Зарисовки на три слова

*** Лес пользовался дурной славой. Местные старались обходить его стороной, осеняя себя священными знаками, и если и говорили о нем, то только шепотом и с оглядкой. А все из-за того, что в самой чаще якобы жила жуткая Баба Штрига – похитительница детей, злобная ведьма и вообще крайне антисоциальная личность. Никто ее не видел, сама Штрига Батьковна никоим образом не подтверждала своего существования, но в лес все равно никто и носа не совал. Отважиться ступить под его крону мог только отчаянный смельчак, коих в деревне не наблюдалось, либо полнейший дурак – таких обычно бывало в достатке, но даже они обходили лес десятой дорогой. Патрик не относился ни к первой, ни ко второй категории, пребывая где-то между ними, однако собрал все свое мужество в кулак и сейчас мялся у кромки деревьев, не решаясь пойти дальше, но и не имея возможности повернуть назад. На самом деле выбора у него особо и не было. Младшая сестренка - Божена – слегла с неизвестной хворью в начале недели. Деревенский лекарь ничем помочь не смог, а поскольку сестрица была единственной родней Патрика, после смерти их родителей, парень просто обязан сделать все, чтобы ее вылечить. Даже пойти к Бабке Штриге и попросить у нее волшебное снадобье, исцеляющее от любых болезней. Еще раз напомнив себе это, Патрик коротко выдохнул и, зачем-то закрыв один глаз – наверно, видя вполовину меньше и страх уменьшался - пошел в лес. Кряжистые дубы и кособокие сосенки плотно переплетались ветвями, закрывая солнечный свет и создавая зловещий полумрак. Тяжелая, давящая атмосфера словно пыталась заставить парня броситься прочь, суеверно читая молитвы и вспоминая всех светлых богов. Казалось, что каждое деревце, каждый кустик и кочка на тропинке против того, чтобы здесь находился человек. Лес старался выжить Патрика со своей территории, пугая его странными шорохами и навязчивым взглядом в спину. - Уходи, уходи… - завывал ветер. – Здесь тлен… всё тлен… - Ты – тлен… - вторили ему скрипучие ветки лещины. Парень боязливо оглядывался по сторонам, шарахаясь от подозрительно разговорчивых кустов, но продолжал шагать по едва видимой тропинке. - Мракобесье место какое-то, - бормотал он, продираясь сквозь заросли. Видят боги, если бы не сестренка, Патрик бы давно сбежал отсюда, заперся в доме, забаррикадировав дверь прабабушкиным сундуком и заколотив окна, залез бы под кровать, очертив священный круг, и до конца жизни бы оттуда не вылезал! - Карр! – оглушительно раздалось над головой. – Тленнн! Парень вздрогнул, запнулся о словно бы нарочно подставленный корень и лишь чудом не свалился в овражек с застоявшейся водой и торчащими из нее гнилыми палками. - Вот же ж… - он прислонился спиной к стволу высокой березы, вытирая взмокший лоб. – Так и убиться можно… Сидевшая неподалеку белка с шишкой в лапках, склонила мордочку на бок, рассматривая незваного гостя. - Ути какая милашечка! – умилился парнишка, обожающий всяких зверюшек. Белочка выколупала орешек из шишки, сгрызла его, и вдруг сказала противным писклявым голоском: - Ты превратишься в тлен! Патрик захлопал глазами, а зверек выкинул шишку и ловко заскакал по веткам, быстро скрывшись из вида. - Вот же чертовщина, - парень не удержался и сделал защитный знак. – Кабы не Боженка, ноги б моей здесь не было! Дальнейший путь был таким же опасным, с пессимистичным душком и аурой безысходности. Все обитатели леса на разный лад, но с завидным постоянством твердили, что парня не ждет ничего хорошего, лишь мрак и забвение, однако упрямый Патрик продолжал двигаться к центру заколдованной чащобы, где по всем законам жанра должна была проживать Бабка Штрига. Когда он добрался-таки до обветшавшей, заросшей мхом и поганками хибарки, которая сама, казалось бы, держалась в целом состоянии только благодаря колдовству, парнишка был бледен, как полотно, нервно икал, попутно заикаясь, у него дергался правый глаз, и он вздрагивал от каждого шороха. - Изб-буш - ик! -ка, изб-бушк-ка, повернись – ик! – к лес-су задом – ик! – ко мне – ик! – перед-дом! – кое-как произнес он ритуальную фразу. По слухам, сперва следовало договориться с жилищем Штриги, а уж потом обращаться к самой ведьме. Раздавшийся громкий скрежет – словно могильную плиту сдвигают – заставил Патрика подпрыгнуть на месте и испуганно вжать голову в плечи. Даже в этом зубодробительном звуке зашуганному парню послышался пресловутый «тлен». - Не съела бы она меня только, - прошептал он, запоздало вспомнив, какие сплетни ходили о диете и вкусовых предпочтениях Бабки. Избушка действительно развернулась, но вот ни на какие куриные ножки она для этого не вставала, просто сделала два оборота по часовой стрелке и замерла, не потревожив ни мухомора на покатой крыше. Дверь тут же резко распахнулась, стукнувшись о стену, и на пороге показалась весьма молодая девушка, не старше самого Патрика, в простеньком синем платье с надетым поверх передником, длинными рыжими волосами, вьющимися мелкими кудряшками, чуть вздернутым носиком с россыпью веснушек и задорным блеском в глазах. - О, приветик! – поздоровалась она, ввергнув несчастного парня в еще больший шок. - Эээ… - Что, язык проглотил? – хихикнула девушка. Испугавшись, что такое и правда могло случиться, Патрик высунул язык и пошевелил им вверх-вниз, чем очень рассмешил рыжую незнакомку. - Да ты не переживай, так со всеми бывает! Скоро пройдет, - успокоила она, отсмеявшись. – А ты зачем пожаловал-то? Никак зелье волшебное нужно? Патрик быстро закивал, а потом с сомнением прищурился. Он-то шел к Бабке Штриге, старой, страшной и жуть какой злобной колдунье, а тут девица какая-то – молодая, красивая, да веселая. Нестыковочка! - А-а? – «умно» поинтересовался он, но его поняли. Рыжуха беспечно махнула рукой: - Бабушка к подружкам улетела, посплетничать захотелось, косточки знакомым перемыть. Опять небось шабаш устроят, всех местных распугают, ручьи-озерца мелкие заворожат, мужиков в козлов понапревращают, потом замучаюсь расколдовывать! – неодобрительно вздохнула внученька. – В общем, я пока за домом присматриваю. - Ооо! – впечатлено протянул Патрик, сделав себе заметку не пить из ручьев и за водой только к колодцу ходить. - Так ты, значит, за зельем? Ну проходи тогда, чего стоишь-то? Парень покосился на избушку, которая, казалось, вот-вот рухнет. Окна затянуты мутной пленкой подозрительного происхождения, засов на двери заменяла чья-то кость, на подоконнике вместо цветов стройным рядочком росли мухоморы, а паутина с застрявшими в ней мухами гирляндами висела под потолком и была видна даже отсюда. - Эмм… - Ой, точно! Забыла совсем! – встрепенулась юная ведьмочка и хлопнула в ладоши. Домик преобразился, вытянувшись вверх, гордо скинув с крыши пожухлую листву, сбросив со стен мох и лишайник. Окошки распахнулись, ветерок взметнул жёлтенькие зановесочки, вкусно запахло печеными пирожками. Полянка вокруг тоже изменилась – зазеленела травка, распустились цветочки. В лесу запели птицы, он больше не выглядел мрачным и пугающим. - Ааа, - пораженный пуще прежнего Патрик потер глаза, думая, что ему это привиделось. – А г-где вс-сё??? - Ты про все эти страшилки? - Д-да! - А, так это иллюзия для отпугивания дураков! – хихикнула девушка. – Я сама придумала! – гордо добавила она. – Тебе понравилось? Не желая задеть ведьму в лучших чувствах, он кивнул и даже попытался улыбнуться. - Ладно, пойдем твоё зелье варить, а то у меня не так уж много свободного времени. Мне вечером надо к дракону идти, биографию его писать буду. Услышав про дракона, парнишка запнулся на ровном месте и в дом не вошел, а ввалился. Рыжая этого не заметила, продолжая болтать. - Кстати, тебя как зовут-то? Меня – Констанс, с ударением на первый слог, - строго пояснила она. - П-патрик, - представился гость, немного смущаясь того, что у него такое простое имя. Хотя он же не колдун, это только у них имена вычурные и труднопроизносимые. - Очень приятно! Ты присаживайся, вон пирожками угощайся. Мне часа на два работы, так что рассказывай, зачем тебе зелье понадобилось и чего такого случилось, что ты в заколдованный лес не побоялся пойти? Констанс доставала с полок какие-то склянки, вытаскивала из шкафчиков пучки трав, доброжелательно улыбаясь и изредка поглядывая на парня. Тот с любопытством следил за ее действиями и любовался самой девушкой. А заметив, что у нее разные глаза – один зеленый, а другой – голубой – восторженно приоткрыл рот. - Ооо! - Что? Ты же уже вроде должен нормально говорить, - ведьмочка нахмурилась, повернувшись к нему. - Я г-говорю, просто… ты красивая… Девушка смутилась, что-то неразборчиво пробормотав, и вернулась к приготовлению зелья. Времени у нее было действительно не так уж и много, пусть этот деревенский паренек ее и заинтересовал, но к дракону опаздывать нельзя. Хотя если уж Патрик не побоялся прийти в лес однажды, он может и вновь сюда заглянуть.