Госпожа неудача "Шаг в неведомое"

-хммм. Может, ты попытаешься транслировать мне что-нибудь другое? – Я раздраженно дернула плечами, выскальзывая из квартиры своей подруги Кати. -а если не выходит? – Джон улыбнулся. – значит, самое время отдохнуть. -но я совсем не устала. – попыталась возразить я. Мой строгий учитель поднялся с потертой годами скамейки. -мы же с тобой об этом говорили. Чрезмерные усилия не дадут ничего хорошего. Отдохни пару часиков, сока мне сделай. – Я тоже встала, и принялась перелезать через перила беседки, из которой мы, не кем не замеченные, наблюдали, ну, точнее пытались наблюдать за жизнью Кати. -скажите пожалуйста. – начала я голосом примерной маленькой девочки, что никак не вязалось с моим положением "леди на перилах", ну или, если сказать правду – курицы на насесте. – а мы сегодня вернемся к занятиям? -все зависит от качества сока, который ты мне сделаешь. -шантаж! – воскликнула я, возмущенно взмахнув руками, и, только потом вспомнила, что мое положение было, ну очень шатким. Потеряв опору, тело принялось неумолимо падать вниз, абсолютно не пытаясь помочь мне в не легкой задаче, по удержанию его любимого в вертикальном положении. Последний раз взмахнув руками на прощание, я со всего размаха приземлилась прямо в центр довольно глубокой лужи, образовавшейся после прошедшего ночью дождя. Сейчас вода почти испарилась, так что моя прелестная тушка имела счастье покоиться в жидкой грязи. Джон устремил на меня взгляд смеющихся карих глаз. -ну как? – Я еще несколько раз чертыхнулась, вынимая себя из импровизированной грязевой ванны, и уперла руки в бока, устремив на учителя отнюдь не ласковый взгляд. Он рассмеялся, и одарил меня одной из своих самых ослепительных улыбок. Я представила как смешно, должно быть, сейчас выгляжу, и присоединилась к Джону. Я задумчиво перекатывала по столу краснобокое яблоко, искоса наблюдая за тем, как Джон блаженно щурится, устремляя взгляд на всемогущее светило. -любишь ты хорошо поесть, однако. -ммм – Джон на секунду отвел взгляд от источника тепла и света, только для того, чтобы заметить, как его нерадивая ученица перебрасывает плод искушения из ладони в ладонь, вместо того, чтобы превращать его в сок. – и попить. – Я вздохнула, и взялась за нож. Нарезая фрукты, и бросая взгляды в окно, за которым, наконец царила весенняя ясная погода, я невольно вернулась к мыслям о переходе, и задумалась настолько, что очнулась лишь тогда, когда мои пальцы ощутили, что кто-то… да нет, не кто-то, а их собственная хозяйка – пытается их отрезать. Мой не громкий писк, сопровождаемый разными не хорошими словами, привлек внимание Джона. -что у тебя опять?... мама моя дорогая! – мужчина вскочил, и подошел ко мне. – о чем же нужно было так задуматься, чтобы учинить такое со своими несчастными пальцами? – я улыбнулась, чувствуя приятное тепло, разливающееся по руке, и увидела, что ранки стремительно затягиваются. -спасибо. -пустяки. – Джон сунул руку под кран, смывая кровь. – и все-таки, ты не ответила на мой вопрос. – Я пожала плечами. -да не важно. – Загудела соковыжималка, лишая нас возможности разговаривать. -ты вчера обещал рассказать мне о переходе. – не громко начала я, когда Джон подвинул ко мне чашку ароматного сока. -а уверенна ли ты в том, что действительно хочешь знать об этом? – Я молча кивнула. Он вздохнул, его взгляд блуждал по переплетениям теней, отбрасываемых на стол ветвями старой яблони. -переход… - начал Джон тихо. – переход – это очень сложное и опасное дело, после которого выживали не все. – Его последние слова сопровождались тяжелым вздохом. Повисло молчание. Солнце, радовавшее собой не только детей его могучих, но и простой народец, скрылось за набежавшим облаком. Первым молчание нарушил Джон. -когда человек переходит на солнце, мы забираем у него всю привычную жизненную энергию, и в замен отдаем частицу своей. -и что дальше? – спросила я, почему-то шепотом. -а дальше все зависит только от внутренней силы переводимого. Если он примет другой источник энергии -значит… - он снова вздохнул. – значит переход удался. Ну а если нет... впрочем, сейчас это не должно волновать тебя. – Я встала. – ты прав. Не стоит сейчас сосредотачивать внимание на том, что нас не касается. – Я улыбнулась, стараясь показать другу, что все хорошо, и его рассказ не произвел на меня впечатления. Но с самого детства врать я почти не умела. Даже если сохраняла молчание, и по этому атмосфера в маленьком помещении стала гнетущей. каждый глубоко погрузился в отнюдь не радостные размышления. Джон что-то вспоминал, а я... я просто заразилась этим настроением. Да и вообще, неужели вы забыли, что особа по имени Кристина просто без ума от размышлений. Вечер медленно опускался на домик, укрывшийся в тени деревьев. Я сидела у окна, и задумчиво водила пальцами по прохладному стеклу. Рассказ Джона не выходил из головы. Теперь перспектива перехода казалась мне вовсе не такой радужной, но с другой стороны, он ведь сказал, что если я решусь – переход будет легким. Я тихо вздохнула. В отличие от вчерашнего дня, сегодня я вымоталась куда больше, но и узнала многое. Мы вернулись к занятиям почти сразу после обеда, и стараясь охватить как можно больше, занимались почти до темноты. Веки тяжелели, закрываясь. Сон медленно, но верно укутывал меня, словно пуховое одеяло. я переместилась под мягкий плед, готовясь отбыть в объятия Морфея. Мысли потекли плавной, не торопливой рекой, уводящей меня от тяжелых размышлений. *** Находящееся в зените солнце лениво наблюдало за двумя иными, направляющимися к столице Англии. Мы же в свою очередь бросали на него ответные взгляды. Каждый со своей целью. Я улыбнулась своим мыслям. – «хорошо все-таки Джону. Я бы в полете точно завтракать не смогла...» - Хотя слово обедать подойдет здесь куда лучше, поскольку проспать моя персона умудрилась до полудня. И спала бы еще, кабы Джон кофе в постель не принес. В прямом смысле этого слова. наконец под нами замелькали одинокие крыши домов, и чем ближе мы подлетали к городу, тем больше их становилось. Сам же город представлял собою дивное зрелище: улицы и кварталы, совсем узкие улочки и широкие проспекты сплетались в замысловатые узоры, в которых очень легко запутаться. Серебристой, извилистой лентой сверкала в золотистых лучах полуденного солнца река, которую пересекал Тауэрский мост. В небо указующим перстом устремлялась башня «big ben». Город жил своей жизнью. Люди бегали, ходили, прогуливались по набережной. Каждый занимался своими делами, но все представляли собой один огромный организм старого города. -эй! Ты продолжишь любоваться городом, или все-таки соизволишь спуститься с небес на грешную землю? - вывел меня из размышлений голос Джона. Я сосредоточилась, и мы мягко опустились на молодую весеннюю травку под окнами моей квартиры. *** Я сидела на своем диване, а мысли текли, летели, бежали. -«да. Сколько премудростей этого интересного, порой, опасного мира, за такой недолгий срок я смогла постигнуть. А сколько их от меня еще скрыто? Какие возможности кроет в себе барьер дитя солнца? Наверняка есть что-то уникальное, которое неведомо моим солнечным друзьям. А насколько буду сильна я если»... – Дальше моим мыслям не суждено было течь по заданному направлению. Настойчивый с стук в дверь напомнил мне, что я еще никому не сообщала о своем прилете... -«боже правый,! А кому хотела сказать – не сказала» - Представляя, как за три дня извелись друзья, члены группы, Джейк... При упоминании о нем, сердце, кажется, пропустило удар. Вспомним те дни, перед полетом на учебу, как развивались наши отношения. Мне стало не по-детски стыдно. Стыдно за свою небрежность, забывчивость. Виновато опустив голову, я побрела навстречу расплате за грехи. Кого кого, а отпрыска моего преподавателя иных премудростей, я никак не ожидала увидеть на своем пороге. Сердитое личико Вэллери, говорило о том, что разговор будет мало приятным. -что стряслось, Вэлл? – спросила я, натягивая на лицо выражение гостеприимства, которое должно было сбросить маску удивления и даже какой-то нелепой растерянности. Вэллери, видимо, уловила эту самую растерянность. -догадываешься о причине моего визита?! – Ее голубые глаза, казалось, прожигали меня насквозь. -«черт, я смущаюсь при каком-то, невесть от чего всбесившемся подростке»! – Я пнула свои смущения ниже спины, и продолжила разговор уже спокойным, ровным голосом. -причина мне неизвестна. Но если ты пришла, то думаю, сейчас я ее узнаю. Давай пройдем в комнату, и поговорим. – Такое мое поведение разозлило гостью еще сильнее. Все мои рецепторы ощущали, что девочке очень тяжело контролировать свое равновесие. -разговор будет коротким. И на пороге тоже можно это обсуждать. -как скажешь. – без каких-либо колебаний согласилась я, понимая, что если продолжу злить ее – могу превратиться в жаркое. -оставь отца в покое! Он не пара тебе, слышишь? Не пара! Папа не на столько богат, чтобы содержать в роскоши молодую, капризную особу, избалованную лаврами шоу-бизнеса – Ее голос неподдельно дрогнул. Пытаясь казаться холодным и страшным врагом, Вэллери на мгновение отвернулась, а когда ее полные отчаяния глаза снова встретились с моими, я увидела в них столько боли, мольбы, что мое сердце сжалось . И опять, растеряв свое самообладание, я тихо заговорила. -Вэлл, что ты? Я... мы... ты не так все поняла. Джон, то есть, твой папа – он для меня, как товарищ, или, как старший брат. У меня есть парень, которого я люблю, а папа твой, любит твою маму и тебя. – Мои слова не очень убедили девочку. Она вскинула голову. -а как ты объяснишь, ваше исчезновение из города? Я приехала раньше, отца нет, а девушка, рыженькая такая, глаза у нее голубые. М-большие такие, извелась тебя разыскивая. И ни ты ни папа, на звонки не отвечали. – Снова невыносимая боль отразилась в ее глазах. Я взяла ее за руку, и тихо сказала. -я клянусь тебе, что ничего не испытываю к твоему отцу, кроме чистой дружбы. Да, это наша вина, что мы отключив телефоны, заставляли наших близких волноваться. Эта поездка была направлена на научные цели. Об остальном – расспросишь у папы. – Я исчерпала все защитные аргументы, и к новой словесной атаке, честно сказать, была не готова. Но ее и не последовало. Одарив меня очередным холодным, полным презрения взглядом, вэллери медленно развернулась и стала подниматься вверх по ступенькам. -«да, последствия от моей, скажем так, научной командировки то, что надо». – С долей иронии подумала я, направляясь в студию, где меня ждала моя любимая группа, а значит, укоры все по той же теме, а так же вопросы, вопросы и еще раз вопросы. Из всех своих коллег, в студии обнаружилась только моя обожаемая сестренка. Ой, лучше бы там были все мои друзья вместе взятые, обе мои мамы и, даже враги. Эта великая куча устроила бы мне гораздо меньший разбор полетов, чем моя дорогая названная родственница. -знаешь, что я тебе скажу? – спросила она, после долгой прочистки моего бедного мозга, который уже и так был на столько стерильным, что хирургическому скальпелю далеко до него. Я молчала, склонив голову, давая сестрице вылить на меня все накопившееся. В глубине души, я понимала, что все они правы, и наша поездка навела их на невесть какие подозрения. -так вот. – продолжила нравоучения Анжелина, стоя у двери. –не смотря на то, что ты старше нас всех и занимаешь должность лидера – ты безответственная и несерьезная. – Говоря последние слова, сестренка громко хлопнула дверью. Посидев еще немного в студии, я видя, что работать все равно будет не с кем, решила вернуться домой. Правда, вертелась в голове одна мысль – пойти поговорить с Джейком, но мое чутье подсказывало, что ничем хорошим это не закончиться. А если уж день не задался, так зачем судьбу испытывать? У подъезда, как всегда было людно. Старое поколение Лондона вынесло свои персоны на прогретые солнцем скамеечки. Стоя возле двери, я шарила в кармане сумочки, в поисках ключей. Чья-то рука опустилась на мое плече. Я обернулась. Наши взгляды встретились. -как здоровье, соседка? Не желаешь ли на чаек заглянуть? – в голосе Джессики было столько ненависти, что я на мгновение лишилась дара речи. Женщина, открыв дверь своим ключом, ласково втолкнула меня внутрь. Теперь мой несчастный центр мышления подвергся очередной обработке в квартире Смитов. Я сидела на том же диване, где недавно уплетала за обе щеки аппетитные корзиночки, а миролюбивая хозяйка, напоминающая сейчас палача, готовящегося осуществить смертный приговор, мерила шагами комнату, то и дело, окидывая меня леденящим взглядом. -пойми, девочка, я так просто мужа тебе не отдам! Я буду бороться. Бороться даже не ради себя. Дон Жуаны мне не к чему. Я буду вести борьбу ради дочери. Ясно тебе? – она вплотную приблизилась ко мне. Воздух стал сгущаться. Видимо, Джессика собиралась действовать на энергетическом уровне. Но, как именно, я так и не узнала. Входная дверь с шумом распахнулась, и краем глаза, я увидела главу семейства. Наверное, Джон тоже почувствовал применение силы, так как сразу с порога крикнул. -Джесс, не делай глупостей! Остановись. – Снова воздух стал обычным, легким. Отвев взгляд от меня, женщина переключилась на мужа. -защищаешь молодую любовницу, да, милый? – Он тяжело опустился в кресло, на против меня и тихо сказал. -сядь, пожалуйста, и послушай, что я сейчас расскажу. – Я чувствовала себя не в своей тарелке, так как видимо, им было о чем поговорить. Тихо поднявшись, я хотела незаметно проскользнуть в коридор, и так же беззвучно удалиться. -по стой, Кристина. – окликнул меня Джон. – думаю, это тоже тебе стоит услышать.-