Idiot

Задумывались ли вы когда-либо над тем, кто вы и что из себя представляете? Представляли себе свое будущее? Раздумывали над тем, кем были раньше и насколько изменились спустя время? Насколько вы способны повлиять на этот мир и что вы готовы для него сделать? Конечно, обычные люди размышляют над этими вопросами постоянно: сидя на скучном занятии, смотря в окно общественного транспорта, столкнувшись с проблемой выбора профессии или просматривая аккаунты успешных людей в инстаграме. По крайней мере, пока человек не нашел истинного себя, эти вопросы не перестают раз за разом возникать в голове. У большинства переломный момент случается в молодом возрасте, но у некоторых поиски себя занимают всю жизнь. Юная Карла Росон одна из тех немногих людей, которые просто существовали без обдумывания этих тем в своей голове. Её будущее было предопределено, и она никогда не спорила с этим. Мимолетное желание девушки стать модельером – единственная вещь, над которой она хотя бы немного размышляла. Но она лишь несерьёзно представила такой исход, сразу же отказываясь от него в пользу наследства. На уроках по литературе или классном часе учителя часто спрашивали о мечтах своих учеников. Все распевались и рассказывали все в таких красках, что Карла чувствовала себя неуместно. У неё никогда не было мечты. Не было цели, которую она добивалась бы всеми силами, потому что ей достаточно было чего-то захотеть, чтобы это моментально оказывалось у её ног. У некоторых было желание оставить след в истории, изменить этот мир, и девушка тоже примеряла все чужие мечты у себя в воображении. Если она унаследует винодельню, то останется в истории и будет так же известна, как её мать. Но как она изменит мир? Улучшит вечер какого-нибудь зажравшегося богача, который будет распивать её вино в компании своих любовниц? Потому что обычный смертный не сможет позволить себе потратить половину зарплаты на одну бутылку вина от знаменитой Маркизы. У неё все это время были деньги и слава, но она не сделала ничего полезного в своей жизни. Сейчас девушка так остро ощущает необходимость хоть чем-либо заниматься, быть важной и не проживать свою жизнь вот так: напиваясь до бессознательности, накуриваясь непонятными веществами предполагая, что это поможет заглушить боль. Это правда помогает, вот только на время, пока наутро все не исчезает и чувство вины накрывает в два раза больше, когда блондинка видит на себе осуждающие взгляды. Потому что её больше не заботит то, как она выглядит, да и самый лучший макияж не скроет последствия очередной вечеринки или пьянства в одиночестве: уставший взгляд, растрепанные волосы, мешки под глазами и сильно похудевшие щеки выделялись на фоне идеально зализанных элитных детишек. Некоторые тоже проводили свои вечера далеко не за чтением книги, но на второй день они прилагали все усилия, чтобы скрыть недостатки во внешности. Блондинка же ничего не пыталась скрыть, все уже и так думают о ней как им захочется. Карла сидела на заднем сидении шикарного черного автомобиля, безжизненно смотря в окно. Её водитель был словно робот: совсем не реагировал ни на её состояние, ни на бутылку спиртного в руках у несовершеннолетней девушки. У неё теперь всегда где-то рядом находилась бутылка какого-либо напитка, даже в школьном рюкзаке. Это было все – от самого слабого до самого крепкого алкоголя, лишь бы не вино. Девушку тошнило уже от вина и от винодельни Маркизы. Росон взглянула на свое отражение в зеркальце у водителя: и что-то было даже в её истощённым состоянии и острых скулах, которые четко выделялись после стольких недель без нормального питания. Это была какая-то эстетика уставшего лица или вроде того. От природы ей досталось красивое лицо, и этого было не отнять. Даже если блондинка не старалась сильно ухаживать за собой, и сейчас модное брендовое платье сменилось на обычные джинсы и серую кофту, а высокой шпильке она теперь предпочла обычные кеды – все равно ей просто не удается выглядеть слишком плохо. Но разницу между прошлой Карлой и этой замечают все, потому и косятся как на сумасшедшую. Возможно, благодаря ничего не выражающему взгляду и бледному лицу она действительно походила на такую. Девушка сама уже и не помнила, как долго ходила в школу в таком виде, давно перестав считать вечеринки или одинокие посиделки с бутылкой виски и любимым сериалом. Она совершенно потерялась во времени. На часах два ночи, когда Маркиза добирается до дома, и это по её меркам рано, потому что завтра будний день. Девушка может с утра пропустить первый урок, потому что в прошлый раз её на физкультуре стошнило, так что можно будет соврать, что снова чувствовала себя плохо и осталась дома. Хотя, по правде говоря, это было её привычное состояние последние две недели, ей по умолчанию было плохо, а в редкие моменты - хорошо. Водителю машины приходится выполнять функцию сопровождающего, потому что Карла не в состоянии самостоятельно добраться до своей гостиной. Яркий свет в комнате резко включается, она зажмуривает глаза и упускает из рук свою обувь. Еще не привыкшая к этому свету, девушка не сразу может разглядеть суровое лицо своего отца. Она пытается отмахнуться от водителя, но в итоге пошатывается и падает на пол. Тот поднимает её с трудом и усаживает на диван, а девушка лишь смеется со всей нелепости этой ситуации: отец все еще сверлил её взглядом и ничего не говорил. - Привет, пааапааа, - Карла говорит это так задорно, и он отмечает, что теперь только в пьяном состоянии может видеть её улыбку. - Ты свободен, Диего, - твердо обращается к водителю. - Простите, сэр, ваша дочь плохо себя чувствовала и…В общем, мне нужно с утра помыть машину изнутри. - Хорошо, я заплачу тебе завтра. Доброй ночи. Карла так звонко рассмеялась, что тот убежал, так и не ответив внятно. - Я обблевала машину? Упс, я даже этого не помню, - у неё был почти истерический смех: она забыла то, что произошло буквально пятнадцать минут назад. Девушка, которая всегда употребляла минимум алкоголя и была против прочих веществ, потому что ей это казалось совершенно ненужным для веселья. Вот, к чему все свелось – она теперь не могла существовать без этого. - Посмотри на себя, - отец смотрел на неё не то, чтобы с осуждением, это больше походило на жалость, - Мы с мамой работаем сутками, и ты вот так пользуешься тем, что нас нет дома? - Ну вот, вы дома, - абсолютно безразлично ответила блондинка, еле выговаривая слова, - И что с того? Я хотя бы не прячусь по углам, притворяясь примерной дочерью. - Перестань издеваться над собой, тебе ведь совсем это не нужно, Карла. - Нет, папа, мне это нужно, - она постоянно говорит с такой пьяной улыбкой и какой-то ехидностью в голосе, - Мне так хорошо. - Раньше ты не позволяла себе давиться всякой дрянью. - Раньше у меня было самоуважение и завышенное чувство собственной важности, а сейчас я не считаю себя самой лучшей на этой земле. Видишь, это гораздо лучше, ведь с недавних пор из-за меня страдают не другие люди, а всего лишь моя печень. Она безжизненно лежит на диване, как сломанная кукла. Совсем не прекрасная Барби, как раньше. С распущенными волосами и немного размытым макияжем на лице. В повседневной жизни девушка наносила его редко, но на вечеринках всегда привлекали внимание её темно-серые тени и идеальные черные стрелки, от которых сейчас почти ничего не осталось. Помятая кофта торчала в разные стороны, испачканная рвотой в нескольких местах. Её отец взял салфетку с кофейного столика и вытер подбородок, на котором тоже остались следы. Он хотел бы её отчитать, объяснить всю важность последних месяцев учебы, на которые девушка наплевала, но она уже была в бессознательном состоянии. Росон аккуратно взял дочь на руки и отнес в её просторную спальню, уложив на кровать. - Спокойной ночи, дорогая, - она даже удивлена его уравновешенности, но еще больше удивил его странный взгляд: в нём было что-то странное, возможно, он так ощущал свою боль. Быть плохим человеком и мошенником и быть плохим отцом – это совершенно разные виды боли. Карла еще долго не могла заснуть, хотя глаза то и дело закрывались. Даже в этом состоянии в голову лезли мысли о будущем и о том, что же она за человек такой. Неизвестно, было ли дело в обычном переходном возрасте или в том, что мир рушился вокруг неё. И это еще не конец. Карла знала, что Саму и Гусман ищут все способы восстановить справедливость, так что ей остается только плыть по течению и ждать, когда её отца посадят и всё пойдет ко дну. Будучи измученной и пьяной в стельку, девушка раздумывала о жизни гораздо больше, чем в трезвом состоянии. Последние слова, которые она вспомнила перед тем, как провалиться в сон были из какой-то книги, и они ей так подходили сейчас: «Черт возьми…Когда же я выберусь из этого лабиринта?»