Зарисовки на три слова

Для Millitari. *** О чём думает приговорённый к смерти? Жалеет о совершённых ошибках, раскаивается в плохих поступках, злится, что должен умереть, боится неизвестности, грустит о дорогих ему людях? А что он делает в последние минуты своей жизни? Пытается закончить важные дела, просит прощения у тех, кого обидел, плачет из-за неизбежности приговора, отрывается на полную катушку? Крейг понятия не имел о том, как он должен себя вести и как это принято. Он остался верен себе и наплевал на правила и нормы. В его голове было на удивление пусто. Парень спокойно сидел на полу своей камеры, привалившись к стене, зажмурившись, чтобы резкий свет лампы под потолком не так сильно бил по глазам. Он знал, что рано или поздно всё этим и закончится. Либо его убьют многочисленные враги разной степени недоброжелательности, либо поймают Стражи и запихнут в тюрьму. Затем устроят показательный суд, дабы другим неповадно было вести такой неподобающий приличным людям образ жизни, и, наконец, казнят. Слава богам, что нынче в моде была гуманность и человеколюбие, поэтому излюбленное сжигание на костре судьи заменили тихим, скромным и безболезненным отравлением. Крейгу дали пузырёк с ядом и заперли в камере. Сбежать невозможно и единственное, что ему остаётся - это выпить яд сейчас или сидеть и ждать смерти от старости. Хотя раньше он умрёт от голода – покормить приговорённого не посчитали нужным. Подцепив пробку ногтем большого пальца, парень открыл флакон и, с кривой ухмылкой отсалютовав противоположной стене, выпил до дна. Горло обожгло, во рту появился противный горький привкус. Сердце забилось медленнее, а потом словно пустилось вскачь, пытаясь пробить грудную клетку и вырваться на свободу. Перед глазами вспыхнул яркий свет, будто солнце взорвалось, и Крейг было собрался прощаться с жизнью, но громкое хлопанье крыльев отвлекло его от столь важного занятия. В маленькой камере стоял высокий красивый молодой человек с золотыми волосами, спадающими на плечи, и такими же глазами с тёмным ободком на краю радужки. Одет он был в белые одежды, а за спиной виднелись лебединые крылья. - Кхха… шш.. кххам… - Ой, ты подавился? Может, водички? – услужливо спросил блондин, протягивая неизвестно откуда взявшийся стакан воды. - Шштта… - выпучив глаза, хрипел Крейг. - Ты попей, легче станет, - увещевал крылатый. Приговорённый, а точнее уже наверняка умерший, схватил стакан и залпом осушил наполовину. - Что за чёрт?! – воскликнул он, когда вновь смог говорить. Золотоволосый поморщился, словно от зубной боли, и пробормотал: - Вот надо было тебе его вспоминать, я бы и один справился. Крейг не успел недоумевающе вскинуть брови, как вода в стакане закипела, и он с ужасом отбросил его в сторону. - Приветик! – с широкой улыбкой на лице в камере появился новый гость. На нём были чёрные брюки и кожаная куртка, а коротко стриженные тёмные волосы закрывали лишь кончики ушей и косой чёлкой падали на один глаз. Другой – чёрный, как небо в беззвёздную ночь – с непередаваемо ехидным выражением уставился на остолбеневшего Крейга и недовольного блондина. - АААААА!!! - Опять двадцать пять! – вздохнул новенький. - Ааааа! - Ну, а ты чего хотел? – риторически вопросил тип в белом под продолжающиеся вопли Крейга. – У человека сложная жизненная ситуация, строгий тюремный режим, нехватка свежего воздуха, плохое питание, авитаминоз, депрессия, его к смерти приговорили, между прочим, а тут ты! - Аааа… - А я что? – скрестил руки на груди брюнет. – Я свою работу выполняю, как и ты, кстати. - Ааа? – уже совершенно ничего не понимающий смертник переводил взгляд с одного незнакомца на другого. - Хватить тебе орать! – наконец не выдержал тёмный. – Как истеричная барышня, чесс слово! - Д-даа… т-ты… - запинаясь, произнёс Крейг, хватая ртом воздух и пытаясь выровнять дыхание. - Да, я. И что с того? - Ч-чёрт? - Типа того, - раскинув нетопыриные крылья, парень помахал ими, явно красуясь, и пояснил: - Это мой оперативный псевдоним. - А т-ты? – обратился заключенный к золотоглазому. - Кодовое имя – Ангел, можешь так меня и называть, - с доброжелательной улыбкой ответил он. Посмотрев поочерёдно на одного и другого, Крейг перевёл взгляд на валяющийся на полу пузырёк из-под яда. - Я умер, да? - Технически – да, - сказал белобрысый. - И вы пришли за мной? - Ага! – осклабился Чёрт. - И… куда я теперь? – громко сглотнув, спросил Крейг. – Хотя и так понятно – у вас, - кивок на Ангела, - мне делать нечего, слишком много плохого на моём счету, значит, ты меня к себе утащишь? – он повернулся к беспечно что-то насвистывающему брюнету. - На кой ты мне сдался?! – неподдельно удивился тот. - Понимаешь, всё немного не так, как говорят ваши храмовники, - поспешил объяснить Ангел. – Не существует ни ада, ни рая, а мы не эфемерные сущности, которые распределяют награды и наказания в зависимости от прижизненных заслуг человека. - А кто вы тогда? - Мы – Хранители Врат! – объявил Чёрт. - Каких врат? – не понял смертник. - Между мирами, - золотые глаза Ангела загадочно блеснули. - И что это означает? - Это означает, что ты сейчас поднимаешь свой, - черноволосый окинул Крейга оценивающим взглядом, - тощий зад, мы берём тебя под белы рученьки… Слова не расходились с действиями, и парни резво подхватили заключенного. - И открываем Врата в другой мир. В какой, кстати? – это уже к Ангелу. - А давай в Сайленвиль? - Давай! В стене появилась серебристая арка с резными створками врат. Чёрт и Ангел одновременно толкнули каждый свою створку и шагнули в открывшийся проход. Крейг, ошарашенный, растерянный, последовал за ними, кажется, начав понимать, что не всё, о чём говорили храмовники, было неправдой - жизнь после смерти всё же существует, а даруют её тебе странные крылатые парни.