«Сокровенное» titap

Вечер. Прекрасное время суток. Особенно в большом городе. Киев преобразился, и во всей своей красе очаровывает людей. Девушка внимательно следит за дорогой, стараясь не отвлекаться на смех мальчиков. — Может, ты скажешь, куда мы едем? —Лёша наклонился к Тине, улыбаясь. — А мы уже на месте, — заворачивая на парковку, произнесла белокурая. — «Hilton Kyiv»? — удивился мужчина. — Почему в отель? — Не хочу домой, — устало улыбнулась и заглушила мотор. — Говорят, тут очень красивый вид на вечерний город. Пойдём? — обернулась назад, ударяясь своим носик об его. — Масяня, — трепетно протянул Лёша, заправляя за ушко выбившуюся прядь медовых волос. — А тут есть батут? — заинтересовано спросил Лёва, чем рассмешил наивностью вопроса своих родителей. — Котёнок, мы обязательно, что-то придумаем, — улыбнулась Тина, смотря в голубые глазки ребёнка. Потапчик достал сына с автокресла, закрыл машину и с малым на руках догнали Тину уже у входа в здание. Девушка шла спокойно по длинному коридору отеля, чего не скажешь про её мужчин. Лёва и Лёша бежали впереди неё, весело смеясь. И если первого совсем не было слышно, то топот второго, наверняка, слышали все гости отеля. Их номер оказался на самом последнем этаже. В нем две достаточно большие комнаты. Просторная спальня с плазмой и двухместной, комфортабельной кроватью. Изюминка этого номера это шикарная зала с панорамными окнами, с видом на вечерний город. Уютно. — Тут прикольно, — первое, что услышала девушка, зайдя в их номер. — Григорьевна, давай к нам. — позвал Лёша, весело прыгая на кровати, за руки с сыном. Конечно, картина смешная. Большой медведь Потап прыгает на кровати, как маленький ребёнок. Тина и сама не заметила, как её уст тронула улыбка и она с умилением стала наблюдать за этим счастливым сумасшедшим. — Алексей, вы не слишком стары для таких развлечений? — смеётся Тина и поднимает куртки, которые мальчики, в порыве счастья, бросили на пол. Рассматривает уютный интерьер, который с первого взгляда запал в душу. Если бы у них с Лешей было свое семейное гнездышко, то скорее всего девушка оформила его именно в этом стиле. Ах, сколько этих «если бы» в её жизни. — Нет, в самый раз. — заявил мужчина, устало ложась на кровать. Потап с нежностью наблюдал за своей малышкой, которая заботливо вешала верхнюю одежду в шкаф. Она всегда для него будет маленькой девочкой, которая нуждается в Его любви. — Лёша, тут совсем нет «иглушек», во что же мы будем «иглать»? — расстроенно произнёс Лёва, садясь рядом с папой. — Сейчас, что-то придумаем. Выше нос, Лев Алек… — Лёша растерянно запнулся, оглядываясь на Тину. Она отрешённо увела взгляд в окно, виновато закусывая нижнюю губу. Всю неловкость ситуацию перервал Лёва. —«Плидумал»? — малыш нетерпеливо заглянул в глаза Лёши, одной рукой трогая его бородку. — Будем строить халабуду, — вставая с кровати, произнёс мужчина. — Ты решил вспомнить своё детство? — подошла ближе к Лёше и просто обняла. Так захотелось. Так она почувствовала. От нахлынувшей нежности этой малышки Лёша тает, как кусочек льда в стакане виски. Он выдыхает ей в ушко, после чего мягко целует в шею. Непроизвольно кожа белокурой покрылась гусиной кожецой. — Обнимашки? — малыш подошёл к краю кровати и вытянул ручки вперёд, намекая взрослым на тёплые объятия. — И я хочу. Лёша окончательно растаял. Взял в охапку сына, целует пухленькие щёчки.  — Мой сладенький Лёва, — сколько трепета и любви было в этих словах. Семья дурачилась, как только могла. Да, семья. Пускай только на сегодняшний вечер. Они счастливы, втроём: Лёша, Тина и их маленький ангелочек. Сейчас никто не задумывается, что будет «завтра». Ценят каждую минуту вместе. Алексей соорудил халабуду прям на кровати, из одеяла и подушек. Лёва был в восторге от такого креативного применения таких простых вещей. Малыш спрятался полностью в домик, а его родители засунули только головы. Со стороны это выглядело комично, но эти двое сделают всё ради искрящихся глазок сына. Тина включила любимый мультик маленького человечка, и вместе они наслаждались просмотром. Ужинали они втроём. Впервые. Лёша позаботился о своих бубусиках и заказал еду в номер. На столе в гостиной официант накрыл им чудесный стол. Лёва умостился на коленях папы, хотя Тина была против, так как пыталась воспитать самостоятельного мальчика. — Лёва, ты уже такой взрослый. Нужно привыкать кушать на своем месте. Лёша же не всегда будет рядом, — не задумываясь выдала певица. Нет, она не хотела ранить Потапчика этими словами. Сказала только в воспитательных целях. «..не всегда будет рядом» задело за живое. Правда. Горькая правда Их истории. И он, и она понимают, что настоящей семьи у них никогда не будет. Будет, но по отдельности. Обстоятельства или судьба? Можно придумать много оправданий. Но от этого никому легче не станет. Лёша потускнел на лице, улыбка пропала. Закрыл глаза, принимая боль, где-то в глубине себя. Ведь внутри живёт Лёшка, который любит Тину и больше всего на свете хочет воспитывать сына. — Прости, — закусывает губу и наклонившись, целует куда-то в плечо. Обняла со спины, что есть силы. Делит боль на двоих. — Всё хорошо, — на выдохе прошептал. Врёт и она это чувствует. У них никогда не будет заветного «всё хорошо». Все оставшиеся время за ужином Тина и Лёша наблюдали за сыном. Он отодвинул подальше от себя кашу и за обе щеки уплетал салат папы, старательно выбирая кусочки мяса. Когда малыш закончил трапезничать, то они вместе с Потапом отправились в ванную, оставив Тину доедать свой ужин. Добрый папка-Лёша набрал сыну джакузи и конечно же добавил туда пену, оказавшуюся со вкусом шоколада. Лёва весело плескался, игрался пеной, а Потапенко сидел рядом на пушистом ковре и следил за сыном, который так и норовился попробовать пену. — Лёвушка, Игорь играет с тобой? — задал вопрос, который действительно тревожит сердце. — Папа? — уточнил малыш, продолжая играться пенкой. — Да. — Он всегда на «лаботе», — нахмурил бровки. — Со мной «иглают» только «Паша», «блатик», мама и ты. — Он тебя обижает? — взволновано оглянул сына, поглаживая его кудрявые волосики. — Нет, но на маму «кличит». — расстроенно поджал нижнюю губку. — Из-за чего? — испугался за свою малышку. — Ты никому не скажешь? — как-то робко произнёс, заглядывая своими честными глазёнками прямо в душу. — Рот на замок, — Потап театрально жестами произвёл сказанное. — Папа не хочет, чтобы я с тобой «иглал», — шепотом на ухо Леше. — Но ты не «пележивай», я знаю, что ты «холоший» и люблю тебя сильно-сильно. — Настолько искренне это прозвучало, что большого медведя По пробило на слезу. — Любишь? — наивно переспросил, утирая влагу на лице. — Да! Ты такой большой и веселый. — малыш продолжал топить лёд в душе великана. — И я тебя люблю, бубусик. — целует в височек, как делает всегда с Ти. — Так, маленькому лягушонку пора на сушу, — заглянула белокурая в ванную. Лёша согласился с ее словами и укутавши сына в большое махровое полотенце унёс в спальню, греться под одеялом. Да, она всё это время стояла под дверью, и большую часть их диалога прекрасно слышала. Сердце пропускает миллион ударов в секунду. Больно, что Лёша спрашивает у собственного сына не обижает ли его мужчина, которого он считает папой. Больно, что Лёва так любит Потапчика и даже не знает, что это его родной человечек. Больно, видеть тоску за сыном в Его глазах. Больно. Накатившиеся эмоции дали о себе знать. От безвыходности ситуации, Тина просто разрыдалась. Она хочет семью.Настоящую. Не создавать иллюзию счастья. Хочет чтобы Её Лёшка был ряд и просто его любить. Хочет, чтобы Лёвушка знал, кто его папа. Вот и всё. Осознаёт, что этого всего никогда не будет и ещё больнее становиться. Та куда больнее? Сердце уже настолько перебинтовано, что парой кажется, что еще одного удара оно просто-напросто не выдержит. Приняла контрастный душ, успокоилась чуть-чуть. Поток слёз прекратился. Немного стало легче. Тина накинула на себя белоснежный халат, который любезно предоставил отель, и вышла из ванной. Увидела, что её маленький ангелочек уже мило сопит по средине огромной кровати. Поцеловала ножку, которую малыш высунул из-под одеяла. Налюбовавшись зайчиком отправилась на поиски Леши. Мужчина одиноко сидел в гостиной, на небольшом диванчике, смотря на вечерний город. Он настолько был погружен в свои мысли, что не услышал шагов малышки. Тина молча села рядом, кладя голову ему на плечо. Им было о чем помолчать. — Я никогда не смогу назвать его сыном, — мысли в слух. Даже в темноте белокурая смогла увидеть его слёзы. Пересела на колени, заглядывая своими глазами, тоже полны слёз, в его. Оба плачут. И это абсолютно нормально, когда слова излишни. — Левушка наше с тобой чудо. Слышишь? Ты его папа, — в разброс целует носик, щечки, губы. — Расскажи мне о сыне, — голос дрожит. Настолько откровенным он бывает только с ней. — Обо всём, что я пропустил, начиная с рождения. — У меня был огромный живот. Вот такой бегемот ходил, — смешно обвела руками вокруг живота. — Лёвушка раньше строка попросился к нам, из-за этого очень волновалась. Но он молодец, такой богатырь родился. Пухлыш наш, — оба улыбнулись. Положила голову на его плечо и продолжила, — Нужно было кому-то деньги зарабатывать. Поэтому мне пришлось быстро вернуться на сцену. Зайчонку было два месяца только. Мама или няня-Паша всегда выручали. Сначала было трудно. Очень. Я разрывалась между сценой и крохой. Но потом привыкла, втянулась в этот сумасшедший график. Съёмки, концерты, премии, неважно что, уставшая бегу домой, потому что, знаю, меня там ждёт маленький Потапчик, которому нужна мама. Первый наш с ним тур был в год и четыре, он был самым трудным, наверное. Лёвушка заболел тогда. Помню, захожу после концерта в номер, а он там маленький такой, беззащитный лежит с температурой. Бедный Пашка не знал уже что делать. Отпускаю Орлова отдыхать. А сама оставляю Лёву на Нату и бегу искать аптеку. Бессонная ночь возле его кроватки, а утром уже переезд в другой город и концерт. Когда чуть-чуть подрос стало уже легче. Пашка нашел прекрасный садик. Я дико боялась оставлять кроху больше, чем на час. Но ему так понравилось общаться с детками, что первые дни силой домой забирала. Знаешь, как бы там не сложилось. Я благодарна тебе за это чудо, — подняла заплаканное личико. Заглянула лазурным взглядом, прямо в душу. Этим они с Лёвой похожи. Лечат. — Не забывай, что у тебя есть я, — шепотом, обволакивает тёплым воздухом её ушко, от чего тело белокурой покрылось мурашками. — Я не романтик. Редко говорил, как сильно люблю. Но, чёрт, Кароль, ты похитила мое сердце. — Ты мой романтик. Я слушала альбом ПТП, — мило поджала нижнюю губу, не переставая изучать, сейчас такого искреннего, нежного Лёшку. — Я не брошу тебя, прости Мы с тобою вместе до старости В счастье и в горести Сколько нам хватит сил Тебя мне не отпустить Ты глубоко в моём ДНК Ты пробудившийся мой вулкан Хоть знаю, все твои тонкости За всю жизнь мне не постичь Ведь ты — моя музыка