Рысь и Горностай

Жоффруа наблюдал за осаждающими, стоя за зубцом крепостной стены. И то, что он видел, ему совсем не нравилось. Замок Рысье Логово и раньше выдерживал осады, было такое и на его памяти. Замок был на редкость удачно расположен, да и обучению воинов здесь придавали большое значение. Но времена изменились, и если прежде норманны и прочие супостаты норовили проломить ворота обычным тараном, или несколько смельчаков лезли на стены по копьям, чтобы проникнуть во двор и открыть ворота остальным, то теперь у них появились осадные орудия. К тому же, захватывая много пленных, норманны заставляли их рыть подкопы, насыпать осадные валы, таскать хворост, а то и просто использовали их как живой заслон, идя на приступ. Слышал Жоффруа и о том, что все чаще норманны нанимают для строительства осадных машин мастеров из Кордовы. Нечто подобное использовалось несколько лет назад при осаде Парижа и Шартра. Здесь этого пока можно было не опасаться, что же до всего остального... На этот раз армия у викингов огромная. От пленных, захваченных во время вылазки, удалось узнать, что норманны вновь идут на Париж. Но силы их таковы, что часть воинов будет брошена на захват укрепленных замков и аббатств. А что случается во время любых войн с небольшими усадьбами и деревнями, и так известно. Что ж, в погребах замка имеются большие запасы, да и скот крестьяне успели пригнать за спасительные стены. Благодаря колодцам и роднику внутри замка, жажда им не грозила, но осада могла затянуться, а помощь вряд ли придет. Для укрепления боевого духа своих людей барон приказал казнить пленных, и их насаженные на копья головы теперь украшали крепостную стену. Одно плохо, при такой спешке и скученности беженцев невозможно быстро выявить больных, а эпидемия в осажденной крепости - это похуже голода. Поэтому барон даже обрадовался, узнав о приезде дочки старого Гримберта, вернее, теперь уже сироты. Он слышал, что она обучалась целительству у самой Клэр, о которой рассказывали всякие чудеса. Лучше бы, конечно, сюда явилась сама старая ведьма, а девчонка уж слишком молода и неопытна. Впрочем, Аделина говорила с нею и убедилась, что знания целебных растений у малолетки есть. Что ж, поглядим, а пока пусть помогает раненым. Теперь, когда их взяли в осаду, уже несколько дней не было известий от соседей. Иногда со стен замка видели столбы черного дыма в тех местах, где были монастыри, деревни и усадьбы, а ветер приносил то звон набата, то запах гари. Большие замки, как, например, Коллин де Шевалье, до сих пор держались. Но Жоффруа был уверен, что барон Ансберт долго не протянет... Дама Белинда приказала поднять тяжёлую крышку сундука. Чуть поморщилась от затхлого запаха давно не проветриваемых вещей, но осмотр не отложила. Худые белые пальцы баронессы жадно перерывали платья, накидки и прочие предметы одежды. - Как могло случиться, что я до сих пор не знала об этих вещах? - сварливо говорила она, хотя в душе осталась довольна. Вот уже несколько лет, после удачного набега покойного Роже на земли Ансберта, сундук хранился в дальнем чулане, и о нем успели позабыть. Чему тут удивляться, Белинда знала, что барон и его семейство, за исключением разве что ее супруга, были расточителями. То в обмен на пленного вместо денег возьмут людей (а кому они были нужны?), то топливо жгут неумеренно (как будто не знают, что огромный замок все равно не протопить), то вода для мытья им нужна (уже не просто расточительство, но и грех), то вдруг потратятся на побрякушки (причем для какой-то ничтожной бастардки). Странно, что та не стащила ничего из сундука. Платья почти все испорчены, но на них есть драгоценные камни. Белинда выслала вон прислужниц и принялась отпарывать самоцветы и золотое шитье принесенными с собой ножницами. Неизвестно ещё, чем закончится новое нашествие. Конечно, такой замок нелегко захватить, но если все пойдет к этому, придется бежать. И взять с собой лишь то, что легче увезти. Вот она и готовилась заранее. Оставалось придумать, где устроить тайник. В замке столько пришлых людей, что место надо найти поукромнее. - Так значит, нет больше господина Гримберта и дамы Агнессы, - сокрушенно говорила Аделина, сидя за столом напротив Иоли. - Мир их праху! Чего только не произошло за каких-то несколько лет! Нет в живых господина Роже, его вдова, говорят, где-то монастыре. Гонтран еще в прошлом году отбыл на службу в Париж. Рауль получил земли от герцога, но что-то теперь будет с его новой усадьбой, и с ним самим, и с сестрой, если норманны идут на Париж? Да и их давнему недругу, Ансберту, сейчас не легче. Говорят, жена и дочери его поехали на богомолье, а тут война, вернуться не успели и точно в воду канули... Они были в маленькой каморке, которую теперь использовали для приготовления лекарственных снадобий. Их требовалось много. То вражеская стрела кого достанет, то поранится или надорвется человек, ворочая громадные камни, то кто-нибудь обожжется, таская тяжеленные котлы с кипятком. Каждый день, наготовив бальзамов и мазей, а заодно и отваров для снятия боли и лихорадки, Иоли шла к раненым. В помощники ей выделили Алена Подкидыша и молодую служанку Аригунду. Втроём они промывали, прижигали, накладывали мази и повязки, и с каждым днём работы становилось все больше. Осаждающие усердно осыпали замок стрелами, обычными и горящими, а порой и пропитанными ядом. Это было самое страшное, ибо спасти отравленного такой стрелой особенно трудно. Можно надеяться лишь на прижигание железом да сборы некоторых трав, но не всегда это помогает. Уже несколько воинов и слуг умерли в мучениях от таких ран. - Клэр рассказывала, - вспоминал Ален, - что берсерки собирают всякие поганые грибы и используют их, чтобы в бою приходить в неистовство и не испытывать страха. Видно, этой же дрянью пропитывают и наконечники стрел! - Мы пропитаем ядом для крыс, - сказала Аделина. - У меня в погребе он есть. - Змеиным ядом было бы лучше, - отозвалась Иоли, - он самый смертоносный, но здесь у нас его нет, а норманны в лесу находят гнезда гадюк. Она перебирала корешки и пучки трав, что привезла с собой. Иные из них могли причинить немалый урон врагу, но, в отличие от змеиного яда, такие наконечники не долго сохраняют убийственную силу, применять надо побыстрее. Клэр никогда не изготавливала яды, и даже против крыс и мышей в своей хижине использовала только пучки специальных трав, чтобы грызуны сами уходили. Но от нее же Иоли знала, что любое ядовитое растение может принести и пользу, и потому у знахарки всегда был в запасе чистотел, морозник, борец-трава и многое другое. Девушка вспомнила, как совсем недавно приезжала к Клэр молодая, но весьма тучная дама, просила средство для стройности. Для его приготовления знахарка собиралась использовать морозник. А теперь он послужит не красоте, а смерти. В довершение всего, норманны все же подвезли катапульты и метали за стены замка целый град камней. Убитых стало больше. - Это ещё не много. Будет хуже, когда они пойдут на приступ, - хмуро говорила Аделина. А в том, что пойдут, она не сомневалась. Точно так же было при покойном бароне. Сначала несколько дней осаждали и строили валы, а дождавшись подкрепления, кинулись на приступ. Тогда замок устоял, но как знать, будет ли Жоффруа столь же удачлив, как его отец? Вечером она отправилась в чулан, но не нашла яд на прежнем месте. Старый Хловис вспомнил, что отсыпал немного, когда морил мышей у себя в сторожке, да по ошибке положил оставшуюся отраву в другое место. - Ну как это ты умудрился? - корила Аделина. - Хоть помнишь, где оставил? Выяснилось, что в старом стабюре, который был на отшибе от других хозяйственных построек. Прежде в нем жили девушки-ткачихи, но молодые воины по ночам проявляли слишком много внимания к этому месту, и дама Белинда сделала так, чтобы девчонок отсюда переселили. Стабюр же баронесса приказала использовать для хранения старой хозяйственной утвари. Вот Хловис, видно, относил туда что-то, да случайно оставил мешочек с ядом. В последние дни у старика сильно болели ноги, и заставлять его подниматься в стабюр Аделина не стала. Он и так измучился, таская по лестницам тяжеленные ведра с кипятком. За отравой она пошла сама. По скрипучей наружней лестнице поднялась на второй этаж. В тусклом свете масляной лампы искать пропажу оказалось не так-то просто. Проверив несколько ларей и убедившись, что яда в них нет, не на шутку рассердилась. Может быть, ее братец попросту забыл, куда положил его! Да и не убирали здесь давно, пришлось пылью надышаться. Она осмотрелась еще раз, и взгляд упал на ещё один большой ларь в темном углу. С трудом подняла крышку. Ларь оказался почти пуст, но на дне служанка углядела холщовый мешочек, очень похожий на тот. И только хотела нагнуться за ним, как снаружи раздались шаги. Шли двое. А если точнее, то один шел и тащил другого, который, видимо, вырывался. Уж не схватил ли кто из воинов женщину? В этом случае Аделина не стала бы церемониться с наглецом. Но голос, который она услышала в ту же секунду, заставил ее оцепенеть от неожиданности. И тут же женщина поняла, что не стоит поднимать шум. Ибо в стабюр только что вошел владелец замка. Само по себе это не было удивительно, но Аделине, всю жизнь прослужившей в господском доме, чутье безошибочно подсказывало, когда лучше не выдавать свое присутствие. Она мгновенно потушила лампу, залезла в сундук и опустила крышку. И сделала это очень вовремя, ибо мессир Жоффруа уже поднялся по лестнице и ударом ноги распахнул дверь. - Итак, мадам! - прорычал знакомый голос. - Чего ради вы околачивались в подвале? - Жоффруа, - раздался дрожащий голос молодой баронессы, - я лишь хотела убрать кое-что из вещей, ведь такое время... - Не лги! - рявкнул он. - Я давно понял, что ты шпионишь за мной. - Но зачем мне это, Жоффруа? - Из-за твоей тупой ревности, вот зачем! Ты еще не убедилась, что таких шуток я не прощаю? Раздался звук удара, а затем - падения. Женщина вскрикнула от боли. Она не могла позвать на помощь, лишь стонала, пока барон избивал ее. - Жоффруа, ради самого Господа, прекрати! - наконец взмолилась она. - Ты убьешь меня! - Пока еще нет. Он рывком поднял жену с пола. - Я запрещаю вам покидать комнаты, мадам. До моего особого указания вас будут охранять. Аделина долго выжидала после их ухода, прежде чем решилась выбраться. Судорожно сжимая в руке свёрток, ради которого пришлось натерпеться страха, она проскользнула обратно, в каморку с травами. Иоли и Алена не было, видно, кому-то из раненых понадобилась помощь. Женщина чувствовала, что неспроста мессир так разгневался на жену. Он упомянул, что встретил ее в подвале. Это Аделину очень удивило. Да, в последнее время баронесса стала более скупой, чем обычно, и вечно что-то прятала или следила, чтобы не украли. Порой ее можно было встретить в самых неожиданных местах. Но спуститься в подвал... Там молодой барон, как когда-то его отец, содержал пленных, заложников, да и просто чем-то разгневавших его сервов. Была там и камера пыток, и ужасные, подвешенные на цепях к потолку, тесные клетки, в которых несчастный узник не мог даже выпрямиться в полный рост, и наглые громадные крысы. Об этом месте рассказывали не самые приятные вещи, и только шепотом. Аделина никогда за все годы жизни в Рысьем Логове не спускалась в подвал и не имела ни малейшего желания это делать. Именно поэтому она решила молчать об услышанном сегодня. - А здешние ребята болтают, что в подвале замка полно человеческих скелетов! - говорил Ален, возбуждённо блестя глазами. Была уже глубокая ночь, Аделина ушла спать к себе, Иоли тоже была не прочь отдохнуть, а мальчишка, казалось, вовсе не ведал усталости. - Не рассказывай мне этого, - попросила девушка. - Почему? Интересно же! Ещё там есть призраки. Один из бывших владельцев замка зарезал из ревности любимую жену, и вот с тех пор бродит, ищет ее, зовет... - Зачем? Ведь уже зарезал... - Ну, может, извиниться хочет! - Бабушка Клэр объяснила бы тебе, что это чушь! - А еще говорят, мать мессира Жоффруа когда-то сорвалась с крепостной стены и разбилась насмерть. И тоже стала привидением! Говорят, она показывается перед всякими бедами и несчастьями! И как раз недавно, прямо перед приходом норманнов, ее видели в подвалах замка. - Нет никаких привидений, Ален! - Это смотря где! - не сдавался упрямый мальчишка. - В вашей усадьбе, ясное дело, их быть не могло. Ведь там никого не замучили насмерть и не уморили голодом, там и темницы-то сроду не было, тогда как здесь... - Ты замолчишь? Скрипнула дверь, впуская юную Аригунду. Было небольшое затишье, и служанка воспользовалась им, чтобы немного полюбезничать с молодыми воинами. - Ах, барышня, - наивно проговорила она, уже лёжа на соломенной подстилке. - Тут воины и даже раненые все спорили, кто красивее, вы или госпожа Диана! - И кто же? - сонно проговорила Иоли. - Одни думают так, другие иначе! А как по мне, так красивее Русалки никого нет, уж вы не гневайтесь. - Русалки? - удивилась Иоли. - Мы иногда называли госпожу Диану так. А ведь все знают, что русалки - самые красивые. - И у них нет сердца... - прошептала Иоли, погружаясь в сон. В котором увидела смеющуюся девочку с распущенными светлыми волосами. А Аригунда все говорила: - ...только теперь она, наверно, при дворе, так что здесь самая красивая - вы!