Лучшие друзья?

— Ты глупая шлюха, — все-таки не сдержалась Юля. — Что?! — Глу-па-я шлю-ха, — медленно по слогам повторила Юлька, прикладываясь к бутылке с пивом. — Где он только вас таких берет? Она насмешливо наблюдала, как вытягивается лицо очередной Колиной телки. Она делала это уже далеко не в первый раз, но реакция всегда была одна и та же: модные брови-гусеницы ползут наверх, едва ли не упираясь в тщательно осветленный пепельный блонд, а глаза с идеально ровными графическими стрелками округляются, как и перекачанный густо накрашенный рот. «Точно кукла из секс-шопа. Чем же вы его берете-то?» — подумалось Юле, когда она допила бутылку и вышла из кухни, не дожидаясь реакции очередной пассии ее лучшего друга. Пройдя по короткому коридору, она зашла в гостиную, где ребята бурно обсуждали последнюю лекцию по патанатомии. — Эй, Колян, там твоя… не помню, как зовут, тебя ищет, — бросила она, схватив со стола новую бутылку. — Иди разберись. — Юлька, ты опять? — возмутился Коля, недовольно глядя на подругу, которая с самым развеселым видом открывала пиво зажигалкой, которую нашла на столе. — Я просил тебя больше так не делать. — А я просила не водить на наши тусы своих тупых шалав, — парировала девушка. — И вообще, ты там поаккуратнее, мало ли, вдруг чем-то болеет, а ты суешь… — Юля, да иди ты! — вспыхнул парень, вылетая из комнаты. — Да пошла я, — не стала спорить Юлька. Она залпом допила пиво, забросила бутылку в картонную коробку, исполняющую роль мусорки, крикнула всем, что сваливает, и ушла. Она брела по улице, чувствуя, как внутри все горит от ревности и злости. Она ненавидела их всех вместе и каждую по отдельности. Каждый раз одно и то же: она называла их глупыми шлюхами, а он на нее орал. Потом она уходила, а он утешал свою очередную девицу, пока Юлька ревела по дороге домой. А на следующий день они снова садились рядом на лекциях, делая вид, что ничего не произошло, и жизнь возвращалась на круги своя. До тех пор, пока не появлялась новая глупая шлюха. Все шло по плану: Юлька здорово наревелась, пока шла до метро, потом успокаивалась пока ехала до конечной, и оказавшись в квартире она уже чувствовала себя гораздо лучше. Только глаза были красные и заплаканные, но это мелочи. Она жила одна, так что некому было поймать ее на слезах, а завтра утром она положит под глаза патчи и будет врать, что отекает от бухла. Умывшись, Юля вытащила из морозилки пару кубиков льда и старательно повозила ими вокруг глаз, пытаясь согнать красноту и отечность. В холодильнике было еще две бутылки пива, но пить больше не хотелось. Хотелось блевать. Юля высунулась в окно и стала курить, старательно отгоняя от себя мысли о том, что прямо сейчас Коля трахает эту девку, имени которой она даже не помнит. А она курит, сжимая сигарету в дрожащих руках, и клянется себе, что завтра, когда увидит его, ничего внутри не дрогнет. И знает, что сама себе врет. Влюбленная дура, патологическая идиотка втрескалась в собственного лучшего друга. Точнее, влюбилась она в него еще до того, как они подружились, с первого взгляда. Они встретились в приемной комиссии, когда подавали документы, и Юля поняла, что пропала. Он не выходил у нее из головы до самого начала учебного года, а когда выяснилось, что они будут в одной группе, она была готова умереть от счастья. Только оно длилось совсем недолго. Коля радостно записал ее в друзья, потом в лучшие друзья, а трахаться продолжал с тупыми блондинками, у которых мозги выгорели от бесконечного осветления волос. А она ненавидела его за это, продолжая любить.

***

Коля ехал в метро, решив, что в этот раз так это не оставит. Они с Юлькой дружили уже три года, и он многое мог ей спустить, но его уже бесило то, что она набрасывается на всех его девушек. Он совсем не понимал, какого черта она постоянно нападала на них, причем делала все это с таким видом, будто это он в чем-то виноват. Оксану он отправил домой на такси, потому что ему не хотелось снова проходить этот круг ада, созданный Юлькой лично для него. Слезы, выяснения и, как завершающий этап, «как ты дружишь с этой сукой?». Но хуже всего было последнее заявление, после которого он не мог продолжать отношения. Никто не смеет называть его Юльку сукой, даже если она заслужила. А она сто процентов заслужила. Мелкая заноза, которая вечно смотрит на него ехидно приподняв свои брови-ниточки и скалит белые острые зубы в улыбке. Матерится как сапожник, может открыть пиво любым подручным предметом, спорит до хрипа с каждым, кто посмеет с ней не согласиться, и всегда побеждает. Она была восхитительно небрежной в учебе, никогда не зубрила, а отвечала с таким видом, как будто делает преподу одолжение, но училась лучше всех на курсе. Она красила короткие ногти и тонкие губы кричаще-красным, носила уродливые джинсы-бойфренды, ей все это не шло, но почему-то она все равно казалась ему нереально красивой. И не только ему. Юлька тянула парней, как магнит. Наверное, все дело было в ее глазах: раскосые и орехово-карие, они всегда смотрели с каким-то вызовом и скрытой насмешкой. А еще в том, что к ней было не подступиться. Коля то и дело слушал, как она отшивала то одного, то другого, резко и остро, как бритвой отрезала. Сама она никогда ему об этом не рассказывала, парни жаловались. Личная жизнь Юльки, если таковая и существовала, была для всех, даже для него, тайной за семью замками. Пару раз он заводил разговоры о том, какие парни ей нравятся, но она обрывала их, а потом переключалась на его дурной вкус. А он слушал ее и злился, потому что уже второй год никак не мог решиться сказать ей о том, как сильно она ему нравится. Так сильно, что он боялся даже намекнуть ей на то, что хочет больше, чем просто дружба. Он был уверен, что она рассмеется ему в лицо и уйдет, а он потеряет то, что было у них сейчас. Пиво после пар, бесконечные разговоры о вечном, просмотры киношек и игры в «Героев меча и магии» по сети до самого утра. С этими мыслями он доехал до конечной, пересек небольшой темный парк и оказался у нужного ему дома. Ввел код, который знал наизусть, поднялся на двенадцатый этаж и стал настойчиво давить на звонок. Некоторое время ничего не происходило, а потом Коля услышал шаги и дверь все-таки открылась. — Тебе чего? — недовольно поинтересовалась Юля, прячась в темноте прихожей. — Поговорить хочу, — Коля вошел, не дожидаясь приглашения. — Ну, хочешь, говори, — Юля флегматично пожала плечами и пошла в кухню. Поставила чайник, включила свет над плитой, потому что у нее на кухне только он и работал, и потянулась за сигаретами. — Пиво или кофе? — спросила она, закуривая. — Я не буду говорить со спиной, — раздраженно бросил Коля. Она только дернула острым плечом и все. Так и продолжила стоять, облокотившись на край плиты и выпуская струйки ментолового дыма в вытяжку. А он смотрел на красивый прогиб ее спины, на остро выпиравшие под обтягивающей майкой лопатки, на маленькие круглые ягодицы бесстыдно обтянутые тонкой тканью домашних штанов. Смотрел и ненавидел ее за то, как сильно ему хотелось подойти и просто обнять ее. — Юля, зачем ты каждый раз это делаешь? — устало спросил он, роясь в кармане куртки, которую так и не снял, в поисках сигарет. — Делаю что? — насмешливо спросила она, засыпая в чашку растворимый кофе, а потом заливая его кипятком. — Хватит называть моих девушек… — Ой, только не начинай опять, — отмахнулась она, встряхнув тонкой кистью. — Кто ж виноват, что все твои телки как на подбор тупые и блядоватые? Научи их лучше вовремя закрывать рот, если ничего, кроме как сосать и изрекать глупости, они им не могут. — А мне, может, от них большего не надо! — он все-таки взорвался. Выкрикнул это, хлопнув ладонью по шаткому столу так, что пепельница подпрыгнула. — Жаль тебя, — все с той же скучающей интонацией сказала она, затушив сигарету в чашку с недопитым утренним кофе. — Жаль, что ты только и можешь, что плеваться ядом и слать всех хуями! Фригидная стерва! Сказал и сразу об этом пожалел. Но слова повисли в маленькой кухне, отравляя воздух сильнее, чем дым их сигарет. — То, что я в отличие от твоих кукол могу любить, а не только давать направо и налево, еще не значит, что я фригидная, — медленно и отчетливо проговорила она. — А насчет стервы… тебе это нравится. В этом она была абсолютно уверена. Всем это нравилось. Нравилось настолько, что все хотели с ней дружить, даже тот же Коля, только вот спать он предпочитал с легкодоступными пустышками без характера и мозга. Коля от таких слов как-то растерялся. Он заметил, как дрогнула ее рука, сжимавшая чашку, и понял вдруг, что у нее действительно кто-то есть. Он ждал, что она будет кричать, что пошлет его, но никак не этого. Значит, Юля с кем-то встречается? От этой мысли внутри все сжалось от злости и обиды. Она скрывала от него своего мистера идеальность, а сама постоянно тыкала его носом в то, что он просто берет от жизни все, что может, потому что просто не мог получить то, что отчаянно хотел. — Так какого черта ты лезешь в мои отношения? Занималась бы своими! — Да нет у меня никаких отношений, — огрызнулась Юлька. — Почему? — Коля совсем запутался и уже не понимал, к чему тогда она сказала про любовь. — Потому что парень, которого я люблю, трахает глупых шлюх! — Юля прокричала это, швырнув об пол кружку, которая тут же разлетелась по полу осколками и кофейными брызгами. — Убирайся! — крикнула она, оборачиваясь. Лицо ее было перекошено от злобы, а покрасневшие глаза влажными от слез. Она дрожала от злости и своей глупости, проклиная себя за то, что позволила ему вывести себя и вытащить из нее это признание. — Убирайся, — повторила она, но уже еле слышно и как-то беспомощно. — Пошел вон. — Никуда я не пойду, — Коля вдруг все понял. И ее язвительные комментарии, и ее злые взгляды, ее бесконечные придирки — все это сложилось в одну картинку, которую он почему-то так и не разглядел за столько времени. Он чувствовал себя тупым, но очень счастливым. Почти окрыленным. Он сделал шаг вперед, рывком закинул ее на плечо и вынес из усыпанной осколками кухни. — Отпусти! Что ты делаешь?! — Юля снова разозлилась и начала молотить его кулаками по спине. — Собираюсь трахнуть одну фригидную стерву, — усмехнулся Коля, бросая ее на кровать и падая рядом. — Если она, конечно же, не против. Юля пристально посмотрела на него, кусая губы, думая о чем-то. — Только попробуй обращаться со мной, как с ними, — прошипела вдруг она, до боли сжимая его плечо. — Начнешь разводить сопли, называть меня киской или типа того, я тебя убью, — она потянула его на себя, вцепившись в край его футболки. — Будешь врать или запудривать мозги, тоже убью, — она стащила с него куртку, а потом и футболку. — А если я узнаю, что ты трахаешься с кем-то еще… — Дай угадаю, убьешь меня? — хмыкнул Коля, усаживая ее на себя. — Кастрирую, — пообещала Юля, ловко расстегивая пояс на его джинсах. — Я храню скальпель в изголовье. — Сумасшедшая стерва, — выдохнул Коля, сжимая ее ягодицы. — Заткнись, — потребовала она, впиваясь в его губы требовательным поцелуем. Ее язык был маленьким и острым, как он и ожидал. Он ворвался в его рот, сплетаясь с его языком, а ее цепкие пальцы изучали его плечи, грудь, спину — все, до чего Юле удавалось дотянуться. Коля не остался в долгу, раздев ее за несколько секунд. Ее тело было именно таким, как он себе и представлял. Совершенным несовершенством. Слишком худое, с тонкой бледной кожей, но такое идеальное. Он начал с тонкой шеи, то ли целуя, то ли покусывая ее, оставляя отметины на нежной коже, постепенно спускаясь к красивой груди. Когда его губы обхватили маленький сосок, с губ Юльки сорвался сдавленный стон. В ответ она стащила вниз его боксеры и обхватила ладонью напряженный член. Она двигала рукой ритмично и мучительно медленно, словно хотела свести его с ума. И у нее отлично получалось. Коля тихо зарычал, чувствуя, как желание несется по венам, заставляя забыть о том, что они друзья, что он едва ли не поклонялся ей, как божеству последние два года. Сейчас ему хотелось быть в ней, срывать стоны с ее искусанных губ и крепко сжимать в руках ее тело. Он хотел ее до дрожи в ногах, как никогда и никого раньше. Между ног у Юли было горячо и влажно. Коля гладил ее клитор, нарочито медленно, чтобы отомстить за то, как издевательски она водила своими пальцами по его члену. Юля часто дышала, и ее грудь покачивалась в такт каждому ее тяжелому вздоху. Она уже была готова, но Коля медлил, продолжая свою сладкую пытку. — Как ты хочешь? — хриплым шепотом спросил он, проникая в нее одним пальцем. — Сверху или снизу? — Кажется, ты собирался меня трахнуть, — фыркнула Юлька с вызовом. — Так что прекращай трепаться и давай уже… Договорить ей не удалось, потому что Коля толкнул ее, заставляя упасть спиной на кровать. — Значит, снизу, — фыркнул парень, широко раздвигая ее ноги. Она лежала перед ним обнаженная и разгоряченная, но смотрела все с тем же вызовом, как и всегда. — Двадцать сантиметров, как же, — хмыкнула она. — Так и знала, что твоя шлюха врет. — Стерва, — усмехнулся он, опускаясь на нее сверху, упираясь локтями в кровать. — Придурок, — выдохнула она почти нежно, запуская пальцы в его волосы. Вместо ответа Коля поцеловал ее жадно, влажно, сплетая свой язык с ее, снова настойчиво лаская ее между ног. Его напряжённый член упирался ей в бедро, и она сходила с ума от желания, ощутить его в себе. Коля чувствовал это и нарочно медлил, желая довести ее до исступления, чтобы она стонала и просила его взять ее, но Юля упрямо кусала губы, только тихо всхлипывала и дрожала всем телом, глядя на него со своим неизменным упрямством. Коля сдался первым. Ее раскрасневшееся лицо с лихорадочно блестящими глазами, ее распухшие от поцелуев и укусов губы, и ее ногти, царапавшие спину, сводили с ума. Он резко вошел в нее и сразу стал двигаться сильно и быстро, до упора вколачиваясь в ее тело. Он крепко прижимал Юлю к себе, снова и снова проникая в нее, а она все-таки сдалась и застонала, выгибаясь ему навстречу, стараясь прижаться еще ближе. Они оба проиграли в этой схватке, и в то же время, победили. Горячо, влажно, пошло, так как им обоим хотелось. В какой-то момент Юля толкнула Колю в грудь, заставляя перекатиться на спину и усадить ее сверху. Она насаживалась на его член, упираясь ладонями в грудь, чувствуя, как по ее телу пробегают волны удовольствия, и понимая, что вот-вот кончит. Лицо ее кривилось от удовольствия, а движения становились все более резкими и рваными. Коля понял Юлю без слов и, перестав сдерживаться, кончил одновременно с ней, крепко прижимая ее к себе. Она лежала на нем обессилевшая и счастливая и даже не пыталась пошевелиться. Только поцеловала его в губы, а потом закрыла глаза и промурлыкала что-то неожиданно милое. — Что-что ты сказала? — переспросил Коля.  — Что у тебя проблемы со слухом, — фыркнула Юлька, выбираясь из его объятий. — Я пошла курить, - заявила она, натянув на себя его футболку, и вышла из комнаты. — Я тебя тоже! — крикнул Коля ей вдогонку.