Госпожа неудача "Шаг в неведомое"

Пальцы мужчины нервно барабанили по краю тяжелой дубовой столешницы. - Ну, и что ты на это скажешь? Кареглазая женщина, сидящая напротив, пожала плечами. - Я не знаю, Стивен, не знаю. - Боги, что могло заставить её уйти? Ночью, никого не предупредив. - А вы с тем, немного сумасшедшим каким-то, говорили? Две пары глаз повернулись в сторону доселе молчавшего парня. Тот же, поставив на стол чашечку с так и не тронутым кофе, поднялся. - Ну, с зайцем солнечным, которого с того света доставали. Стивен Максвыл, а первым из собеседников был именно он, тяжело откинулся на спинку кожаного кресла. - Да пытался я поговорить с ним. - И что? - Да ничего, как со стеной беседу вести. Мальчик нас ненавидит. - А вот и ответ, - тихо произнесла Рэйчол, переводя взгляд с одного мужчины на другого. - Ответ? - Если Кристина додумалась пойти к нему… - Ой-ой, дела наши плохи. Теперь уже и глава семейства Максвыл нервно расхаживал по уютному кабинету, крутя в пальцах ручку. – Стресс для тех, кто только-только научился контролировать себя – самой нежелательное. Если, вырвавшись в город, девочка натворит дел у нас будут большие проблемы с ними. – Рэйчол съежилась в своём кресле. - Они и так будут. Мы ведь не уследили за Питером. - Да знаю я. Ко мне уже приходил Вершитель судеб наших. Теперь вся наша семья отвечает за эту девушку. Не знаю почему, но она на особом счету. - Значит, будем искать. В любом случае, человек она не плохой, а наш сын, если я правильно поняла из её истерического монолога, сломал жизнь этой девочки. – Pov «Кристина» Шальной и всегда, не смотря на пору года, холодный ветер поднебесья, завывая в ушах, с радостью играл моими длинными волосами, сейчас предоставленными в его полное распоряжение. Далеко на востоке алой полосой разгорался рассвет, высвечивая золотые купала церквей и храмов, украшавших собою улицы и площади лежащего внизу города. Минувшая ночь почти стёрлась из моей памяти. Наверное, так бывает всегда. Не имея возможности выносить всё то, что бушует внутри, чувствуя близость опасной грани безумия, балансируя на краю лезвия, наше сознание включает своего рода предохранитель, ведь, думаю, каждому из вас знакомо то, как ярко отпечатываются в сознании ситуации, полностью переворачивающие нашу жизнь и как сложно вспомнить тот промежуток времени, что наступает потом. Промежуток наиболее бурных душевных терзаний. Так же случилось и со мной и, честно признаться, я была этому рада. Последние дни были переполнены под завязку, и сознанию требовался отдых, краткий миг, нет, не сна, но хотя бы забытья. Иногда из серой пустоты беспамятства мне удавалось воскресить краткие обрывки воспоминаний. Бесцельные скитания по пустынным переулкам странного, чужого города, в котором я не бывала рани, борьба с бушующим ветром, холодные, даже ледяные капли океанской воды, оседающие на обнаженных руках, гигантские волны, которым я, со странной улыбкой, протягивала доверчиво раскрытые ладони только для того, чтобы в последний момент ускользнут из разверстой штормом пасти, и полёт, бесцельный, безумный, на грани сил, Полёт по неизвестному маршруту. Но сейчас я чувствовала, что силы, которых по моим кратким мысленным заметкам, стало безумно много, иссякают. Вот только больше они были мне не нужны. Ночь подошла к концу, а вместе с ней закончилось и то странное, пьянящее, отчаянное безумие, во власти которого я и прибывала всю эту ночь. Внизу, до боли знакомой лентой, серебрилась река. Старинной, величественной громадой, над красной площадью возвышался центр власти всея Руси-матушки, сейчас погруженный в кокон предрассветного сна. Мой родной город, исхоженный, исследованный. Город, где я провела большую часть жизни. Он всегда действовал на меня успокаивающе, будто бы обнимая тёплыми, ласковыми крыльями, обещавшими защиту. Город куда, я знаю, как бы ни повернулась моя жизнь, я всегда буду возвращаться, словно домой. Ни кем не замеченная, я легко спланировала на гладкую, слегка влажную от прошедшего ночью дождя, крышу одной из многоэтажек. Отсюда открывался прекрасный вид на город. Опершись на сооруженную из силовых нитей подушку, я отрешенно уставилась на замысловатое сплетение улиц и улочек, прорисовывая взглядом причудливый узор. - Я звездою упала с небес в ваши грубые пальцы, И, доверившись вам, обнажила все струны души. Только вы не ценили. Позволили пальцам разжаться. Струны смяв, разорвали, а ветер мой свет затушил. И звезда, замерцав, взмыла вновь, умирая от боли. Места нет среди тех, кого смела она полюбить. Да, хотела б вернуться, но гордость, увы, не позволит. Проще снова с нуля, чем предательство близких простить. – Строки рождались сами собой, удивительно вплетаясь в мелодию ветра, что здесь, в своих владениях, мог так редко насладиться присутствием гостей. И я пела ему, одинокому страннику, а он гладил волосы, осушал лёгкие слёзы и медленно, но верно превращал всё еще кровоточащую рану моего сердца в тонкий, но ноющий, шрам. Рассвет медленно разгорался на небосклоне, ночь уступала свои права ясному утру и я чувствовала, что что-то во мне изменилось за эту долгую ночь. Может быть, не выдержав гнёта событий, внутри меня умерла та, всё еще наивная и глупая девочка, верящая в добро и сказки, а может я просто стала старше? «Точно, стала старше, - промелькнула в голове и я рассмеялась. - Чёрт, ведь я действительно стала старше». - Ну что же, с днём рождения тебя, Кристина, - наконец отсмеявшись, не без сарказма прошептала я. От чего-то стало грустно. *** - Отец, я нашел её. Склонившийся над какой-то бумагой высокий мужчина резко обернулся на голос и легко кивнул говорившему, приглашая войти в свой кабинет. - Рассказывай, Крис, - попросил он, когда сын разместился на удобном диванчике. - В Москве она, - протянул парень, ставя локти на край тёмной столешницы, - вот только вряд ли захочет нас видеть. Знаешь, она очень изменилась. Не знаю, как это описать, будто что-то в ней сломалось. - Покажи, - попросил Стивен. Глаза беседующих встретились. С минуту молчание в кабинете разбавлялось лишь мерным тиканьем настенных часов. В да поочерёдными вздохами. - Да уж. Лихо на наши головы, - наконец протянул главврач, пытаясь восстановить энергетический ресурс, нарушенный ментальным контактом, - но нам его и расхлёбывать. – Вновь повисло молчание. - А знаешь, она напоминает мне Эсме в первые дни. - Эсме? – переспросил Стивен, глубоко погрузившийся в свои мысли, но почти тут же продолжил: - думаешь, Эсме сможет помочь? - Не знаю, но… - Попробовать стоит, - закончил мужчина за сына, поднимаясь с насиженного местечка. - Да, отец! Оклик Криса настиг Стивена почти у двери - Я даже немного рад тому, что мы собираемся сделать. - Это моё призвание, - хмыкнул мужчина, мягко прикрывая за собой дверь. - И моя же головная боль, - добавил уже тише, быстрыми шагами устремляясь куда-то по коридору.