Попаданец

— "Боец, на позицию!" Знакомый голос. — "А?" Я очнулся в окопе с автоматом в руках. Осмотрев себя, я увидел на себе военную форму. А рядом со мной находились другие бойцы, которые выглядывали из окопа. Что вообще происходит? — "Артем, ты вообще слышишь мой приказ?" Повернувшись вправо на голос, я увидел Нацуки. Она держала в руках снайперскую винтовку, а во рту сигарету. Выглядело всё это брутально, но в тоже время слишком моэшно. И как всегда много вопросов. Какого чёрта?! Куда меня перенесло? Почему я на войне, и Нацуки отдаёт мне приказы? Ладно, я уже ничему не удивляюсь. Просто сделаю вид, что всё нормально. Но против кого мы воюем то? Посмотрев влево, я увидел до боли знакомых людей. Сайори, Моника, Юри… все с оружием в руках. А что они то тут делают? Выражения их лиц были серьезны, как никогда. Я готов уже и это принять. Но кто всё же наш враг? — "Они идут! Огонь!!!" — воскрикнула Нацуки. Я высунулся из окопа и начал нажимать на курок. Впереди была лишь равнина. В нашу сторону двинулись какие-то существа. Так… ну это уже совсем не смешно. Мы воюем против… кексов?! Что? Эм… Просто воюем против кексов? Но это были, конечно же, не простые кексы. Их размер был примерно такой же, как и у людей. Они имели коротенькие ножки, маленькие глаза и рот. Выглядели они по разному, разные формы, разные узоры, один даже с ушками кошачьими был. И они просто бежали на нас. Не, ну на такое я не подписывался. Но если уж дали возможность пострелять, так и быть. Мы все открыли огонь. Град пуль обрушился на врага. После двух – трех пуль кексы падали замертво, не проявляя признаков жизни. Хотя с чего они вообще ожили? Спустя где-то минуту кексы закончились. Всё поле боя было в их остатках. — "Не расслабляться! Сейчас появится их вожак!" И как только Нацуки это сказала, вдали показался огромный кекс. По размеру он был где-то с пятиэтажный дом. И эта громадина двигалась прямо в нашу сторону! — "Огонь!" Мы начали по нему стрельбу. Но судя по всему, ему было плевать на наши попытки хоть как-то ему противостоять. А это уже очень плохо! Я не хочу сдохнуть из-за кекса! — "Автомат заклинило! — крикнула Сайори, — что делать, командир?" А Сайори не меняется. — "Кидай в него гранаты!" — "Поняла!" Она начала доставать из ящика гранаты и кидать их. Повсюду стоял грохот. А кексу хоть бы хны. Он подошёл почти вплотную. — "Ложись!" Мы все легли. И вдруг этот кекс начал стрелять из глаз лазерами. Не успел я опомниться, как один из них попал в меня… Это конец. Я резко очнулся в кровати. Хорошо что это был всего лишь сон! Слишком странный сон. Ладно, не время забивать себе этим голову. Я посмотрел на часы. Они показывали шесть утра. Не так уж рано я и проснулся. Ну и прекрасно! Я пошёл умываться, дабы смыть с себя остатки этого поехавшего сна. Ну а теперь можно и набить живот! Готовить было лень, поэтому я достал из холодильника баночку газировки Мока-Молы и какой-то шоколадный батончик. Со всем этим добром я пошёл за компьютер, так как хотелось пройти здешнюю версию Сталкера до конца. Я включил его и запустил игру. Ну что же Зона, я иду к тебе! Но вот прошел час, и настало время собираться в путь, в дорогу за получением знаний. Я надел форму, запихнул учебники в ранец, и вышел из дома, закрыв за собой дверь. А я быстро свыкся с таким распорядком дня! Выйдя на улицу, я принялся ждать Сайори. И вдали показалась её фигура. Ждал я Сайори дольше, чем вчера, но ненамного. — "Доброго утречка, Артем!" — "И тебе, Сайори. Смотрю, ты опять проснулась во время. Молодец!" — "Я даже успела поесть свои любимые тосты!" — "То что ты смогла перебороть себя, это хорошо. Продолжай в том же духе!" — "Не сомневайся Артем, приложу все свои силы." Мы как обычно шли до школы. И дойдя до неё, мы попрощались друг с другом. Надеюсь, она помнит, что должна прийти сегодня ко мне домой. Я направился в свой класс. Ох уж эти уроки! Не люблю эту тягомотину, но после неё меня ждёт вознаграждение. Конечно же литературный клуб! Отсидев занятия, я тут же схватил свой ранец и побежал к клубной комнате. И добежав до двери в неё, я вошел. — "Ну привет, Артем." — "Сайори? Как ты тут оказалась раньше меня?" — "Ну, я просто отпросилась с урока пораньше. И на удивление мне разрешили выйти." — "Хех. Везёт тебе." — "Кстати, давай-ка сходим, поедим. Там в буфете новый сладкий хлеб появился. Вся школа только о нём и говорит!" — "Ну уж нет Сайори!" — "Почему это?" — надувшись, спросила она. — "Ты же ко мне в гости идёшь, забыла? Я тебя там угощу." — "А… Точно. Прости, совсем из головы вылетело!" — "Не переживай. Я же обещал тебе много сладкого." — "Опять на больное давишь!" — "Ну я же знаю что ты не откажешься от такого предложения. Твоя любовь к сладкому слишком велика." — "Тут ты однозначно прав." Вдруг в лицо Сайори что-то прилетело и упало на парту. — "Ай! О, это же печенье! Но откуда?" — "Хе-хе, я как раз собиралась отдать его тебе, — сказала, появившись из ниоткуда Нацуки, — но твоя реакция была просто бесценна! А теперь поторопись и ешь уже" — "С удовольствием!" Сайори достала из пакета печенье и принялась его лопать. — "Нацуки, а можно попробовать твоё печенье?" — "Прости, но нет." — "Но ведь твоё с шоколадом!" — "Именно поэтому я и дала тебе с кунжутом, так как мне шоколад нравится куда больше." — "Всё равно спасибо, что поделилась." Сайори подошла к Нацуки и приобняла её. — "Да поняла я, поняла…" — тихо сказала Нацуки. Вдруг руки Сайори потянулись к печенью Нацуки. Заметив это, Нацуки быстро выскочила из объятий Сайори и отскочила от неё. — "Сайори, что ты творишь? Ты ж уже не маленькая!" — "Хе-хе. Я всё равно заполучу эту печеньку, Нацуки." — "Ну, попробуй!" Нацуки принялась убегать от Сайори, но сама Сайори не сильно и отставала. Я лишь стоял и наблюдал за этим. Они серьёзно как младшеклассницы! Они носились ещё несколько кругов вокруг классной комнаты, пока Сайори не споткнулась каким-то чудным образом, ударившись головой об шкаф. — "А-аай! Вот и добегалась!" — сказала Сайори поникшим голосом. — "Эм… всё нормально?" — спросила Юри, наконец-то оторвавшись от своей книги. — "Ой.. Сайори, ты не ушиблась?" А Нацуки всё-таки может быть заботливой. Подойдя к Сайори, я осмотрел её голову. На лбу начала постепенно набухать шишка. — "Мда уж, Сайори… Но ничего, сейчас найду чего-нибудь холодного." — "Артём, поторопись! — крикнули Нацуки и Юри." Я выбежал из комнаты клуба и бежал в сторону автомата с закусками. Яблочный сок! Любимый напиток Сайори. Стоп… У меня же не иены в кармане! Что же делать? Мне быстро пришла в голову идея. Забежав обратно в наш клуб, я взял тряпку, что лежала у классной доски, и побежал обратно. Девочки даже не успели мне что-то сказать. Я забежал в туалет и ополоснул её ледяной водой. Вернувшись обратно, я приложил тряпку к шишке Сайори. — "А не было чего-то получше, чем тряпка?" — спросила Нацуки. — "Это было первое, что пришло мне в голову." — "Нацуки! Я требую компенсации за принесённый мне ущерб!" — воскликнула Сайори. — "Вообще-то Сайори, ты в этой ситуации полностью не права. Ты решила украсть у Нацуки печенье, которое она так тщательно пекла. И ты ещё хочешь от неё чего-то? — начала Юри, — Ой, я увлеклась книгой. М-м-м-м…" — "Всегда ты говоришь то, о чём думаешь, Юри!" — сказала Сайори. — "Эх, ну все это случилось так же по моей вине, предлагаю тебе, Сайори, мир!" — "Мир!" Нацуки отломала половину печенья и передала её Сайори. Повисло молчание. Но длилось оно не долго, дверь в комнату резко распахнулась. Прибежала Моника. — "Ух… Ребята, простите. Я немного задержалась, надеюсь я ничего не пропустила?" Осознав что было до прихода лидера клуба, мы молча посмотрели друг на друга. О таком стыдно рассказывать. — "Ничего, просто тебя ждали!" — ответила Сайори. — "Ну вот и славно!" — "А где тебя Моника носило?" — поинтересовался я. — "Я осталась на дополнительных занятиях и играла на них на пианино. Из-за этого я не услышала звонок." — "Так ты играешь на пианино?" — спросила Юри. — "Ну… Пока что я ещё играю не очень, но когда-нибудь я сыграю вам всем." — "Будем ждать с нетерпением!" — сказала Нацуки. — "Конечно! — поддержала Сайори, — я хотела бы услышать твою игру, Моника." — "Ну и я само собой за!" — "Я… Надеюсь, вы дождётесь этого момента. Постараюсь вас не разочаровать, особенно тебя, Артем." Опять её фирменная улыбка. — "Ну… Желаю удачи тебе с этим!" — "Спасибо." После этого все расселись по своим местам. Сайори догрызла печенье, Юри вернулась за книгу, а Нацуки подошла ко мне. — "Ну что?" — спросила она. — "Хе-хе, сдержал я обещание, сдержал." Я достал томик манги из ранца и передал его Нацуки. И как только он оказался у неё в руках, Нацуки начала его тщательно осматривать со всех сторон. — "Не волнуйся, я не помял его." — "Я лишь проверяла! Не каждый же день я даю кому-то почитать мангу." — "Ну тут ты права." — "Что же, отнесу его обратно на полку. А тебе я дам следующий, хорошо?" — "Хорошо." Я вместе с Нацуки направился к кладовке. — "Ну что, тебе понравилось? Как там первый том закончился?" — "Он закончился на том, что Минори и Алиса приготовили огромный торт ко дню рождения Молли..." Нацуки вдруг замерла на месте смотря в кладовку. Заглянув в неё, я увидел что вся манга Нацуки оказалась на верхней полке. — "Моника!!!" — "Прости уж. Учителя заставили меня всё переставить." — "Блин! Я переставляю всё обратно!" Полка находилась куда выше головы Нацуки. Она пыталась до неё допрыгнуть, но безуспешно. — "Эм, Нацуки. Тут есть скамеечка. Хочешь я достану мангу?" — "Ну уж нет! Я сама! Отойди и не мешай!" Вот упрямая. — "Ладно-ладно." Нацуки разложила скамеечку. — "Наверняка ты думал что я просто мелкая и поэтому ты захотел поглумиться надо мной?" — "Нет." — "А… И так очевидно, что да. Смотри и учись!" Нацуки встала на скамейку и она начала ходить ходуном. Теперь нужно приложить максимальные усилия, чтобы она не упала с неё. Всё равно объяснять ей бесполезно. — "Осторожно!" Скамейка начала очень сильно шататься. Несмотря даже на скамейку, Нацуки дотягивалась до полки только кончиками пальцев. — "Ух… Тяжко." Нацуки кое-как смогла ухватить коробку с полки . И лишь чудом успела спрыгнуть со скамейки до того, как она упала. С победоносным видом и с коробкой в руках Нацуки смотрела на меня. — "Вот видишь!" — "И зачем кому-то что-то доказывать?" — "Не помогай мне! Я всё сделаю сама! Только уж лучше принесу стул." Парты и стулья представляли собой одно целое, поэтому запихнуть это все добро в кладовую было бы проблематично. Но Нацуки решила взять стул учителя, обычный компьютерный стул на колёсиках. Она подкатила его к кладовке. — "Нацуки, давай лучше я залезу и всё сниму." — "Нет, нет и ещё раз нет!" — "Да не упрямься ты! Я же всего лишь хочу помочь!" — "Ладно… Будешь держать стул тогда." Тяжко её уговорить. Ну ничего, главное сейчас не позволить Нацуки упасть. Она залезла на стул и он тут же начал поворачиваться. — "Ух. Держи крепче!" Кое-как дотянувшись до полки, она взяла стопку манги и переложила её на полку, которая находилась куда ниже. Мне очень сильно хотелось заглянуть ей под юбку, но если я так сделаю, то тогда она будет меня извращенцем называть. А как отреагируют другие члены клуба? Ах… Что же делать? Поддаться инстинктам или запихнуть их в жо.. — "Артём! Держи крепче! Хватит в облаках витать!" Нацуки принялась доставать коробу с огромным количеством манги. Эх, ладно. Буду хорошим мальчиком, под юбку заглядывать не буду. Но может когда-нибудь… — "Так, отлично!" Теперь она взяла ещё одну коробку. И она была самой большой из всех, что были. — "Артём, возьмёшь у меня коробку? Она слишком тяжёлая, если я наклонюсь, то возможно упаду." Ну уж нет. — "Давай поступим по-другому." — "И как же?" — "Ты спрыгнешь со стула вместе с коробкой, а я буду крепко держать стул." — "Зачем? Это ж на долю секунды только!" — "Нацуки, послушай меня хоть раз. Я же как можно лучше хочу." — "Ладно-ладно, уговорил" Сработало. Спрыгнув со стула, она передала мне коробку, и я положил её на ту полку, на которую мне указала Нацуки. — "Ух… А ведь я могла упасть. Спасибо, Артём." — "Да, не за что. Что же, давай другие коробки достанем. Залезай!" — "Не-не, давай лучше ты." — "А кто говорил, что не нуждается в моей помощи? — "М-м-м… прости." — "Да, ничего страшного." Мы вместе начали переставлять коробки. Я передавал их Нацуки, а она ставила их ниже. Спустя продолжительное время мы наконец-то закончили. — "Фух… Мы славно поработали, не так ли Нацуки?" — "Спасибо тебе Артём, не знаю, что бы я делала без тебя. И да…" — "М?" — "Бери второй том “Ванильных девочек”. Будем продолжать!" — "С удовольствием." Мы уселись на то же место, что и вчера и принялись за чтение. Нацуки иногда тихонько посмеивалась над смешными моментами в манге. Ну а я получал от сего процесса большое удовольствие. Хорошо, что Нацуки не обратила внимания на то, что я мог ей тогда под юбку заглянуть, а то началось бы… — "И так, вы готовы к прочтению стихотворений?" — громко спросила Моника. — "Что же, возьму этот том тогда с собой, хорошо Нацуки?" — "Да, Артём, я разрешаю. Смотрю, тебе понравилось." — "Сначала я думал, что это будет какая-то повседневная несерьёзная история, но я не думал, что сюжет предпримет такой большой размах. У тебя хороший вкус!" — "Спасибо, хе-хе." Что же, надеюсь, мои отношения с Нацуки за это время продвинулись. Я положил в свой ранец томик. — "Ну всё, начинаем!" — воскликнула Моника. Подойду, как и вчера, сразу к Нацуки. — "Ну что, будешь читать мое творчество?" — "Хорошо, так и быть." Она выхватила из моих рук стихотворение и принялась его читать. После того как она его прочла, она посмотрела меня и прочла его снова. — "Эх…" — "Что такое? Все плохо?" — "Нет, ничего подобного! Стихотворение хорошее, очень хорошее! Но я теперь даже не знаю что тебе посоветовать." — "Спасибо, Нацуки." — "И вообще, ты думал что я позволю наслаждаться творчеством Юри больше, чем моим?" — "То есть, ты пыталась меня впечатлить?" — "Ну да…" — "И что такого в том, что я впечатлил тебя?" — "Н-ничего…" — "Ну вот. Теперь давай-ка мне свой." — "Ну, у меня всё равно нет выбора." Я взял из её рук тетрадь со стихом и начал его читать. Эми любит пауков Вот что я слышала о Эми — Она любит пауков. Мерзких, гадких, волосатых! Не стану с ней водится из-за её дружков. У Эми милый певчий голос. Мою любимую она песню поёт. Каждый раз, как хор я слышу, моё сердце в ритм бьёт. Но она любит пауков. Не подружусь с ней хоть за сотню пирогов. Однажды я ногу больно ушибла. Эми мне помогла до лазарета дойти. Прикасаться к ней мне было противно. Она грязна, раз ей по нраву пауки. Так что дружить с ней мне будет стыдно. У Эми много друзей. Она всегда в центре внимания. О пауках она заводит много речей. А вдруг пауков полюбит и её компания? Никогда не быть нам подругами с ней. Какая разница, что у неё ещё другие увлечения? Какая разница, что она не говорит о них? Какая разница, что они все безобидны? Этому не может быть прощения. Отвратительным тварям нет оправданий никаких. Миру будет лучше без пауколюбов, это очевидно. И я собираюсь всем глаза раскрыть. А это уже куда больше, чем прошлое. — "Хм… а это стихотворение куда лучше, чем предыдущее." — "Тебе понравилось?" — "Конечно. Оно простое и его смысл понятен читателю." — "А тебя самого не раздражают такие люди?" — "Какие?" — "Ну, те, что не принимают увлечения других." — "Раздражают, и ещё как. Ведь если человек никому не мешает своим увлечением, то за что его осуждать?" — "Вот-вот. Меня до сих пор иногда из-за манги подкалывают, говорят, что это детское увлечение. Кому какое дело, что мне нравится? Если бы таких идиотов было меньше, то тогда мир был бы чуточку лучше." — "Тут ты безоговорочно права, Нацуки. Просто не поддавайся на провокации и пытайся сменить тему." — "Знаешь Артём…" — "Да?" — "С тобой было действительно приятно поделиться стихом!" — "В каком плане?" — "А… это не важно. Но я постараюсь завтра тебя впечатлить, хорошо!" — "Хорошо, буду с нетерпением ждать." Что же, теперь к Сайори. — "О, Артем! Прочитаешь мое стихотворение?" — "С радостью!" Оно было написано на помятой бумаге, поэтому приходилось вчитываться, чтобы что-то разобрать. Бутылочки Я снимаю свой скальп, как крышку с коробки печенья. Там всех моих снов тайное место хранение. Они как шарики света, в корзинке котята, забавные кексы Рукой я внутрь залезла поглубже, сковырнула один: На ощупь он тёплый и колючий немного. Но нельзя время тратить! В бутылку на сохранность его сразу же надо доставить. А бутылку я ставлю на полку, где все остальные стоят. Счастливые мысли, счастливые мысли, счастливые мысли в бутылочках в ряд. Моя коллекция позволяет много друзей заводить. Каждая бутылочка может любую проблему решить. Бывает так, что мой друг неважно чувствует себя. Бутылочка спускается вниз, на помощь приходя. Ночь за ночь ещё больше слов. Друг за другом, ещё больше бутыльков. Всё ниже и ниже мои пальцы опускаются. Будто в боре тёмном сквозь чащу пробираются. Роют и скребут. Пока шарик не найдут. Я сдуваю пыль с бутылочных крышек. Не выглядит так, что срок годности вышел. Моей пустой полки нужно ещё. Мои друзья глядят сквозь двери окно. Наконец всё готово. Я открываю, впуская друзей. Заходят они торопливо. Хотят мои бутылочки скорей? Одну за другой я лихорадочно достаю с полки. Раздаю всем друзьям, никого не обделив. Каждую бутылку, всю полку опустошив. Но каждый раз, из рук их выпуская, о кафель под ногами стукались они. Счастливые мысли, счастливые мысли, счастливые мысли Разлетелись на осколки во все уголки. Для моих не улыбчивых друзей они предназначались. Те все кричат, просят что-то, отчаясь. Но всё, что слышу я, - эхо, эхо, эхо. В своей голове. Ну, Сайори всё же молодец. Она так много написала. Её нужно похвалить. — "Ты конечно размахнулась Сайори! У тебя классно получилось!" — "Спасибо большое, Артем." — "Но как у тебя так получилось то?" — "Моника многому меня научила. Я решила, что буду писать, пока не умру!" — "У тебя очень хорошо получается Сайори! Будет грустно, если такой талант пропадёт." — "Ну ла-а-адно тебе… это еще не такой уж и хороший стих. Я постараюсь написать ещё лучше." — "Что же, жду." — "Теперь давай своё стихотворение." — "Держи!" Сайори взяла мою тетрадь и принялась читать моё творчество. — "Знаешь Артем, мне нравится." — "А он лучше вчерашнего хоть?" — "Ты задал сложный вопрос. Мне нравятся оба. Правда он тоже про лучики, как и мой вчерашний. Негоже воровать мои идеи!" — "Извини уж, вдохновения совсем не было." — "У тебя всё равно хорошо получилось. Так что так и быть, прощаю!" — "Спасибо тебе." — "И тебе, Артём." Теперь пора к Юри. — "Ну что же. Артём, показывай свои труды." — "Хорошо, держи." Юри прочитала моё стихотворение и отдала тетрадь обратно. — "Ну как?" — "Этот стих больше похож на стиль Сайори." — "Есть такое." — "Что могу тебе сказать… думаю оно куда лучше вчерашнего." — "Спасибо." — "Но я даже не знаю, что тебе можно посоветовать. Для новичка очень приличная работа, Артем… я не знаю, что ещё можно добавить." — "Юри, не нужно из себя что-то выдавливать. Давай теперь мне свои творческие труды." — "Да… держи." Корявый у неё почерк конечно, но красивый. Енот История эта случилась поздно ночью, когда бутербродами перекусить мне захотелось очень. Мое внимание привлёк енот, он за окном шнырял, проворный словно кот. Как помню сейчас, свои странные наклонности я заметила в первый раз. Кусочком хлеба я с енотом поделилась, подсознание мое с последствиями смирилось. Осознало оно, что, набив живот, ещё не раз ко мне придёт енот. Пленяющая красота ножа первым симптомом была. Хлеба куски — моего любопытства тески. Зверёк — соблазна исток. По мере того, как росла луна, всё больше света отражалось от лезвия ножа. Того же света, что мерцал, в пушистого моего друга глазах. Я режу хлеб, свеж и мягок он. Полосатый зверёк всё сильнее возбуждён. Или, возможно, то мои эмоции беспокойные, спроецированные на енота довольного. Енот стал упрям, за мной теперь следует по пятам. Или как ещё можно сказать, мы в компании друг друга привыкли пребывать. Аппетит зверька растёт день ото дня, мой хлеб выручает во все времена. Каждый раз, как ножик разрезает хлеба, енот в возбуждении скачет туда-сюда. Кровь приливает, классический рефлекс Павлова в силу вступает. Режу хлеб не спеша, раз сыт енот, довольна и я. — "Тут намного больше метафор, чем вчера." — "Да, через них я выражаю свои чувства и эмоции." — "Но я не понимаю о чём здесь речь вообще…" — "Разные люди понимают это по своему, Артём. Я выразила то, что я чувствую, когда занимаюсь своими необычными увлечениями. И мне это приходится часто держать в себе." — "А что это за увлечения то такие?" Хотя я это и так знаю. Ножи. — "Я не хочу их афишировать, а то меня засмеют." — "Ладно, не хочешь, не говори. Спасибо что показала свое стихотворение, Юри." — "И тебе Артём тоже… спасибо." И последняя точка назначения – наш любимый лидер всея клуба, Моника. — "И снова здравствуй, Артём! Как проходит написание?" — "Нормально. Пытаюсь писать лучше с каждым днём." — "Хм… я думаю, что в будущем ты напишешь шедевр." — "Очень хочется на это надеяться. Всё-таки надежда - баба крепкая, умирает последней." — "Ну, тут ты прав. Так что, покажешь мне свой стих?" — "Конечно!" Моника взяла мою тетрадь и очень бегло прочла моё творчество. — "Хорошо! Очень хорошо! Напоминает в некоторой степени стиль Сайори." — "Да, есть такое." — "Но все-таки чувствуются небольшие отрезки стиля Нацуки. Ты их что, скрестить решил?" — "Ну, немного." — "Что же, твой эксперимент удался. Всё-таки стихи Нацуки и Сайори чем-то похожи, тебе не кажется?" — "Ну если совсем чуть-чуть, то да. Тут ты права." — "Что же, не хочешь увидеть моё стихотворение?" — "Давай его сюда!" Сохрани меня Цвета, они не останавливаются. Яркие, прекрасные цвета Мерцают, взрываются, пронзают Красный, зеленый, синий Бесконечная какофония Бессмысленного шума Шум, он не прекращается. Безумные, грохочущие волны Пищат, визжат, пронзают Синус, косинус, тангенс Как играть с пластинкой на диджей-вертушке. Как проигрывать винил на холодной пицце. Бесконечный стих Бессмыслицы Загрузи меня — "А это куда более абстрактно, чем вчерашнее." — "Верно, в зависимости от расположения слов на бумаге, у твоего стиха может быть разное настроение. Люблю играть с пространством на бумаге… это как волшебство. Короткие строки создают некий шум." — "Понятно." И ничегошеньки мне непонятно. — "А чем это поэма то хоть?" — "Тут уже каждый решает сам для себя. Оно отображает чувства автора, диалог с читателем, что угодно в общем…" — "Буду знать." — "И так, вот тебе писательский совет дня от Моники. Если ты не знаешь о чём написать своё стихотворение, просто посмотри по сторонам. Например, ручка, что ты держишь в руках, не бойся экспериментировать с темами для стихов. Какими бы абсурдными они ни были. Это мой совет на сегодня, спасибо что выслушал." — "Что же, приму к сведению." И как только все закончили обмен стихами, Моника начала своё объявление. — "И так, ребята! Вы закончили обмениваться? Я просто кое-что запланировала." — "Ты что, про фестиваль?" — спросила Нацуки. — "Ну, типа того, хе-хе." — "Блин. Мы действительно должны что-то делать для него? Мы конечно можем подготовиться к нему за пару деньков, но ты не думаешь, что мы так себя лишь посмешищем выставим?" — "М-меня тоже это беспокоит – застенчиво добавила Юри, - я не успеваю сосредоточиться в такие короткие сроки." — "Мы придумаем что-то несложное, хорошо? Нам нужно лишь поработать над декорациями. Сайори работала над постерами, ну а я же подготовила несколько брошюр, которые мы будем раздавать во время фестиваля." — "Это все конечно хорошо Моника, но чем мы будем заниматься то?" А Нацуки права. — "Мы будем выступать!" — "Выступать?" — "В… выступать?! Эм, Моника…" Юри начала очень сильно запинаться. — "Да, мы будем читать свои стихотворения на выбор. Но прочитать своё стихотворение может любой желающий. Если кто-то захочет подготовиться заранее, то Сайори напишет это на всех постерах." — "Хе-хе…" Из ниоткуда появилась Сайори с постером в руках. — "Моника, ты же не начинала их еще развешивать?" — спросила Нацуки. — "А… начала. Неужели это настолько плохая идея?" — "Идея то неплохая. Но я, ни за что не буду выступать перед кучей народа! Я на такое подписываться не собираюсь!" — "Я согласна с Нацуки. Я никогда в своей жизни… не сделала бы что-то… подобное" – сказала Юри. — "Ребята… ну чего вы?" — разочарованно спросила Сайори. — "Я поняла, помнишь, до недавнего времени Нацуки и Юри никогда не показывали кому-либо свои стихи. Я, конечно, прошу слишком многого, ведь им придётся стоять перед толпой незнакомых людей. Видимо, я слишком переоценила ниши силы." Моника вздохнула. — "Но, несмотря на это, я считаю, что мы должны сделать всё что в наших силах! Мы ответственны за наш клуб! Если мы все сможем хорошо выступить во время фестиваля, то это вдохновит других заниматься тем же. Поэтому чем больше людей выступит, тем лучше мы сможем показать всю суть литературы!" — "Да! Она про всё… и выражение своих чувств, открытию новых горизонтов… и веселью! – с энтузиазмом говорила Сайори." — "И именно поэтому мы сегодня собрались в этом клубе! Разве у вас нет желания поделиться этим с остальными? Вы не хотите вселить в них те же чувства, что привели вас сюда? Мы все этого хотим. И если все что для этого нужно – лишь постоять пару минут перед людьми и прочитать стихотворение, то тогда я знаю одно. Вы сможете! После этой пламенной речи в клубе повисло молчание. Что же, настало время моего пламенного выхода." — "Знаете, я согласен. Сайори вместе с Моникой делают всё для того, чтобы привлечь новых членов в клуб. Все что мы можем сделать, просто попытаться им помочь." — "Эм… ну… ладно! У меня нет другого выбора!" — сказала подавленно Нацуки. — "Фух… Спасибо, Нацуки — сказала Моника, — а что насчёт тебя, Юри?" Юри с унынием посмотрела на всех членов клуба. — "Ох… у меня нет выбора." — "Отлично!" — воскликнула Сайори. — "Когда-нибудь этот клуб станет моей могилой." — "Да ладно тебе. Давайте опустим всё это и вернемся к фестивалю! Я хочу, чтобы каждый из вас выбрал себе стих! Мы попрактикуем чтение перед остальными." — "Н-нет!" — "М-моника… это уж больно неожиданно!" Юри и Нацуки пытались показать всем своим видом, что они не хотят читать стихи на фестивале. — "Тогда как вы будете выступать перед незнакомыми людьми, если даже перед членами клуба выступить не можете?" — "Только не это…" — "Не беспокойся, Юри. Я начну первой, чтобы вы все чувствовали себя в своей тарелке." — "А можно мне после тебя?" — спросила Сайори. — "Конечно можно! Моника взяла в руки блокнот и искала в нём нужный стих. Когда она нашла его, она встала на подиум. — "Стихотворение “То, как они летят”." И она начала… Такое чувство, как будто бы я сейчас слушал великого оратора. У неё был очень уверенный голос, она говорила без запинок, а её интонация была идеальна. Благодаря ней, она могла очень живо передавать эмоции. Я осмотрелся. Все члены клуба смотрели на Монику изумлённо. Наконец-то она закончила. Мы все зааплодировали. — "Моника! Это было очень здорово!" — "Спасибо, Сайори. Я просто хотела произвести на вас впечатление. Будешь идти следующей?" — "Я.. я хочу!" — сказала Юри с серьёзным выражением лица. — "Юри, как неожиданно!" — с удивлением сказала Сайори. Юри быстрой походкой залезла на подиум, и глубоко вздохнув, начала читать. — "Данное стихотворение называется…" Она неуверенно посмотрела на нас. — "Юри, у тебя всё получится!" – завопила Сайори. — "Кхм… Оно называется… “Фантом Багряного Глаза”." Юри начинает читать, хотя сама ещё пару минут назад отказывалась. У Моники харизмы хоть отбавляй. Голос Юри начал меняться, как будто бы она начала погружение в свой мир книг. Она начала очень уверенно говорить, от прошлой Юри в ней и следа не осталось. Её голос передавал интонации с идеальной точностью. Она отдавала себя этому выступлению полностью. Юри заканчивает и становится такой же, какой и была всегда. У неё на щеках появляется румянец. Мы одарили её аплодисментами. — "Я… спасибо вам ребята." — "Юри, это было очень даже неплохо. Спасибо что поделилась с нами." — "Ну ладненько. Теперь я!" Сайори выпорхнула на подиум. — "Это называется “Моя поляна”." И вдруг она на мгновение замолчала. — "Ахахах… а это гораздо тяжелее чем я думала, как это у вас получилось?" — "Старайся представить себе, что ты читаешь не перед людьми, а перед зеркалом" — посоветовала Моника. — "Что же, попробую так." Голос Сайори идеально подходил для такого стиха. Он даже придавал ему какой-то загадочный смысл. И бодро закончив читать, мы в очередной раз похлопали. — "Я смогла сделать это!" — "Атмосфера стихотворения тебе подходит. Но с такой подачей текста другие стихи могут тебе не подойти." — "В каком плане, Моника?" — "Я видела другие твои поэмы, такой нежный способ подачи им может не подойти. Тебе может понадобиться более сильная интонация." — "А, ты про это… я практиковала такое, но мне стыдно перед всеми так говорить." — "В следующий раз я заставлю тебя взять более сложную поэму. У нас до начала фестиваля почти не осталось времени." — "Хорошо." — "И так, кто следующий? Нацуки?" — "Хм… после того как Артем выступит. Пусть он занизит планку." Ну что же, Нацуки что-то говорить бесполезно. Пойду тогда, отработаю своё. — "Что же, хорошо. Я иду." Я встаю на подиум, и все начинают смотреть на меня. Ну что же. Поехали! Я начал читать сегодняшнюю работу, так как у меня их только две. Читать было не так уж и тяжёло. Когда я закончил, все мне зааплодировали. Ну, прочитал я средненько. Нужно будет попрактиковаться. — "Фух…" — "Ну что же Артём, неплохо." — "Спасибо, Моника." — "Ну что же, осталась ты, Нацуки." — "Иду уже, иду." Она встала на подиум и неуверенно начала. — "Стихотворение называется… называется… Хватит на меня таращиться!" — "Ну ты же выступаешь" — сказала Моника. — "В общем, оно называется “Прыжок”." Она читает без энтузиазма, но ритм и рифма отлично чувствуются. Слова как будто ей подчинились. Под конец все, как и обычно, аплодируют. — "Вышло не так уж и плохо, правда, Нацуки?" — "Не заставляй меня выходить в следующий раз!" — "Ладно… но теперь ты можешь выступать перед незнакомыми людьми?" — "Лично я считаю, что как раз таки перед незнакомыми людьми выступать куда проще." Перед ними я могу вести себя как угодно. Но перед друзьями стыдно. — "Нацуки, ты меня конечно удивила. Я думала, что все наоборот" — сказала Сайори. — "Ну, в таком случае тебе можно не беспокоиться за фестиваль. Спасибо за то, что вы смогли преодолеть свои страхи. Надеюсь, теперь у всех есть представление о том, как выступать перед публикой. Выберите себе стих и подготовьте его к фестивалю, хорошо? Я подготовлю буклеты, поэтому если будете читать, сообщите заранее. Что же, фестиваль уже на носу, давайте каждый напишет стихотворение к завтрашнему дню. План на фестиваль мы закончим составлять завтра, у нас будут целые выходные на подготовку к нему." Филонить не получится, ну да ладно. Хоть что-то полезное сделаю. — "Ну что Артем, пошли?" — "Да, пошли Сайори." Мы со всеми попрощались и вышли за территорию школы. Я уже шёл домой гораздо увереннее, так как знал примерную дорогу до него. Мне хотелось после школы зайти куда-то, но у меня не было денег. Тогда дома время поубиваю. Всю дорогу Сайори практически со мной не разговаривала. Но вдруг... — "Артём…" — "Да?" — "Скажи мне… представь себе, если Нацуки попросит тебя пройтись с ней домой, что ты ей скажешь?" Хорошо, что нет вариантов ответа, и я могу плести все что угодно. — "Зависит от обстоятельств. Так как сразу ответить на этот вопрос нельзя." — "Ты так думаешь?" — "Ну конечно Сайори." — "Эх… Ладно." Кое-как я увернулся от вопроса. Тем временем мы подходили к моему дому. — "Ну что Сайори, ты готова зайти ко мне?" — "Да, Артём. Давай повеселимся!" Мы зашли ко мне домой. Разувшись, я сказал Сайори чтобы она ждала меня в гостиной. А я тем временем искал чего-нибудь пожевать. Из холодильника я достал последние запасы сладкого. Две шоколадки и какой-то тортик. Так же в морозилке нашёл лимонад. Найдя на кухне два больших стакана, я налил в них напиток. Что же, джентльменский перекус на двоих был готов. Найдя поднос, я положил всё на него и зашагал в гостиную, где меня уже ждала Сайори. — "Артём! Это все мне?" — "Почти. Оставь мне хоть что-то." — "Хорошо." Усевшись на диван, я взял пульт, что лежал передо мной на столике и начал щёлкать каналы. Я попал на какой-то аниме-канал, на котором показывали что-то похожее на “Кланнад”. Но называлось аниме по-другому. “Школьный разврат”. И судя по всему, это был какой-то этти-гаремник. Эх, что вы с “Кланнадом” сделали то. Мы начали его просмотр, хоть Сайори и пыталась меня отговорить. Она нещадно поглощала все сладкое. Я же довольствовался лишь кусочком шоколадки и стаканом лимонада. И когда мы все доели, я резко выключил телевизор. Теперь вся атмосфера будет разрушена. Но я должен поговорить с Сайори об её проблеме, иначе я её могу больше не увидеть, а я такого не хочу! — "Сайори…" — "Да?" — "Что у тебя в шкафу делала веревка?" — "А… Ты про это? М… она была нужна для фестиваля!" Врёт и не краснеет. — "Сайори, пожалуйста, говори честно." — "Ты хочешь обо всем узнать?" — "Да, ты меня очень сильно беспокоишь." — "Что же, я знала, что меня рано или поздно раскроют. У меня депрессия, Артём. Уже очень долгое время, хе-хе." — "Когда она у тебя началась?" — "Я и сама уже не помню." — "Почему у тебя депрессия?" — "А я что, знаю? Я лишь просто бесполезная и никому не нужная ошибка природы. Мне надоело притворяться счастливой и носить маску! Мне надоело постоянно всех доставать! Я не вижу смысла вставать по утрам! Я уже ни в чем не вижу смысла, Артём! Ни в чем!" Сайори начала плакать. Она продолжала говорить сквозь слезы. — "Мне надоело все это, Артём! Я не хочу так больше!" — "Сайори, успокойся." — "Как тут можно успокоиться?! Ты наверняка теперь считаешь что я просто больная психопатка! Нашей дружбе теперь конец! И всё из-за меня!" —" Сайори, я не стал к тебе хуже относиться. Все что я хочу – оказать тебе поддержку." — "Это всё не поможет! Это лишь пустые слова!" — "Доверься мне Сайори! Я приложу все усилия, чтобы наполнить каждый твой день весельем. Я не хочу смотреть на то, как ты мучаешься. Я же твой друг в конце концов! Друзья в беде никогда не бросят!" Сайори начала понемногу успокаиваться и наконец-то перестала плакать. — "Ты будешь тратить на меня свободное время. Зачем это тебе? Иди веселись с другими, в клубе полно прекрасных людей. Зачем я тебе?" А ведь действительно. Ладно, нужно придумать что-нибудь. — "Помнишь, как мы проводили в детстве время? Вместе веселились, играли, ссорились, а потом вновь мирились. Мы очень часто выручали друг друга в сложных ситуациях. Ты – важная часть моей жизни, как и я – твоей. Мы всё время дополняли друг друга, Сайори." — "А ты прав." — "Поэтому Сайори, я буду тебе помогать. Можешь заходить ко мне домой, когда захочешь, если тебе станет тяжело на душе, выскажись мне, я поговорю с тобой. Если тебе станет грустно, заходи ко мне, подниму настроение. Если тебе станет скучно, заходи ко мне, повеселимся. Если тебе станет больно, заходи, ко мне, я попытаюсь заглушить эту боль…" Сайори начала обдумывать всё это, как вдруг она резко подскочила. — "Эх… хорошо Артём. Я буду приходить к тебе. Но не буду ли я тебе обузой?" — "Сайори, не будешь. Мы вместе сможем помочь друг другу. Обещаю." — "И чем же я тебе помогу?" — "Думаешь, мне было без тебя хорошо? Мне было тоже одиноко и грустно." — "Правда?" — "Да. Поэтому, пожалуйста, не грусти." — "Хорошо. Я могу уходить?" — "Да. Но я хочу, чтобы мы завтра вместе пошли в школу, ты же не проспишь?" — "Не просплю." — "Удачи тебе!" — "Угу." Сайори молча вышла из моего дома. Заперев за ней дверь, я был рад. Рад за то, что предотвратил её смерть. Главное чтобы у неё не было второй веревки. Ну, я сделал всё что мог. Можно было конечно и подольше с ней побеседовать. Как-то я к этому слишком просто отнёсся. После всех этих раздумий, я пошёл делать уроки. Сделал я их не все, так как важнее всего написать хорошее стихотворение. Взяв тетрадь и ручку, я начал думать. Хм… Моника намекала мне на одну тему. Пожалуй, ей и воспользуюсь. Спустя минут двадцать я наконец-то закончил. Получилось как-то так. Ручка Рано я домой пришёл Я из школы взял, ушёл, Отпустили нас домой Я доволен был собой, Хорошо позанимался Я сейчас лежал, валялся, Делать что-то было лень Я устал за целый день, Вдруг решил порисовать В голову пришло опять, Ручку быстро я достал И листочка три я взял, Я нарисовал ракету, Дом, и замок, и комету, Поле, город и печенье Ох, люблю я их с вареньем, Рисовал свою семью, И машину, и сову, Так бы я и рисовал Продолжал и продолжал, Но закончились чернила Да и стих уж слишком длинный. Ну, думаю это куда лучше моих предыдущих творений. Поиграв ещё немного в Сталкер, я обмылся, прилёг на кровать и довольно быстро уснул.