Спокойствие рук зеленоглазой колдуньи

— Ты зайдёшь. Я тоже зайду. — Ямач настаивает. Он знает как мучилась Саадет, как скучал маленький Идрис, как расспрашивала Караджа. — Я не могу. Госпожа Султан не разрешит. — Вартолу отводил глаза вниз. Он должен был отомстить за отца, но не смог, Азраил забрал Зию раньше, чем он смог убить его. Когда мать Чукура наконец дала ему шанс, он не смог воспользоваться им, провалив поручение. — А мы не будем спрашивать, сын моего отца. — Салих тормошит волосы на голове младшего, идя по пустым улицам Чукура. Ещё бы, стрелки часов показывали едва ли семь утра. Они обсуждали все и ничего: сидевшего Медета, сломавшуюся гитару Ямача, любимого Аличо и то, как тот ругался на расставленные по всему периметру его дома бутылки. — Ну не тяни, сын моего отца, как там моя душа? Неужели мой любимый Азер Куртулуш тихо ждал моего появления? — Цветет и пахнет твой возлюбленный. — озлобленно говорит он. Похищение единственной внучки Кочовалы, незаконченная по вине неизвестного драка, из-за которой Азер все ещё живой и здоровый. И это при том, что у самого Ямача не слабо болела рана от молотка, которую чудесные руки Эфсун разглаживали всю ночь, дай бог ей здоровья. Все мысли вдруг разом вылетели из его головы. А она откуда знала об этой царапине? Почему осталась с ним? Зачем после всего нежно ласкала его, как обычно ласкаются кошки со своими котятами? Оф, опять множество вопросов, не имеющих однозначного ответа! Кочовалы мысленно воспроизвёл убаюкивающие движения рук чародейки с невероятными глазами. Девушка с такими глазами однозначно колдунья — отметил он для себя. Теплая рука легла ему на лоб, и Ямач закрыл глаза от наплывающего удовольствия, стараясь не замурчать от ощущения. — Эфсууууууун. — тихо затяжнто протянул он. — Да душа моя? — фальцетом произнес грубый мужской голос и по лбу резко пришелся хлопок от удара. — Са-лих. — он открыл глаза, не забыв мысленно закатить их, проклиная себя, эту женщину и брата. Последний же хитро ухмыльнулся, вытаскивая из пиджака любимый красный платочек, размахивая им перед Ямачем во все стороны. — Нет. — Да, дорогой, да! — Старший из братьев многозначительно прокашлялся, запевая известный мотив. — Sen beni anlat sorunları sevmemiş gibi yaparsın Kurtul bu aşktan kaç belki de çok yol alırsın! — Ямач пустился прищелкивать пальцами в такт песне, харизмачно подтанцовывая. — Saaaakiiiin sözleriiiiim yolundan alıkoymasın — подхватил он. — Ey yüce insan sen mükemmel olana layıksın! Sen beni anlat sorunları sevmemiş gibi yaparsın Kurtul bu aşktan kaç belki de çok yol alırsın Sakin sözlerim yolundan alıkoymasın Ey yüce insan sen mükemmel olana layıksın! Дверь дома открылась и Караджа по обычному тепло улыбнулась дяде, учтиво поцеловав ему руку. Но, Ямач пройдя вглубь дома, впустил за собой неожиданного гостя. — Дядя! — счастливо вскрикнула Караджа, повиснув на шее пожалуй любимого дяди. Они знали друг о друге больше, чем следовало, тянулись друг к другу из-за схожести неудержимых характеров, ищущих приключений на одно место… Что мельчить, она почти отдала свою жизнь за него и имя, которое произносить не хочется. — Львица Караджа. — Вартолу тепло сжал девчушку в своих объятиях. В детстве он редко обнимался с матерью, той было самой до себя. Потом появился Медет, тот часто лез за лаской от брата. Кроме них, Салих обнимал только свою Садиш и их сын, а также изредка братьев. Он потерял многое: его мать рано умерла, затем он лишился нелюбимого дедушки, после разрушал сам свою жизнь, а теперь потерял отца и старался ухватиться за любые кровные нити. Салих постоянно удивлялся храбрости этой девушки. В свои восемнадцать она крутила даже им, когда ей понадобилась помощь, что же умеет Караджа сейчас в двадцать? Он сам усмехнулся над своими мыслями. Девушка, наобнимавшись с дядей вдоль, унеслась на кухню готовить кофе гостям, пока те проходили в гостиную. — Вартолу-Салих. — госпожа Султан смотрела на прибывшего с сыном гостя надменно, будто бы мысленно привязывая его кишки к люстре. Неожиданно, она протянула руку вперёд для поцелуя. Салих окаменел. Ноги стали ватные и не слушались, и он ища глазами куда можно спрятаться в случае чего подошёл к ней, учтиво поцеловав руку. Все присутствующие были в шоке. — Салих! — крикнула Саадет, поцеловав, влепив пощечину и нырнула в объятья мужа. — Это твое. — он вытянул из внутреннего кармана пиджака паспорт и свидетельство о браке. — И это тоже твое. — Саадет плакала. Плакала, обнимая мужа сильнее, утыкаясь ему в шею, вдыхая любимый запах. Плакала, гладя его волосы, целовала за ухом и продолжала плакать. Это было так нужно ей, он был так нужен им.

***

Караджа стояла за прилавком рынка. В Чукуре было неспокойно, но дома снова был какой-то важный разговор и ее отправили в комнату, в которой девушка уже насиделась вдоволь. Миру мир, а рынок никуда не пропал, как и ожидающие покупатели. Как же давно ее никто не обнимал! Разве только отец, только вышедший из тюрьмы и… И похититель Азер. Чёрт возьми, от захватчика она получила нежности и заботы больше чем от собственной семьи! Саадет занята своим маленьким сыном, Дамла была в силу характера не падатлива на такие нежности, маме было дело только разве до самой себя, бабушка никогда чем-либо подобным не отличалась, а… А больше никого и не осталось. Задумавшись об этом, она упаковывала милой бабульке фрукты. Внезапно, та хитро улыбнулась, и переведя взгляд вправо, вдруг сказала: — Ах, внучка, ты настоящая красавица, как за тобой тот парень наблюдает! — женщина лет шестидесяти рассмеялась и побладорив за обслуживание ушла. Парень?! За ней?! Наблюдает?! И повернув голову в ту сторону, куда смотрела бабулька, округлила глаза и неподдельно удивилась. ЭТОТ???? Азер стоял метрах в семи-десяти от нее, вальяжно облокотившись на конструкцию, на которой держался рынок и его крыша, переживая хурму. Караджа невольно засмотрелась: оф, эти сочные губы, скользящие по фрукту, выглядели так соблазнительно. Пальто, накинутое на пиджак, слишком шло ему, идеально сидя и подчёркивая его широкие плечи. Интересно, как бы она смотрелась рядом с ним в своей новой черной кожанке? Ооох… Караджа мысленно отругала себя за такие идеи, встряхнув голову. Немой собеседник, заметив ее поведение, мажорно усмехнулся и слегла махнул рукой в знак приветствия, продолжая ее осматривать. Внезапно, рядом с ним появился какой-то парень, и Азер, посмотрев на нее напоследок, ушёл в сторону главной улицы. — Твоя шестерка находится к тебе ближе чем ты думаешь, Ямач. Привези моего брата к своему дому, а после сразу получаешь парня. Мои условия просты как дважды два. — Дважды два в Чукуре проблема, душа моя! — Вартолу развязкой походкой шёл навстречу гостю. — Ой, я прям чувствую как ты по мне соскучился, клянусь, я тоже, аж сердце болело! —Кочовалы прижался щекой к щеке Куртулуша и отошёл к брату. — Я не доверяю тебе, Азер. Ты не знаешь понятия чести. — Ямач выходил из себя, повышая голос. — Похищать женщин, да Азер? Похищать детей, молодых девушек, это ты называешь честью? Салих слетел с катушек, налетая на Куртулуша, схватил его за ворот пальто. — Ты кто такой? Ты кто такой блять, чтобы организовать мне и братьям ловушку, а после похитить мою жену и сына? — Салих, оставь его. У нас мало времени, мы не можем знать, что он сделал с Кемалем. Я привезу его брата, а ты останешься с ним здесь.— три пары глаз злобно переглядывались между собой.

***

От лица Караджи. Закупив блок воды в ближайшей палатке, я сбежала с рынка на кладбище. Я видела на рынке двух сестёр. Должно быть, они были двойняшки, но были абсолютно непохожи и все время ссорились. Они не могли поделить руки матери, злились друг на друга и ругались. Я сразу вспомнила нас с Акшин, мы были такие же. Я была старшей сестрой, которой всегда доставалось за проблемы младшей. Акшин упала? Виновата Караджа, не усмотрела. Акшин плачет? Виновата Караджа, дразнится. Но теперь Караджа не виновата. Теперь плачет и падает только Караджа. Когда те теплые руки Азера Куртулуша обнимали меня в том доме, я вдруг почувствовала это недостающее тепло и заботу. Почувствовала влечение к мужчине, и вспомнив кем он является тысячу раз прокляла себя за эти мысли. Я полила цветы на могиле сестры, мне всё ещё казалось, что земля совсем сырая. Я плакала, прося прощение за ее прекрасные волосы, отрезанные из-за меня, за ее прекрасные глаза, слезы из которых лились из-за меня, за ее чувства, которые я пыталась растоптать. Внезапно мне к носу приставили тряпку, закрыв рот рукой, и я успела лишь издать истошный крик о помощи, прежде чем окончательно провалиться в темноту.

***

Медет бежал так быстро, как умел, причитая о слишком тяжёлом обеде, который он заказал в каком-то кафе. —Аби, Аби, Аби! Парни видели как девицу Караджу без сознания запихнули в какую-то черную иномарку, машина ехала слишком быстро, не смогли догнать, выехала из Чукура. На месте было это. — Медет протянул в руки Салиха черный конверт. — Что это? — испуганно спросил он. Азер непонимающе смотрел на этих двоих. Салих ужаснулся, запаниковал, мысленно приготовился выстрелить себе в голову и злобно разорвал конверт. Внутри была только белый лист с кровавой красной надписью:

«Пока-пока, К. К.»