Принцип Уробороса

Сползаю по стенке вниз, зарываясь руками в волосы, и бесшумно шиплю от боли, вспомнив о распоротой руке. По-хорошему надо всё-таки встать, замотать чем-нибудь порез и всё-таки пойти спать, но сил нет. Вообще ни на что. Гулкая городская тишина, с шумом одиноко проезжающих машин и дальним воем скорой помощи. Из открытого на микропроветривание окна ощутимо сквозит по полу. Словно не было целого года в другом, сказочном мире. Или был, но словно сон, не со мной. И тихо тикающий икеевский будильник и вдруг загудевший холодильник свидетельствуют о том, что вот теперь съехать на шизофрению и богатую фантазию не получиться. Да и маг, лежащий за стенкой более чем реальный. В конце концов, во снах никогда не происходит абсолютно логичных вещей, а я уже успела сбегать до круглосуточной аптеки и весьма успешно пообщаться с провизором. Ну как успешно, это я себе конечно льщу. Перед прилавком, в белом электрическом свете названия необходимых лекарств отбило напрочь, и объяснять чего мне нужно пришлось чуть ли не на пальцах. Пошатнувшись, всё таки поднимаюсь, и придерживаясь за стену в два шага добираюсь до дверного проема комнаты. Достаточно громкое, ритмичное, пусть и надсадное дыхание вынуждает в бог знает какой раз за ночь издать вздох облегчения. Живой. Все ещё. А ещё каких-то четыре часа назад в это бы не поверилось даже в самых смелых прогнозах. Очухавшись у себя на полу и заметив распластанного на кровати Северуса первая, вполне логичная реакция была вызвать скорую. И я почти это успела сделать, когда вдруг Сев заговорил. Хрипло, булькающе, не открывая глаз. Всего три слова «Твоя мантия» и «противоядие». Никогда в жизни я бы не подумала, что умею так быстро и ловко орудовать ножницами. Меньше минуты ушло на то, чтобы отпороть подкладку мантии и с секундным удивлением обнаружить вшитый у горловины малюсенький флакон с густой, поблескивающей в жёлтом свете лампы, жидкостью. А вот дальше напал тупняк. Противоядие то это хорошо, только не очень понятно, куда его лить: в рану или в рот? Правда вот долго думать времени не оказалось, поэтому в чувствах граничащих с обмороком от обилия хлюпающей на кровати крови, пришлось распределить зелье пополам. И в тот момент, когда рана на шее в тех местах, куда попали серебряные капли зашлась густыми пузырями, словно от перекиси, стало по-настоящему страшно. Благо осознание того, что несмотря на пугающую картины, жуткие дыры затягиваются, пришло раньше чем желанный обморок и перезагрузка. Дальше, в режиме бешеной белки все ещё мечтая рухнуть в обморок, я таки занялась самым логичным— меня понесло в аптеку. Оказалось что дома за исключением ношпы, анальгина и антигриппина лекарств не водится. В конце концов, что ещё помимо периодических болей и таких же периодических простуд может случиться у молодой, здоровой девицы. Идею со скорой, как это не прискорбно, пришлось отмести по двум, весьма весомым причинам: что случилось с мужиком, что у него кровь течёт из шеи ручьями и как у меня дома оказался мужик вообще. Потому что пришла я около 12, поздоровавшись с консьержкой, которая кажется знает меня лучше чем мои близкие родственники. Да и объяснить сотрудникам больницы то, что у мужчины в ране находится яд какой-то неизвестной магической змеи... Поэтому пришлось бежать в аптеку и скупить весь запас кровоостанавливающей губки, бинта и мирамистина. Благо предварительно пробегая по коридору я вовремя глянула в зеркало и тут же рванула в ванну с целью приведения себя в более человеческий вид. И если скинуть с себя перепачканную кровью, грязью и ещё непонятно чем одежду я решительно махнула в ванну, но слипшиеся лохмы было решено завязать и спрятать под капюшон. Меньше знают-крепче спят. Хорошо, что и провизор не стала задавать лишние вопросы: судя по каменному выражению лица, в круглосуточную аптеку в начале третьего и не с такими запросами приходят. Потом было стыдно и стрёмно: оценив ситуацию, оглядев придирчивым взглядом кровоподтеки на полу и мысленно поблагодарив чуйку за наличие натянутого наматрассника, было принято решение перестелить постель и переодеть Северуса. В конце концов, кому приятно лежать в луже собственной крови. Правда придумать оказалось проще чем сделать. Боже, храни Ютуб. Никогда не думала, что буду в двадцать лет интересоваться перестиланием кровати под лежачим больным. Правильно сформулированный запрос, час ковыряний на грани истерического смеха и я наконец с чувством выполненного долга укрыла мага выбеленным пододеяльником. Даже подумать не могла, что раздевать мужчину на столько... странно. Зато сложилось примерное представление того, сколько нервных клеток Северуса умерло в неравном бою в тот момент, когда тогда, в заснеженном лесу он принял решение меня раздеть и отогреть. Пришлось раз пять бросать начатое, убредая то в ванну, то на кухню, дышать в форточку, но всё равно возвращаться обратно, подстёгивая себя мыслью о том, что как бы мне не хотелось провалиться сквозь землю от стыда, лишняя одежда комфорта не приносит. Тем более грязная и не сказать чтоб очень удобная. При всем уважении к вкусу Северуса, по поводу удобства от застегнутого под горло сюртука всё ещё были вопросы. Странно и стыдно. Так, словно я посягнула на что-то до безумного личное, запретное и явно мне не предназначавшееся. Медленно втянув воздух в легкие я все-таки разворачиваюсь, чтобы в три шага добраться до дверей ванны. Хорошо когда квартирка небольшая, одна нога здесь, другая там, и ты уже дошёл от кровати до входной двери. Ванна встретила зрелищем, достойным ужастика: пол покрыт кровавыми кровоподтеками, рядом ворохом лежит такое же насквозь мокрое белье с покрывалом, чуть дальше, в ванне нагромождены вещи Снейпа, прижатые сверху чёрными туфлями. В воздухе— характерный металлический запах. Надо было как-то сразу всё сортировать и пихать в машинку, хотя вряд ли соседи очень обрадуются стирке в начале пятого утра. Кажется пора испробовать функцию отсроченного старта. Возня в ванне продлилась ещё на добрый час. Когда все белье оказалось рассортировано по цветам, частично упихано в стиралку, а частично выдворено на балкон, я всё-таки влезла под душ. Отлипнув от дверного косяка наконец выключаю свет в коридоре. И затормаживаю перед самой кроватью, рассеяно вглядываясь в темноту. А спать мне где? Дивана у меня нет, раскладушки и подавно. Спать на полу или в ванне как-то тоже совсем не приятно, но с мужчиной... С голым мужчиной. Которого я с таким мучением раздевала, не подумав о том, что будет дальше. Медленно вдыхаю, пытаясь согнать мысли в кучу. Почему-то от осознания того, что он меня голой имел несчастье наблюдать не раз, и даже не два, легче не становится. Ещё и так неудачно второе, летнее одеяло я самонадеянно отдала на дачу, решив что к лету обзаведусь новым. Как бы не так. А все потому, что в моих фантазиях максимум кто мог завестись в моей жизни, так это кот. Большой, толстый и с мерзким характером. Фыркаю собственным мыслям. Два из трёх пунктов с характеристиками сошлись. Сев по-мужски крупнее меня, даже при своей худобе, а характер настолько мерзотный, что хватит аж на трёх котов. Жмурюсь, задерживаю дыхание, и все-таки медленно опускаюсь на кровать. Такое ощущение, словно я сейчас затеяла криминал. Замираю на самом краю кровати, стараясь не шевелиться, и наконец закрываю глаза. Теперь даже на шизофрению происходящее не скинешь. Но обо всем остальном буду думать уже утром.