Вожделение

Лана вышла из душа. С мокрых волос стекала вода. Девушка закуталась в теплый халат и взглянула на себя в зеркало. Обезвоженная кожа, измученная ежедневным макияжем шелушилась, а под глазами залегли синяки от недосыпа. Губы тоже были сухими и бледными. Покинув ванную комнату, девушка быстро пошла на кухню, но так и не успела начать готовить десерт. В двери позвонили, и она сунула пачку с мороженым обратно в морозилку. - Добрый вечер, - на пороге квартиры стоял молодой парень с небольшим пакетом в руках. На нем была фирменная куртка ресторана, в который Лана частенько наведывалась вместе с мальчиками. Не смущаясь своего вида, девушка пропустила парня внутрь. - Секундочку, - она высыпала все, что было в сумке на тумбочку в поисках кошелька, но его там не было. В карманах куртки денег тоже не нашлось. Девушка не могла вспомнить, где оставила кошелек, в котором было несколько кредитных карточек, важные визитки и фунтов двести. Скорее всего, благодаря Гарри, она забыла его забрать из гримерки. Оставалось только надеяться, что он там. - Извините, - неуверенно окликнул ее юноша. – Это вы ведете программу с One Direction? - Да, - кивнула Лана, по очереди высовывая каждый ящичек в поисках нужной суммы. Она понятия не имела, где Гарри мог хранить деньги у себя дома, а ей не было, чем расплатиться. Девушку это взбесило – ужин для него, а краснеть за то, что она, человек с телевидения, который немало зарабатывает, не может расплатиться за заказанные блюда, ей. - А можно автограф? - Да, конечно, - удивленно ответила Лана. - Вот, - юноша протянул ей небольшой блокнот с символикой ресторана. - Для кого подписать? - Для меня, Арнольда, и для нашего ресторана, если можно. Отдельно. - Конечно. Девушка, чувствуя себя виноватой за то, что задерживает человека, быстро написала ему с два десятка приятных слов и пожеланий, поставив внизу листка свою подпись и дату. На втором она пожелала процветания и благодарных клиентов ресторану. Молча, выводя буквы и оттягивая время, она пыталась угадать, где Гарри мог оставить хоть какие-то деньги. Неловко улыбаясь, девушка протянула парню блокнот. - Я, кажется, кошелек в спальне оставила. Подождите, пожалуйста. - Нет-нет. Это подарок от ресторана. - Но… - Правда, не переживайте, - улыбнулся парень. – Наш шеф очень любит ваше шоу. Он меня убьет, если узнает, что я взял с Вас деньги. Лана чувствовала, как лицо заливается румянцем, и не могла ничего с этим поделать. Забрав у юноши пакет, она поблагодарила его несколько раз и закрыла за ним дверь. Хоть она и чувствовала себя глупо, ей было приятно, что ее узнали. Часы показывали почти десять, поэтому Лана быстро распаковала ужин, который отменно пах, и поставила его в немного нагретую духовку, чтобы не остыл до прихода Гарри. Закончив приготовление десерта, девушка озадаченно посмотрела на свое кулинарное творение – мороженое, кусочки фруктов и сливки. Готовить она не любила, не умела и учиться не собиралась, но иногда жалела, что даже элементарным омлетом не могла угостить Джона, потому, что они у нее всегда получались пригоревшими. Чтобы занять чем-нибудь руки, она принялась переставлять смешные статуэтки, которые Зейн подарил Гарри на прошлый день рождения. Они изображали их самих со смешными рожицами и в дурацких позах. Наверное, их делали на заказ. Покрутив в пальцах фигурку хозяина квартиры, Лана вдруг вспомнила о коробке, которую сегодня для нее оставил Гарри. Она напрочь забыла о ней. Попросту, она пыталась выкинуть из головы всё, что связано с этим юношей. К сожалению, получалось плохо. Особенно, после того, что он устроил в гримерке. Если бы ей всего несколько месяцев назад сказали бы, что чьи-то прикосновения будут производить на нее такой эффект, она бы ни за что не поверила. Да, что уж там говорить, если даже присутствие Стайлса рядом с ней, сносило крышу. Раньше Лана себе врала – не хотела она никаких дружеских отношений с ним, ее просто физически тянуло к нему, только тогда ей еще удавалось как-то справляться с этим желанием. А после лучшего отдыха в ее жизни у бабушки Найла, все полетело к чертям. Хоть девушка и не знала наверняка, но она видела, как Гарри справился со своим вожделением к Джене. Это ее утешало. Вопрос был только в том, как скоро она сможет освободиться от этого чувства. И за какую цену? Она даже не успела открыть коробку, как ключи во входной двери повернулись и послышался щелчок, затем раздались шаги. - Ты дома? – голос Гарри заставил девушку положить его подарок обратно на кровать и выйти к нему в коридор. - Привет, - поздоровалась она, поправляя ворот халата. Парень кинул на нее короткий взгляд, стягивая кеды. Его волосы были влажными. Девушка удивилась, что не заметила, как начался дождь. - Где мой подарок? - Я забыла. Извини. Гарри поджал губы, но только его лицо не выражало обиду и разочарование, скорее – злость. Он бросил на тумбочку свою сумку и прошел мимо девушки в комнату. - Будешь ужинать? – спросила Лана, удивляясь своему тону. В горле, как это часто бывало, когда она находилась рядом с ним, застрял комок. Девушка последовала за юношей, чувствуя себя слишком глупо. В то же время ей было унизительно то, как она себя чувствовала – провинившейся женой. С этим чувством невозможно было бороться. Лана физически ощущала всё напряжение юноши. В каждом его движении, когда он вытягивал из духовки свой ужин, а затем искал вилку, прослеживалось недовольство и даже злость. Он упал на стул и принялся ужинать. Девушка осталась стоять в дверях, не зная, что сказать. В воздухе была напряженность, которая переполняла и Лану, и Гарри. У девушки дрожали колени. В мыслях всплыл их разговор, обещание юноши помочь ей с этим вожделением. Она поняла, насколько глупо поступила, согласившись вновь прийти. Верить парню, в его слова, что он не затянет ее в постель, казалось ей неправильным. Почему он должен отказываться от удовольствия, если и она не против, если она сама нуждается в том же. Если ей хочется вновь поцеловать его, запустить пальцы в его волосы, прижаться грудью к нему, почувствовать его разгоряченное тело… И перед Гарри не было ни единого препятствия, кроме как он сам. Лана боялась. Боялась, что только он поманит ее пальцем, глянет на нее своим испытывающим взглядом, и она уже не сможет отказать. Признаваться себе в этом было невыносимо, и ей только и приходилось, что молиться, чтобы он сдержал свое обещание. Джон не покидал ее мыслей. Она сравнивала его с Гарри и видела только одну вещь, в которой ее парень проигрывал этому юноше, – он никогда не доводил ее до такого состояния. В остальном – Джон был лучше. И она не могла так поступить с ним. - Я еще долго буду ждать, когда исполнится мое желание? – вдруг спросил Гарри. Лана удивленно посмотрела на него, вовсе забыв о его подарке вновь. - Ты проиграла, - продолжил он хладнокровно, не смотря на девушку, только ковыряясь вилкой в своей еде. – Будь добра играть по правилам. Я не тревожил тебя почти неделю, а теперь хочу отыграться. Ты уже заглядывала в коробку? - Нет. - Тогда иди и загляни. Я хочу, чтобы ты это носила каждый день в моей квартире. Никаких возражений. Ясно? – спросил он и наконец, глянул ей в глаза. От этого взгляда девушку пробрала дрожь. Она знала, что Гарри довольно-таки просто удается убеждать людей, но такого влияния с его стороны она не ожидала. Зеленые глаза потемнели, и Лана сомневалась, что дело только в освещении. Казалось, своим взглядом он хотел выжечь в ней дыру, размером в ладонь, а затем вытянуть оттуда ее сердце, которое сначала замерло, а потом забилось быстрее, чем прежде. Девушка только кивнула в ответ. Она даже не представляла себе другого ответа. Мало того, что абсолютно все слова застряли в горле, ей казалось, что она не сможет противостоять и не повиноваться ему. Не сегодня. Если он продолжит вести себя так, то она будет готова на всё, исполнит его любое желание. Лана сама себя заперла в клетку. Не смотря на то, что у нее были ключи, она не хотела покидать ее. Вернувшись к себе в спальню, девушку впервые заинтересовало, что же лежит в коробке. Она сняла крышку и увидела черную лакированную ткань, которая поблескивала в свете прикроватной лампы. Помня, что Гарри не потерпит никаких возражений, она сбросила на пол халат и вытянула подарок. Это был купальник… Вероятно, купленный в секс-шопе для каких-нибудь ролевых игр. Комок в горле поднялся выше, а девушка просто смотрела на откровенный наряд, в котором она должна была расхаживать перед юношей. Она могла оправдать себя тем, что по пляжу не раз ходила в более открытом купальнике, и это ее не смущало, но практики ношения таких вещей у нее не было. К тому же пришло понимание, что белье, которое было на ней, ей вряд ли понадобится под этим трико. Отыскивая в себе смелость, выйти в таком наряде, она медленно стянула с себя остатки вещей и надела подарок. Застегнуть замочек оказалось проблемой. Гарри немного прогадал с размером, поэтому трико жутко сдавливало грудь, и Лане пришлось долго помучиться, чтобы застегнуть молнию. Справившись с этим нелегким заданием, девушка словила себе на мысли, что, не смотря на приданную ее фигуре сексуальность, она вовсе не чувствует себя соблазнительной. Девушка смотрела на себя в зеркало: стянутая талия, подтянутая попа в лаковой ткани и грудь, которая уж совсем нескромно выглядела в этом трико. Декольте было не то чтобы слишком глубоким, нет… Просто Лана не сомневалась, что ей не стоит даже пытаться наклониться. Гарри встретил ее равнодушным взглядом. Он зашел в гостиную и хотел было завалиться на диван, но вдруг замер. Глянув на девушку еще раз, он заставил ее покраснеть, но она так и не увидела никаких особых эмоций в его взгляде. - Я никогда не думал, что у меня проблемы с фантазией, - озадаченно заявил он. – Но зато верил, что работорговцам весело живется, потому что они могут заставлять людей делать то, что им взбредет в голову. Он медленно приблизился к Лане. Девушку удивляло то, с каким равнодушием он смотрит на нее, не отвлекаясь на полуголое тело. Впрочем, она не сомневалась, что он и не такое видал. - Ладно, - продолжил он. – Раздень меня. - Что? – девушка еле проконтролировала свою челюсть, которая была готова отвалиться. - Я хочу, чтобы ты меня раздела. Сняла толстовку, джинсы… Перемявшись с ноги на ногу, Лана уже сама сделала шаг в его сторону. Они не прерывали зрительного контакта, пытаясь отыскать в глазах друг друга то, в чем они нуждались. Лана ожидала каких-то эмоций со стороны парня, но тщетно. А он просто наблюдал за ней, помня о своем обещании избавить ее от вожделения. Руки Ланы оказались на его бедрах. От этого прикосновения она вздрогнула, но он остался таким же равнодушным. Девушка медленно сжала пальцами края толстовки и потянула их вверх. Под кофтой была еще одна футболка, которая не давала Лане возможности прикоснуться к его коже. Юноша поднял руки вверх, и девушка все так же осторожно сняла с него толстовку. Когда зрительный контакт всего на мгновение прервался, к ней вернулся трезвый рассудок, но потом она вновь оказалась в плену его глаз. Всё, что она чувствовала, характеризовалось в ее мыслях одним словом – «дура». - Майку тоже? – сдавленным голосом спросила она. - Если хочешь. Он давал ей свободу выбора. Только вот Лане не было известно, который будет правильным – поддаться соблазну или воздержаться. Остатки трезвого рассудка твердили, что это уже слишком, а желание коснуться кожи юноши, увидеть его раздетым, твердило, что она же видит раздетых парней на пляже, а поэтому в этом нет ничего неправильного, и она просто исполняет его желания. - Нет, - все же ответила Лана, мысленно празднуя крохотную победу над собой. - Тогда снимай джинсы. Девушку передернуло. Внизу живота заныло, а в горле пересохло. Глаза юноши были стеклянными, равнодушными и такими же неумолимыми. То, что сводило Лану с ума, никак не отзывалось в нем. От этого было только хуже – она не раз замечала заинтересованные, иногда хищные взгляды мужчин на себе, и ей было абсолютно все равно. А сейчас она только мечтала увидеть хотя бы мельком желание в глазах этого парня, который оставался холодным даже когда она медленно начала расстегивать его джинсы, опускаясь на колени. - Гарри, - тихо позвала она его, когда штаны оказались на полу. – Тебе всё это безразлично? Она поднялась. Юноша смотрел на нее из-под влажной кучерявой челки. - Да. Две буквы, одно слово, а ощущение было, как будто со всей дури заехали в солнечное сплетение. Было отвратительно испытывать влечение к нему, когда у нее был парень, но еще хуже было то, что она не могла добиться взаимности. Наверное, самая большая ценность – быть желанной для того, кого желаешь больше, чем кого-либо. То, что происходило между ней и Гарри, она считала изменой, но виноватой в ней была только Лана. Девушка и сама не заметила, как ее руки вновь оказались на бедрах парня. Она так же медленно начала тянуть края майки вверх, пытаясь смотреть юноше в глаза, ожидая там проблеска каких-то эмоций. Гарри опять поднял руки, а затем помог снять ненужную одежду. Когда она оказалась на полу, юноша пальцами провел по щеке Ланы. От этого прикосновения внутри девушки затрепетали бабочки. Краснея, она отвела глаза в сторону, а потом вниз, уткнувшись взглядом в его татуировку. - Нравится? – спросил он, все так же поглаживая пальцами ее щеку. - Да. Лана несмело сделала шаг вперед. Она была гораздо ниже парня, поэтому не могла видеть его лица, но это только было к лучшему – ей не хотелось снова встречаться с выражением равнодушия на нем. Не ожидая от самой себя, она положила ладони парню на грудь, чувствуя тепло его кожи. Губы сами потянулись к его шее, и Лана не могла бороться с этим соблазном. Всё, что она желала, - вызвать хоть какие-то эмоции у юноши, заставить его ответить взаимностью. Облизав губы, она поцеловала почти незаметную под кожей ключицу, оставляя на том месте влажный след. Вдруг руки Гарри резко схватили ее за плечи и оттолкнули от себя. В его глазах читалась злость и разочарование. Они отрезвляли Лану, но она еще не жалела о содеянном. Ей все так же хотелось продолжения, и он это видел. Ладонь парня быстро взметнулась в воздух и оставила красный отпечаток на щеке девушки. Пощечина вышла не такой сильной, но и этого Лана не ожидала. Она пошатнулась, но рука Гарри ее удержала. Кожа после удара жгла, а на глаза выступили слезы. Теперь она не хотела смотреть на него. Ей хотелось вырваться из его цепких пальцев, сбежать в свою комнату, а еще лучше – к себе домой. - Ты его настолько не любишь? – охрипшим голосом спросил он, сдавливая ее плечо еще сильнее. – Смотри мне в глаза. В шее неприятно стрельнуло, когда его вторая рука грубо схватила девушку за челюсть и повернула ее лицо к юноше. Сдерживать слезы от боли и досады было трудно, но Лана из последних сил держалась, не желая падать в своих глазах еще ниже. - Отвечай! - Нет! – голос девушки даже не дрогнул, а ведь она раньше никому не признавалась в этом. – Я его не люблю. - И зачем же тогда с ним встречаешься? - Не твое дело. - Господи, вы все одинаковые, - разочаровано сказал юноша, отпуская девушку. – Хотя бы скажи, что ты хочешь перепихнуться со мной не из-за моей славы. - Она меня не интересует. Парень упал на диван, закидывая ноги на стол. В его руке тут же оказался пульт, который он начал вертеть в пальцах. Влажные волосы спадали на оголенные плечи, и даже после откровенного унижения Лана все еще хотела продолжения. - Почему ты не бросишь Джона? У вас же отстойные отношения. Вы не видите друг друга, не можете удовлетворить свои физические желания. Думаешь, он тебе не изменяет? - Мне все равно. - А ты? Изменяла ему хотя бы раз? - Нет. - Но даже сейчас ты все еще хочешь продолжения. Ты готова ему изменить. Почему бы тебе не бросить его, раз он не может удовлетворить тебя, хотя бы потому, что он слишком далеко? И просто трахаться, когда тебе захочется и с кем захочется. - Наверное, - немного язвительным тоном продолжила Лана, чувствуя, как все внутри нее вскипает. – Наверное, потому что дело в тебе. - Если ты состоишь с кем-то в отношениях и при этом изменяешь, или даже думаешь об измене, ты - ничтожество. - Спасибо, запомню. - Стань на колени! – уже приказывающим тоном заговорил юноша, и девушке пришлось повиноваться. – Вот на таком уровне ты сейчас находишься. - А давай ты меня не будешь учить жить, психолог херов? – голос снова задрожал, и Лане приходилось отыскивать всё новые силы, чтобы отвечать парню, который пренебрегающее смотрел на нее. – Думаешь ты лучше? Ты спишь с кем попало… - Но я никому не изменяю. - И этим гордишься? Если бы я сейчас порвала с Джоном, ты бы ведь меня тут же трахнул, да? Может, ты мне сейчас начнешь задвигать о библейских заповедях, а? - Иди проспись. - Да пошел ты, - Лана сорвалась с коленей и стремительно понеслась к себе в комнату. К горлу подступили все известные ей ругательства. Злость бурлила внутри девушки. От такой резкой смены настроения, она не знала, как совладать с собой. Руки чесались что-то разбить. Ей хотелось ударить Гарри, чтобы он ударил ее, упасть на пол, разбить колени в кровь. Отчаяние и желание превратились в необузданный гнев, которому не было выхода. Она смела рукой стопку журналов и те разлетелись по комнате. Один из них задел красивую вазу, что стояла на тумбочке. Звон стекла заполнил квартиру, моментально принесши Гарри в комнату Ланы. Щеки девушки горели. Она скинула все вещи с полки шкафа в чемоданчик. Юноша удивленно наблюдал за беспорядком, оставаясь все таким же равнодушным. - Знаешь, мне насрать на эти желания, - снова заговорила Лана, собирая свои вещи в сумку. – Я не обязана играть в это дерьмо. Хватит с меня. Я возвращаюсь домой. - Ты никуда не поедешь. - Да неужели? - Да. Ты никуда не пойдешь, - спокойно пожал плечами Гарри. Девушка сорвалась с места и подошла ближе к нему. Внутри нее все вскипало, и она только то и делала, что прикладывала последние силы, чтобы не ударить юношу. Ей хотелось уничтожить это его показное равнодушие. Неужели ему действительно было настолько все равно? - Стайлс, ты – худший человек, которого я когда-нибудь встречала, - Лана окончательно теряла контроль. – Я завтра буду жалеть обо всем, что случилось, но… Руки Ланы потянулись к воротнику майки, которую он, очевидно, успел надеть после ее ухода из гостиной. Она вцепилась пальцами в ткань, желая разодрать ее на куски. - Почему ты не можешь трахнуть меня, как любую девушку, и со всем было бы покончено? Тебе нравится издеваться надо мной? Или ты хочешь, чтобы я умоляла тебя на коленях? - Завтра ты будешь об этом жалеть, Лана. Ложись спать. Юноша грубо отцепил ее руки и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Девушка так и осталась стоять, дрожа от злости и негодования. *** Телефон издал еще один назойливый звук, после чего полетел в сторону и встретился со стеной. Раздался треск. Очевидно, экран не выдержал столкновения еще и с полом. Зато больше он не издавал жутких звуков, которые с самого утра выводили Лану из себя. Девушка приоткрыла на мгновение глаза. Яркие лучи солнца слепили, поэтому она сразу же перевернулась на другой бок и накрылась одеялом с головой. Сон медленно уползал от Ланы, и всё, что ей оставалось, - это валяться с закрытыми глазами, пытаясь не вспоминать вчерашний вечер. Во рту была горечь, голова болела, а тело, казалось, окончательно лишенным сил. Она пыталась выкинуть из мыслей воспоминания о Гарри, о том, как он ее ударил, о том, как она навязчиво просила его заняться с ней сексом. Ей уже не было стыдно, она не чувствовала вину перед собой и Джоном, ей было просто мерзко. Казалось, что она опустилась на самое дно. Сейчас, когда она знала и не боялась признаться себе, что только стоит юноше появиться рядом, Лана вновь забудет обо всем, потеряет голову и трезвый рассудок, ей было глубоко наплевать на свою совесть. Последний вечер оказался в какой-то мере фатальным. Теперь между ними не осталось никаких недомолвок. Теперь она уже не была рада такой правильности и нравственности Гарри. Теперь ей просто хотелось разорвать эту ненавистную цепь, которая приковала ее к нему. Удовлетворить физическое желание и забыть навсегда. Просто жить с этим грехом на душе, до конца жизни чувствовать себя виноватой перед Джоном, никогда не простить себе неумение противостоять соблазну. Лана прекрасно знала, что, изменив своему парню, она никогда об этом не забудет, но ей просто хотелось покончить со всем этим. Девушка сомневалась, что может бороться со своим вожделением. Более того, она не понимала, почему Гарри возвел в себе такую добродетель, тем самым еще больше издеваясь над ней. Она ненавидела его за те эмоции, которые он вызывал в ней. И из-за них же хотела его еще больше. - Я так понимаю, завтрак мне сегодня никто не приготовит. Голос Гарри прозвучал почти над самым ухом. В следующий момент одеяло взлетело вверх, и тело девушки обдало прохладным воздухом. Не желая поворачиваться лицом к юноше, она нащупала край простыни и замоталась в нее. - Ты решила сделать для меня блинчик из себя? – не отставал Гарри. - Убирайся. - Как мило. Вставай. Мы опаздываем. Лана никак не отреагировала. Спать она уже не хотела, но сил подняться с кровати не было. Что уж говорить о желании видеть лицо парня после всего, что произошло прошлым вечером? Пока они еще не встретились взглядами, Лана чувствовала себя хотя бы немного защищенной. Голова начала побаливать, в воздухе вновь повисло напряжение. Девушка готова была застонать, а потом перейти на крик лишь бы ее оставили в покое. Слишком много мыслей, которые сводили с ума, роились в голове, и она не могла от них избавиться. А рядом стоял Гарри, и хоть она его не видела, было не на много легче. - О, - удивленно сказал юноша, бродя по комнате. – Обязательно было телефон свой разбивать? Лана, вставай. Иначе сама поедешь на студию. - Езжай без меня, - отстраненным голосом ответила девушка. Вдруг шаги юноши вновь прозвучали рядом с кроватью, и он опустился на нее рядом с Ланой. - Убирайся. - Что с тобой? – в его голосе даже была нотка заботливости. - Действительно, что со мной? – ядовито переспросила Лана, желая как можно быстрее избавиться от его назойливого присутствия. – Скажи, что я беру выходной. - Ты себя плохо чувствуешь? Лане захотелось резко повернуться и влепить ему звонкую пощечину, но она почему-то сдержалась. Тело вновь стало каким-то совсем уж обессиленным. Гарри задвигался, от чего кровать тихо заскрипела. Он потянул девушку за плечо, но она не поддалась. Уперто закутавшись в одеяло, она сопротивлялась попыткам юноши повернуть ее лицом к себе. Он недовольно заворчал, а Лана пыталась угадать, что ему от нее нужно. Наконец парень прекратил свои попытки и просто залез рукой под одеяло. Его холодные пальцы коснулись щеки девушки, и только тогда она поняла, насколько ей жарко. Кожа горела огнем. Ладонь юноши опустилась на ее лоб. - О, да ты пылаешь. Тридцать восемь и не меньше, - спокойно объявил он и ушел из комнаты. Лана с облегчением вздохнула и откинула одеяло с лица. Ей действительно было жарко до жути. Свежий воздух защекотал легкие, даже голова пошла кругом. Девушка соскользнула с кровати и быстро направилась в душ, всем сердцем надеясь не встретить Гарри. С кухни доносились звуки, поэтому Лана скрылась за дверью ванной комнаты и сбросила с себя одежду. Только мельком глянув на себя в зеркало, она отметила, что выглядит далеко не лучшим образом. Еле теплая вода сперва освежила тело, но уже через несколько минут Лана почувствовала, как немеют пальцы от прохлады. Закутавшись в полотенце, она вышла в коридор. Квартира тонула в тишине, что могло значить только одно – Гарри уехал на студию. Девушка, дабы убедиться, заглянула в его комнату и на кухню. Юноши не было. Облегченно вздохнув, Лана попыталась отыскать аптечку, но тщетно. Кухонные шкафчики были забиты чем угодно, но не лекарствами. Свежесть после принятого душа куда-то быстро испарилась. Головная боль вернулась, а пальцам ног все еще было холодно. В горле першило. Лана налила себе стакан воды и поплелась в гостиную. Остановившись в дверях, девушка вздрогнула от неожиданности. Гарри сидел на диване, переодетый в спортивные штаны и футболку. Перед ним на столике лежала пачка таблеток и градусник. Он вопросительно приподнял бровь и кивнул на свободное место возле себя. - Я думала, ты ушел. - Отпросил нас, - коротко ответил юноша, протягивая девушке градусник. – Померяй температуру. - Не обязательно оставаться со мной. Я не умираю. Гарри ничего больше не ответил. Следующая неделя была настоящим адом. Первые три дня Лана провалялась в постели с температурой. И все бы ничего, если бы не Стайлс, который играл в заботливую сиделку. Он поил ее чаями, заставлял пить таблетки и давиться апельсинами. Каждый раз, когда он входил в комнату, Лану откровенно тянуло проблеваться только от одного его вида. Но Гарри садился на табуретку рядом с ее кроватью, заботливо поправлял одеяло и спрашивал о ее самочувствии. От той злости и пренебрежения, что переполняли его в тот вечер, когда он ударил ее, не осталось и следа. Он уходил на студию только после того, как несколько раз повторял какие и сколько таблеток, она должна выпить пока его не будет. А после его ухода, Лана находила готовый завтрак и свежий апельсиновый фреш. Возвращался он гораздо раньше обычного с пакетом фруктов. Девушка смотрела на юношу, когда он заваливался в гостиной перед телевизором и с равнодушием щелкал каналы, и не понимала его поступков. Она ничего не понимала. Она не видела логики, не могла залезть в его голову, угадать хотя бы одну мысль, которая могла бы все ей объяснить. Чего он добивался? Ему было прекрасно известно, что она испытывает к нему влечение, и он ему противился. При этом всё так же держал ее при себе, прикрываясь своим выигрышем на той вечеринке. Она не исполняла ни единого его желания, скорее – он старался предугадать ее. Только вот у Ланы осталось лишь одно, чего она по-настоящему, не смотря на болезнь, желала – раздеть его, целуя до потери пульса, чувствовать его силу, касаться его кожи, полностью отдаться… Девушка легла на диван. В гримерке было тихо, только часы на стене тикали, отвлекая ее от мыслей. Рабочий день оказался слишком трудным, и Лана прекрасно понимала выражение «как выжатый лимон». Она устало потерла глаза, хоть на них и была тонна теней, а ресницы были покрыты тремя слоями туши. На четвертый день, когда у нее только спала температура, Питер потребовал ее на студии. Все последующие дни, стоя перед камерами, Лана чувствовала жуткую усталость, хоть и продолжала пить все таблетки, прописанные врачом. Головная боль ее не покидала. Девушка начала избегать парней. Главное причиной этого был, естественно, Гарри, который, казалось, преследовал ее по пятам. Они жили под одной крышей, вместе завтракали и ужинали… Теперь он всегда ходил со всеми вместе на обед, привозил и увозил Лану со студии. Прямо таки не давал ей вдохнуть без своего присутствия. И это продолжалось изо дня в день… В дверь настойчиво постучали. Девушка даже не надеялась увидеть кого-то другого, кроме Гарри. Сейчас он войдет, спросит, готова ли она, и они молча поедут к нему домой на его машине. Жаль, головная боль не мешала думать и рисовать всевозможные сцены. Лана хотела сбежать к себе домой, наплевать на свой проигрыш, но что-то ее держало. Она понимала всю абсурдность не только его поведения, но и своего. Жаль, вот сил разобраться со сложившейся ситуацией у нее не было. Или она на что-то рассчитывала? Что Гарри сдастся, и она получит желаемое? То, что не покидало ее воспаленный мозг даже во сне, то, о чем она не забывала даже перед камерами. В ее мыслях любая вещь, любое происшествие тоненькой тропинкой вело к Стайлсу. Дома она сбегала от него в комнату, но не могла избавиться от навязчивых представлений – чем сейчас, за стеной занят Гарри. А на студии она все время выискивала его глазами. Цеплялась взглядом за какую-то мелочь – будь то расстегнутая верхняя пуговица рубашки, его пальцы, которые крепко сжимали какой-то предмет, его движения, когда он поправлял волосы или облизывал губы. Она больше не испытывала стыда за свои желания. Только понимание, что она слабовольная, неспособная противиться соблазну, не покидало ее. - Ты собираешься ехать домой? – привычным тоном поинтересовался Гарри, войдя в гримерку, как всегда, без ее разрешения. Лана ничего не ответила. Это было глупостью, но она решила прикинуться спящей. - Вызовешь себе такси, - вдруг заявил он, не обратив внимания на ее молчание. Такой поворот событий заставил девушку открыть глаза и удивленно посмотреть на юношу. - У меня еще есть дела, - равнодушно бросил он, перебирая вещи на ее столе. – Как ты себя чувствуешь? Лана только открыла рот, чтобы ответить, но парень ее перебил. - Надеюсь, хорошо. Странно, но время идет, а я никак не могу вкусить всех прелестей своего выигрыша. На лице юноши заиграла немного разочарованная улыбка. Он небрежно поправил прядь волос, которая упала ему на лицо, потом закатил рукава рубашки, которая обтягивала его грудь и была заправлена в низко посаженные штаны. Лана догадывалась, что он прекрасно понимает, какой эффект это производит на нее, но пыталась не подавать виду. В горле пересохло и все, что ей оставалось, это молча ждать его следующих слов. - Сегодня исправим это.