно сказать это только половина. Идем, ты, наверное, зверски хочешь есть? — старые друзья отправились к остальным воинам. А Саб-Зиро в последний момент заметил темную фигуру, стоящую за заснеженными деревьями. Он искренне надеялся, что Томаш не резко отреагирует на появление погибшего криоманта.       Нуб Сайбот остался на тренировочной площадке в одиночестве. Он решил пока не показываться на глаза, не хотел пугать пепельноволосого парня, который только-только начал приходить в себя. Но рано или поздно их встреча обязательно состоится.       После обеда Томаша вновь отправили к лекарям, убедиться, что раны не открылись, а Саб-Зиро вернулся к тренировкам. Хотя Смоуку все же удалось уговорить друга поприсутствовать на его тренировке. И он снова был удивлен. С виду тихий и спокойный, но на деле криомант оказался строгим учителем. Он всем доказал свою силу, свергнув Сектора — бывшего главу клана и заняв место Великого Мастера. И тут пепельноволосый понял, кого так сильно напоминает Лиенг. Его же брата. Он стал таким же сильным, строгим и непоколебимым, точно как Би-Хан. Жаль, что того сейчас с ними нет. Вечером, когда все ученики были отправлены в свои комнаты, Лиенг и Томаш снова решили прогуляться. — У тебя получилось, Лиенг. Ты смог переродить клан заново, — Эненра грустно усмехнулся. — Мне казалось, я никогда этого не увижу, — криомант лишь улыбнулся, не решаясь ничего сказать. — Знаешь, пока я был там внизу, — парень поморщился от воспоминаний, — мне так хотелось злиться на тебя за то, что оставил. И я злился, думал, что ты не придешь. Но я рад, что ошибался тогда.       Саб-Зиро вздохнул, понимая, что этот момент настал именно сейчас. Жаль, что не позже, Томаш еще толком не оправился. — На самом деле не я один пошел за тобой, — Смоук перевел на друга серые глаза, а потом уловил движение чего-то темного за его спиной. Осознание пришло моментально, когда воин дыма узнал демона. Томаш оттолкнул Лиенга и стал в боевую стойку. — Как ты сюда пробрался?! — гневно воскликнул воин дыма. Да уж, именно такой реакции и боялись братья. Не успел Саб-Зиро остановить друга, как тот сразу накинулся на Нуб Сайбота. Вот же дурак, куда ему, слабому и израненному, сейчас драться. Но Нуб Сайбот легко отразил все атаки и быстрым движением сбил Смоука с ног, роняя в сугроб. — Смоук, успокойся, все хорошо, он тебя не тронет! — вмиг вырос криомант перед Эненрой, выставляя вперед руки. — Отойди, он всех здесь поубивает! — Послушай меня, Смоук, это он помог мне вытащить тебя из Преисподней! — ярость в серых глазах сменилась непониманием. Он не понимал, что происходит.       Нуб Сайбот подошел ближе и присел на корточки перед парнем. — Ты помнишь меня, до того момента, как я умер? — темный воин повторил те движения, что когда-то перед братом, стянул с головы капюшон и снял маску. — Там в аду, это были вы, вы оба… — Смоук был шокирован. В Нереальности этот демон только и ждал момента, когда сможет разорвать его на куски. Но он никогда не показывал свое настоящее лицо, может потому что его никогда и не было? А настоящее лицо Би-Хана не сможешь забыть, даже если захочешь. Слишком много воспоминаний связано с двумя криомантами. Эненра перевел взгляд на Саб-Зиро, уверяясь в том, что человек перед ними говорит правду. И получил в ответ утвердительный кивок. Би-Хан встал на ноги и подал руку Томашу, чтобы помочь подняться. Тот же немного помедлил, но принял помощь. — Томаш… — Стой, дай угадаю. Ты сожалеешь, что кинул меня там, да? Ну и что, понравилось быть на побегушках у демонов, а?! — Эненра с остервенением толкнул Нуб Сайбота в грудь так, что тот отступил на несколько шагов. — Я не стану оправдываться. Я виноват перед вами обоими. Но я хочу лишь одного — попросить у вас прощения, хоть и знаю, что не в праве этого делать, — Томаш не сдержался и откинул воина к середине тренировочной площадки, воспользовавшись своей стихией. Попутно Нуб Сайбот задел стеллажи с оружием, и все их содержимое со звоном упало на землю. Эненра подошел и, подняв оппонента за грудки его формы, нанес удар по лицу. А после посыпался град ударов. Смоук наступал, не давая и шанса увернуться. Хан был отличным учителем. Настолько отличным, что сейчас его некогда ученик, не оправившийся окончательно, в гневе избивал Би-Хана с неизвестно откуда взявшейся силой. А противник и не делал ничего, чтобы защититься. Он заслужил, потому что ушел, потому что убил, потому что предал. И он не имел права издать хоть подобие на болезненный стон от получаемых ударов. Теперь его очередь зажимать зубы.       Молодой Мастер не вмешивался, лишь стоял и наблюдал. Он понимал, что за каждые совершенные ошибки рано или поздно придется расплачиваться. И это понимание, что козлом отпущения будешь именно ты и именно для своей семьи, приносило еще больше боли. Обоим братьям. Ведь Саб-Зиро тоже было больно. Больно смотреть, как один из его самых близких людей калечит другого столь же близкого. Семья так делать не должна. Хочется просто отвернуться от этого омерзительного зрелища, но он продолжал смотреть, напоминая себе, что это и его вина тоже. Стой и смотри на это. На шум сбежались ученики и, увидев драку, хотели было броситься разнимать воинов, но их остановил ледяной голос их Мастера, от которого буквально кровь стыла в жилах: — Пошли вон отсюда, — он произнес это спокойно, не сводя глаз с двух воинов, от чего становилось еще более жутко. Ученики мигом разбежались по своим комнатам, не осмеливаясь перечить главе.       Вскоре пепельноволосый парень выдохся и оставил лежать темную фигуру на снегу. — Ты так давно стал братом и для меня, — Смоуку с огромным трудом давались эти слова. Ком в горле мешал ему говорить, но его голос был твердым. Он смотрел на свои руки, которые сотню раз были испачканы кровью, потом крепко сжал их в кулаки и медленно опустил, — что я ни за что бы не смог тебя убить… Я прощу тебя. Когда-нибудь. Но не сегодня. — Я понял тебя, — отозвался Нуб Сайбот, не пытаясь даже подняться. Эненра же подошел к Саб-Зиро: — Как ты прикажешь, так и будет, — проговорил он, стыдясь поднять взгляд на лицо друга. — Смоук. Иди спать. Ты слишком устал, — Саб-Зиро не осуждал его за содеянное. Он все сделал правильно. Теперь ему нужно отдохнуть.       Криомант подошел к брату и опустился рядом с ним на снег. Тот же сел, согнув колени и облокотившись на них локтями. — Хотелось бы избежать этого, — начал Саб-Зиро. — Только не говори, что ты надеялся на другой исход. В таком случае ты слишком наивен. — Значит, я наивен только потому, что не хочу, чтобы моя семья вновь умерла.       На следующий день Смоука ждал серьезный разговор с Мастером. Отныне в клане должен был поддерживаться полный порядок, и, если что-то шло не так, это сразу докладывалось Саб-Зиро. Вчерашнее происшествие было единственным исключением из правил. Эненра понимал, что перед ним стоял настоящий Би-Хан, но сдержаться так и не смог. Однако он пообещал и себе, и Саб-Зиро, что даст шанс старшему брату.       После того, как воин дыма полностью выздоровел, он тоже вернулся к тренировкам. Произошедшие с ним события постепенно меркли на фоне новой жизни, но полностью не уходили. Томаш с раннего утра не покидал тренировочной площадки, занимался сам и пытался вспомнить старые приемы, но выходило пока что не очень удачно. И в один день его одиночество было нарушено. — Твои движения рассеяны и неточны, — раздался низкий голос за спиной. Но Смоук ответил в привычной для него ехидной манере: — Ты что, хочешь опять стать моим учителем? Если ты не заметил, то я уже не ребенок. — Если понадобится, то начну с самого начала. Включая правильные стойки, — Нуб Сайбот вышел на площадку и встал напротив парня, приготовившись к бою. — Нападай.       Дважды просить не нужно, Эненра сразу попытался атаковать ударом ноги, но был схвачен и переброшен на другую часть площадки. Надо же так, попался на этот трюк точно, как ребенок. Это его разозлило. Он поднялся, и тут же ему пришлось блокировать серию ударов. Но в итоге был снова сбит с ног. После этого Смоук телепортировался за спину Нуб Сайбота и атаковал мощными ударами в ребра, ведь противник успел повернуться, что было для него ошибкой. Теперь уже Би-Хан лежал на земле. Томаш только хотел закончить бой своей победой, как Хан обхватил ногу Эненры своими и повалил того. Нуб Сайбот быстро поднялся, заломил руку Смоука и придержал за шею, чтобы тот не смог вырваться. — Ярость туманит тебе глаза? Ты так ничего и не понял? Так ты никогда не победишь, Томаш, — бесстрастным голосом отозвался Би-Хан. — Да, ты говорил. Я все помню, — побежденный прекратил свои попытки освободиться и смирился с поражением. Хан отпустил его. Они оба поднялись и Смоук, не смотря в глаза, продолжил. — Я бы был благодарен, если бы ты помог мне вернуться в строй, — Нуб Сайбот усмехнулся и собирался уйти. Неужели предложение возобновить тренировки — всего лишь пустой звук? Но после раздался ответ: — Начиная с завтра, каждый день по полудню ты будешь под личным моим руководством, — Би-Хан ушел, оставляя парня со своими мыслями.       Каждое утро Томаш начинал со встречи с Саб-Зиро и другими воинами. Они проводили общую тренировку. Иногда и Би-Хан присоединялся к ним, но в основном он тренировал бойцов на другой площадке. А после полудня, как и обещал, забирал пепельноволосого в свое распоряжение. Старший из братьев криомантов был самым опытным в ведении боя, поэтому даже Великий Мастер не брезговал и не считал постыдным научиться чему-то у своего подчиненного и большую часть времени проводил в бою. Бумажная работа может подождать и до вечера. И чем больше Томаш проводил времени с этими людьми, тем быстрее осознавал, что уже не так сильно гневается на них. И Би-Хан в скором времени переставал казаться ему врагом. Он снова был их старшим братом.       День за днем Нуб Сайбот менял свою тактику, пытаясь запутать, сбить с толку, усложнял технику и наносил более мощные удары. Но сорванцы выросли и обмануть их теперь не так-то просто. И, наконец, их юношеская цель осуществилась. В одном из последних довольно тяжелых боев им удалось победить непобедимого воина Лин Куэй. Вроде бы и взрослые люди, а радовались этой победе как дети. Это всегда нравилось Би-Хану в этих двух мальчишках. Их простота оставалась неизменной, независимо от ситуации. Будь они бесстрашными бойцами, побывавшими на турнире или Великими Мастерами Лин Куэй.       Вскоре Смоук вернул себе былые навыки и сам стал тренировать новобранцев. И честно говоря, ни один из троих воинов не уступал другому в своем мастерстве. Томаш и Би-Хан по воле случая помогали разгребать Лиенгу кипы бумаг, все-таки должность Великого Мастера обязывала не только на безвылазные тренировки. Из клана безжалостных убийц они втроем превращали его в клан защитников Земного Царства. А когда появлялось время для относительного «безделья», один из них будил двух других и тянул на скалу повыше, чтобы вновь посмотреть на рассвет. И пусть ранний подъем сопровождался недовольством, оскорблениями и порой обстрелом всего, что попадется под руку, но поднявшись на горную вершину, все забывали об этом, чувствуя себя обычными людьми. Теперь в их жизни точно ничего не будет как прежде.