Тёмный рай

Прекрасная пора настала в жизнях этих двоих. Грусть, безразличие ко всему и скука сменились на радость, умиление и теплоту, которую Лонж и Флек давно позабыли. Разговоры, затягивавшиеся на долгие вечера, а после судорожные попытки Мэри успеть что-то сделать для работы. Кофе, успевавший остыть по дороге домой. Грязные брюки, мятая рубашка под распахнутым лёгким пальто, обветренные, замёрзшие и покрасневшие руки, не успевшие высохнуть волосы и шутки, которые были понятны только им.Они не знали, что ещё было нужно. У них не было ничего, но в то же время было всё. Даже то, что не смог бы позволить себе самый богатый аристократ. Чувство, жидким металлом медленно растекавшееся внутри груди, казавшееся раньше глупым и пустым. -Глупость какая-то,-тихо произнесла женщина, положив голову на плечо Флека, когда они сидели на стареньком пыльном диване в его квартире. Бледный лунный свет еле-еле пробивался через толстую тёмную занавеску. -Да,-просто соглашается, понимая, что он такой же глупый радостный ребёнок, как и Мэри, постепенно забывающий прошедшие годы и наполняя свою жизнь новыми неизвестными чувствами и мыслями. Работа, таблетки, телевизор, работа, мать, таблетки, таблетки, таблетки, работа.Не так давно единственные удовольствия в жизни несостоявшегося комика и бедной, еле-еле закончившей университет женщины-лингвиста. Едкая пыль отсутствия денег, возможностей и сил заставляла задыхаться. Осколки прошлого, оставленного в Готэме и к котором Мэри вернулась, впивались в ноги, не давая двигаться вперёд. Время замедляло свой бег, словно переводя стрелки часов назад. Но теперь... Безумные перемены, переворачивавшие привычную серость жизни, казавшиеся сумасшедшими поступки и чувства застилали страх и панику. Они начали жить. Мэри сидела в дальнем углу гримерной, прочитывая страницы подержаной тонкой книжки, обложка и корешок которой отсутствовали. На некоторых страничках виднелись бледно-коричневые круглые пятна, оставленные, по-видимому, горячим кофе, какие-то карандашные пометки. Загнутые уголки страниц появлялись практически на протяжении всей книги, ведь Лонж просто не хватало времени на прочтение более чем двух-трёх ничтожно маленьких главок в день. В середине комнаты стоял небольшой деревянный стол, служивший местом для карточных игр в перерывах между работой. Вокруг него всегда было весело, ведь именно там придумывались наиглупейшие шутки местного разлива, входившие в обиход лексикона работников клуба. Все как один смеялись над любым словом или намёком, развлекая себя. Но осуждать их бессмысленнно. Смех - не преступление. Женщина прикрыла книгу, отогнув уголок непрочитанной страницы. Подойдя к туалетному столику Артура, она застала его задумчиво смотрящим на своё отражение. Он то наклонял голову, то прикосался кончиками пальцев к губам или лбу. Слегка давя на впалые щёки, проводя пальцами под глазами и очерчивая острые скулы, Флек повернулся к Лонж и тихо спросил:"Это я? Или весь мир сходит с ума?". Женщина приподняла бровь в глухом непонимании. К чему это? -Разумеется, мир,-сухо ответила Мэри, смотря на своё отражение,-Не ломай голову, Артур. Это аксиома. Мужчина выжидающе смотрел на Лонж, откинувшись на спинку стула. Она же просто смотрела на отражение. Не двигаясь, просто молча смотря на него. Но вдруг зеркало разлетелось на мелкие осколки. Женщина не успела пригнуться, оставшись стоять на месте от шока. Лишь после треска стекла она отвернула голову, закрыв лицо руками. На виске вспыхнула красная струйка крови. Артур упал на спину, вместе со стулом, опрокинувшись назад. Он медленно приподнялся, осматривая Мэри. Около "карточного" стола послышались взволнованные вопросы о произошедшем и местами проскальзывали ругательства. -Как ты?-спросил тихо, очень тихо по сравнению с оглушительным звоном стекла. Флек аккуратно прокоснулся к щеке женщины, большим пальцем убирая горячую кровь с тянувшегося от левого уха до скулы шрама. -Это мы? Или весь мир сходит с ума?..